Глава 3. Дурсли уезжают.
Звук захлопнувшейся входной двери эхом пронёсся вверх по лестнице и послышался крик: «Эй, ты!».
За шестнадцать лет такого обращения Гарри выучил признаки, когда дядя хотел его видеть, но, тем не менее, не отозвался. Он всё ещё думал об осколке, в котором, как ему показалось на секунду, он видел глаз Дамблдора. Он не поднялся с постели и не отправился к двери до тех пор, пока его дядя не закричал «ПАЦАН!». Он положил осколок в рюкзак к тем вещам, которые собирался брать с собой.
— Что-то ты не торопишься! — заревел Вернон Дёрсли, когда Гарри появился на верхней ступеньке. — Иди сюда. Надо поговорить!
Гарри спустился вниз, держа руки глубоко в карманах. Оказавшись в гостиной, он увидел всех троих Дёрсли. Они были одеты и собирались; дядя Вернон в старом пиджаке, а Дадли, большой светловолосый мускулистый кузен Гарри, — в кожаной куртке.
— Да? — спросил Гарри.
— Садись! — сказал дядя Вернон. Гарри поднял брови.
— Пожалуйста! — добавил дядя Вернон, слегка морщась от сказанного слова.
Гарри сел. Ему казалось, он знал, что ему предстояло. Его дядя начал метаться по комнате, а тётя Петуния и Дадли следили за ним с тревогой. Наконец большое сиреневое лицо дяди Вернона отяготила какая-то мысль и он остановился напротив Гарри.
— Я передумал, — сказал он.
— Какая неожиданность, — сказал Гарри.
— Не смей так говорить… — начала тётя Петуния, но Вернон Дёрсли успокоил её.
— Это все ерунда!- сказал дядя Вернон, глядя на Гарри своими маленькими поросячьими глазами. — Я решительно не верю твоим словам. Мы останемся здесь, и никуда не поедем.
Гарри взглянул на дядю и почувствовал и досаду, и веселье одновременно.
Вернон Дурсли менял свое мнение каждые двадцать четыре часа в течение последних четырех недель. Он то собирал вещи, то раскладывал их по местам… и снова упаковывал, изменив свое решение в очередной раз.
Гарри от души повеселился в тот раз, когда дядя Вернон, до самого последнего момента не зная, что Дадли положил в свой чемодан гантели, пытался забросить вещи сына в багажник и ронял их себе на ноги, визжа от боли и осыпая всех проклятиями.
— Ты говоришь, — сказал Вернон Дёрсли, продолжая прогулку по комнате, — что мы: Петуния, Дадли и я — в опасности, которая исходит от…. от…
— Кого-то из «моих дружков», так? — сказал Гарри.
— Так вот, я не верю ни единому слову, — Дядя Вернон снова встал перед Гарри. — Я не спал полночи, думая обо всём этом, и пришёл к выводу, что это план по захвату моего дома.
— Дома? — повторил Гарри. — Какого дома?
— Этого дома! — вскрикнул дядя Вернон, вена на лбу начала пульсировать. — Наш дом! Цены на жильё здесь очень высокие! Ты хочешь, чтобы мы уехали, а потом проделаешь свои фокусы, и всё окажется переписанным на тебя и…
— Вы что, с ума сошли? — спросил Гарри. — План, чтобы получить этот дом? Вы правда тупой или только кажетесь?
— Ну-ка не смей!.. — пискнула тётя Петуния, но Вернон снова её успокоил.
— Хочу напомнить, если вы забыли, — сказал Гарри, — что у меня вообще-то есть дом, который мне оставил крёстный. Зачем мне этот? В память о хороших деньках?
Наступила тишина. Гарри подумал, что произвёл должное впечатление.
— И ты утверждаешь, — сказал дядя Вернон, снова бегая по комнате. — Что этот какой-то там Лорд…
— …Волдеморт, — сказал Гарри. — И сто раз я вам говорил, что это не догадка, а факт! Дамблдор говорил вам в прошлом году, и Кингсли и Мистер Уизли…
Вернона Дёрсли передёрнуло, и Гарри догадался, что дядя пытался избавиться от воспоминаний о визите двух взрослых волшебников. Хотя, учитывая, что однажды Мистер Уизли разнёс Дёрсли половину гостиной, его появление могло, мягко говоря, не обрадовать дядю Вернона.
— …Кингсли и Мистер Уизли это объясняли, — ещё раз сказал Гарри. — Мне исполняется семнадцать, заклинание улетучивается, и вы вместе со мной оказываетесь под угрозой атаки Волдеморта. Орден подозревает, что Волдеморт может поймать вас и мучить, чтобы выпытать, где я. Или в надежде, что я приду вас спасать.
Взгляды Гарри и дяди Вернона встретились. Гарри был уверен, что они одновременно подумали об одном и том же. Затем дядя Вернон продолжил бродить по комнате, а Гарри вновь заговорил:
— Вам необходимо спрятаться, и Орден хочет помочь. Вам предлагают лучшую защиту, какая только может быть.
Дядя Вернон ничего не ответил, а продолжил ходить по комнате. Солнце склонилось над бирючинными оградами. Газонокосилка соседа снова заглохла.
— Я думал, есть Министерство Магии, — сказал дядя Вернон.
— Есть, — удивлённо ответил Гарри.
— Ну, а почему бы им тогда не защищать нас? Мне кажется, ни в чём не повинные, конечно, кроме укрывания меченного, жертвы вроде нас имеют право на защиту правления.
Гарри не смог удержаться от смеха. Это было в духе дяди Вернона — полагаться на руководство, даже если речь шла о мире, который он отрицал и презирал.
— Вы слышали, что вам сказали Кингсли и мистер Уизли, — ответил Гарри. — Мы думаем, что в министерстве саботаж.
Дядя Вернон метался к камину и обратно, так тяжело дыша, что чёрные усы его вздымались, а мысль освещала лицо сиреневым сиянием.
— Хорошо, — сказал он, снова останавливаясь перед Гарри. — Хорошо, допустим, мы соглашаемся на защиту. И я не понимаю, почему меня не может охранять этот Кингсли.
Гарри чуть не закатил глаза. На этот вопрос тоже отвечали не один раз.
— Как я уже говорил, — сказал он сквозь зубы. — Кингсли охраняет министра Маггл… то есть, вашего Премьер-министра.
— Вот именно!.. Он лучший! — сказал дядя Вернон, указывая на пустой экран телевизора. На днях Дёрсли увидели Кингсли в новостях, когда тот сопровождал Премьер-министра во время посещения больницы. Это и то, что Кингсли удавалось одеваться по-маггловски, не говоря уже об уверенности, исходящей от его медленного баса, было причиной, по которой Дёрсли воспринимали Кингсли не так, как других волшебников. Хотя они никогда не видели его с золотым кольцом в ухе.
— Ну, так он занят, — сказал Гарри. — Но Хестия Джонс и Дедалус Диггл более чем готовы к работе…
— Посмотреть бы их документики… — начал дядя Вернон, но у Гарри лопнуло терпение. Встав, он подошёл к дяде, теперь сам тыкая в телевизор.
— Эти случаи — не просто несчастные случаи… аварии, взрывы, всё, что сейчас происходит. Люди исчезают и умирают, и он стоит за этим, Волдеморт. Я повторяю вам снова: он убивает Магглов для развлечения. Даже туман — дементоры вызывают его, а если вы не помните, кто это, спросите вашего сына!
Дадли резко закрыл рот руками. Все уставились на него. Он медленно опустил руки и спросил: «Есть… ещё?»
— Ещё? — захохотал Гарри. — Кроме тех двух, что напали на нас? Естественно! Их сотни, сейчас, возможно, и тысячи, судя по всеобщему ужасу и отчаянию…
— Ладно, ладно, — сказал дядя Вернон. — Мы тебя поняли…
— Надеюсь, — сказал Гарри. — Потому что как только мне исполнится семнадцать, все: Пожиратели Смерти, дементоры, возможно Инферии, то есть мёртвые тела, управляемые тёмной магией, — смогут найти и напасть на вас. А если вы вспомните тот раз, когда вы попытались увильнуть от волшебников, то наверняка поймёте, что вам нужна помощь.
Ненадолго повисла тишина, и сквозь года послышался скрип сломанной Хагридом двери. Тётя Петуния смотрела на дядю Вернона, Дадли смотрел на Гарри. Наконец дядя Вернон выпалил: «А как же моя работа? А школа Дадли? Не думаю, что эти вещи важны для кучки волшебников…»
— Вы что, не понимаете? — закричал Гарри. — Они замучают вас и убьют так же, как моих родителей!
— Папа, — громко сказал Дадли. — Я еду с этими людьми из Ордена.
— Дадли, — сказал Гарри, — впервые в жизни ты говоришь что-то разумное.
Он знал, что выиграл эту битву. Если уж Дадли испугался настолько, чтобы принять помощь от Ордена, его родители явно согласятся с ним. Никто бы не кинул Диддикинса. Гарри взглянул на часы.
— Они будут здесь минут через пять, — сказал он и, когда никто из Дёрсли не ответил, вышел из комнаты. Он думал, что все проблемы решатся сами собой, но что сказать при расставании человеку после шестнадцати лет ненависти?
В своей комнате Гарри бесцельно походил со своим рюкзаком и кинул в клетку Хедвиг еду, которую она проигнорировала.
— Мы скоро уедем, — сказал ей Гарри. — И ты снова сможешь свободно летать.
В дверь позвонили. Гарри задержался, но затем вышел из своей комнаты и направился вниз. Он не думал, что Дёрсли смогли бы вынести присутствие Хестии и Дедалуса в одиночку.
— Гарри Поттер! — взвизгнул радостный голос, когда Гарри открыл дверь; человек в лиловой шляпке низко раскланивался. — Честь, как всегда!
— Спасибо, Дедалус, — сказал Гарри, смущённо улыбаясь темноволосой Хестии. — Я очень рад, что вы это делаете… Они здесь, моя тётя, дядя и двоюродный брат…
— Доброго вам дня, родственники Гарри Поттера! — радостно сказал Дедалус, проходя в гостиную. Дёрсли не выглядели так же радостно; Гарри уже ждал, что их решение снова поменяется. Дадли прижался к маме при виде волшебников.
— Я вижу, вы уже собрались! Прекрасно! План, как вам уже рассказал Гарри, прост, — сказал Дедалус, доставая карманные часы и внимательно их рассматривая. — Мы покинем дом до того, как это сделает Гарри. Пользоваться магией в вашем доме нельзя, это может спровоцировать Министерство арестовать Гарри, потому что он ещё несовершеннолетний. Мы должны отъехать километров на пятнадцать, прежде чем дезаппарировать в безопасное место, которое мы выбрали для вас. Надеюсь, вы знаете, как водить? — вежливо спросил он дядю Вернона.
— Знаю ли я как… Конечно, я прекрасно знаю, ёрш твою медь, как водить! — разозлился дядя Вернон.
— Значит вы очень умны, сэр, очень. Лично я бы остолбенел при виде всех этих кнопочек и пимпочек, — сказал Дедалус. Ему очень нравилось восхищаться дядей Верноном, который, видимо, с каждой секундой всё больше терял уверенность в плане.
— Даже водить не умеет, — пробормотал он, пока его усы истерически дёргались, но, к счастью, ни Дедалус, ни Хестия его не слышали.
— Ты, Гарри, — продолжил Дедалус, — подождёшь здесь свою стражу. Наши планы немного поменялись…
— В каком смысле? — сказал Гарри. — Я думал Грозный Глаз должен был забрать меня для парного аппарирования.
— Нельзя, — сказала Хестия. — Грозный Глаз объяснит.
Дёрсли, которые без всякой радости слушали этот разговор, подпрыгнули от громкого «Поторопитесь!» Гарри оглядел всю комнату, прежде чем понять, что звук исходил от карманных часов Дедалуса.
— Так, время поджимает, — сказал Дедалус, кивая на свои часы и убирая их обратно в пиджак. — Мы сопоставим время твоего отъезда с дезаппарацией твоей семьи, Гарри, — он повернулся к Дёрсли. — Ну что, мы готовы идти?
Никто не ответил. Дядя Вернон смотрел на бугорок в кармане пиджака Дедалуса.
— Возможно, нам следует подождать в коридоре, Дедалус, — сказала Хестия. Она считала неприличным оставаться в комнате, когда Гарри и его семья должны были сказать друг другу тёплые и нежные слова расставания.
— Не надо, — пробормотал Гарри, но дядя Вернон избавил его от объяснений громким «Ну, тогда до свидания, парень».
Он поднял правую руку, чтобы пожать руку Гарри, но передумал и сжал ладонь в кулак, покачивая ей вперёд и назад, словно маятником.
— Ты готов, Дидди? — спросила тётя Петуния, проверяя застёжку на сумке, стараясь избегать взгляда Гарри.
Дадли не отвечал, а стоял с открытым ртом, немного напоминая Гарри гиганта Гроупа.
— Пошли, — сказал дядя Вернон.
Он уже почти открыл дверь, как вдруг Дадли пролепетал: «Не понимаю.»
— Чего ты не понимаешь, лапочка? — спросила тётя Петуния, глядя на сына.
Дадли поднял жирную поросячью руку, указывая на Гарри.
— Почему он не едет с нами?
Дядя Вернон и тётя Петуния замерли, уставившись на Дадли, как будто он только что изъявил желание стать балериной.
— Что? — громко спросил дядя Вернон.
— Почему он не едет с нами? — сказал Дадли.
— Ну, он… не хочет, — сказал дядя Вернон, поворачиваясь к Гарри и добавляя. — Ведь не хочешь?
— Ни капельки, — сказал Гарри.
— Вот видишь, — сказал дядя Вернон. — Теперь пойдём.
Он вышел из комнаты. Они слышали, как открылась дверь, но Дадли не двигался, и после несколько проделанных шагов тётя Петуния тоже остановилась.
— Что ещё? — рявкнул дядя Вернон, появляясь в дверях.
Казалось, Дадли не мог выразить то, что хотел сказать, словами. После нескольких мгновений очевидной внутренней борьбы он, наконец, сказал: «А куда он едет?»
Тётя Петуния и дядя Вернон переглянулись. Дадли явно их пугал. Хестия Джонс нарушила молчание.
— Но… вы ведь знаете, куда поедет ваш племянник? — спросила она озадаченно.
— Естественно, знаем, — сказал Вернон Дёрсли. — Он куда-то поедет с вашей компанией, так? Так. Всё, Дадли, пошли, мы торопимся, ты слышал, что сказал дяденька.
И снова Вернон Дёрсли вышел из дверей, но Дадли не пошёл за ним.
— Куда-то поедет с нашей компанией?
Хестия была в шоке. Гарри знал это выражение лица, ведь волшебники не понимали, как родные люди, живущие рядом, совершенно не интересовались знаменитым Гарри Поттером.
— Всё в порядке, — заверил её Гарри. — Это не имеет значения, правда.
— Не имеет значения? — повторила Хестия, повышая голос. — Люди не понимают, через что тебе пришлось пройти? В какой ты опасности? То уникальное место, которое ты занимаешь в сердцах людей, восставших против Волдеморта?
— Э… нет, не понимают, — сказал Гарри. — Они думают, что я просто занимаю место, честно говоря, я уже привык…
— Я не считаю, что ты занимаешь место.
Если бы Гарри не видел, как губы Дадли пришли в движение, он бы не поверил своим ушам. Он долго смотрел на Дадли, понемногу осознавая, что фразу действительно произнёс его двоюродный брат. Дадли залился краской. Гарри сам был удивлён и чувствовал себя неловко.
— Ну… э… Спасибо, Дадли.
И снова Дадли погрузился в раздумья, в конце выдавая: «Ты спас мне жизнь».
— Не совсем, — сказал Дадли. — Дементор взял бы только твою душу…
Он с любопытством посмотрел на кузена. Они не общались летом, как и прошлым, когда Гарри вернулся на Привет Драйв и не выходил из комнаты. Но только теперь Гарри понял, что чашка холодного чая была вовсе не злой шуткой. Он почувствовал облегчение от того, что Дадли неожиданно проявил способность к чувствам. Открыв рот ещё пару раз, Дадли теперь погрузился в краснолицее молчание.
Тётя Петуния расплакалась. Хестия Джонс посмотрела на неё одобрительно, а затем вновь ошеломлённо, когда тётя Петуния вместо того, чтобы обнять Гарри, обняла Дадли.
— Т-так мило, Даддерс… — ревела она на его массивной груди. Т-такой милый мальчик… с-сказал спасибо…
— Он же не сказал спасибо! — возмутилась Хестия. — Он только сказал, что Гарри не занимает места!
— Да, но из его уст это всё равно что «Я тебя люблю», — сказал Гарри, одновременно уставая от затянувшейся сценки и желая посмеяться над тёткой, которая обнимала Дадли так, словно он только что спас Гарри из горящего здания.
— Мы вообще поедем? — раскатисто крикнул дядя Вернон, снова появляясь в двери гостиной. — Мне казалось, время поджимает!
— Да, да, поедем, — сказал Дедалус Диггл, который немного ошалел, наблюдая за происходящими метаморфозами, но сделал усилие и собрался с мыслями. — Нам действительно пора, Гарри…
Он наклонился и пожал руку Гарри своими обеими руками.
— …удачи, я надеюсь, мы снова встретимся. Надежды волшебного мира возложены на тебя.
— А, — сказал Гарри, — точно. Спасибо.
— Прощай, Гарри, — сказала Хестия, также пожимая его руку. — Наши мысли с тобой.
— Я надеюсь, всё в порядке, — сказал Гарри, бросая взгляд на тётю Петунию и Дадли.
— О, я уверен, у нас всех всё будет хорошо, — сказал Диггл, махая шляпой на прощание, выходя из комнаты. Хестия пошла за ним.
Дадли медленно освободился от объятий матери и подошёл к Гарри, которому хотелось проучить кузена магией. Вдруг Дадли поднял большую розовую руку.
— Боже, Дадли, — сказал Гарри сквозь возобновившиеся причитания Петунии. — Дементоры задули в тебя чужие мозги?
— Не знаю, — бормотал Дадли. — Увидимся, Гарри.
— Да… — сказал Гарри, пожимая руку Дадли. — Может быть. Береги себя, Большой Ди.
Дадли почти улыбнулся и вышел из комнаты. Гарри услышал его тяжёлые шаги во дворе и стук захлопнувшейся двери машины.
Тётя Петуния, закрывая лицо платочком, обернулась на звук. Похоже, она не ожидала, что останется с Гарри наедине. Торопливо пряча платочек в карман, она сказала: «Ну… прощай», и направилась к двери, не глядя на него.
— Прощайте, — сказал Гарри.
Она остановилась и обернулась. На секунду у Гарри возникло странное чувство, будто она хотела что-то сказать ему. Петуния посмотрела на него и, казалось, вот-вот заговорила бы, но, дернув головой, она вышла из комнаты и направилась к мужу и сыну.

Глава 5. Павший воин.
- Хагрид?
Гарри изо всех сил пытался выбраться из горы металла и кожи, которая окружала его: руки погрузились в грязную воду, когда он попробовал подняться. Он не мог понять, куда исчез Волдеморт и ожидал нападения из темноты в любой момент. Что-то горячее и влажное потекло вниз по его подбородку со лба. Гарри выполз из воды и наткнулся на большую темную массу на том месте, где был Хагрид.
- Хагрид? Хагрид, скажи что-нибудь…
Но тёмная масса не двигалась.
- Кто здесь? Это Поттер? Ты - Гарри Поттер?
Гарри не узнал этого мужского голоса. Потом закричала женщина «Они разбились, Тед! Они разбились в саду!»
У Гарри закружилась голова.
- Хагрид, - глупо повторил он, и у него подкосились ноги.
Следующее что он помнил, он лежит боком на чем-то мягком, его ребра и правая рука пылают, словно огнем. Его выбитый зуб заново вырос. Шрам на лбу еще болит.
- Хагрид?
Он открыл глаза, и увидел, что лежит на диване в незнакомой, освещенной лампой гостиной. Его рюкзак лежал на полу, мокрый и грязный. Светловолосый, полный мужчина встревожено смотрел на Гарри.
- Хагрид в порядке, сынок, - сказал мужчина. - Жена приглядывает за ним. Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь еще сломано? Я вылечил твои ребра, зуб и руку. Кстати, я Тед, Тед Тонкс – отец Доры.
Гарри стремительно сел. Свет его ослепил, и он почувствовал себя больным и изнемождённым.
- Волдеморт…
- Спокойнее, - сказал Тед Тонкс, прикоснувшись к плечу Гарри и заставляя его снова прилечь на диван. - Это была ужасная авария. Кстати, что случилось? Что-то не в порядке с мотоциклом? Артур Уизли опять переоценил себя, себя и свои маггловские изобретения?
- Нет, - ответил Гарри, и его шрам запульсировал как будто бы это была открытая рана. - Пожиратели Смерти, их было много… мы разбились…
- Пожиратели Смерти? - резко переспросил Тед. - Что значит Пожиратели Смерти? Я думал, они не знают, что вы будете переправляться сегодня, я думал…
- Они знали, - возразил Гарри.
Тед Тонкс посмотрел на потолок, будто разглядывая через него небо.
- Мы знаем, что наши защитные чары держатся, не так ли? Они не могут до нас добраться в пределах ста ярдов с любой стороны.
Теперь Гарри понял, почему Волдеморт исчез: это произошло в том месте, где мотоцикл пересек один из магических барьеров Ордена. Гарри надеялся, что они будут действовать и дальше: он вообразил Волдеморта, в ста ярдах выше них, ищущего способ проникнуть через то, что Гарри представил себе как большой прозрачный пузырь.
Гарри спустил ноги с дивана; он должен был увидеть Хагрида собственными глазами прежде, чем он поверит, что тот жив. Гарри только успел подняться, когда дверь приоткрылась и Хагрид проскользнул через нее, его лицо было покрыто грязью и кровью, он немного хромал, но, безусловно, он был жив.
- Гарри! - опрокинув два хрупких столика и азиатский ландыш, Хагрид преодолел расстояние между ними в два шага и заключил Гарри в объятие, которое почти сломало его недавно восстановленные ребра.
- Вот это да, Гарри, как ты это… как ты выбрался? Я думал мы пропали.
- Э, я тоже. Я не могу поверить…
Гарри вырвался. Он заметил женщину, которая вошла в комнату за Хагридом.
- Ты! – крикнул он и сунул руку в карман, но тот был пуст.
- Твоя палочка здесь, сынок,- сказал Тед, вкладывая ее в руку Гарри.- Она лежала рядом с тобой, я ее поднял. И эта женщина, которую ты хотел заколдовать – моя жена.
- О… Я… Простите.
По движениям миссис Тонкс, ее подобие с сестрой Беллатриссой становилось все менее заметным: ее волосы были светло-коричневого цвета и ее глаза были крупнее и добрее. Однако она выглядела немного надменной после реплики Гарри.
- Что с нашей дочерью? – спросила она. – Хагрид и ты попали в ловушку; где Нимфадора?
Она и Тед обменялись взглядами. Смесь опасения и вины захватила Гарри при виде их выражений; если кто-либо из остальных погиб, это была его вина, только его. Он ведь согласился на план, сам дал им свои волосы...
- Портал - сказал он, внезапно вспомнив. – Мы должны вернуться к Норе и узнать... тогда мы сможем послать вам известие, или... или Тонкс сможет… она сразу же...
- С Дорой все будет в порядке, Андромеда. – сказал Тед.- Она знает свое дело, она не первый день работает Мракоборцем. Портал здесь, - добавил он, обращаясь к Гарри. – Вы исчезнете через три минуты, если прикоснетесь к нему.
- Да, конечно,- ответил Гарри. Он схватил свой рюкзак и закинул его за плечи. - Я…
Он посмотрел на миссис Тонкс, желая извиниться за ту тревогу, в которой он оставляет женщину и за то, что он чувствует себя виноватым в этом, но ему на ум не пришло слов, которые не показались бы пустыми и неискренними.
- Я передам Тонкс… Доре… чтобы она послала известие, когда она… Спасибо за помощь, спасибо за все. Я…
Он был рад выйти из комнаты и последовать за Тедом Тонксом по короткой прихожей в спальню. Хагрид прошел за ними, низко наклоняясь, чтобы не стукнуться головой о дверной проем. 
- Вот, сынок. Это Портал.- Мистер Тонкс указывал на маленькую, украшенную серебром расческу, лежащую на трюмо.
- Спасибо, - поблагодарил Гарри, прикоснувшись пальцем к расческе, готовый к исчезновению.
- Погодите-ка,- воскликнул Хагрид, оглядываясь по сторонам. – Гарри, где Хедвиг?
- Она… она погибла, - сказал Гарри.
Ужас реальности распространился по его телу: он чувствовал себя виноватым, глаза наполнились слезами. Сова была его товарищем, его огромной связью с волшебным миром каждый раз, когда он был вынужден возвратиться к Дурслям.
Хагрид протянул гигантскую руку и погладил его по плечу.
- Не бери в голову, - резко сказал он. - Не бери в голову. Она прожила очень долгую жизнь...
- Хагрид, - предостерегающе сказал Тэд Тонкс, поскольку расческа пылала ярко-синим цветом, и Хагрид успел прикоснуться к ней пальцем как раз вовремя.
Что-то резко дернуло за пупок. Как если бы невидимая сила схватила и понесла вперед, Гарри уносил в небытие его палец, будто приклеенный к Порталу. Он и Хагрид мчались вдаль от дома мистера Тонкса. Секундой позже ноги Гарри ударились о твердую землю, и почувствовал, что его руки и колени очутились во дворе Норы. Он услышал крики. Отбросив в сторону уже не пылающую расческу, Гарри поднялся, немного пошатываясь, и увидел миссис Уизли и Джинни, выбегающих из черного хода дома, и Хагрида, который тоже упал на землю и сейчас пытался встать на ноги.
- Гарри? Ты - настоящий Гарри? Что случилось? Где - остальные? - кричала миссис Уизли.
- Что вы имеете в виду? Разве еще никто не вернулся? – спросил Гарри.
Ответ был предельно ясен по побледневшему лицу миссис Уизли.
- Пожиратели Смерти поджидали нас, - рассказал ей Гарри. - Мы были окружены в мгновение, мы спасались... они знали, что это должно было случиться сегодня вечером... Я не знаю, что случилось с остальными, четверо, преследовали нас, нам ничего не оставалось, кроме как бежать, и затем Волдеморт догнал нас...
Он расслышал нотки оправдания в своем голосе, просьбу понять, почему он не знал о том, что случилось с ее сыновьями, но...
- Как хорошо, что с вами все в порядке, - сказала она, обнимая Гарри, но он не чувствовал, что это заслужил.
- У тебя нет бренди, Молли? – попросил с дрожью в голосе Хагрид. - Для медицинских целей?
Она, возможно, могла наколдовать бренди, но поскольку миссис Уизли поспешила назад к дому, Гарри понял, что она хотела спрятать свое лицо. Он повернулся к Джинни, и она ответила на его безмолвный вопрос сразу же.
- Рон и Тонкс, как предполагалось, должны были вернуться первыми, но они не успели к Порталу, он вернулся без них, - сказала она, указывая на ржавую банку масла, лежащую на земле поблизости. - Это, - она указала на старый кроссовок, - должны были быть папа и Фред, они по задумке были вторыми. Ты и Хагрид были третьими, и, - она проверила свои часы, - если у них получится, Джордж и Люпин должны вернуться приблизительно через минуту.
Миссис Уизли вернулась с бутылкой бренди, и  вручила её Хагриду. Тот откупорил бутылку и выпил залпом.
- Мама! - закричала Джинни, указывая на место в нескольких футах от них. 
Синий свет появился в темноте. Он становился крупнее и ярче, и Люпин с Джорджем появились, вращаясь и падая. Гарри немедленно понял, что что-то не так: Люпин поддерживал Джорджа, который был без сознания и его лицо было сплошь покрыто кровью.
Гарри побежал вперед и схватил Джорджа за ноги. Вместе, он и Люпин занесли Джорджа в дом через кухню в гостиную и положили на диван. Когда включенная лампа осветила голову Джорджа, Джинни начала задыхаться, а у Гарри скрутило желудок: одно ухо Джорджа было оторвано. Эта сторона его головы и шеи была залита влажной, отвратительно алой кровью.
Едва миссис Уизли склонилась над сыном, Люпин схватил Гарри рукой и не слишком мягко оттянул его назад в кухню, где Хагрид все еще пытался пройти через черный ход.
- Ой! – воскликнул Хагрид с негодованием. – Отпусти его! Отпусти Гарри!
Люпин не обратил на него внимания.
- Какое существо сидело в углу, когда Гарри Поттер впервые побывал в моем кабинете в Хогвартсе? – спросил он, схватив Поттера за плечи. – Отвечай мне!
- А… гриндилоу в аквариуме, по-моему?
Люпин отпустил Гарри и сел напротив кухонного буфета.
- Что здесь происходит? – взревел Хагрид.
- Прости, Гарри, но я должен был проверить, - кратко ответил Люпин. – Нас предали. Волдеморт знал, что тебя будут перевозить сегодня вечером и единственные люди, которые могли рассказать ему, были непосредственно вовлечены в план. Ты, возможно, мог быть самозванцем.
- Почему ж ты не проверил меня? – задыхался Хагрид, по-прежнему боровшийся с дверным проемом черного входа.
- Ты наполовину великан, - ответил Люпин, взглянув на Хагрида. – Оборотное Зелье видоизменяет только людей.
- Никто из Ордена не сказал бы Волдеморту, что мы будем переезжать сегодня, - воскликнул Гарри. Эта мысль ужасала его, он не мог в это поверить. – Волдеморт начал преследовать меня лишь в конце, он сначала не знал кто из всех настоящий я. Если бы ему донесли наш план, он бы знал, что я с Хагридом.
- Волдеморт преследовал тебя? – быстро спросил Люпин. – Что произошло? Как вы спаслись?
Гарри кратко рассказал о том, как Пожиратели Смерти, преследующие их, казалось, узнали в нем истинного Гарри, как они прекратили преследование, как они, должно быть, вызвали Волдеморта, который появился непосредственно перед тем как Гарри с Хагридом оказались у родителей Тонкс.
- Они узнали тебя? Но как? Что ты сделал?
-Я… - Гарри попытался вспомнить, но все путешествие казалось сейчас смешением паники и замешательства. – Я видел Стэна Шанпайка… он был кондуктором на Ночном Рыцаре, вы знаете? И я попытался обезоружить его вместо того, чтобы… ну, он же не понимает что делает, да? На него, должно быть, действует Империус!
Люпин выглядел ошеломленным.
- Гарри, время для заклятий разоружения прошло! Эти люди пытались схватить и убить тебя! По крайней мере Оглуши, если не готов убить!
- Мы были высоко над землей! Стэн не владел собой, и если бы я всего лишь оглушил его, он бы упал и умер – точно так же, как если бы я применил Авада Кедавра! Экспеллиармус спас меня два года назад от Волдеморта! – вызывающе добавил Гарри. Люпин сейчас напоминал ему студента из Хаффлпаффа, Захарию Смита, который глумился над Гарри, когда узнал, что Гарри собирается обучать Армию Дамблдора заклятиям разоружения.
- Верно, Гарри, - ответил Люпин еле сдерживаясь. – И огромное количество Пожирателей Смерти видели это. Прости, но это было необчно тогда, под угрозой смерти. Повторить подобное сегодня вечером перед Пожирателями Смерти, которые или видели первый случай или слышали о нем, было подобно самоубийству!
- То есть, ты считаешь, что я должен был убить Стэна Шанпайка? – сердито спросил Гарри.
- Конечно, нет, - возразил Люпин, - но Пожиратели Смерти, откровенно говоря, большинство из них, будут ожидать от тебя ответной реакции! Экспеллиармус – полезное заклинание, Гарри, но Пожиратели Смерти похоже думают, что это твой коронный ход, и я не позволю тебе доказать им, что они правы!
Люпин заставил Гарри почувствовать себя глупым, хоть в нем еще осталась толика возмущения.
- Я не хочу побеждать, убивая людей на моем пути только потому, что они там оказались, - сказал Гарри. – Так поступает Волдеморт.
Люпине стал возражать. Наконец, успешно протиснувшись в дверь, Хагрид присел на стул, но тот сломался под ним. Не обращая внимания на смущенные оханья и извинения, Гарри снова обратился к Люпину. 
- С Джорджем все будет в порядке?
Вся злость Люпина на Гарри, казалось, утонула в этом вопросе.
- Я надеюсь, хотя нет ни единого шанса восстановить его ухо…
Вдруг раздался звук снаружи. Люпин выбежал через черный ход. Гарри, перепрыгнув через ноги Хагрида, также поспешил во двор.
Две фигуры материализовались во дворе, и насколько Гарри их опознал, это была Гермиона, сейчас уже вернувшаяся в свое нормальное обличие, и Кингсли, оба сжимающие погнутую вешалку. Гермиона бросилась к Гарри и обняла его, но Кингсли не выказал никакой радости при встрече. Через плечо Гермионы Гарри увидел, что тот поднял свою палочку и приставил ее к груди Люпина.
- Последние слова, которые сказал нам обоим Альбус Дамблдор?
- Гарри - это наша лучшая надежда. Доверяйте ему, - спокойно ответил Люпин.
Кингсли направил свою палочку на Гарри, но Люпин воскликнул:
- Это он. Я проверил!
- Хорошо, хорошо, - произнес Кингсли, убирая палочку обратно в карман плаща. – Но кто-то предал нас! Они знали, они знали, что это случится сегодня!
- Похоже на то, - ответил Люпин, - но, очевидно, они не догадывались, что будет семеро Гарри.
- Небольшое утешение! – прорычал Кингсли.  – Кто еще вернулся?
- Только Гарри, Хагрид, Джордж и я.
Гермиона придушила стон, прикрыв рот рукой.
- Что с вами произошло? – спросил Люпин у Кингсли. 
- Нас преследовали пятеро, ранены двое, возможно, один убит, - отвечал Кингсли, - и мы видели Сам-Знаешь-Кого, он присоединился к преследованию на полпути, но исчез довольно быстро. Ремус, он может…
- Летать, - продолжил Гарри. – Я тоже его видел, он следовал за нами с Хагридом.
- Так вот почему он исчез, он гнался за вами! – воскликнул Кингсли. - Я не мог понять, почему он скрылся. Но что заставило его изменить цель?
- Гарри повел себя слишком любезно со Стэном Шанпайком, - ответил Люпин.
- Стэн? – повторила Гермиона. – Но я думала, он в Азкабане?
Кингсли безрадостно рассмеялся.
- Гермиона, там очевидно был массовый побег, про который Министерство заставили молчать. Но что случилось с вами, Ремус? Где Джордж? 
- Он лишился уха, - ответил Люпин.
- Лишился…? - вскрикнула Гермиона.
- Дело рук Снейпа, - сказал Люпин.
- Снейпа?- крикнул Гарри. – Вы не сказали…
- С него спал капюшон в погоне, Сектумсемпра всегда было специализацией Снейпа. Я бы хотел сказать, что отплатил ему за это, но все, что я смог сделать – это удержать Джорджа на метле после ранения, он потерял слишком много крови.
Наступила тишина, они вчетвером посмотрели на небо. Не было никаких признаков движения. Звезды были рассыпаны по небу, немерцающие, безразличные, незатененные летящими друзьями. Где сейчас Рон? Где Фред и мистер Уизли? Где Билл, Флер, Тонкс, Грозный Глаз Грюм и Мундугус?
- Гарри, составь-ка нам компанию! – хрипло позвал Хагрид из двери, в которой он опять застрял. Радуясь тому, что хоть чем-нибудь можно заняться, Гарри помог ему освободиться, а потом прошел через пустую кухню в гостиную, где рядом с Джорджем сидели миссис Уизли и Джинни. Миссис Уизли уже остановила его кровотечение, и под светом лампы Гарри увидел зияющее отверстие на месте уха Джорджа. 
- Как он?
Миссис Уизли посмотрела вокруг и ответила:
- Я не могу вернуть ему ухо... Только не в случае,  когда применена Тёмная Магия. Но все могло быть куда хуже… Он жив.
- Да уж, - вздохнул Гарри. – Слава Богу.
- По-моему я слышала кого-то еще во дворе? – спросила Джинни.
- Гермиона и Кингсли, - ответил Гарри.
- Какое счастье, - прошептала Джинни. Они посмотрели друг на друга. Гарри хотелось обнять ее, погладить. Его даже не волновала реакция миссис Уизли, но прежде чем он поддался своим желаниям, на кухне раздался оглушительный треск.
- Я докажу тебе кто я, Кингсли, после того, как увижу своего сына, а сейчас уйди с дороги, если ты знаешь, что для тебя будет лучше!
Гарри никогда не слышал, чтобы мистер Уизли говорил таким тоном. Он ворвался в гостиную. Его лысина блестела от пота, очки сидели на носу криво, Фред стоял прямо позади него, оба ужасно бледные, но невредимые.
- Артур! – зарыдала миссис Уизли. – Слава Богу!
- Как он?
Мистер Уизли присел возле Джорджа. За все время, что Гарри знал Фреда, он никогда не видел его таким тихим. Он смотрел поверх спинки дивана на своего близнеца и, кажется, не мог поверить тому, что видит.
Возможно разбуженный звуками прихода Фреда и отца, Джордж зашевелился.
- Как ты себя чувствуешь, Джордж? – прошептала миссис Уизли.
Джордж провел пальцами по голове.
- Я лягуха, - пробормотал он.
- Что с ним такое? – вскрикнул Фред взволновано. – Его разум поврежден?
- Я лягуха, - повторил Джордж, открыв глаза и посмотрев снизу вверх на брата. – Ты видишь… Я без уха... Лягуха - без уха, уловил, Фред?

Миссис Уизли расплакалась пуще прежнего. Бледное лицо Фреда снова начало покрываться румянцем.
- Кошмар... – протянул Фред. - Да ты просто безнадежен! В мире столько шуток про уши, а тебе зачем-то надо было выдумывать именно эту - про лягуху.
- Да ладно, - сказал Джордж, улыбаясь своей заплаканной маме. – Зато теперь ты сможешь легко нас различать, Мам. 
Он посмотрел вокруг.
- Привет, Гарри… Ты – Гарри, правильно?
- Да, я, – ответил Гарри, придвигаясь ближе по дивану.
- Хорошо, нам повезло, что мы вернули хотя бы тебя в хорошем состоянии обратно. - сказал Джордж.
- А почему Рон и Билл до сих пор не суетятся у постели больного?
- Они еще не вернулись, Джордж, - ответила миссис Уизли. Улыбка исчезла с лица Джорджа. Гарри посмотрел на Джинни и взглядом предложил ей выйти из комнаты. Когда они проходили по кухне, она тихо сказала: "Рон и Тонкс должны сейчас вернуться. Дорога не займет много времени, тетушка Мюриэл живет недалеко отсюда."
Гарри ничего не ответил. Он старался держать страх внутри с момента прибытия в Нору, но теперь тот окутывал его, опасения ползали по его коже, пульсируя в его груди, затрудняя дыхание. Они вышли в темный двор, и Джинни взяла его за руку.
Кингсли шагал назад и вперед, бросая короткие взгляды на небо, каждый раз он разворачивался. Гарри вспомнил дядю Вернона, патрулирующего гостиную точно так же миллион лет назад. Хагрид, Гермиона и Люпин молча стояли плечом к плечу, пристально вглядываясь вверх. Ни один из них не оглянулся, когда Гарри и Джинни присоединились к их безмолвному ожиданию.
Минуты превращались в то, что можно было считать годами. Малейшее дуновение ветра заставило их всех подскочить и повернуться к шепчущемуся кустарнику или дереву в надежде, что один из членов Ордена мог бы выпрыгнуть невредимым из его листьев...
А затем прямо над ним материализовалась метла и начала стремительно приближаться к земле…
- Это они! – закричала Гермиона.
Тонкс приземлилась, осуществив длинный занос, из-за которого повсюду разлетелись куски земли и галька.
- Ремус! – Закричала Тонкс, и, отбросив метлу, кинулась на руки Люпину. Его лицо было грустным и белым. Он, казалось, не мог говорить. Рон быстро подошел к Гарри и Гермионе. 
- Ты в порядке, - пробормотал он перед тем, как Гермиона подбежала и крепко обняла его.
- Я думала… Я думала…
- Я в порядке, - произнес Рон, гладя ее по спине – Все отлично.
- Рон был великолепен, - тепло отозвалась Тонкс, разрывая объятие с Люпином. – Просто замечателен. Оглушил одного из Пожирателей Смерти, прямо в голову, и как он увернулся от налетавшей метлы…
-Правда? – спросила Гермиона, пристально глядя на Рона, все еще обнимая его за шею.
- Всегда преподношу сюрпризы, - ворчливо ответил он, освобождаясь от объятий. – Мы последние кто вернулся?
- Нет, - ответила Джинни, - мы до сих пор ждем Билла и Флер и Грозного Глаза с Мундугусом. Я скажу маме и папе, что с тобой все хорошо, Рон…
Она вернулась в дом.
- Так что вас задержало? Что случилось? – почти со злостью спросил Люпин у Тонкс.
- Беллатрисса, - сказала Тонкс. – Она хотела убить меня так же сильно, как и Гарри, Ремус, она очень хотела и очень старалась. Я надеюсь что достала ее. Но мы совершенно точно ранили Рудольфуса… Потом мы добрались до тети Рона - Мюриэл, но пропустили наш Портал, а Мюриэл все это время  тряслась над нами.
Челюсть Люпина нервно дергалась. Он кивнул, но не смог произнести ни слова.
- Ну, а что было со всеми вами? – спросила Тонкс, обращаясь к Гарри, Гермионе и Кингсли.
Они пересказали каждый свою историю, но длительное отсутствие Билла, Флер, Грозного Глаза и Мундугуса, было похоже на мороз, и эту ледяную рану становилось все тяжелее и тяжелее игнорировать.
- Я должен вернуться обратно на Даунинг-стрит. Я должен был туда вернуться еще час назад, - наконец сказал Кингсли, оторвав взгляд от неба. - Дайте мне знать, когда они вернутся.
Люпин кивнул. Попрощавшись с остальными, Кингсли ушел в темноту по направлению к воротам. Гарри показалось, что он услышал характерный звук аппарирования, когда Кингсли исчез посередине дворика Норы. Мистер и миссис Уизли быстрыми шагами вышли из дома, Джинни следовала за ними. Оба родителя обняли Рона, и обратились к Люпину и Тонкс. 
- Спасибо, - воскликнула миссис Уизли, - за наших сыновей. –
- Не глупи, Молли, - улыбнулась Тонкс.
- Как Джордж? – спросил Люпин.
- А что с ним не так? – сразу спросил Рон.
- Он лишился…
Но окончание предложения миссис Уизли утонуло в ужасном гуле. Тестраль приземлился недалеко от них. Билл и Флер спустились с его спины, замерзшие, но невредимые. 
- Билл! Слава Богу, Слава Богу…
Миссис Уизли подбежала к нему, но их объятие было небрежным. Посмотрев прямо на отца, Билл выдавил: "Грозный Глаз погиб."
Никто ничего не сказал, никто не пошевелился. Гарри почувствовал, как что-то внутри него упало, провалилось под землю, покинуло его навсегда.
- Мы видели это, - продолжил Билл. Флер кивнула, слезы на ее щеках блестели от света, льющегося из окон кухни. – Это случилось сразу после того, как мы разорвали круг: Грозный Глаз и Мундугус были рядом с нами, они тоже направлялись на север. Волдеморт… он может летать… он двигался прямо на них. Мундугус запаниковал, я слышал, как он заплакал, Грозный Глаз пытался его остановить, но он дезаппарировал. Волдеморт ударил Грозного Глаза заклятием прямо в лицо, он упал с метлы… Мы ничего не могли сделать, ничего… полдюжины Пожирателей преследовало нас…
У Билла надломился голос.
- Конечно, вы ничего не могли поделать, - произнес Люпин.
Они стояли и смотрели друг на друга. Гарри не мог спокойно осознать случившееся. Грозный Глаз мертв. Этого не может быть… Грозный Глаз, такой жесткий, такой храбрый, он всегда спасался…
Кажется, все наконец поняли что случилось, хоть никто ничего и не сказал. Больше не было смысла ждать во дворе, и тишину нарушили миссис и мистер Уизли, возвращавшиеся в Нору, в гостиную, где Фред и Джордж вместе смеялись.
- Что произошло? – спросил Фред, увидев их лица, как только они вошли. – Что случилось? Кто…?
- Грозный Глаз, - произнес мистер Уизли. - Погиб.
На лицах близнецов отразился шок. Никто теперь не понимал, что надо делать. Тонкс тихо плакала возле серванта. Гарри знал, что именно Грозный Глаз выбрал ее когда-то, она была его любимицей в Министерстве Магии. Сидя на полу в кухне, где для него было больше места, Хагрид прикрыл глаза, облокотившись на шкаф.
Билл вошел из боковой двери, поставил бутылку огненного виски и несколько стаканов.
- Вот, - сказал он и, достав палочку, налил из бутылки двенадцать стаканов для каждого из присутствующих. - За Грозного Глаза.
- За Грозного Глаза, - подхватили все, и выпили.
- За Грозного Глаза, - икая, произнес Гарри немного позже.
Огненное виски полилось по его горлу. Он почувствовал, как что-то внутри него разгорается, появляется ощущение нереальности происходящего и что-то, похожее на смелость.
- Так Мундугус дизаппарировал? – спросил Люпин, выпив свой стакан одним из первых.
Атмосфера изменилась в мгновение. Все напряглись, посмотрев на Люпина, ожидая продолжения и, как показалось Гарри, боялись того, что они могут услышать.
- Я знаю, о чем ты думаешь, - ответил Билл, - я тоже об этом думал, когда мы возвращались обратно, потому что все выглядело так, будто они поджидали нас, не так ли? Но Мундугус не мог предать нас. Они не знали, что будет семь Поттеров, это удивило их, когда мы появились, и, на случай, если ты забыл, это Мундугус предложил эту хитрость. Почему он не сообщил им самого главного?  Я думаю, Мундугус запаниковал, это очевидно. Он вообще не хотел участвовать, Грозный Глаз вынудил его, а Волдеморт надвигался прямо на них. Это любого заставит занервничать.
- Сами-Знаете-Кто выбрал именно Грозного Глаза, как тот и ожидал, - фыркнула Тонкс. – Грозный Глаз говорил, что Сами-Знаете-Кто будет ждать настоящего Гарри именно в паре с самым опытным Мракоборцем. Он напал на Грозного Глаза, а когда Мундугус исчез, Сами-Знаете-Кто погнался за Кингсли…
- Да, это все `орошо понятно, - отозвалась Флер. – но до си` пор никто не объяснил как они могли знать, что `Арри будет переезжать сегодня. Кто-то предатель. Кто-то рассказал, что это произойдет сегодня. Это единственное объяснение тому, что они знали  только дату, но не весь план.
Она обвела всех взглядом, слезы до сих пор блестели на ее прекрасном лице, и никто не решился спорить с ней. Никто не мог. Единственным звуком, который разрывал тишину, был икающий за шкафом Хагрид. Гарри посмотрел на Хагрида, который сегодня рисковал своей жизнью, чтобы спасти жизнь Гарри… Хагрид, которого он любил, которому доверял, которого однажды обманул Волдеморт и подсунул ему драконье яйцо…
- Нет, - громко сказал Гарри, и все удивленно посмотрели на него. Огненное виски, похоже, укрепило его голос. – Я хочу сказать... если кто-то совершил ошибку и о чем-то проговорился, я знаю, что это сделано не специально. Это не его вина, - произнес он опять немного громче своего обычного голоса... – Мы должны доверять друг другу. Я доверяю вам всем, и я не верю, что кто-нибудь в этой комнате предал меня. 
После этих слов наступила еще более глубокая тишина. Все смотрели на него. Гарри бросило в жар, и он почувствовал, что выпил больше огненного виски, чем стоило. Гарри был пьян, и он подумал о Грозном Глазе, который никогда не одобрял желание Дамблдора доверять людям.
- Хорошо сказано, Гарри, - неожиданно произнес Фред.
-Эх... да-да, - сказал Джордж, мельком глянув на Фреда, уголки губ которого немного подергивались.
На Люпина сказанное произвело огромное впечатление, он смотрел на Гарри. В его взгляде читалась грусть.
- Думаешь, я дурак? – с вызовом спросил Гарри.
- Нет, я думаю, ты ведешь себя как Джеймс, - ответил Люпин. – Который расценил бы недоверие друзьям как самый большой позор.
Гарри знал, что Люпин имеет ввиду: отец был предан своим другом, Питером Петтигрю. По неизвестной причине он чувствовал злость. Он хотел возразить Люпину, но тот встал и, сев на противоположном конце стола, обратился к Биллу: 
- Есть одно дело. Я, конечно, мог бы обратиться к Кингсли…
- Нет, - сразу отозвался Билл. – Я это сделаю, я пойду.
- Куда вы собираетесь? – в один голос спросили Тонкс и Флер.
- Тело Грозного Глаза, - ответил Люпин. – Нужно забрать его.
- Это не может…? – начала миссис Уизли, внимательно глядя на Билла.
- Подождать? – воскликнул Билл. – До тех пор, пока кто-нибудь из Пожирателей Смерти заберет его?
Никто не ответил. Люпин и Билл попрощались и дезаппарировали.
Остальные отодвинули стулья, и присели, все, кроме Гарри, который остался стоять. Внезапность и законченность смерти как будто присутствовали в его теле.
- Я должен уйти, - сказал Гарри.
Десять пар удивленных глаз разом на него посмотрели. 
- Не глупи Гарри, - возразила миссис Уизли. – О чем ты говоришь?
- Я не могу здесь оставаться.
Он потер свой лоб, он опять болел, гораздо сильнее, чем за многие годы.
- Вы все в опасности, пока я здесь. Я не хочу…
- Не глупи! – воскликнула миссис Уизли. – Весь смысл сегодняшней ночи состоял в том, чтобы доставить тебя в безопасное место, и, слава Богу, все получилось. И Флер согласилась на свадьбу здесь, а не во Франции, так что мы все могли остаться здесь приглядывать за тобой.
Она ничего не может понять. Она заставляет Гарри себя чувствовать хуже, а не лучше.
- Если Волдеморт узнает, что я здесь…
- Как он узнает? – спросила миссис Уизли.
- Сейчас есть множество мест, где ты можешь быть в безопасности, Гарри, - подтвердил мистер Уизли. – И он не узнает где ты именно. 
- Я не за себя боюсь! – воскликнул Гарри.
- Мы знаем, - быстро ответил мистер Уизли. – Но все, что происходило сегодня не будет иметь никакого смысла, если ты уйдешь.
- Ты это… никуда не пойдешь, - прогремел Хагрид. – После всего, через что мы прошли, Гарри?
- Эй, да, а как же мое кровоточащее ухо? – сказал Джордж, поднимаясь на диване.
- Я знаю…
- Грозный Глаз бы не хотел…
- Я ЗНАЮ! – закричал Гарри.
Он чувствовал себя проигравшим и униженным: разве они думают, что он не понимает, что они сделали ради него, разве они не понимают, что это единственная причина, по которой он хочет уйти сейчас, пока не причинил им еще больший вред? Шрам Гарри продолжал болеть и пульсировать, эта тишина была длинной и щемящей, и наконец, была нарушена миссис Уизли:
- Где Хедвиг, Гарри? - внезапно спросила она. – Мы можем посадить ее вместе с Пигвидгионом и покормить. 
Его внутренности сжались в кулак. Он не мог сказать ей правду. Он выпил остаток виски, чтобы уйти от ответа.
- Подожди пока, это пройдет… э… ты сделал это снова, Гарри, - сказал Хагрид. – Спасся от него, сразился с ним когда он был над тобой... э!
- Это не я, - категорично ответил Гарри. – Это моя палочка. Моя палочка действовала сама по себе.
Немного помолчав, Гермиона вежливо заметила:
- Но это же невозможно, Гарри. Ты хочешь сказать, что создал магию без своего вмешательства. Это противоестественно.
- Нет, - сказал Гарри. – Мотоцикл падал. Я не мог увидеть, где находится Волдеморт, но моя палочка дернулась и сама заколдовала его, я даже не знаю каким заклятием. Я никогда не колдовал золотыми искрами.
- Это постоянно случается, - заметил мистер Уизли, - когда ты находишься в стрессовой ситуации, ты можешь воспроизводить магию, о которой раньше и мечтать не мог. Маленькие дети всегда так делают. Пока чему-то не научатся…
- Это не так, - тяжело сказал Гарри. Его шрам разрывался. Он был зол и подавлен. Его нервировала мысль о том, что они думают, будто у него есть скрытая сила способная победить Волдеморта.
Никто не ответил. Он знал, что они ему не поверили. И сейчас, когда он об этом подумал, он и сам вспомнил, что с его волшебной палочкой такого никогда не происходило. Шрам болел все сильнее, будто горел огнем. Гарри еле сдерживался, чтобы не закричать от боли. Ему нужно было вдохнуть свежий воздух, он поставил стакан и вышел из комнаты.
Он вышел в темноту сада и увидел огромного тестрала, разгуливающего неподалеку и расправляющего свои громадные крылья. Гарри остановился посреди сада, потер горящий лоб и подумал о Дамблдоре. Дамблдор бы поверил ему, он это знал. Дамблдор знал почему и как волшебная палочка Гарри может действовать независимо от владельца, потому что у Дамблдора всегда были ответы на все вопросы. Он знал о волшебных палочках, мог рассказать о непонятной связи палочек Гарри и Волдеморта… Но Дамблдора, как и Грозного Глаза, как Сириуса, как его родителей, как его бедной совы уже нет, и он никогда не сможет поговорить с ними снова… Он почувствовал жжение в горле, которое никак не было связано с огненным виски… 
А потом, неясно почему, боль в шраме достигла апогея. Когда Гарри потёр лоб и закрыл глаза, в его голове раздался голос. «Ты сказал, что проблема исчезнет, если я буду использовать другую палочку!» И в его голове материализовался старый мужчина, лежащий на тряпках на каменном полу, его крик, ужасный, раздирающий крик, это был крик невыносимой агонии...
- Нет! Нет! Я прошу, я прошу…
- Ты солгал Лорду Волдеморту, Олливандер!
- Я не… Я клянусь, я не…
- Ты намеревался помочь Поттеру, помочь спастись от меня!
- Я клянусь, я не… Я был уверен, что другая палочка поможет…
- Тогда объясни, как это получилось. Палочка Люциуса уничтожена!
- Я не могу понять… Связь поддерживалась… лишь… между вашими двумя палочками!
- Ложь!
- Пожалуйста… Я прошу вас…
И Гарри увидел как белая рука поднимает свою палочку. Он почувствовал гнев Волдеморта, увидел, что слабый старик на полу корчится в муках...
- Гарри?
Это прошло так же быстро, как и началось: Гарри стоял в темноте, его била дрожь, его сердце выскакивало, а шрам до сих пор пульсировал. Всего несколько мгновений назад он осознал, что Рон и Гермиона стоят рядом с ним.
- Гарри, пойдем в дом, - прошептала Гермиона. – Ты уже не думаешь о том, чтобы уйти?
- Да, ты должен остаться здесь, приятель, - сказал Рон, подталкивая Гарри в спину.
- Ты в порядке? – спросила Гермиона, вглядываясь в лицо Гарри. – Ты ужасно выглядишь!
- Ну, - с дрожью в голосе заметил Гарри, - я вероятно, выгляжу лучше, чем Олливандер… 
Когда он рассказал им о том, что он видел, Рон выглядел испуганным, а Гермиона взволнованной.
- Но я думала, что это прекратилось! Твой шрам не должен на это реагировать! Ты не должен позволить этой связи опять открыться… Дамблдор хотел, чтобы ты прятал свой разум!
Когда он ничего не ответил, Гермиона схватила его за руку.
- Гарри, он захватил все Министерство, газеты и половину Волшебного мира! Не позволяй ему овладеть и твоей головой!

Глава 8. Свадьба.
С трех часов дня и до самого вечера Гарри, Рон и близнецы Уизли провели в саду у большого белого шатра, ожидая прибытия гостей. Гарри выпил большую дозу оборотного зелья и стал точной копией рыжеволосого магловского мальчика, Отери Качпола, у него Фред стянул волосок, используя заклятие призыва. План заключался в том, что бы представить гостям Гарри как кузена Барни и препоручить семье Уизли заботы о маскировке.
Всем четверым выдали списки мест, чтобы они могли помочь гостям найти кто, где сидит. Начальник официантов весь в белом прибыл часом раньше, вместе с музыкантами в золотистых пиджаках. Сейчас эта компания магов отдыхала под деревом неподалёку. Оттуда время от времени поднимались голубые облачка трубочного дыма.
Позади Гарри вход в шатёр открывал ряды хрупких стульев золотистого цвета, расставленных повсюду на длинном пурпурном ковре.
Шесты, поддерживающие шатёр, были опутаны белыми и золотыми цветами. Фред и Джордж закрепили огромную связку золотых шаров над тем самым местом, где Бил и Флёр очень скоро станут мужем и женой.
Снаружи, бабочки и пчелы лениво летали над травой и кустами живой изгороди. Гарри было не по себе. Мальчик, облик которого он принял, был немного толще его, и Гарри было жарко в тесной праздничной мантии под ярким летним солнцем.
-Когда у меня будет свадьба, сказал Фред, оттягивая воротник “Я не буду заморачиваться всей этой чепухой. Все смогут прийти, в чём захотят, никаких праздничных мантий, а маму я превращу в птицу на всё время праздника”.
-Да будет тебе, всё было не так уж и плохо, сказал Джордж. “Ну, мама немножко расстроилась, что Перси не пришёл, но кому он нужен.
-О! Вот и они! Смотри! Фигуры в ярких одеждах стали трансгрессировать одна за другой в дальнем краю сада.
За несколько минут образовалась процессия, которая огромной змеёй поползла через сад к праздничному шатру. Удивительные цветы и волшебные птицы красовались на шляпах колдунов, на многих поблескивали драгоценности. Гул взволнованных голосов раздавался всё громче и громче, заглушая жужжание пчел, по мере того как процессия приближалась к шатру.
-Отлично, кажется, я заметил несколько кузин Флёр, -сказал Джордж, вытягивая шею, для лучшего обзора. -Думаю, им потребуется помощь с нашими английскими обычаями, я им помогу…”
-Не так быстро Ваше Дыровство, сказал Фред и, пробравшись через группу ведьм средних лет во главе процессии, вежливо поклонился двум симпатичным француженкам, -“Permetiez moi to assister vous*”
Девушки хихикнули, но позволили Фреду увести их внутрь.
Джорджу остались ведьмы, Рон стал сопровождать мистера Перкинса, старого друга и коллегу его отца, а Гарри достались пожилая пара, оба практически глухие.
-Вотчер, послышался знакомый голос, когда они снова вышли из шатра и встретили Люпина и Тонкс в очереди у входа. В честь церемонии девушка стала блондинкой.
-Артур сказал, что только у тебя вьющиеся волосы, Извини за вчерашнюю ночь, добавила она шепотом, когда Гарри проходил мимо. “Министерство было очень плохо настроено по отношению к оборотням в музее, и мы подумали, что наше присутствие ничего хорошего не даст”.

* - Позвольте мне проводить вас (Фр.)

-Всё нормально, я понимаю, отвеил Гарри, обращаясь больше к Люпину, чем к Тонкс.
Люпин улыбнулся в ответ, но когда они отошли Гарри, заметил, что улыбка сменилась гримасой печали. Он не понял почему, но было некогда разбираться, в чем дело. Хагрид, как всегда, внёс в происходящее изрядную долю хаоса, он неверно истолковал указания Фреда и перепутал специально увеличенные и укреплённое магией кресла в заднем ряду с обычными стульями. Пятеро из них теперь напоминали большую груду золотых каминных спичек.
Пока мистер Уизли устранял ущерб, а Хагрид рассыпался в извинениях,
Гарри поспешил обратно к входу и встретил Рона вместе с крайне эксцентрично выглядевшим волшебником. Слегка косоглазый, с длинными волосами до плеч напоминающими сахарную вату, волшебник был в шляпе, кисточка которой болталась у самого его носа, и носил робу цвета яичного желтка. Странный амулет в виде треугольного глаза, свисал на золотой цепочки с его шеи.
-Ксенофилиус Лавгуд, сказал маг, протягивая руку Гарри, -Мы с дочерью живем сразу за холмом, и было так любезно со стороны семьи Уизли пригласить нас на праздник. Я думаю, вы знакомы с моей дочкой Луной? добавил он Рону.
-Да. Ответил Рон. “Разве она не с вами?”
-Она задержалась в этом замечательном садике, хотела поздороваться с гномами, они здесь просто кишат! Многие волшебники даже и не подозревают о том, как многому мы можем научиться у этих мудрых маленьких созданий или если назвать их по научному Gernumbli gardensi
-Наши гномы знают множество отличных клятв, задумчиво сказал Рон, но я думаю что этому их научили Фред с Джорджем.
Гарри вёл к шатру группу колдунов когда к нему подбежала Луна.
-Привет, Гарри
-Э… вообще то меня зовут Барни, опешил от неожиданности Гарри.
-О, так ты и имя поменял? спросила Луна, весело улыбаясь.
-Как ты догадалась?
-А, просто по выражению твоего лица
Как и отец, Луна была одета в ярко жёлтую мантию, к которой она добавила крупный подсолнух, непонятно как державшийся у неё в волосах. В целом впечатление она производило приятное, после того как глаза привыкали к необычайной яркости её наряда. Во всяком случае, у неё не свисали редиски из ушей.
Ксенофилус разговора Луны с Гарри не услышал, так как был увлечён беседой со знакомым. Попрощавшись в волшебником, он обернулся к дочери, Луна подняла палец и сказала, -Папочка, посмотри – один из гономов укусил меня.
-Замечательно! Слюна гномов необычайно полезна. Мистер Лавгуд схватил протянутый палец дочери, внимательно вглядываясь, кровоточащий укус.
-Луна, дорогая, если сегодня ты почувствуешь в себе новый талант, возможно неудержимое желание петь в опере или говорить по русалочьи, не сдерживай этот порыв! Возможно, гномы тебя одарили!
Рон проходивший мимо не удержался и громко хмыкнул.
-Рон может смеяться, спокойно сказала Луна, когда Гарри проводил её и Ксенофилуса к их местам, -но мой отец проделал серьёзный труд по изучении магии гномов.
-Правда?” сказал Гарри, давно зарёкшийся спорить с Луной или её отцом в таких вопросах.
-Луна ты уверенна, что эти гномы ничего не занесли с этим укусом?
-Да, всё в порядке, ответила Луна, посасывая ранку на пальце, задумчиво огладывая Гарри. В этом облике ты выглядишь умнее. Я сказала отцу, что все оденут праздничные мантии на свадьбу, но он считает, что его долг носить одежду цвета солнца во время церемонии, на удачу

© Данный текст был наглым образом сворован у команды переводчиков Potter's Army на стадии доработки. Ловите жуликов, позор!
После того как Луна неторопливо, удалилась вслед за отцом, появился Рон, в сопровождении пожилой ведьмы опиравшейся на его руку. Нос, немного напоминавший клюв, глаза подёрнутые сеткой сосудов и розовая кожаная шляпа придавали ей вид старого фламинго с крайне скверным нравом.
-…и твои волосы слишком длинные Рональд, на какую то секунду я спутала тебя с Джинервой… Мерлинова борода! Вот что вырядился этот Ксенофилус Лавгуд! Он похож на омлет. А ты ещё кто?” Рявкнула старушка на Гарри.
-Ах да, тётушка Муриель, это наш кузен Барни.”
-Ещё один Уизли? Боже, вы плодитесь как гномы. А разве Гарри Поттер не здесь? Я надеялась встретиться с ним. Рональд он твой друг или это лишь хвастовство?”
-Нет, Гарри просто не смог прийти”
-Хмм. Значит, придумал отговорку? Что ж он не столь безупречен, как о нём рассказывает пресса. Тогда я лишь проинструктирую невесту как правильно носить тиару, громко продолжила старушка обращаясь к Гарри, -Гоблинская работа, храниться в моей семье столетия. Она конечно хорошая девушка, но всё же, француженка…
-Так, так, найди-ка для меня хорошее место Рональд, мне сто семь лет и мне не следует слишком долго быть на своих двоих.
Рон наградил Гарри выразительным взглядом и ушел в сопровождении тётушки. Когда спустя некоторое время они снова встретились у входа, Гарри показывал ещё десятку гостей их места. Шатёр был практически заполнен и, наконец, рассосалась очередь гостей у входа.
-Эта бабка Муриель просто кошмар, сказал Рон, откидываясь на спинку кресла. Раньше она каждый год приезжала к нам на рождество, это было ужасно, затем, слава богу, она нас обиделась, после того как Фред с Джорджем заложили ей дермобомбу под стул во время ужина в сочельник. Папа потом говорил, что она выписала близнецов из своего завещания после этого случая. Но им по-моему всё равно они и так станут самыми богатыми в семье учитывая как у них идут… Ух ты! Рон уставился на Гермиону часто моргая, в то время как она торопливо пробиралась к их местам. –
-Гермиона, ты потрясающе выглядишь”
-Как всегда слышу в голосе нотку удивления, Рон. Чуть ехидно ответила Гермиона, но улыбнулась. На ней было воздушно-лёгкое платье цвета сирени до пят; а волосы были гладкие и блестящие. “Твоя тётя Муриель с тобой не согласиться, я только встретила её наверху, когда она отдавала тиару Флёр. Она сказала -О боже, и это маглорожденная колдунья?”, а потом добавила, -тощие лодыжки и кривая осанка”
-Не бери в голову Гермиона, она всем грубит”, утешил Рон.
-Говорите о старухе Муриель? Спросил Джордж, заходя в шатёр с Фредом.
-Она мне только что сказала, что у меня уши кривоваты. Старая карга! Хотел бы я, что бы дядюшка Билиуса был с нами, он любил повеселиться на свадьбе
-Билиус? Это он увидел Грим и умер через 24 часа?” Спросила Гермиона.
-Ну, в общем, да он себя довольно странно вёл незадолго до смерти, подтвердил Джордж.
-Но прежде чем он начал чудить, он был настоящей душой компании,” ударился в воспоминания Фред, -Бывало как выпьет целую бутылку огневиски, а затем как выбежит на танцпол, скинет одежду и начинает доставать букетики цветов прямо из своей…”
-Похоже это был просто очаровательный человек,” прохладно заметила Гермиона, пока Гарри закатывался в хохоте.
-Да, но почему-то так никогда и не женился, с грустью сказал Рон. 　
-Иногда ты меня просто удивляешь, Гермиона, очень внимательно посмотрела в лицо Рона, пытаясь понять шутит он или говорит серьезно.
Они все так веселились, что никто обратил внимания на запоздалого гостя, это был черноволосый молодой человек, с большим кривым носом и толстыми густыми бровями. Ребята заметили его только когда он протянул приглашение Рону и произнес, не отводя глаз от Гермионы “Ты чудесно выглядишь.”
“Виктор!” Радостно закричала Гермиона и уронила сумочку, которая упала с громким стуком явно не соответствующим её размерам. Она нагнулась поднять её, потом залилась краской и сказала “Я не знала, что ты придешь… боже… я так рада тебя видеть! Как у тебя дела?”
Уши Рона приобрели оттенок спелого помидора. Несколько секунд он смотрел на приглашение, словно сомневаясь, что он настоящее, а потом спросил Виктора чересчур резко и громко “Что ты здесь делаешь?”
-Меня пригласила Флёр” Крум удивленно посмотрел на Рона.
Гарри пожал Виктору руку, в отличие от Рона, он не имел личных счётов с бывшим соперником по турниру трёх волшебников. Затем, чувствуя что будет благоразумнее увести Виктора подальше от Рона, вызвался показать Круму его место.
-Твой друг похоже не слишком рад меня видеть, сказал Крум когда они вошли в заполненный гостями шатёр. -Или он твой родственник? уточнил Виктор, глядя на рыжие вьющиеся волосы Гарри.
-Ага, кузен, пробормотал Гарри в пол голоса, но Крум всё равно не слишком его слушал. Его появление произвело фурор в основном среди француженок, кузин Флёр. Как никак Виктор был знаменитым игроком в Квидич.
Люди все ещё вытягивали шеи стараясь рассмотреть Крума получше, когда с верхних рядов по проходу торопливо спустились Рон, Гермиона и близнецы.
-Пора рассаживаться” сказал Фред, Гарри, “Иначе мы рискуем налететь на невесту.
Гарри, Рон и Гермиона заняли места во втором ряду позади Фреда с Джорджем. Щёки у Гермионы были розовыми, а уши Рона по-прежнему, отливали оттенками алого. Несколько секунд спустя он прошептал Гарри -Видел, он отрастил эту идиотскую маленькую бородёнку?”
Гарри счел, что лучше промолчать.
Чувство напряженного ожидания наполнило тёплый воздух шатра, гул голосов кое, где нарушался взрывами хохота. Мистер и миссис Уизли ходили по проходам, улыбались и приветствовали родственников. Миссис Уизли была в мантии нежно-аметистового цвета и такого же цвета шляпе. Секундой позже Бил и Чарли встали перед шатром, оба в праздничных робах с большими белыми розами, заколотыми в петлицах. Фред свистнул по-волчьи, что вызвало всплеск хохота по залу, но затем в шатре наступила тишина и только тихая музыка исходила из того, что выглядело как золотые надувные шары.
-Как классно! – сказала Гермиона, повернувшись, что бы лучше видеть вход.
Собравшиеся в зале ведьмы и колдуны разом воскликнули в восторге, когда в месье Делакёр прошел по проходу, весёлой походкой весь сияющий от радости. Флёр плыла рядом с ним, а её простое белое платье казалось, светилось ярким серебристым светом. В то время как красота Флёр обычно приглушала краски остальных, сегодня наоборот она лишь подсвечивала красоту окружающих. Джинни и Габриель обе в золотистого цвета платьях казалось, стали ещё прекраснее, когда Флёр прошла мимо них, а Билл выглядел так, словно он никогда не встречал Фенрита Грейбэка*
-Дамы и господа, сказал слегка монотонный голос, с удивлением Гарри узнал маленького колдуна с жидкими чёрными волосами, что стоял напротив Билла и Флёр. Он руководил на похоронах Дамблдора.
-Мы собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать соединение двух любящих сердец.
-Моя тиара сидит на девочке великолепно, тихо сказала тётушка удивительно нехарактерным для неё заботливым тоном.
-Однако, я должна заметить что платье у Джиневры слишком короткое. Джинни оглянулась, пробежалась глазами по залу, потом подмигнула Гарри и быстро повернулась назад. Гарри вспомнил, как они с Джинни проводили вечера вдвоём в уединённых уголках школы. Кажется, это было целую вечность назад. Короткие часы, когда он мог хоть ненадолго побыть обычным человеком, без шрама в форме молнии на лбу. Слишком хорошее время, чтобы длиться долго…
-Уильям Артур берешь ли ты, Изабель…?
На переднем ряду миссис Уизли и мадам Делакёр тихо всхлипывали, утирая слёзы узкими полосками ткани. Звук, напоминавший рёв трубы возвестил, что Хагрид тоже был очень растроган происходящим и достал свой носовой платок размером с небольшой столик.
Гермиона обернулась и уставилась на Гарри, её глаза тоже были полны слёз.
-…тогда. Я объявляю вас мужем и женой, пока смерть не разлучит вас.

Колдун с жидкими волосами взмахнул над рукой над головами Билла и Флёр и дождь из серебряных звёзд посыпался на них, закручиваясь вокруг двух фигур в подобие спирали. Когда Фред и Джордж начали аплодировать, золотые шары лопнули, райские птицы и маленькие золотые колокольчики вылетели из них, прибавляя музыку своих голосов и мелодичный звон к атмосфере праздника.

Фенрит Грейбэк – оборотень, укусивший Билла Уизли

-Дамы и господа! Возвестил колдун. -Попрошу всех встать.” Все в зале поднялись, тётушка Муриель с заметным ворчанием. Колдун снова повёл волшебной палочкой и стулья, на которых они сидели изящно взлетели в воздух, полотняные стены шатра исчезли, уступив место прекрасному виду на сад залитый солнечным светом. Шатёр превратился в навес поддерживаемым золотыми шестами. Затем, в центре тента вырос пруд с жидким золотом и превратися в блестящую танцевальную площадку. Летающие стулья выстроились вокруг маленьких столиков покрытых белой скатертью, затем эти конструкции мягко опустились обратно на землю, а музыканты в золотых пиджаках направились к подиуму.
-Ловко, одобрительно заметил Рон, пока официанты сновали, повсюду разнося тыквенный сок, усладэль и огневиски, другие выстраивали пирамиды из пирогов и сандвичей.
-Нам лучше пойти поздравить их! Сказала Гермиона и встала на цыпочки, выглядывая молодожёнов в толпе доброжелателей.
-У нас ещё будет время, пожал плечами Рон, подхватывая три кружки с усладэлем с пролетавшего мимо подноса и протягивая одну Гарри.
-Гермиона, лучше пойдем займём столик… Нет только не тот! Только не рядом с Муриель!
Рон прошёл через пока пустой танцпол, поглядывая на ходу по сторонам. Гарри был почти уверен, что он искал столик как можно дальше от Виктора. К тому времени как они другого края шатра, большинство столиков были уже заняты, больше всего свободных мест было за столом где сидела Луна.
-Луна, ты не против, если мы присоединимся?
-Конечно, нет, радостно ответила девушка. –Папа как раз пошел вручать Биллу и Флёр наш подарок.
-И что же это? Пожизненный запас охранных кореньев или что-то в этом духе? съязвил Рон.
Гермина попыталась стукнуть Рона под столом, но промахнулась и ударила Гарри, на миг он потёрял нить разговора, пытаясь унять боль в ноге.
Музыканты начали играть, а Билл и Флёр поднялись на танцплощадку первыми, под громкие аплодисменты. Спустя несколько минут мистер Уизли пригласил мадам Делакёр на танце, за ними последовали миссис Уизли и отец Флёр.
-Мне нравиться эта песня, сказала Луна, покачиваясь в такт мелодии, напоминавшей вальс, вскоре она встала и проскользнула на площадку где стала вращаться на одном месте с закрытыми глазами, в то время как её руки совершали волнообразные движения.
-Она потрясающая верно? Сказал Рон с улыбкой, -настоящий друг, однако его улыбка исчезла, когда на освободившее место сел ни кто иной, как Виктор Крум. Гермиона выглядела радостно взволнованной, но на этот раз Виктор воздержался от комплиментов. С угрюмым видом он спросил, -Кто этот тип в жёлтом?

© Данный текст был наглым образом сворован у команды переводчиков Potter's Army на стадии доработки. Ловите жуликов, позор!-Это Ксенофилус Лавгуд, он отец нашего друга, задиристый тон Рона давал понять что смеяться над Ксенофилусом они не собираются.
-Пошли танцевать, добавил Рон обращаясь к Гермионе. Она выглядела немного смущенной, и всё же ей явно было приятно недовольство Рона. Она встала и вместе с Роном пошла, танцевать, скоро они смешались с десятками вальсирующих пар.
-А? Они что встречаются? – спросил Виктор на мгновенье озадаченный.
-Да, что-то вроде того, ответил Гарри.
-А тебя как зовут? Полюбопытствовал Крум
-Барни Уизли.
Они пожали руки.
-Барни, скажи, ты хорошо знаешь этого человека Лавгуда?
-Нет, сегодня его впервые встретил. А почему ты спрашиваешь?
Крум злобно посмотрел на Лавгуда поверх кружки, Ксенофилус мирно беседовал с несколькими колдунами на другой стороне танцевальной площадки. Наконец Крум ответил
-Потому, что если бы он не был гостём Флёр, я бы ему врезал, здесь и сейчас за то, что он носит этот грязный знак!
-Знак? Удивился Гарри, тоже поглядывая на Ксенофилуса. Странный треугольный глаз поблескивал у него на груди.
-А что с ним не так?
- Гриндельвальд, прорычал Виктор, -Это знак Гриндельвальда!
- Гриндельвальд… тёмный маг которого победил Дамблдор?
-Именно
На лице у Грума вздулись желваки, словно Виктор что сосредоточенно жевал, потом он продолжил.
-Гриндельвальд убил многих, моего дедушку например. Конечно его влияние никогда не было значимым в этой стране, говорили он боялся Даблдора и не зря, учитывая каким был его конец. Но это, -Виктор вытянул руку показывая пальцем на Ксенофилуса, -Это его знак, я узнал его сразу. Гриндельвальд вырезал его на стене Дурмстранга когда был там учеником. Некоторые маги оказались достаточно глупы, что бы копировать этот символ на обложки своих книг или одежду, полагая, что так они будут выглядеть внушительнее, это продолжалось какое-то время. Пока те из нас кто потерял близких, по вине Гриндельвальда не объяснили, насколько они были неправы.
Крум угрожающе сжал кулаки и снова с ненавистью уставился на Ксенофилуса.
Гарри был озадачен тирадой Крума. Казалось крайне маловероятным что отец Луны поддерживал тёмную магию, к тому же никто кроме Виктора не узнал в треугольном знаке символ тёмного мага.
-А ты точно уверен, что это знак Гриндельвальда?
-Я уверен, прохладно ответил Крум. Я ходил мимо этого знака несколько лет, уж будь, уверен, я хорошо его запомнил.
-Может быть тогда есть вероятность что Ксенофилус просто не знает значения этого знака. Лавгуды они довольно… эксцентричные люди. Он запросто мог взять этот знак и решить что это поперечное сечение головы падуче-рогатого снорка или что-нибудь в этом духе.
-Поперечное сечение чего?
-В общем я не знаю, но эта семья частенько проводит выходные в их поисках…
Гарри почувствовал, что он не слишком хорошо объяснил особенности семьи Ксенофилусов.
-Вон посмотри, это его дочка -Гарри показал пальцем на Луну, она по прежнему танцевала в одиночестве, размахивая руками, словно отгоняла мошкару.
-Зачем она это делает? Удивленно спросил Виктор
-Может, пытается избавиться от Вракспуртов, предположил Гарри, узнавший симптомы.
Крум похоже никак не мог решить, говорит Гарри серьезно или разыгрывает его. Он вынул руки из-под мантии и со злостью стукнул себя по бедрам, с пальцев Крума слетело несколько искр.
-Точно! Грегорович! Громко сказал Гарри, Виктор уставился на него, но Гарри был слишком возбужден, что бы соблюдать осторожность. Вид палочки Виктора навеял воспоминание перед турниром трёх волшебников. Гарри вспомнил Оливандера, как он берет и внимательно изучает палочку Крума.
-Грегорович? А что с ним? Подозрительно спросил Виктор.
-Он мастер волшебных палочек.
-Да, я знаю.
-Он сделал твою палочку, поэтому я подумал…
-Как ты узнал что Грегорович изготовил мою палочку? С ещё большим подозрение перебил Виктор.
-Я…Я кажется где-то об этом читал, - нашёлся Гарри. В журнале по Квидичу в одном из твоих интервью с фанатами. Он импровизировал, сочиняя на ходу, и Крум немного успокоился.
-Не помню, что бы я обсуждал мою палочку с фанатами…
-А… где сейчас Грегорович?
Крум выглядел удивленно.
-Он ушел на пенсию несколько лет назад, я был одним из последних, кто приобрёл палочку у самого Грегоровича. Он создавал самые лучшие палочки в мире. Хотя я знаю, британцы в основном пользуются палочками Оливандера.
Гарри не ответил, он притворился, что наблюдает за танцорами, так же как Крум. Но на самом деле его мыли, были далеко от праздничной обстановки. Значит, Вольдеморт разыскивает знаменитого мастера волшебных палочек. Гарри не пришлось долго раздумывать в поисках причины, по которой тёмному лорду потребовался Грегоровича. Конечно, это из-за того, что Гарри сделал в ту ночь когда Вольдеморт преследовал его в небе. Дуб и перо феникса победили палочку, что Вольдеморт взял у соратника. Произошло что-то, чего Оливандер не знал и не ожидал. Может быть Грегорович знает? Действительно ли он лучший мастер в исскустве создания волшебных палочек и владеет чем-то что недоступно Оливандеру? Может он сможет дать ответ?
-А вон та девушка очень симпатичная, голос Крума вернул Гарри к реальности. Круп указывал на Джинни которая только что присоединилась в танце к Луне. –Она тоже твоя родственница?
-Да, сказал Гарри чувствуя внезапное раздражение, -она уже встречается кое с кем. Большой верзила и ужасно ревнивый тип, тебе не захочется с ним ссориться.
Крум фыркнул.
-Что? Подтянув кубок, Виктор поднялся и грустно сказал, в чём смысл быть международной звездой Квидича если все симпатичные девушки уже с кем-то встречаются?
И он зашагал прочь, оставив Гарри размышлять над этой философской мыслью в одиночестве. Гарри тоже не стал задерживаться за столиком он взял сандвич и направился вокруг заполненной танцплощадки. Он хотел найти Рона и рассказать ему о Грегоровиче но Рон танцевал с Герминой в самой середине площадке. Гарри прислонился к одному из золотых столбов и следил за Джинни, она танцевала с Фредом и другом Джорджа, Ли Джорданом. Он смотрел на неё и пытался не грустить по поводу обещания, что он дал Рону.
Раньше Гарри никогда не бывал на свадьбе поэтому не мог с уверенностью сказать в чём праздник магов отличается от обычного. Хотя он был вполне уверен, что вечеринка маглов не включала свадебный торт, с двумя маленькими фигурками фениксов на его верхушке. Фениксы взлетали и кружились неподалёку, пока торт резали. Бутылки с шампанским тоже обычно мирно стоят на столах, здесь же они летали без всякой видимой опоры прямо среди людей. Когда стемнело и ночные мотыльки, стали мельтешить под навесом, теперь освященным летающими золотыми фонариками, вечеринка была в самом разгаре.
Фред и Джордж давно ушли куда-то в тёмные уголки сада в компании пары кузин Флёр. Чарли, Хагрид и прижимистый маг в пурпурной шляпе, пели “Одо – герой” в углу. Гарри блуждал в толпе чтобы избежать совершенно ненужной встречи с пьяным дядюшкой Рона, который похоже был не совсем уверен является ли Гарри его сыном.
Гарри заметил пожилого волшебника сидящего за столиком в одиночестве. Облако белых пушистых волос, напоминавших одуванчик, венчала побитая молью феска. В его облике было определенно, что-то знакомое. Мучительно напрягая память, Гарри неожиданно вспомнил пожилого мага. Это был Эльфиас Додж, член Ордена Феникса и автора некролога Дамблдора.
Гарри подошёл к нему.
-Могу я присесть?
-Конечно, конечно. У Доджа был высокий хриплый голос.
Гарри наклонился к уху старого мага.
-Мистер Додж, я Гарри Поттер. Тихо произнес он.
Дож, вздохнул.
-Мой дорогой мальчик! Артур сказал мне, что ты здесь, в другом обличье… я так рад, так горд!
Обрадованный и взволнованный маг налил Гарри кубок шампанского.
-Я подумывал написать тебе, -прошептал Додж, -после того как Дамблдор… такой шок для тебя, я уверен…
Узкие глазки Доджа наполнились слезами.
-Я видел некролог, который вы написали для Ежедневного пророка, -сказал Гарри, -Я и не знал что вы так хорошо знали профессора Дамблдора.
-Лучше чем кто-либо, -Дож помакнул глаза салфеткой. Опеределённо я знал его дольше всех, если не считать Аберфорта, и почему-то люди никогда о нём не вспоминают.
-Кстати о Ежедневном пророке… я не знаю, читали ли вы мистер Додж…?
-Эфиас, Гарри, пожалуйста, называй меня Эфиас.
-Хорошо, Эфиас, я не знаю, читали ли вы интервью с Ритой Скитер, интервью о ей книге, о Дамблдоре.
Лицо Доджа залилось краской.
-Да, Гарри, я читал. Эта женщина или правильней сказать – стервятник, в своё время долго донимала меня уговорами дать ей интервью. Стыдно сказать, один раз я был несколько груб с ней и назвал её надоедливой форелью, что вызвало, как ты может, заметил язвительный выпад насчёт моей вменяемости.
-В этом интервью, -продолжил Гарри, -Рита Скитер намекнула, что профессор Дамблдор в молодости практиковал тёмную магию.
-Не верь ни единому слову! –немедленно воскликнул Додж, -Ни единому слову! Пусть ничто не затмит твою светлую память об Альбусе Дамблдоре!
Гарри взглянул в лицо Доджа тусклое, страдальческое. Слова старика лишь расстроили Гарри. Неужели он и вправду думает, что он может просто взять и закрыть на что-то глаза. Неужели он не понимает, как ему важно всё знать наверняка. Возможно Эфиас догадался о чувствах Гарри, он торопливо продолжил.
-Гарри, Рита Скитер ужасная…
Его прервал пронзительный старушечьи голос.
-Рита Скитер? О! Она замечательный писатель, я всегда читаю её статьи!

© Данный текст был наглым образом сворован у команды переводчиков Potter's Army на стадии доработки. Ловите жуликов, позор!Гарри и Додж подняли глаза и увидели тётушку Муриель, стоявшую напротив них их столика. Перья болтались в её волосах, а в дрожащей руке был зажат кубок с шампанским.
-Вы знаете? Она написала книгу о жизни Даблдора!
-Здравствуй Муриель, -приветствовал её Додж, -Да, мы как раз обсуждали…
Старушка не дала ему закончить пронзительным голосом она напустилась на рыжеволосого паренька, кузена Уизли за соседним столиком.
-Эй ты! А ну уступи место пожилой леди, мне сто семь лет!
Мальчишка соскочил со своего места словно ошпаренный, а Муриель с удивительной для только что заявленного возраста силой передвинула тяжёлое кресло и уселась между Доджем и Гарри. Ему она уделила лишь короткий кивок.
-Привет Барри или как там тебя…
И всё внимание переключила на Доджа
-Так что ты там говорил про Риту Скитер, Эльфиас? Ты знаешь, она пишет биографию Дамблдора? Я с нетерпением жду, когда смогу прочитать эту книгу. Надо не забыть оставить заказ в Завитках и Кляксах!
Лицо Доджа приняло вид мрачный и торжественный, всем своим видом давая понять какого низкого мнения, он о Рите Скитер, её книге и читателях. Но тётушка Муриель не смутилась, она осушила кубок с шампанским, щёлкнула костлявыми пальцами проходящему мимо официанту, что бы он подал ей новый. Потом, сделав большой глоток, тётушка сыто рыгнула и ехидным голосом произнесла:
-И не надо на меня смотреть словно пара жабьих чучел! Прежде чем Альбус стал таким важным и знаменитым, про него ходило немало забавных слухов.
-Всего лишь глупые сплетни!, -наконец нарушил молчание Эльфиас, его лицо снова стремительно наливалось багрянцем.
-Я знала, что ты скажешь что-то подобное, Эльфиас, противным голосом прокудахтала тётушка Муриель, -Я заметила как ты избегал писать в некрологе Альбуса о всех нелицеприятных эпизодах его жизни.
-Очень жаль, что ты так думаешь, -холодно ответил Додж, -Уверяю тебя я писал от сердца.
-Мы все знаем, что ты боготворил Даблдора, я даже осмелюсь предположить что ты по прежнему будешь считать его святым даже когда вясниться что он сделал со своей сестрой Сквибом!
-Муриель ты забываешься! –Воскликнул Додж.
Острый холодок который не имел ни малейшего отношения к ледяному шампанскому в бокалах пробежал у Гарри по позвоночнику и обосновался ледяным комком в груди.
-Что вы хотите этим сказать? Спросил он Муриель, -Кто сказал, что его сестра была сквибом? Я думал, она просто была больна.
-Тогда ты думал неправильно, -ухмыльнулась тётушка довольная эффектом который она произвела. -В любом случае откуда тебе вообще что то знать об этой истории? Она произошла за много лет до того, как ты появился на свет. И истина в том, что никто так и не узнал, что произошло на самом деле. Именно поэтому я с нетерпением жду момента когда смогу узнать что же раскопала эта Скитер! Дамблдор держал эту тайну в секрете всю свою жизнь.
-Неправда! Взвился Додж, -абсолютная чепуха!
Ледяной комок в груди Гарри всё не таял.
-Он никогда не говорил мне, что у него была сестра сквиб, -на миг он забыл о том что находиться в другом облике. Старушка немного покачивалась на своём стуле пока её взгляд пытался сфокусироваться на Гарри.
-С чего бы это Дамблдору обсуждать с тобой такие вещи, мальчик?
-Единственная причина по которой Дамблдор никогда не говорил об Арианне, -начал Эльфиас глухим от волнения голосом, -это только потому что он очень тяжело пережил её смерть…
-Почему никто и никогда не видел её, Эльфиас? –гаркнула Муриель, -Почему большинство знакомых Альбуса даже не подозревали о её существовании, до тех пор пока гроб с её телом не вынесли из дома?
Где был святоша Дамблдор, пока Ариана медленно угасала в тюремной камере. Или ты думаешь, что лучший ученик Хогврадса не знал что творилось в его собственном доме?
-Тётушка Муриель что вы хотели сказать? Какая камера?, -взволнованно спросил Гарри.
На Доджа было жалко смотреть. Муриель глубоко вздохнула и ответила:
-Мать Дамблдора была ужасной женщиной, просто ужасной, маглорожеднная, хоть я слышала, что она настаивала на обратном…
-Ничего такого она не говорила! Кендра была хорошей женщиной, -прошептал Додж, но тётушка проигнорировала его слова.
-…горделивая и очень властная, для неё рождение ребёнка-сквиба было невыносимым позором…
-Ариана не была сквибом! Хрипло возразил Додж.
-Если так, то почему же она тогда не посещала Хогсвард? Сказала тётушка и повернулась к Гарри.
-В наши дни рождение сквибов тоже часто замалчивают, но дойти до крайности, запереть бедную девочку в доме и претвориться что она вообще не существует это слишком…
-Да не было такого! Говорю тебе! Громко сказал Додж но тётушка Муриель снова не обратила внимания на его реплику и продолжила рассказывать Гарри.
-Детей-сквибов обычно отправляют в магловские школы, а потом они обычно так и живут в обществе маглов, это поощряется. Всё же куда гуманнее, чем пытаться найти для них место в нашем мире, здесь они всегда будут людьми второго сорта. Конечно, Кендра Дамблдор и подумать не могла о том что бы отправить свою дочь в школу маглов…
-Адриана была болезненным ребёнком, -прошептал старый маг в отчанье, -Её здоровье никогда не позволяло ей…
-Выходить из дому? -Хмыкнула Муриель, -к тому же она никогда не появлялась и в больнице Св. Мунго и ни разу до самой смерти ни один лекарь ни разу не был вызван к ней домой!
-Ну откуда ты можешь знать такие подробности…
-Что бы ты знал, Эфиас, мой кузен Ланселот был лекарем в больнице Св. Мунго в том время и он по секрету рассказал моей семье, что Арианна никогда не была у него на приёме. Ланселот находил это очень подозрительным!
Глаза Эфиаса заблестели от слез. Муриель похоже была черезвычайно довольна произведенным эффектом снова щелкнула пальцами подзывая официанта. А Гарри в оцепенении вспоминал снова и снова как Дурсли как то заперли его и долго старались делать вид что его вовсе не существует, только потому что он мог колдовать, словно это преступление. Неужели сестра Дамблдора разделила схожую судьбу только, наоборот, из-за неспособности к волшебству? И Дамблдор действительно бросил свою сестрёнку что бы отправиться в Хогвардс и сделать блестящую магическую карьеру? К реальности Гарри вернул голос тётушки.
-Если бы Кендра не умерла раньше её, я бы решила что это она убила Андриану…
-Как ты можешь, -простонал Эльфиас, -Мать – убийца собственной дочери! Думай что говоришь!
-Если она смогла запереть свою дочь на долгие годы, почему бы и нет,
-пожала плечами Муриель, -но как я уже сказала, Кендра умерла раньше Арианы, так что версия не подходит… Вот только... никто ведь так и не выяснил от чего умерла Кендра... –глубокомысленно произнесла Муриель, -Ну конечно! Арианна могла вырваться из своей кельи и убить мать, пытаясь сбежать… Можешь качать головой сколько тебе угодно Эльфиас, но ведь ты же был на похоронах Арианы?
-Да был, -у Доджа задрожали губы, -даже не могу вспомнить, когда ещё я видел всех столь опечаленными, Альбус был буквально убит горем…
-Дело не только в его душевном состоянии, разве Аберфорт не сломал Дамблдору нос прямо во время церемонии?
Если раньше Додж выглядел опечаленным рассказом Муриель, то теперь они привели его в ужас. Её слова ранили его прямо в сердце. А тётушка похоже веселилась вовсю, она сделала большой глоток шампанского, тоненькой струйкой потёкшей по подбородку.
-Откуда ты…? Прошептал Додж.
-Моя мама была подругой Батильды Бегшот, весело сказала тётушка. Батильда рассказала матушке, как всё прошло на похоронах, как раз когда я проходила мимо двери. Ссора подле гроба – вот как она это назвала! Аберфорт кричал на Альбуса что это он виноват в смерти Арианы а затем ударил его по лицу. Батильда заметила что Альбус даже не пытался защититься, что само по себе странно. Ведь на дуэли Альбус мог бы с завязанными руками развеять Аберфорта в прах. Тётушка снова потянулась за шампанским. Восмоминания о старых скандалах похоже взбодрили её настолько, насколько удручили Доджа. Гарри уже не знал что ему думать и чьим словам верить. Он хотел знать правду о Дамблдоре. А Додж все бормотал, повторяя что Ариана просто была тяжело больна. С другой стороны Гарри с трудом мог представить себе, что Дамблдор не вмешался бы, если бы в его собственном доме творилась нечто, подобное рассказу тётушки. И все же несомненно, было что-то странное во всей этой истории.
-Вот что я вам ещё скажу, Муриель начала слегка икать и осушила очередной кубок, -Я думаю Батильда рассказала всё Рите Скитер. Все эти подсказки в интервью со Скитер указывают на Батильду. Источник информации необычайно близкий к семье Дамблдора. Она была там во время всех эти трагических событий.
-Батильда не стала бы откровенничать со Скитер. Тихо прошептал Додж.
-Батильда Багшот, автор книги “История магии”? –удивился Гарри.
Это имя было написано на обложке одной из школьных тетрадей Гарри, однако надо признать эта тетрадка была не из тех что Гарри штудировал с особым усердием.
-Да, Додж ухватился за вопрос Гарри, словно тонущий за соломинку, -одна из самых одарённых магических историков нашего времени и давний друг Альбуса.
-Говорят последнее время она совсем не в себе, -весело вставила тётушка Муриель.
-Если так, то со стороны Скитер ещё более низко пользоваться её состоянием, -- возмущённо ответил Додж, -к тому же в этом случае нет никакой уверенности что её словам можно верить.
-Существует много способов вернуть утраченные воспоминания. –Продолжила Муриель, но даже если Батильда совсем спятила, я уверенна у неё остались старые фотографии, может какие-нибудь письма. Он дружила с семьёй Дамблдоров долгие годы… Думаю уже это стоит того чтобы наведаться в Лощину Годрика.
Гарри потягивавший сливочное пиво поперхнулся. Додж похлопал его по спине пока Гарри откашливался, глядя на Муриель слезящимися глазами. Как только к нему вернулся дар речи, он спросил
-Батильда Багшот живёт в Лощине Годрика?
-О да, она там уже целую вечность. Семья Дамблдора переехала туда после того как Персиваль был заключён. А Матильда была их соседкой.
-Семья Дамблдора жила в Лощине Годрика?
-Да, Барри, я ведь это только что сказала, раздражённо бросила тётушка.
После этого разговора Гарри чувствовал себя опустошённым, за шесть лет, что он знал Даблдора, он ни разу даже не упомянул, что они оба жили и потеряли близких людей в Лощине Годрика, но почему?
Может быть Лили и Джеймся, похоронены рядом с мамой и сестрой Дамблдора.
Навещал ли он их? Может быть, приходя на кладбище навестить, Дамблдор проходил мимо могилы родителей. И он никогда и ничего не рассказывал об этом Гарри. Даже не потрудился упомянуть. Но почему это так важо? Гарри не мог это объяснить даже себе самому, но он чувствовал, что скрыть от него, что с Дамблдором его связывало одно и то же место и смерть близких людей. Со стороны Даблдора было равносильно обману.
Остекленевшим взглядом он смотрел вперёд, едва замечая, что происходит вокруг. Он даже не замтил что, что из толпы появилась Гермиона, до тех пор, пока она не поставила стул рядом с ним.
-Я просто больше не могу танцевать, тяжело дыша, сказала она. Потом сняла одну из туфелек и стала разминать ступню.
-Рон пошёл принести ещё пива. Это немного странно, но видела, как Виктор с негодованием ушел после разговора с отцом Луны, кажется, они поссорились…
Она понизила голос, внимательно глядя на Гарри.
-С тобой всё в порядке?
Гарри не знал с чего начать, но это было уже неважно. Потому что в этот момент, что-то огромное и серебряное прорвалось через навес над танцполом. Сверкая серебряным телом, огромная рысь медленно и изящно приземлилась среди танцоров. Все повернулись к ней, несколько пар так и замерли в нелепых позах.
Затем патронус медленно заговорил громким, глубоким голосом Кингсли Шаклеболта
-Министр свергнут! Скримджер убит. Они наступают.
Всё казалось неясным и медленным. Гарри и Гермиона поднялись на ноги и достали палочки. Многие только начинали понимать, что произошло что-то странное; головы всё ещё были повёрнуты к тому месту, откуда исчезла серебряная кошка. Молчание расползлось от того место, где появился Патронус. Затем кто-то закричал.

Гарри и Гермиона бросились в паникующую толпу. Гости разбегались в разных направлениях; многие Дисаппарировали; защитные чары вокруг Норы сдались.

- Рон! - кричала Гермиона. - Рон, где ты?

Они пробирались через танцплощадку, Гарри видел, как в толпе появились люди в мантиях и масках; затем он увидел Люпина и Тонкс, они оба подняли палочки и закричали "Протего!", крик разнёсся повсюду и отозвался эхом...

- Рон! Рон! - звала Гермиона, почти плача, пока они с Гарри пробирались сквозь толпу напуганных гостей. Гарри схватил её за руку, чтобы на не отстала, когда вспышка света пролетела над их головами, это было либо защитное заклинание, либо что-то более ужасное, он не знал...

Затем появился Рон. Он поймал свободную руку Гермионы, и Гарри почувствовал, что она повернулась; изображение и звук удалялись, над ними нависла темнота; он чувствовал только руку Гермионы, пока их затягивал водоворот пространства и времени, унося прочь от Норы, прочь от Пожирателей Смерти, прочь, возможно, от самого Волдеморта...

- Где мы? - сказал голос Рона.

Гарри открыл глаза. На секунду он подумал, что они вовсе не убежали со свадьбы; он всё ещё был окружён людьми.

- Дорога Тоттенхэм Корт, - задыхалась Гермиона. - Идите, просто идите, нам надо найти место, где вы бы смогли переодеться.

Гарри сделал, что она попросила. Они полу шли, полу бежали по широкой тёмной улице в окружении запоздалых прохожих, между закрытых магазинов, а над ними сияли звёзды. Двухэтажный автобус пронёсся мимо и группа весёлых пьянчуг окликнула их, когда те прошли мимо. Гарри и Рон всё ещё были одеты в парадные мантии.

- Гермиона, нам не во что переодеться, - сказал ей Рон, когда молодая женщина закатилась от смеха, увидев его.
- Почему я не взял Мантию-Невидимку? – сказал Гарри, удивляясь собственной глупости. – Весь прошлый год я носил её с собой и…
- Ничего страшного, Мантия у меня, и вещи для вас обоих, - сказала Гермиона, - просто попытайтесь пока что вести себя естественно…

Она провела их вниз по улице в укрытие в тёмной аллее.

- Когда ты говоришь, что Мантия у тебя и вещи тоже… - сказал Гарри, хмурясь при виде маленькой сумочки, которую несла Гермиона и в которой она сейчас копалась.
- Да, они здесь, - сказала Гермиона и, к удивлению Гарри и Рона, она достала джинсы, футболку, несколько коричневых носков и, наконец, серебристую Мантию.
- Как, чёрт побери…?
- Неопределяемое Расширяющее Заклинание, - сказала Гермиона. Трудноватое, но я думаю, что у меня получилось. Короче, мне удалось поместить здесь всё, что нам может понадобиться. – Она потрясла на вид хрупкую сумочку, и оттуда послышался звук нескольких тяжёлых предметов, перекатывающихся внутри. – Ой, чёрт, это книги, - сказала она, заглядывая внутрь, - и я рассортировала их по темам… ну что ж… Гарри, лучше тебе взять Мантию-Невидимку. Рон, поторопись и переоденься…
- Когда ты всё это сделала? – спросил Гарри, пока Рон снимал с себя мантию.
- Я говорила вам ещё в Норе, что я собрала всё необходимое, знаете, на случай, если нам надо будет выбраться быстро. Я собирала твой рюкзак сегодня утром, Гарри, после того как ты переоделся и оставил его… У меня было предчувствие…
- Ты просто удивительная, - сказал Рон, протягивая ей свою свёрнутую мантию.
- Спасибо, сказала Гермиона, едва заметно улыбаясь и засовывая мантию Рона в сумочку. – Пожалуйста, Гарри, надень Мантию!

Гарри накинул на себя Мантию-Невидимку, исчезая из видаю Только сейчас он начал понимать, что произошло.

- Остальные… все на свадьбе…
- Мы не можем сейчас думать об этом, - прошептала Гермиона. – Они преследуют тебя, Гарри, и мы поставим многих под угрозу, если вернёмся.
- Она права, - сказал Рон, который, казалось, знал, о чём сейчас будет спорить Гарри, даже если он не видел его лица. – Большая часть Ордена была там, они присмотрят за всеми.

Гарри кивнул, затем вспомнил, что они его не видели, и сказал «Да». Но он думал о Джинни, а страх кислотой обжигал его изнутри.

- Ладно, нам пора двигаться дальше, - сказала Гермиона.

Они снова вышли на улицу, где пела песни и шаталась из стороны в сторону группа мужчин на противоположной от них стороне.

- Мне просто интересно, почему Дорога Тоттенхэм Корт? – спросил Рон у Гермионы.
- Понятия не имею, это первое, что пришло мне в голову, но я уверена, что в мире магглов гораздо безопаснее, здесь они не ожидают нас найти.
- Действительно, - сказал Рон, оглядываясь, - но вы не чувствуете себя слегка… открытыми?
- А куда нам идти? – сказала Гермиона, пригибаясь, когда на другой стороне один из мужчин присвистнул. – В Дырявом Котле мы вряд ли забронируем номера, так? Гриммолд Плэйс отпадает, если Снэйп может зайти туда… Полагаю, нам нужно попытаться пойти к моим родителям, хотя они могут проверять и там… Когда же они замолчат?
- Как дела, милашка? – крикнул самый пьяный из стоявших напротив. – Хочешь выпить? Бросай рыжего и пошли с нами, пропустим пару стаканчиков!
- Давайте где-нибудь сядем, - нервно сказала Гермиона, когда Рон уже открыл рот, чтобы крикнуть что-нибудь в ответ. – Вот, посмотрите, можно сесть здесь!

Это было маленькое грязное круглосуточное кафе. На столах тонким слоем расплылся жир, но здесь, по крайней мере, было пусто. Гарри прошёл первым, рядом с ним сел Рон, напротив – Гермиона, которая сидела спиной к выходу и не очень была этим довольна. Она оборачивалась так часто, будто у неё были судороги. Гарри не нравилось сидеть на месте; при движении казалось, что у них есть какая-то цель. Под Мантией о чувствовал, как последние остатки Оборотного Зелья покидали его, его руки принимали прежний облик. Он достал очки из кармана и снова надел их.

Через пару минут Рон сказал:

- Вы знаете, мы не так далеко от Дырявого Котла, нам только надо добраться до Перекрёстка Чаринг…
- Рон, мы не можем! - перебила его Гермиона.
- Не чтобы остаться, а чтобы узнать, что происходит!
- Мы и так знаем, что происходит! Волдеморт захватил министерство, что нам ещё надо знать?
- Хорошо, хорошо, я просто предложил!

Воцарилась тишина. Официанта, жующая жвачку, подошла к ним, и Гермиона заказала два каппуччино. Поскольку Гарри был невидимым, было бы странным заказывать кофе и на него. Пара здоровенных рабочих вошли в кафе и сели за соседний столик. Гермиона перешла на шёпот:

- Я предлагаю найти тихое место, чтобы Дисаппарировать и отправиться за город. Как только мы там окажемся, мы можем связаться с Орденом.
- А ты умеешь делать говорящего Патронуса? - спросил Рон.
- Я тренировалась, я думаю, что смогу, - сказала Гермиона.
- Ну, можно, пока это не грозит неприятностями, хотя их могли уже арестовать. Боже, какой гадкий кофе, - добавил Рон, отпив из кружки дымящегося кофе сероватого оттенка. Официантка услышала его и злобно посмотрела в его сторону, подходя к новым посетителям. Больший из двух рабочих, который был светловолосым и довольно огромным, жестом попросил её отойти. Она с удивлением посмотрела на него.
- Пойдёмте, я не хочу пить эти помои, - сказал Рон. – Гермиона, у тебя есть маггловские деньги, чтобы расплатиться?
- Да, я взяла все свои сбережения для Строительного Общества, прежде чем отправиться в Нору. Могу поспорить, мелочь на дне, - вздохнула она, залезая в сумочку.

Двое рабочих совершили одинаковые движения, которые Гарри тут же повторил, не раздумывая: все трое вытащили палочки. Рон, лишь через несколько секунд поняв, что происходит, нырнул под стол, толкая Гермиону вбок под скамейку. Сила заклинаний Пожирателей пробила стену в том месте, где только что была голова Рона, а Гарри, всё ещё невидимый, закричал: «Остолбеней!»
Красная вспышка угодила здоровому светловолосому Пожирателю прямо в лицо, он без сознания повалился на бок. Его спутник не мог понять, кто произнёс заклинание, и снова пальнул по Рону. Блестящие чёрные верёвки вылетели из его палочки и обвили Рона с ног до головы. Официантка закричала и побежала к выходу. Гарри послал ещё одно Замораживающее Заклинание в Пожирателя с кривым лицом, который связал Рона, но промахнулся. Заклинание отскочило от окна и попало в официантку, которая упала на пол перед дверью.

- Экспульсо! – закричал Пожиратель, и стол, за которым стоял Гарри, взорвался. Силой взрыва его прибило к стене, палочка выпала из рук, а Мантия слетела с него.
- Петрификус Тоталус! – закричала Гермиона, хотя её не было видно, и Пожиратель упал, словно статуя, приземляясь в гору фарфора, дерева и кофе. Гермиона вылезла из-под скамейки, вытряхивая из волос осколки стекла и страшно дрожа.
- Д-дифиндо, - сказала она, указывая палочкой на Рона, который заревел от боли, когда она распорола его коленку, оставляя глубокий порез. – Прости Рон, у меня трясётся рука! Дифиндо!

Верёвки упали. Рон поднялся на ноги, встряхивая руками, чтобы вернуть их в прежнее состояние. Гарри поднял палочку и пробрался через руины к тому месту, где на скамейке без сознания лежал большой светловолосый Пожиратель.

- Я должен был узнать его, он был там в ночь смерти Дамблдора, - сказал он. Он перевернул тёмного Пожирателя ногой, глаза мужчина бегали между Гарри, Роном и Гермионой.
- Это Долохов, - сказал Рон. – Я видел его на старых плакатах «Разыскивается». Я думаю, что большой – это Торфинн Роул.
- Не важно, как их звали! – немного истерически сказала Гермиона. – Как они нас нашли? Что нам делать?
Каким-то образом её паника прояснила голову Гарри.
- Запри дверь, - сказал он ей. – А ты, Рон, выключи свет.

Он посмотрел на парализованного Долохова, быстро собираясь с мыслями, пока щёлкал замок, а Рон при помощи Делюминатора погрузил кафе в сумерки. Гарри слышал, как мужчина, подзывавший Гермиону на улице, теперь кричал другой девушке.

- Что нам теперь с ними делать? – прошептал Рон в темноте, а затем стал говорить совсем тихо. – Убить их? Они бы убили нас. У них был прекрасный шанс.

Гермиону передёрнуло и она отошла назад. Гарри замотал головой.

- Нам надо просто стереть у них память, - сказал Гарри. – Лучше так, мы собьём их со следа. Если мы их убьём, станет ясно, что мы здесь были.
- Ты начальник, - сказал Рон с облегчением. – Но я никогда не делал Заклинания Памяти.
- И я, - сказала Гермиона, - но в теории знаю.

Она глубоко вздохнула и успокоилась, затем указала палочкой на лоб Долохова и сказала: «Обливиэйт».

Мгновенно глаза Долохова стали затуманенными и бессмысленными.

- Отлично! – сказала Гарри, хлопая её по спине. – Займись другим и официанткой, а мы с Роном приберёмся.
- Приберёмся? – сказал Рон, осматривая полуразрушенное кафе. – Зачем?
- Тебе не кажется, что они могут что-то заподозрить, если проснуться в месте, которое как будто взорвали?
- О, да, точно…

Рону пришлось приложить немалые усилия, чтобы вытащить палочку из кармана.

- Неудивительно, что я не могу её достать, Гермиона, ты положила мои старые джинсы, а они узкие.
- Ой, ну прошу прощения, - прошипела Гермиона, уволакивая официантку от окна. Гарри слышал, как она тихо предложила, куда ещё Рон мог бы засунуть свою палочку.

Как только кафе было приведено в прежнее состояние, они посадили Пожирателей за тот столик, где те сидели раньше, лицом друг к другу.

- Но как они нашли нас? – спросила Гермиона, смотря то на одного, то на другого. – Как они узнали, что мы здесь?

Она повернулась к Гарри.

- Ты… ты думаешь, на тебе всё ещё есть След?
- Не должно быть, - сказал Рон. – След исчезает в семнадцать, это закон, им нельзя пометить взрослого.
- Это то, что знаешь ты, - сказала Гермиона. А если Пожиратели нашли способ, как накладывать След и на семнадцатилетних?
- Но Гарри уже сутки не находился рядом с Пожирателями. Кто бы наложил на него След?

Гермиона не отвечала. Гарри чувствовал себя паршиво: неужели так их и нашли Пожиратели?

- Если я не могу использовать магию, а вы не можете использовать её рядом со мной, чтобы нас не засекли… - начал он.
- Мы не разделимся! – отрезала Гермиона.
- Нам нужно безопасное место, чтобы спрятаться, - сказал Рон. – Чтобы было время всё обдумать.
- Гриммолд Плэйс, - сказал Гарри.

Парочка уставилась на него:

- Не глупи, Гарри, туда может проникнуть Снэйп
- Папа Рона сказал, что они наложили закляться против него… и даже если они не сработают, - он сделал акцент, когда Гермиона попыталась протестовать, - то что тогда? Клянусь, сейчас мне больше всего хочется встретить Снэйпа!
- Но…
- Гермиона, куда нам ещё идти? Это лучшее, из чего мы можем выбирать. Снэйп – это только один Пожиратель. Если на мне всё ещё След, вокруг нас их соберутся толпы, куда бы мы ни пошли.

Она не могла поспорить, хотя всем видом показывала, что очень хотела бы. Пока она открывала дверь кафе, Рон выпустил свет из Делюминатора. Затем Гарри досчитал до трёх, и они произнесли над тремя жертвами заклинания. Прежде чем официантка или Пожиратели очнулись, Гарри, Рон и Гермиона обернулись на месте и исчезли в темноте ещё раз.
Несколько секунд спустя Гарри вдохнул полной грудью и открыл глаза: они стояли посреди знакомой маленькой и неопрятной площади. Высокие ветхие дома смотрели на них со всех сторон. Они видел дом номер двенадцать, потому что Хранитель Секрета Дамблдор рассказал им, где он находился. Они поторопились внутрь, проверяя по пути, не преследовали ли их. Они вбежали вверх по каменным ступенькам, Гарри постучал по входной двери палочкой. Послышалась череда металлических щелчков и звон цепочки, затем дверь со скрипом открылась и они поспешили переступить через порог.
Как только Гарри закрыл за собой дверь, старомодные газовые лампы ожили, разбрасывая мерцающий свет по всему коридору. Всё выглядело таким, каким Гарри это запомнил: зловещим, покрытым паутиной; очертания голов домашних эльфов на стене, отбрасывали зловещие тени на лестницу. Длинный чёрный занавес скрывал портрет матери Сириуса. Единственной вещью, которая стояла не на своём месте, была подставка для зонтиков в виде ноги тролля, которая лежала на боку, как буто Тонкс только что вновь уронила её.

- Я думаю, кто-то был здесь. - прошептала Гермиона, указывая на подставку.
- Это могло случиться, когда Орден уходил. - шепнул Рон в ответ.
- И где же эти проклятья, которые они наложили против Снейпа? - спросил Гарри.
- Возможно они срабатывают только тогда, когда он появляется? - предположил Рон.

Они всё ещё стояли вместе на дверном коврике, спиной к двери, боясь перемещаться по дому дальше.

- Что ж, мы не можем стоять здесь вечно. - произнёс Гарри и шагнул вперёд.
- Северус Снейп? - прошептал голос Грозного Глаза Грюма из темноты, заставяя их в ужасе отпрыгнуть назад. - Мы - не снейп! - успел прохрипеть Гарри, прежде чем что-то, похожее на вихрь холодного воздуха, просвистело над ним, и его язык завернулся вокруг самого себя, лишая его возможности говорить. Прежде чем он успел почувствовать то, что творится у него во рту, язык распутался обратно.
Другие, похоже, испытали то же неприятное ощущение. Рон издавал звуки, похожие на рвотные, Гермиона, заикаясь, произнесла:

- Это д...должно б...быть за...заклятие связывания я...языка, которое Грозный Глаз наложил для Снейпа!

Гарри осторжно сделал ещё шаг вперёд. Что-то двигалось в тени в конце зала, и прежде чем кто-то из них успел вымолвить хоть слово, высокая, зловещая фигура цвета пыли выросла из-за ковра; Гермиона закричала, как и миссис Блэк, занавес которой слетел; серая фигура плавно приближалась к ним, всё быстрее и быстрее, с волосами до пояса и бородой, развевающейся за ними, со впалым лицом, бесплотная, с пустыми глазницами. Ужасно знакомая, чудовищно изменившаяся, она подняла бесполезную культю, указывая на Гарри.

- Нет! - закричал Гарри, и, несмотря на поднятую палочку, не смог вспомнить ни одного заклинания. - Нет, это были не мы! Мы не убивали тебя...

При слове "убить" фигура взорвалась огромным облаком пыли. Кашляя, со слезящимеся глазами, Гарри огляделся в поисках Гермионы, которая лежала на полу у двери, закрыв голову руками, а Рон, трясущийся с головы до ног, грубо хлопал её по плечу, подбадривая:

- Всё х-хорошо... Оно у-ушло...

Пыль кружилась вокруг Гарри как туман, заслоняя синий газовый свет, пока миссис Блэк продолжала кричать^

- Грязнокровки, твари, ублюдки безродные, такой позор в доме моих предков...
- ЗАТКНИСЬ! – закричал Гарри, указывая на неё палочкой, и с грохотом и вспышкой красных искр занавески закрылись, утихомиривая её.
- Это… было… - прошептала Гермиона, пока Рон помогал ей подняться на ноги.
- Да, - сказал Гарри, - но это ведь был не он, так? Это сделали, чтобы спугнуть Снэйпа.

Сработал ли трюк или Снэйп убил это пугало так же беспечно, как сделал это с настоящим Дамблдором? Он всё ещё был на взводе, когда вёл своих друзей по коридору, ожидая ещё каких-нибудь ужасов, но ничего не двигалось, кроме мыши, бежавшей вдоль стены.

- Нам лучше всё проверить, прежде чем мы пойдём дальше, - прошептала Гермиона и подняла палочку со словами «Хоменум Ревелио».-Ничего не произошло.
- Спишем это на шок, - дружелюбно сказал Рон. – Что должно было произойти?
- Всё так, как я задумала, - обиженно сказала Гермиона. – Это заклинание, которое обнаруживает присутствие других людей, и в доме нет никого, кроме нас!
- И старого Дасти, - сказал Рон, бросая взгляд на то место в ковре, откуда вылез труп.
- Пойдёмте наверх, - сказала Гермиона, испуганно глядя на ту же точку, пока она поднималась наверх по скрипящим ступеням.

Гермиона взмахнула палочкой, чтобы зажечь старые газовые лампы, затем, слегка дрожа от прохлады в комнате, она присела на диван, обхватив себя руками. Рон прошёл к окну и отодвинул тяжёлые вельветовые занавески на пару сантиметров.

- Никого не видно, - сообщил он. – Думаю, если бы на Гарри всё ещё был бы След, они бы последовали за нами сюда. Я знаю, что они не смогут попасть в дом, но… что такое, Гарри?

Гарри закричал от боли: шрам загорелся, когда в его голове пронеслось видение. Он видел большую тень и чувствовал злость, которая не принадлежала ему, но она овладевала его телом, жестокая, но молниеносная.

- Что ты видел, - спросил Рон. – Ты видел его у нас дома?
- Нет, я просто почувствовал ярость… он очень зол…
- Но это могла быть Нора, - громко сказал Рон. – Что ещё? Ты ничего не видел? Он кого-нибудь проклинал?
- Нет, я просто почувствовал ярость… я не смог понять…

Гарри чувствовал смятения, а Гермиона лишь всё ухудшила, спросив испуганным голосом:

- Это снова твой шрам? Что происходит? Я думала связь прервалась!
- Прервалась. Ненадолго, - пробормотал Гарри, его шрам до сих пор болел, он чего ему было сложно сосредоточиться. – Я… я думаю, оно возникает, когда он теряет контроль, так было…
- Но тебе нужно закрыть разум! – нервно сказала Гермиона. – Гарри, Дамблдор не хотел, чтобы ты пользовался этой связью, он хотел, чтобы ты её оборвал, вот зачем тебе нужна Окклюменция! Иначе Волдеморт может понасадить в твоём разуме фальшивых картинок, помнишь…
- Да, я помню, спасибо, - сказал Гарри, сжав зубы; ему не надо было напоминание от Гермионы ни о том, что однажды Волдеморт уже использовал эту связь между ними, чтобы заманить его в ловушку, ни о том, что по этой причине погиб Сириус. Он не хотел рассказывать им, что он увидел и почувствовал, от этого угроза, исходящая от Волдеморта, становилась сильнее. Шрам болел всё сильнее, это походило на самообман, отказ верить в то, что ты болен.

Он повернулся к Рону и Гермионе спиной, делая вид, что изучает старый гобелен с генеалогическим деревом Блэков. Гермиона вскрикнула. Гарри достал палочку и быстро повернулся, затем увидел серебристого Патронуса, пролетающего сквозь окно комнаты и приземляющегося на полу перед ними. Патронус принял форум горностая и заговорил голосом отца Рона.

- Семья в безопасности, не отвечайте, за нами следят.
- Патронус растворился в воздухе. Рон застонал, усаживаясь на диван, Гермиона подсела к нему, сжимая его руку.
- Они в порядке, они в порядке! – шептала она, и Рон почти засмеялся и обнял её.
- Гарри, - сказал он через плечо Гермионы, - я…
- Нет проблем, - сказал Гарри, чувствуя себя хуже, пока боль в голове росла. – Это твоя сеьмя, конечно, ты волновался. Я бы чувствовал себя так же. – Он подумал о Джинни. – Я так себя и чувствую.
Боль в шраме достигала своей апогея, горя так же, как и в Норе. Он едва слышал, как Гермиона сказала «Я не хочу оставаться одна. Можно мы поспим в спальных мешках, которые я принесла, здесь?»

Он слышал, как Рон согласился. У него больше не было сил сопротивляться боли. Нужно было сдаваться.

- Ванная, - пробормотал он и вылетел из комнаты очень быстро, даже не переходя на бег.

Он едва успел: запирая дверь дрожащими руками, он обхватил голову и упал на пол, затем вспышка агонии, он почувствовал ненависть, которая принадлежала не ему, как она овладевала его душой. Он увидел длинную комнату, освещённую лишь светом камина, а на полу лежал огромный светловолосый Пожиратель Смерти, крича и дёргаясь, над ним стоял человек с поднятой палочкой. Гарри заговорил высоким холодным беспощадным голосом.

- Ещё, Роул, или мы закончим и Нагини тебя скушает? Лорд Волдеморт не уверен, что он простит в этот раз… Ты вызвал меня для того, чтобы сказать, что Гарри Поттер снова убежал? Драко, покажи Роулу, как мы им недовольны… Сделай это или сам узнаешь!
В огонь полетело полено. Пламя занялось, его свет появился на испуганном остром белом лице – словно выныривая с большой глубины, Гарри тяжело задышал и открыл глаза.
Он раскинулся на холодном чёрном мраморном полу, его нос всего лишь в сантиметрах от серебряных змей, на которых стояла ванна. Он сел. В его сознании застыл образ мрачного, окаменевшего лица Малфоя. Гарри чувствовал отвращение к тому, что он увидел, судя по всему, Драко действительно подчинялся Волдеморту.
В дверь коротко постучали, и Гарри подпрыгнул, когда до него донёсся голос Гермионы.

- Гарри тебе нужна твоя зубная щётка? Она у меня.
- Да, ладно, спасибо, - сказал он, пытаясь говорить так, будто всё было в порядке, и встал, чтобы впустить её.

Глава 11. Взятка.
Если Кричеру удалось спастись из озера, кишащего Инфериями, то, Гарри был уверен, привести Мундунгуса через несколько часов не составило бы для него большого труда, поэтому он всё утро болтался в состоянии сильного ожидания. Тем не менее, Кричер не вернулся ни в то утро, ни даже в тот вечер. После наступления темноты, Гарри чувствовал себя удручённо и озабоченно. Гермиона безуспешно пыталась наложить множество заклинаний Трансфигурации на ужин, состоявший в основном из заплесневелого хлеба, но ничего не помогло.

Кричер не возврашался ни на следующий день, ни через день. Зато два человека в мантиях появились на площади снаружи дома номер двенадцать и оставались там в ночи, пристально глядя в направлении дома, который они не могли видеть.

- Пожиратели смерти, я уверен. - произнёс Рон, пока он, Гарри и Гермиона смотрели из окон гостиной. - Полагаю, они знают, что мы здесь?
- Я так не думаю. - ответила Гермиона, хоть и выглядела напуганно. - Иначе бы они послали за нами Снейпа, разве нет?
- А ты не сч'таешь, что он уже побывал здесь и его язык связан заклятьем Грюма? - спросил Рон.
- Да. - согласилась Гермиона. - Иначе она поведал бы им много подробностей того, как сюда пробраться, ты не считаешь? Но они, похоже, пытаются застать наше появление. В конце-концов, они знают, что Гарри наследовал этот дом.
- Откуда они... - начал Гарри
- Завещания волшебников исследуются Министерством, помнишь? Они узнали, что Сириус завещал тебе это место.

Присутствие Пожирателей Смерти снаружи усилило зловещее настроение в доме номер двенадцать. Они не слышали ни слова из-за стен Гриммолд Плейс со времени появления Патронуса мистера Уизли, и это напряжение начало сказываться на них. У беспокойного и раздражительного Рона появилась странная привычка играть с Делюминатором в кармане; это сильно разъяряло Гермиону, которая коротала время в ожидании Кричера, изучая Басни Барда Бидла и не была признательна тому, что свет постоянно мигал, включаясь и выключаясь.

- Ты когда-нибудь прекратишь это! - закричала она на третий вечер отсутствия Кричера, когда свет вновь испарился из гостиной.
- Извини, извини! - бросил Рон, щёлкая Делюминатором и возвращая свет. - Я не знаю, почему я это делаю!
- Так что, ты не можешь найти никакого полезного занятия?
- Какого, чтения детских басен, например?
- Дамблдор оставил мне эту книгу, Рон...
- И он оставил мне Делюминатор, возможно ожидая, что я буду его использовать!

Не в силах вынести перебранку, Гарри выскользнул из комнаты, не замеченный ими. Он направился вниз, в сторону кухни, которую он посещал потому, что был уверен: Кричер, скорее всего, появится в этом месте. На полпути вниз по лестничному пролёту, ведущему в гостиную, он услышал лёгкое постукивание по двери, затем металлические щелчки и лязг цепочки.

Каждый нерв в его теле, казалось, туго натянулся. Он вытащил палочку, бросился в тень около отрубленных голов эльфов и стал ждать. Дверь открылась: он увидел квадратик сияющего света от лампы снаружи, затем фигура в мантии медленно шагнула в зал и закрыла за собой дверь. Незванный гость шагнул вперёд, и голос Грюма спросил: "Северус Снейп?". Затем фигура пыли выросла с другого конца зала и набросилась на него, поднимая свою мёртвую руку.

- Это не я убил тебя, Альбус. - сказал тихий голос

Заклятье было снято: пыльная фигура вновь взорвалась, и стало невозможным различить пришедшего в плотном сером облаке, которое она оставила позади.

Гарри указал палочкой в его центр:

- Не двигайтесь!

Он забыл о портрете миссис Блэк. При звуке его крика, занавески, скрывающие её портрет, отлетели, и она начала кричать:

- Грязнокровки и полукровки обесчестивают мой дом!..

Рон и Гермиона с шумом спустились на пролёт по лестнице и встали за спиной Гарри, наставив, как и он, палочки на незнакомого мужчину, стоящего в прихожей с поднятыми руками.

- Умерьте ваш пыл, это я, Ремус!
- О, слава небесам. - слабо произнесла Гермиона, в этот раз переводя палочку на миссис Блэк; С внезапным шумом занавески закрылись и наступила тишина. Рон слишком низко опустил свою палочку, но Гарри не сделал этого:

- Покажись! - сказал он в ответ

Люпин прошёл вперёд, в лучи света от лампы, со всё ещё поднятыми в знак капитуляции руками:

- Я - Ремус Джон Люпин, оборотень, также известный как Лунатик, один из четырёх создателей карты Мародёров, женат на Нимфадоре, которую обычно все называют Тонкс, я научил тебя выпускать Патронуса, Гарри, который принимает форму самца оленя.
- Всё хорошо. - проговорил Гарри, опуская палочку. - Но мне ведь надо было проверить, не так ли?
- Как ваш бывший учитель по защите от тёмных искусств, я совершенно согласен с тем, что вы должны были проверить. Рон, Гермиона, вы не должны были так быстро понижать свою защиту.

Они сбежали с лестницы к нему. Завёрнутый в толстую дорожную мантию, он выглядел утомлённым, но довольным возможности увидеть их.

- Итак, никаких следов Северуса? - спросил он
- Нет. - покачал головой Гарри. - Что происходит? Всё в порядке?
- Да. - ответил Люпин. - Но за нами наблюдают. На площади снаружи стоит парочка Пожирателей Смерти...
- Мы знаем...
- Мне пришлось аппарировать очень аккуратно, прямо на верхнюю ступеньку перед дверью, чтобы быть уверенным, что они не заметят меня. Они не могут знать, что ты здесь, по крайней мере, я уверен, что у них гораздо больше людей в других местах; они перерывают всё, что имеет хоть какое-то отношение к тебе, Гарри. Давайте спустимся вниз, мне нужно многое рассказать и я хочу знать, что случилось после того, как вы покинули Нору.

Они спустились в кухню, где Гермиона наставила палочку на каминную решётку. Пламя разгорелось немедленно: оно создвало илюзию комфорта в стенах из цельного камня и отражалось в длинном деревянном столе. Люпин извлёк из дорожной мантии несколько бутылок с усладэлем, и они присели.

- Я был в городе три дня назад, но тогда мне пришлось отрываться от преследующего меня Пожирателя Смерти. - начал Люпин. - Итак, вы сразу направились сюда прямо после свадьбы?
- Нет. - возразил Гарри. - Сначала мы столкнулись с парочкой Пожирателей Смерти в кафе на Тоттнем-Корт-Роуд.

От неожиданности Люпин выплеснул перед собой почти весь усладэль:

- Что?

Они объяснили, что произошло, когда они закончили, Люпин выглядел ошеломлённым:

- Но как они нашли вас так быстро? Аппарирующего невозможно отследить, если слежка не ведётся с места его исчезновения.
- Но ведь не похоже было, что они просто прогуливались по Тоттнем-Корт-Роуд в это время, неправда ли?
- Мы задавались вопросом, - осторожно произнесла Гермиона, - может ли След всё ещё остаться на Гарри?
- Это невозможно. - немедленно ответил Люпин, Рон вытянулся и Гарри почувствовал сильное облегчение. - Помимо всего остального, они бы точно знали, что Гарри находится здесь, если бы на нём всё ещё был След, верно? Но я не понимаю, как они отследили вас до Тоттнем-Корт-Роуд, вот, что волнует, действительно волнует.

Он выглядел встревоженным, но этот вопрос, по мнению Гарри, мог подождать.

- Расскажи нам, что случилось после того, как мы покинули Нору, мы ничего не слышали с тех пор, как отец Рона сказал нам, что семья в безопасности!
- Ну, Кингсли спас нас. - медленно проговорил Люпин. - Благодаря его предупреждению большинство гостей смогли дизаппарировать, прежде чем они прибыли...
- Они были Пожирателями Смерти или людьми Министерства?
- И теми, и другими, но в своих намерениях и целях они сейчас полностью одинаковы.- ответил Люпин. - Их было около дюжины, но они не знали, что ты был там, Гарри. Артур слышал слух, что они пытались выпытать твоё местонахождение у Скримджеора, прежде чем убили его, и если это правда, то он тебя не выдал.

Гарри посмотрел на Рона и Гермиону, их лица выражали смесь шока и благодарности, которую он почувствовал. Ему никогда особо не нравился Скримджеор, но если то, что говорил Люпин являлось правдой, последним его действием была попытка защитить Гарри.

- Пожиратели смерти прочесали Нору сверху донизу. - продолжил Люпин. - они нашли упыря, но не захотели к нему приближаться. - тогда они часами расспрашивали тех из нас, кто остался. Они пытались получить информацию  о тебе, Гарри, но, конечно, никто, кроме Ордена не знал, что ты был там. В то время, пока они разоряли свадьбу, большое количество Пожирателей Смерти обходило каждый дом в стране, связанный с Орденом. Никаких смертей. - добавил он быстро, опережая вопрос. - Но они были грубы. Они сожгли дом Делдалуса Диггла, но, насколько ты знаешь, его там не было, и использовали заклятие Круциатус на семье Тонкс. Опять же, пытаясь определить, куда ты делся после того, как жил у них. Они в порядке - потрясены, конечно, но в остальном - нормально.

- Пожиратели Смерти прорвались через все эти оградительные заклятья? - спросил Гарри, вспоминая, насколько "эффективными" они были ночью, когда он разбился в саду родителей Тонкс.

- Тебе придётся понять, Гарри, что Пожиратели Смерти сейчас имеют всё могущество Министерства на своей стороне. - вздохнул Люпин. - У них есть право на наложение жестоких заклятий без страха идентификации или ареста. Им удалось обойти все защитные заклинания, которые мы насылали против них, и кроме того, они абсолютно открыто заявляли о причине своего прихода.
- И они не пытаются дать оправдание тому, что выпытывают местоположение Гарри у людей? - спросила Гермиона
низким голосом
- Ну... - произнёс Люпин. Он секунду колебался, затем всё-таки извлёк сложенный выпуск Ежедневного Пророка.
- Вот. - показал он, положив его на стол перед Гарри. - Рано или поздно ты всё равно бы узнал. Оправдание твоих преследователей.

Гарри развернул газету. Его огромное лицо на фотографии заполняло всю первую страницу. Он прочёл заголовок над ним:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ ДЛЯ ИНТЕРВЬЮ
О СМЕРТИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА

Рон и Гермиона взревели от негодования, но Гарри молчал. Он отложил газету в сторону, ему не хотелось читать дальше. Он знал, о чём будет в статье.  Никто иной, как тот, кто был на вершине башни, когда Дамблдор умер, мог знать, кто на самом деле убил его, и, как рассказала волшебному миру Рита Скиттер, Гарри видели убегающим с этого места секундой позже после падения Дамблдора.

- Мне очень жаль, Гарри. - проговорил Люпин.
- Так пожиратели контролируют и Ежедневный Пророк тоже? - с яростью спросила Гермиона.

Люпин Кивнул

- Но люди ведь понимают, что на самом деле происходит?
- Переворот был гладким и практически тихим. - обспокоенно ответил Люпин. - Официальное прикрытие его убийства - уход в отставку, его заменил Пиус Сикнесс, находящийся под действием заклятья Империус.
- Почему же Волдеморт не провозгласил себя Министром Магии? - спросил Рон.

Люпин засмеялся.

- Ему не нужно это, Рон. На самом деле он является Министром, но почему он должен сидеть в министерском кресле? Его марионетка, Сикнесс, заботится о повседневных делах, давая Волдеморту свободу в увеличении его влияния на Министерство.
Как и следовало ожидать, многие люди поняли, что произошло: в политике Министерства за последние два дня произошли слишком серьёзные изменения, многие перешёптываются о том, что за этим может стоять Волдеморт. Но, между тем, вот где истина: они шепчут. Они боятся полагаться друг на друга, не зная, кому верить, они боятся откровенно высказывать своё мнение, боясь, что их подозрения верны и их семьи под прицелом. Да, Волдеморт ведёт очень умную игру. Провозглашение себя породило бы открытое противостояние. Оставаясь замаскированным, он породил замешательство, неуверенность и страх.

- И эти серьёзные изменения в политике Министерства. - предположил Гарри. - включают настраивание мира волшебников против меня, вместо Волдеморта?

- Да, это их часть. - вновь вздохнул Люпин. - и это завершающий штрих. Сейчас, когда Дамблдор умер, ты - Мальчик, Который Выжил - должен был стать символом и объединяющей точкой любого сопротивления Волдеморту. Но предложив, что ты имеешь отношение к смерти старика, Волдеморт не только увеличил цену на твою голову, но и посеял сомнение и страх среди тех, кто мог бы защитить тебя.
А между тем, Министр начал движение против Магглорожденных. - Люпин указал на Ежедневный Пророк. - Посмотри на второй странице.

Гермиона переворачивала страницы с таким же отвращением, с каким она держала Секреты Темнейших Искусств.

- "Комиссия по регистрации магглорожденных!" - зачитала она в слух. - "Министр Магии проводит опрос так называемых "магглорожденных", чтобы лучше понять, как они стали располагать магическими тайнами.
Недавнее исследование, предпринятое Отделом Тайн открыло, что магия может передаваться только из поколения в поколение Волшебников. При отсутствии достоверной волшебной родословной, таким образом, так называемые "магглорожденные" скорее всего получили магическую силу путём воровства или насилия.
Министр решил искоренить этих узурпаторов магической силы, и разослал каждому так называемому "магглорожденному" приглашения на собеседование в недавно созданной Комиссии по регистрации магглорожденных".
- Люди не дадут этому случиться. - высказался Рон
- Это происходит, Рон - ответил Люпин. - На магглорожденных ведётся облава, пока мы говорим.
- Но как, они полагают, можно украсть магию? - спросил Рон. - Это сумашествие, если бы можно было воровать магию, то нигде не было никаких сквибов, разве не так?
- Я знаю. - ответил Люпин. - Как бы то ни было, пока человек не докажет, что имеет хотя бы одного волшебника в родне, теперь считается, что он приобрёл магическую силу незаконным путём и должен понести наказание.

Рон бросил взгляд на Гермиону, затем сказал:

- Что если чистокровные и полукровные волшебники объединятся в семью? Я буду всем говорить, что Гермиона - моя кузена...

Гермиона накрыла руку Рона своей и сжала её.

- Спасибо, Рон, но я не могу позволить тебе...
- У тебя не останется выбора - свирепо сказал Рон, тоже сжимая её руку. - Ты изучишь моё фамильное древо так, что сможешь ответить на все вопросы по нему.

Гермиона слабо улыбнулась.

- Рон, поскольку мы находимся в бегах с Гарри Поттером, самым разыскиваемым волшебником в стране, я не думаю, что это имеет значение. Если бы я вернулась в школу, всё было бы по-другому. А какие планы у Волдеморта на Хогвартс? - спросила она у Люпина.
- Посещение сейчас обязательно для каждой юной ведьмы и волшебника. - ответил он. - Это было объявлено вчера. Это существенное изменение, потому что раньше оно никогда не было обязательным. Конечно, практически каждая ведьма или волшебник в Британии обучались в Хогвартсе, но их родители имели права обучать их дома или посылать за границу, если они предпочитали. Таким образом, у Волдеморта будет перед глазами вся популяция волшебников, с юного возраста. Это, к тому же, является ещё одним средством отсеивания магглорожденных, поскольку студентам должен присваиваться Статус Крови - удостоверение того, что они доказали Министру их магическое происхождение - прежде, чем им разрешается посещать занятия.

Гарри почувствовал себя ослабленным и злым: в это мгновение взволнованные одиннадцатилетки, должно быть, выстраивали стопки новых книг заклинаний, не опасаясь, что они могут никогда не увидеть Хогвартс, равно как и свои семьи.

- Это... это... - он бормотал, пытаясь найти слова, которые справедливо соответствовали бы ужасу его мыслей, но Люпин тихо прервал его:

- Я знаю. - Люпин мгновение колебался. - Я пойму, если ты не сможешь подтвердить это, Гарри, но Орден находится под впечатлением, что Дамблдор оставил тебе поручение.
- Оставил. - ответил Гарри. - И Рон и Гермиона вместе со мной выполняют его, идут со мной.
- Можешь ли ты признаться мне, в чём состоит твоя миссия?

Гарри посмотрел в покрытое ранними морщинами лицо, обрамлённое густыми, но седеющими волосами, и очень хотел ответить по-другому:

- Я не могу, Ремус, мне очень жаль. Если Дамблдор не сказал тебе, я думаю, что и я не могу.
- Я полагал, что ты это скажешь. - вздохнул Люпин, выглядевший разочарованным. - Но я могу быть тебе полезен. Ты знаешь, кто я такой и на что я способен. Я бы мог пойти с вами и обеспечить защиту. Вам бы даже не пришлось говорить мне, что вы на самом дели собираетесь сделать.

Гарри сомневался. Это было очень заманчивое предложение, хотя он не мог представить, как бы они смогли держать свою задачу в секрете от Люпина, если бы он был с ними всё время.

Гермиона, между тем, выглядела озадаченной.

- А что касательно Тонкс? - спросила она
- Что с ней? - переспросил Люпин
- Ну... - нахмурилась Гермиона - Ты женат! Что она думает об этой идее похода с нами?
- Тонкс будет в абсолютной безопасности. - заверил Люпин. - Она будет в доме своих родителей.

В тоне Люпина было что-то странное, он был практически холодным. Что-то странное было и в идее заточения Тонкс в доме родителей; она, в конце концов была членом Ордена и, насколько Гарри знал, наврядли хотела быть заложницей обстоятельств.

- Ремус. - неуверенно произнёс Гарри. - Всё... хорошо... ты знаешь - между тобой и...
- Всё хорошо, спасибо. - многозначительно ответил Люпин.

Гермиона порозовела. Воцарилась короткая пауза, натянутая и неловкая, затем Люпин, набрав воздуха в грудь, будто собирался скзаать что-то неприятное, промолвил:

- У Тонкс будет малыш.

- О, как здорово! - завизжала Гермиона
- Великолепно! - с энтузиазмом сказал Рон
- Поздравляю. - тихо сказал Гарри

Люпин улыбнулся искусственной улыбкой, больше похожей на гримасу, затем продолжил:
- Ну... Вы принимаете моё предложение? Станет ли троица четвёркой? Я не могу поверить, что Дамблдор не одобрил бы этого, он назначил меня вашим учителем по Защите от Тёмных Искусств, в конце концов. И я, должен сказать, уверен, что мы столкнёмся с магией, с которой мы никогда не встречались и не представляли.

Рон и Гермиона посмотрели на Гарри.

- Просто… давай-ка уточним, - сказал он. – Ты хочешь оставить Тонкс у родителей и пойти с нами?
- Она там будет в безопасности, они присмотрят за ней, - сказал Люпин. Его доводы не отличались убедительностью. – Гарри, я уверен, Джеймс бы очень хотел, чтобы я был с тобой.
- Ну, - медленно сказал Гарри, - а я не уверен. Я уверен скорее, что мой отец поинтересовался бы, почему ты не хочешь быть с собственным ребёнком, вообще-то.

Люпин побледнел. В кухне стало холоднее градусов на 10. Рон оглядывался вокруг с таким видом, словно для него было жизненно важно запомнить каждую деталь в комнате. Гермиона смотрела то на Гарри, то на Люпина.

- Вы не понимаете, - наконец сказал Люпин.
- Тогда объясни, - сказал Гарри.

Люпин сглотнул.

- Я совершил непростительную ошибку, женившись на Тонкс. Я сделал это из лучших побуждений, но с тех пор сильно об этом жалею.
- Понятно, - сказал Гарри, - что ты хочешь бросить её и ребёнка и убежать с нами.

Люпин вскочил на ноги: его стул упал назад, а сам он посмотрел на них таким яростным взглядом, что впервые Гарри увидел тень волка на этом человеческом лице.

- Вы понимаете, что я сделал со своей женой и ещё не рождённым ребёнком? Я не должен был на неё жениться , я сделал её изгоем!

Люпин пнул перевёрнутый стул.

- Вы видели меня только в Ордене и под защитой Дамблдора в Хогвартсе! Вы не знаете, в каком свете большинство волшебников видят такие создания, как я! Когда они узнают о моём недуге, они перестают со мной разговаривать! Вы не видите, что я наделал? Даже её собственной семье наш брак отвратителен, какие родители пожелают дочери женитьбы на оборотне? А ребёнок… ребёнок…

Люпин схватился за волосы, он выглядел обезумевшим.

- Моя порода обычно не размножается! Он будет, как я, я уверен… как я могу простить сам себя, когда я сознательно передал свою учесть невинному ребёнку? И если он чудом окажется не таким, как я, то ему будет лучше в сто раз без отца, которого он должен стыдиться!
- Ремус! - прошептала Гермиона со слезами на глазах. - Не говори так, как может любой ребенок стыдиться тебя?
- Не знаю, Гермиона, - сказал Гарри. – Мне бы было стыдно.
Гарри не знал, откуда пришла эта ярость, но она заставил его встать на ноги. Люпин выглядел так, как будто Гарри ударил его.
- Если новый режим думает, что маглорожденные плохие, - сказал Гарри, - что они сделают полуоборотню, чей отец в Ордене? Мой отец умер, пытаясь защитить маму и меня, и ты считаешь, что он сказал бы тебя бросить твоего ребенка и отправится с нами в приключение?
- Как ты смеешь? - сказал Люпин. - Это не жажда опасности или личной славы, как ты смеешь предлагать такую…
- Я думаю, что ты чувствуешь себя немного сорвиголовой, - сказал Гарри, - тебе бы хотелось быть на месте Сириуса.
- Гарри, нет! - умоляла его Гермиона, но он продолжал с ненавистью смотреть в озлобленное лицо Люпина.
- Я бы никогда в это не поверил, - сказал Гарри. - Человек, который научил меня бороться с дементорами - трус.
Люпин достал свою палочку так быстро, что Гарри едва успел дотронуться до своей, был громкий удар, и отлетел назад, как будто его толкнули; в тот момент, когда он ударился об кухонную стену и соскользнул на пол, он мельком увидел след плаща Люпина, исчезающего в дверях.
- Ремус, Ремус, вернись! - кричала Гермиона, но Люпин не ответил. Минуту спустя они услышали, как захлопнулась входная дверь.
- Гарри! - взвыла Гермиона. - Как ты мог?
- Это было легко, - сказал Гарри. Он встал, он мог почувствовать, как опухает шишка на руке в том месте, где он ударился об стену. Он все еще дрожал от ярости.
- Не смотри на меня так! - огрызнулась Гермиона.
- Вот только этого не надо, - прорычал Рон.
- Нет, нет, мы не должны ссориться, - сказала Гермиона, становясь между ними.
- Ты не должен был говорить этого Люпину, - сказал Рон Гарри.
- Это должно было с ним случиться, - сказал Гарри. Разрозненные образы проносились в его голове: Сириус, падающий в арку, поверженный Дамблдор в воздухе, вспышка зеленого света и голос его матери, мольба о пощаде…
- Родители, - сказал Гарри, - не должны оставлять своих детей, только… только если им не пришлось это сделать.
- Гарри, - сказала Гермиона, протягивая руку в знак утешения, но он оттолкнул ее и отошел, смотря на огонь, разведённый Гермионой. Он однажды говорил с Люпином сквозь этот камин, ища правду о Джеймсе, и Люпин утешил его. Теперь измученное лицо Люпина возникло перед ним. Он почувствовал болезненное раскаяния. Ни Рон, ни Гермиона не говорили, но Гарри был уверен, что они смотрят друг на друга за его спиной, общаясь без слов. Он развернулся и поймал их на том, что они быстро отвернулись друг от друга.
- Я знаю, что не должен был называть его трусом.
- Нет, не должен был, - сразу же сказал Рон.
- Но он вел себя так.
- Все равно… - сказала Гермиона.
- Я знаю, но если это заставит его вернуться к Тонкс, то оно стоило того, не так ли?
В его голосе звучала надежда. Гермиона выглядела сочувствующей, Рон явно был неуверен. Гарри посмотрел на свои ноги, думая о своем отце. Поддержал бы он его в том, что он сказал Люпину, или он был бы зол от того, как его сын обращается с его старым другом.

Тихая кухня, казалось, гудела от недавней сцены, чувствовалось, что Рон и Гермиона ещё не высказались. Ежедневный  Пророк, купленный Люпином, все еще лежал на столе. Гарри в газете смотрел на потолок.
Он сел, открыл газету наугад и притворился, что читает. Он не мог подобрать слова, его голова еще была забита ссорой с Люпином. Он был уверен, что Рон и Гермиона с другой стороны Пророка вернулись к своему немому общению.
Он громко перевернул страницу, и со страницы буквально выскочило имя Дамблдора. Прошло два или три мгновения, прежде чем он понял смысл фотографии, на которой была изображена семья. Под фотографией были слова: Семья Дамблдоров, слева направо: Альбус, Персивал, держащий новорожденную Ариану, Кендра и Аберфорт.
Она привлекла его внимание, Гарри осмотрел картинку более аккуратно. Отец Дамблдора, Персивал, был симпатичным мужчиной с глазами, которые, казалось, блестели даже на выцветшей фотографии. Маленькая Ариана была немного больше буханки хлеба и внешне ничем не отличалась от отца. У ее мамы, Кендры, были блестящие черные волосы, завязанные в хвост. В её лице было что-то особенное. Гарри подумал о фотографиях коренных Американцев, когда он смотрел на темные глаза, высокие скулы, прямой нос, правильно сложенные черты лица, а под ними - шелковое платье с высоким воротником. Альбус и Аберфорт были одеты в одинаковые кружевные куртки, и у них были одинаковые прически до плеч. Альбус выглядел старше на несколько лет, но оба мальчика были очень похожи, это явно было до того, как нос Альбуса был сломан и он начал носить очки.
Семья выглядела счастливой и нормальной, безмятежно улыбаясь газете. Рука крошки Арианы высунулась из ее пелёнки. Гарри увидел заголовок над фотографией:

ЭКСКЛЮЗИВНАЯ ВЫДЕРЖКА ИЗ ВЫХОДЯЩЕЙ
БИОГРАФИИ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА
Автор Рита Скитер

Думая, что это вряд ли заставит его чувствовать себя хуже, чем он уже себя чувствовал, Гарри начал читать:

Гордая и надменная, Кендра Дамблдор не могла вынести того, чтобы остаться в этом жестоком мире шаблонов и ярлыков после преданного гласности ареста ее мужа и заключения его в Азкабан. Поэтому она решила порвать все связи и переселится в Годрикову Лощину, деревня, которая позже станет знаменитой из-за  сцены странного побега Гарри Поттера от Сами-Знаете-Кого.
Как созданный по шаблону мир, Годрикова Лощина была домом для множества семей волшебников, но т.к. Кендра никого из них не знала, она боролась бы с любопытством по поводу преступления ее мужа, с которым он столкнулась в деревне, где жила раньше. Неоднократно давая отпор дружественным визитам своих новых соседей-волшебников, она скоро сделала так, что в дела её семьи никто не вмешивался.
- Закрыла дверь перед моим носом, когда я поприветствовала ее пачкой домашних тортов-котелков, - сказала Батильда Багшот. - В первый год их пребывания там, я видела только двух мальчиков. Не знала бы, что у них есть дочь, если бы я не собирала Заунывки при лунном свете той зимой, когда они переехали, и я увидела, как Кендра вела Ариану на задний двор. Провела ее вокруг лужайки один раз, крепко держа ее, потом повела ее внутрь. Даже и не знаю, что думать.
Казалось, что Кендра думала, что ее переезд в Годрикову Лощину был прекрасной возможностью, чтобы раз и навсегда спрятать Ариану, что-то, что она, наверное, планировала годами. Это было потрясающее время.

Но Ариане едва исполнилось семь лет, когда она бесследно исчезла, а семь лет - это возраст в котором проявляется магия, если она присутствует, и с этим соглашаются многие эксперты. Никто из живущих сейчас не помнит, чтобы  Ариана демонстрировала хотя бы малейшие признаки магических способностей. Поэтому ясно, кажется, что Кендра решила, что лучше скрыть существование своей дочери, чем страдать от стыда от признания того, что она родила сквиба. Переезд от друзей и соседей, которые знали Ариану, конечно, упростил бы их положение. Братья отвечали на неловкие вопросы, как научила их мать: "Моя сестра слишком болезненна для школы".

На следующей неделе: Альбус Дамблдор в Хогвартсе.  Призы и притворство.

Гарри ошибался: то, что он прочитал, заставило его почувствовать себя хуже. Гарри посмотрел на фотографию очевидно счастливой семьи. Это было правдой? Как он мог это узнать? Он хотел отправиться в Годрикову Долину, даже если  Батильда была не в состоянии говорить с ним: он хотел посетить место, где он и Дамблдор оба потеряли тех, кого любили. Он опускал газету, чтобы спросить мнение Рона и Гермионы, когда оглушительный треск эхом отдался по кухне.
Впервые за три дня Гарри забыл о Кричере. Его немедленной мыслью было, что Люпин опять ворвался в комнату, и на долю секунды,  он не обратил снимания на массу борющихся конечностей, которые появились из воздуха прямо рядом с его стулом. Он поспешил встать на ноги, в то время как Кричер попытался развязать себя и, низко поклонившись Гарри, он прокаркал: " Кричер вернулся с вором Мундунгусом Флетчером, хозяин".
Мундунгус вскарабкался вверх и достал палочку, Гермиона, тем не менее, была слишком быстра для него.

- Экспеллиармус!

Палочка Мундунгуса взлетела в воздух, и её поймала Гермиона. Мундунгус с обезумевшим взглядом побежал к лестнице. Рон поймал его за ноги и Мундунгус упал на каменный пол, послышался приглушённый хруст.

- Чё? – закричал он, пытаясь вырваться из «объятий» Рона. - Чё я вам сделал, а? Послали шестерить за мной эльфа, чё вам надо? Чё я сделал, отвали, ну -ка отцепись…
- Не в том ты положении, чтобы жаловаться, - сказал Гарри. Он бросил газету в сторону, быстро пересёк кухню и встал на колени перед Гнусом, который перестал бороться и выглядел напуганным. Рон, задыхаясь, поднялся и увидел, как Гарри приставил палочку прямо к носу Мундунгуса. Гнус вонял старым потом и табачным дымом. Его волосы и одежда были в ужасном состоянии
- Кричер просит простить его за столь позднюю доставку вора, хозяин, - крякнул эльф. – Флетчер знает, как сделать так, чтобы его не поймали, знает лазейки. Тем не менее, Кричер прижал вора.
- Ты молодец, Кричер, - сказал Гарри, и эльф низко поклонился.
- Так, у нас к тебе есть несколько вопросов, - сказал Гарри Гнусу, который тут же принялся кричать.
- Я запаниковал, ладно? Я вообще не хотел никуда идти, без обид, дружище, я не вызывался умирать вместо тебя, а за мной гнался Сам-Знаешь-Мать-Его-Кто, кто угодно бы на моём месте драпанул. Я же говорил, что не хотел этого делать…
- К твоему сведению, никто из нас оттуда не Аппарировал, - сказала Гермиона.
- Ой, герои, посмотрите на них, только я даже вида не делал, что хотел умереть…
- Нас не интересует, как ты сбежал и оставил Грюма, - сказал Гарри, передвигая палочку поближе к налитым кровью глазам Мундунгуса. – Мы знали, что твоей шкуре нельзя было доверять.
- И чё же за мной ходит домашний эльф? Или опять про кубки будешь спрашивать? Нету у меня ничего, хотя можешь их достать у…
- И не в кубках дело, хотя уже теплее, - сказал Гарри. – Заткнись и слушай.

Было так приятно найти себе занятие, и кого-то, из кого можно было выудить немного правды. Гарри уже тёр палочкой переносицу Гнуса, который косился на неё.

- Когда ты обчистил дом от всех ценностей, что смог найти, - начал Гарри, но Мундунгус снова его перебил.
- Да Сириусу и дела не было до этого барахла…

Послышалась скороговорка из брани, лязг, блеснула медь, и с припадочным криком Кричер разбежался и со всего размаху ударил Гнуса по голове сковородкой.

- Убери его, отзови, его запереть надо! – кричал Гнус, пригибаясь, когда Кричер снова занес сковородку.
- Кричер, нет ! – закричал Гарри.

Тонкие руки Кричера тряслись от тяжести сковородки, но он крепко держал её.

- Может быть ещё разок, хозяин? Для верности.

Рон засмеялся.

- Он нужен нам в здравом уме, Кричер, но если нам понадобятся особые меры, мы предоставим его тебе, - сказал Гарри.
- Большое спасибо, хозяин, - сказал Кричер с поклоном, он отошёл и с ненавистью смотрел на Мундунгуса своими большими бледными глазами.
- Когда ты обчистил дом от всех ценностей, что смог найти, - снова начал Гарри, - ты взял кое-какие вещи из кухонного серванта. Там был медальон. – Во рту у Гарри пересохло. Он чувствовал, что Рон и Гермиона тоже замерли в ожидании. – Что ты с ним сделал?
- А что? – спросил Мундунгус. – Он чё-то стоит?
- Он до сих пор у тебя! – закричала Гермиона.
- Нет, это вряд ли, - сказал Рон. – Он наверняка думает, смог бы он выручить за него больше денег.
- Больше? – сказал Мундунгус. – Ни хрена… блин… на халяву отдал, выцыганила…
- О чём ты говоришь?
- Я торговал в Косом Переулке, а она ко мне подходит и спрашивает, есть ли у меня лицензия, чтобы торговать магическими артефактами. Карга старая. Она хотела меня штрафануть, но ей приглянулся медальончик, она забрала его, а меня отпустила, сказала, что мне, типа, повезло.
- Что за женщина? – спросил Гарри.
- Не знаю, какая-то тётка из Министерства.

Гнус немного подумал, приподняв бровь.

- Мелкая такая, на макушке бантик. - Он нахмурился и добавил. - На жабу похожа.

Гарри уронил палочку: она прилетела Гнусу по носу и оросила красными искрами его брови, которые тут же загорелись.

- Агуаменти! – закричала Гермиона, и из её палочки вылетела струя воды, от которой Мундунгус захлебнулся.

Гарри посмотрел на Рона и Гермиону и увидел тот же шок, который сейчас был на его лице. Шрамы на его руке снова заболели.

Глава 13. Комиссия по регистрации магглорожденных.
- А, Мафальда! - сказала Амбридж, глядя на Гермиону. - Трэверс прислал тебя, не так ли?
- Д-да,- пропищала Гермиона.
- Хорошо, вы справитесь идеально,- Амбридж говорила с волшебником в чёрном и золотом,- Эта проблема решена, Министр, если Мафальда займётся ведением записей, то мы сможем начать прямо сейчас.- она обратилась к своему пюпитру,- Десять человек сегодня и один из них- жена сотрудника Министерства! Что же это такое...даже тут, в самом сердце Министерства!- она вошла в лифт рядом с Гермионой, то же самое сделали и два волшебника, которые слушали разговор Амбридж с Министром.- Мы отправляемся прямо вниз, Мафальда, ты найдёшь всё, что тебе нужно, в зале суда. Доброе утро, Альберт, разве ты не выходишь?
- Да, конечно,- сказал Гарри глубоким голосом Ранкорна.
Гарри вышел из лифта. Золотые решётки лязгнули за его спиной. Бросив взгляд через плечо, Гарри увидел тревожное лицо Гермионы, исчезающее из поля зрения, по высокому волшебнику слева и справа от неё, бархатный бант Амбридж на уровне плеч.
- Что привело тебя сюда, Ранкорн?- спросил новый Министр Магии. Его длинные чёрные волосы и борода были с серебряными прядями, крупный лоб сильно выступал вперёд, бросая тень на его блестящие глаза, что напомнило Гарри краба, выглядывающего из- за камня.
- Нужно перемолвиться словечком с,- Гарри секунду немного колебался,- Артуром Уизли. Кто- то сказал, что он был на первом этаже.
- А,- сказал Пиус Сикнесс,- его уличили в контакте с Нежелательными?
- Нет,- сказал Гарри,в его горле пересохло,- ничего подобного.
- Ну, ладно. Это только вопрос времени,- сказал Сикнесс,- если хочешь знать моё мнение, то эти кровные предатели ничуть не лучше грязнокровок. Доброго дня, Ранкорн.
- Доброго дня, Министр.
Гарри проводил Сикнесса, уходящего вдоль покрытого тонким ковром коридора, взглядом. В тот момент, когда Министр исчез из поля зрения, Гарри накинул мантию-невидимку, которую он выдернул из-под его тяжёлой чёрной мантии и направился по коридору в противоположном направлении. Ранкорн был таким высоким, что Гарри был вынужден сутулиться, чтобы быть уверенным в том, что его большие ступни не видны.
В глубине его живота пульсировала паника. По мере того как он проходил блестящую деревянную дверь за блестящей деревянной дверью, каждая с дощечкой с именем владельца и его должностью чуть ниже, мощь Министерства, его сложность, его непроницаемость, казалось, вся была направлена против него, поэтому план, осторожно вынашиваемый им с Роном и Гермионой в течение последних четырёх недель, казался по-детски смехотворным. Они концентрировали все свои усилия на том, чтобы пробраться внутрь, будучи не обнаруженными. Они даже ни на секунду не задумывались о том, что они будут делать, если им придётся разделиться. Теперь Гермиона застряла в судебном процессе, который несомненно будет идти долгие часы; Рон изо всех сил пытается сделать магию, насчёт которой Гарри был уверен, что она за ним, женская свобода, возможно, зависит от результата, а он, Гарри, бродит по верхнему этажу, хотя он прекрасно знает, что его цель ушла вниз вместе с лифтом.
Он остановился, прислонился к стене и попытался решить, что делать. Тишина давила на него. Не было ни шума, ни разговоров, ни звука быстрых шагов, эти покрытые пурпурными коврами коридоры были такими тихими, как будто на это место применили заклинание Муффлиато.
"Её офис должен быть там",- подумал Гарри.
Было очень маловероятно, что Амбридж хранит драгоценности в своём офисе, но, с другой стороны, было бы крайне глупо не обыскать его для того, чтобы убедиться в этом. Поэтому он вновь отправился вдоль корридора, никого не встречая на своём пути, кроме нахмурившегося волшебника, который нашёптывал инструкции гусиному перу, которое парило перед ним, оставляя неразборчивый след на пергаменте.
Теперь, обращая внимания на имена на дверях, Гарри повернул за угол. На середине следующего коридора он в широкое открытое пространство, где дюжины ведьм и волшебников сидели рядами за маленькими партами, но не такими партами, как школьные, потому что они были более гладкими и безо всяких рисунков. Гарри сделал паузу, чтобы посмотреть на них. Зрелище было довольно завораживающим. Все они махали и вертели палочками в унисон и квадратики цветной бумаги летали во всех направлениях как маленькие розовые воздушные змеи. После нескольких секунд Гарри осознал, что у этого действия есть ритм, что все бумажки образуют один и тот же узор; а после ещё нескольких секунд он осознал, что то, что он наблюдает-ничто иное, как создание памфлетов - что бумажные квадратики - это страницы, которые, когда они следенились, сложились, и скрепились магией в одно целое, упали на аккуратненькие "книгохранилища", рядом с каждой ведьмой или волшебником.
Гарри подполз ближе, ведь рабочие были так увлечены тем, что они делали, что он был уверен, что они не обратят внимание на тихие шаги по ковру, и незаметно взял готовый памфлет с груды рядом с молодой ведьмочкой. Он изучил его под мантией-невидимкой. Розовая обложка была расписана золотыми буквами:

ГРЯЗНОКРОВКИ
и Опасность, Которую Они Представляют
Мирному Чистокровному Обществу

Под этим заголовком находилось изображение красной розы с самодовольным лицом в центре его лепестков, которую душил зелёный сорняк с клыками и свирепым взглядом. Автор этого памфлета указан не был, но опять, шрамы на тыльной стороне его правой руки зазудели, и он начал их изучать. Затем молодая ведьмочка рядом подтвердила его подозрения, сказав, продолжая размахивать и вертеть палочкой:"Никто не знает, эта старая карга целый день будет допрашивать грязнокровок?"
- Осторожнее,- сказал волшебник поблизости от неё, нервно оглядываясь по сторонам; одна из его страниц сорвалась и упала на пол.
- У неё что, не только волшебный глаз, но ещё и волшебные уши?
Ведьма посмотрела по направлению к блестящей двери из красного дерева, встречаясь лицом с пространством, полным памфлетоделателей; Гарри посмотрел тоже и злость проснулась в нём как змея. Где у маглов на двери обычно располагается глазок, был, закреплённый в дереве, большой круглый глаз с яркой голубой радужной оболочкой - глаз, до боли знакомый любому, кто знал Аластора Муди.
На некоторое время Гарри забыл, где он и что он тут делает. Он даже забыл, что он невидимый. Он большими шагами направился к двери, чтобы изучить глаз. Он не двигался. Он слепо смотрел вверх, застывший. На дощечке снизу была надпись:

ДОЛОРЕС АМБРИДЖ
Младший замминистра

А внизу, на дощечке слегка более блестящей:

Глава регистрационной комиссии маглорождённых.

Гарри посмотрел назад, на дюжину памфлетоделателей. Хоть они и были увлечены свой работой, вряд ли бы они не обратили внимание, если перед ними вдруг откроется дверь пустого офиса. Он достал из внутреннего кармана странный объект с раскачивающимися ножками и резиновым луковицевидным рожком в качестве тельца. Присев под мантией, он поместил Манок-Детонатор на землю.
Тот тут же стремительно побежал через ноги ведьм и волшебников вперёд от них. Несколько мгновений спустя, пока Гарри ждал, держа руку на дверной ручке, раздался громкий врыв и куча резкого чёрного дыма лавиной пошла из угла. Юная ведьмочка в переднем ряду завизжала. Розовые странички летали повсюду и она с её приятелями и приятельницами, подпрыгивала, смотря по сторонам, ища источник беспокойства. Гарри повернул ручку, вошёл в офис Амбридж и закрыл дверь за собой.
Он почувствовал, как будто переместился назвд во времени. Комната была точь-в-точь как офис Амбридж в Хогвартсе. Драпировки, салфетки и сущёные цветы покрывали всё пространство. На стенах были такие же тарелки с узорами, на каждой из них был цветастый котёнок, прыгающий и резвящийся с отвратительным очарованием. Стол был покрыт тканью с цветочками и оборками. За глазом Грозного Глаза было телескопическое приспособление, позволяющее Амбридж шпионить за рабочими по ту сторону двери. Гарри взглянул туда и убедился, что они всё ещё толпятся вокруг Манка-Детонатора. Он вытащил из двери телескоп, оставив за ним дыру, вытолкнул волшебное глазное яблоко и положил его в свой карман. Затем он вновь повернулся лицом к двери, поднял палочку и прошептал:"Аэрио Локет".
Ничего не произошло, но он и не рассчитывал на это:бесспорно Амбридж знала всё о защитных чарах и заклинаниях. Он поспешил за письменный стол и начал выдвигать шкафчики. Там были гусиные перья, записные книжки, Словолента, заколдованные зажимы для бумаги, которые змеевидно свернувшись лезли из шкафчиков и их приходилось запихивать назад, вычурная маленькая драпированная коробочка, полная заколок и зажимов для волос, но ни следа медальона.
Сзади стола был шкафчик с документами. Гарри решил обыскать его. Как и шкафчики с документами Филча в Хогвартсе, он был полон папок, на каждой из которых было имя. Ничто не отвлекало Гарри от поисков, пока он не достиг крайнего шкафчика:там был файл мистера Уизли.
Он достал и открыл его.

АРТУР УИЗЛИ
Статус крови:чистокровный, но с недопустимыми промаггловскими склонностями. Извесен как член Ордена Феникса.
Семья:жена(чистокровная),семеро детей, двое младших - в Хогвартсе. Младший сын дома, серьёзно болен, подтверждено инспекторами Министерства.
Статус безопасности:ОТСЛЕЖИВАЕТСЯ. За всеми передвижениями идёт наблюдение. Большая вероятность контакта с Нежелательным Номер 1(ранее оставался с семьёй Уизли).

"Нежелательный Номер Один",- недовольно пробормотал Гарри, пока он клал на место папку мимтера Уизли и закрывал шкафчик. У него были соображения, кто это, и он, достаточно уверенный, он встал и осмотрелся, ища свежие потайные места, и увидел постер самого себя на стене с надписью на груди:"Нежелательный Номер Один". К нему была приклеена маленькая розовая бумажка для заметок, с котёнком в углу. Гарри приблизился, чтобы прочитать её и увидел, что рукой Амбридж там было написано:"Казнить".
Злой как никогда, он стал обыскивать днища ваз и корзин с сухими цветами, но был ничуть не удивлён, что и там медальона не было. Он окинул офис взглядом в последний раз и вдруг его сердце замерло на мгновенье. Дамблдор смотрел на него с небольшого прямоугольного зеркала, закреплённого на этажерке позади стола.
Гарри бегом пересёк комнату и схватил его, но осознал, когда до него дотронулся, что это в принципе не зеркало. Дамблдор шиироко улыбался с блестящей обложки книги. Гарри не сразу заметил вьющуюся зелёную надпись на его шляпе - "Жизнь и Ложь Амбуса Дамблдора" - и ничуть не меньшую надпись на груди - "от Риты Скитер, автора бестселлера:"Армандо Диппер:Мастер или Идиот".
Гарри наугад открыл книгу и увидел фотографию на всю страницу, на которой были изображены два подростка, неумеренно смеющихся, с рукам на плечах друг-дружки. Дамблдор, теперь с волосами в локоть длиной, отрастил крохотную бородку, напоминавшую подобную на подбородке Крама, которая так раздражала Рона. Парень, который хохотал в тихом изумлении возле Дамблдора, смотрел на него радостным, диким взглядом. Его золотые волосы кудряшками спадали на плечи. Гарри заинтересовался, был ли это молодой Додж, но перед тем , как он успел прочитать подпись, дверь офиса распахнулась.
Если бы Сикнесс не смотрел через плечо, когда вошёл, то Гарри не успел бы натянуть на себя мантию-невидимку. Ему показалось, что Сикнесс заметил краем глаза быстрое движение, потому что на секунду или две он замер, настороженно глядя на то место, где только что исчез Гарри. Возможно решив, что все, что он видел - это Дамблдор, вернувшийся назад, на полку, Сикнесс в конце-концов подошёл к столу и указал палочкой на перо, стоящее в чернильнице. Оно выпрыгнуло оттуда и начало строчить записку Амбридж. Очень медленно, стараясь как можно реже дышать, Гарри вышел из офиса в открытое простанство перед ним.
Памфлетоделатели всё ещё стояли, собравшись в кучу, вокруг Манка-Детонатора, который продолжал слабо издавать звуки, дымясь. Гарри поспешил в коридор, когда услышал, как молодая ведьмочка сказала:
- Спорим, эта штука прокралась сюда из Экспериментальных Чар, они так неосторожны, помните ту ядовитую утку?
Торопясь к лифтам, Гарри обдумал свои варианты действия. Вообще не было похоже на то, что медальон находится здесь, в Министерстве, и не было никакой надежды выяснить чарами его месторасположение у Амбридж, пока она была в суде, где полно народа. Для них теперь лучше всего было покинуть Министерство, пока их не вычислили и попробовать ещё раз в другой день. Сначала надо было найти рона, тогда они вместе смогли бы придумать что-нибудь чтобы вытащить Гермиону из зала суда.
Лифт пришёл пустой. Гарри запрыгнул внутрь и стянул мантию-невидимку, так как она начала спадать. К его невероятному облегчению, когда лифт домчался до второго этажа и остановился, в него вошёл весь мокрый и с безумным взглядом Рон.
- З- здравствуйте,-заикаясь сказал он, обращаясь к Гарри, как только лифт снова тронулся.
- Рон, это я, Гарри!
- Гарри! Чтоб мне провалиться, забыл, как ты выглядишь! А почему Гермиона не с тобой?
- Она отправилась вниз, в зал суда вместе с Амбридж, она не могла отказаться, и...
Перед тем как Гарри успел закончить, лифт снова остановился. Дверь открылась и вошёл мистер Уизли, разговаривая с пожилой ведьмой, чьи белые волосы были зачёчаны так высоко, что напоминали муравейник.
"...Я, в- общем, понимаю, о чём вы говорите, Ваканда, но я боюсь, что не могу принять участие в..."
Мистер Уизли не закончил;он заметил Гарри. Было странно видеть мистера Уизли, глазеющего на него с такой неприязнью. Двери лифта закрылись и все четверо снова тронулись вниз.
- О, привет, Рэг,- сказал мистер Уизли, оглядываясь на звук равномерного капанья с робы Рона,- разве твоя жена сегодня не на допросе? Э-э, что случилось? Почему ты такой мокрый?
- Дождь в офисе Яксли,- ответил Рон. Он говорил, смотря на плечо мистера Уизли, и Гарри понял, что он боится, что отец сможет распознать его, если они посмотрят друг другу прямо в глаза.- Я не могу остановить это, поэтому они послали меня за Берни...Пиллсворси, по-моему так они его назвали...
- Да, во многих офисах сегодня идут дожди в последнее время,- сказал мистер Уизли,- вы пробовали Метеолоджинкс Реканто? С Блетчли это помогло.
- Метеолоджинкс Реканто?- прошептал Рон.- Нет, не пробовал. Спасибо, па...то есть, спасибо, Артур.
Дверь лифта открылась, старая ведьма с муравейником на голове вышла и Рон бросился мимо неё и исчез из поля зрения. Гарри хотел последовать за ним, но понял, что путь его преграждён Перси Уизли, который большими шагами зашёл в лифт, уткнувшись носом в кое- какие бумаги, которые он читал.
Теперь, пока двери с лязгом не захлопнулись, Перси не осознавал, что он в лифте с собственным отцом. Он взглянул, увидел мистера Уизли, покраснел как редиска и вышел из лифта сразу, как только двери снова открылись. Гарри попробовал выйти во второй раз, но на сей раз его путь преградила рука мистера Уизли.
- Минуточку, Ранкорн.
Двери лифта закрылись и как только они лязгнули у следующего этажа, мистер Уизли сказал:
- Я слышал у тебя есть информация о Дирке Крессвелле.
У Гарри создалось впечатление, что злоба мистера Уизли была не меньше из- за встечи с Перси. Он подумал, что самый лучший вариант поведения сейчас- прикинуться дурачком.
- Извините?- сказал он.
- Не притворяйся, Ранкорн,- свирепо сказал мистер Уизли.- Ты отслеживал волшебника, который подделал его семейное дерево, не так ли?
- Я..Ну допустим так оно и есть, что тогда?- сказал Гарри.
- То, что Дирк Крессвел - в десять раз больше волшебник, чем ты,- сказал мистер Уизли тихо, так как лифт опустился ещё ниже,- И если он выживет после Азкабана, тебе придётся отвечать перед ним, не говоря уже о его жене, сыне, друзьях...
- Артур,- прервал его Гарри, за тобой следят, знаешь об этом?
- Это угроза, Ранкорн?- сказал мистер Уизли громко.
- Нет,- сказал Гарри,- это факт! Они следят за каждым твоим движением...
Двери лифта открылись. Они достигли Атриума. Мистер Уизли бросил на Гарри злой взгляд и умчался из лифта. Гарри-Ранкорн остался стоять... Двери лифта с лязгом закрылись.
Гарри вытащил мантию- невидимку и надел её. Он должен был сам вытащить Гермиону, пока Рон разбирался с дождливым офисом. Когда двери отворились, он вошёл в освещённый факелами каменный коридор, довольно- таки отличающийся от отделанного деревянными панелями, слегка дрожа, смотря вперёд на далёкую чёрную дверь, которая обозначала вход в Департамент Тайн.
Он отправился в путь, но его целью была не дверь, а дверной проём,как он помнил, по левой стороне, который, вёл на лестничный пролёт, который, в свою очередь, вёл вниз, к палатам суда. Его ум был захвачен обдумыванием возможностей, как он прокрадётся туда. У него всё ещё была пара Манков- Детонаторов, но возможно лучше всего было просто постучать в дверь судебного помещения, войти как Ранкорн и попросить обмолвиться словечком с Мафальдой? Конечно, он не знал, достаточно ли важная персона этот Ранкорн, чтобы такой план сработал, и, даже если бы он провернул это, невозвращение Гермионы могло бы вызвать поиски до того, как они покинут Министерство...
Потерянный в догадках, он не сразу почувствовал сверхестественное давящее чувство, которое охватывало его, как если бы он погрузился в туман. С каждым шагом оно становилось всё холоднее и холоднее, холод который достиг глубины его горла и прорвался в лёгкие. И затем он почувствовал чувство отчаянной безнадёжности, наполняющееся, расширяющееся внутри...
Дементоры, подумал он.
И как только он достиг низа лестницы и повернул направо, его взору предстала ужасная сцена. Тёмный коридор снаружи зала суда был набит высокими фигурами в чёрных капюшонах, их лица были полностью спрятаны, их неровное дыхание было единственным звуком в этом помещении. Окаменевшие маглорожденные люди, приведённые для допроса, сидели кучкой, дрожали и держались руками за деревянные скамьи. Большинство из них закрывали ладонями лица, возможно в инстинктивной попытке защитить себя от жадных ртов дементоров. Некоторые были с семьями, другие сидели одни. Дементоры скользили перед ними вверх и вниз, и холод, безнадёжность и отчаяние ложились на Гарри как проклятие...
Надо сражаться, сказал он себе, но если бы он сколдовал Патронуса, то моментально бы выдал себя. Поэтому он двинулся вперёд так тихо, как мог, и с каждым шагом оцепенение всё больше овладевало его сознанием, но он заставлял себя думать о Гермионе и Роне, которые нуждались в нём.
Продвижение мимо возвышающихся фигур было ужасающим:безглазые лица, прячущиеся за капюшонами, поворачивались, когда он проходил мимо них, и оно был уверен, что они чувствовали его, возможно чувствовали человеческое присутствие, которое всё ещё имело немного надежды, немного устойчивости...
А затем, внезапно и шокирующе, среди гробовой тишины, одна из дверей подземелья слева по коридору распахнулась и крики эхом донеслись оттуда:
- Нет, нет, я полукровка, полукровка, говорю вам! Мой отец был волшебник, навестите его, Арки Алдертоу, он был известный дизайнер мётел, навестите его, говорю вам...уберите ваши руки...
- Это твоё последнее предупреждение,- сказала Амбридж мягким голосом, магически усиленным так, что он чётко слышщался поверх отчаянных криков мужчины.- А будешь сопротивляться - будешь подвергнут поцелую дементора.
Крики человека затихли, но сухие всхлипывания эхом доносились из коридора.
- Уведите его,- сказала Амбридж.
Двое дементоров появились в дверном проёме зала суда, их гниющие, покрытые коркой руки сомкнулись на запястьях волшебника, который потерял сознание. Они уплыли вниз по коридору вместе с ним, и тьма, которую они оставляли за собой, вскоре окончательно его поглотила.
- Следующая- Мэри Кэттермол,- позвала Амбридж.
Маленькая женщина встала;от головы до пят она дрожала. Её длинные волосы были собраны сзади пучком, на ней была надета длинная незамысловатая роба. Её лицо было невероятно бледным. Когда она прошла мимо дементоров, Гарри увидел её дрожь.
Он сделал это инстинктивно, безо всякого плана, потому что он не мог переносить вид того, как она идёт в подземелье. Как только дверь начала захлопываться, он проскользнул в зал суда за женщиной.
Это было не то же помещение, где его однажды допрашивали за неправомерное использование магии. Это было намного меньше, хотя потолок был таким же высоким;это создавало клаустрофобическое чувство как будто ты на дне глубокого колодца.
Тут было ещё больше дементоров, которые создавали свою морозящую ауру в этом помещении;они неподвижно застыли, как безликие стражи, по углам самой высокой лепной платформы. Здесь, за балюстрадой, сидела Амбридж, с Яксли по одну сторону от неё и с Гермионой, почти такой же бледной, как Кэттермол, по другую. У подножья платформы, ярко-серебряный, длинношёрстный кот скитался вверх и вниз, вверх и вниз, и Гарри понял, что он здесь чтобы защитить обвинителей от отчаяния, которое исходило от дементоров;это должны были чувствовать обвиняемые, а не обвинители.
- Садитесь,- сказала Амбридж её мягким, шёлковым голосом.
Мисс Кэттермол нервно села в одиночное сидение в центре пола под возвышенной платформой. Как только она села, из подлокотников сидения появились цепи, которые пристегнули её к нему.
- Вы Мэри Элизабет Кэттермол?- спросила Амбридж.
Мисс Кэттермол нервно кивнула один раз.
- Замужем за Реджинальдом Кэттермол, из Департамента Магического Обеспечения?
Мисс Кэттермол разрыдалась.
- Я не знаю, где он, он должен был встретить меня тут!
Амбридж проигнорировала её реплику.
- Мать Мэйзи, Элли и Альфреда Кэттермол?
Мисс Кэттермол зарыдала сильнее, чем обычно.
- Они напуганы, мысль, что я могу не прийти домой...
- Давайте без этого,- прервал её Яксли,- детишки грязнокровок не вызывают у нас симпатий.
Рыдания мисс Кэттермол заглушили звуки шагов Гарри, который направлялся к ступенькам, которые вели на возвышенную платформу. В тот момент, когда он вошёл в то место, которое было под охраной кота - Патронуса, он почувствовал перемену температуры;тут было тепло и уютно. Он был уверен, что Патронус принадлежал Амбридж, и он светился так ярко, потому что она была тут так счастлива, в своей стихии, поддерживая извращённые законы, которые она помогала составлять. Медленно и очень аккуратно он начал незаметно продвигаться через платформу позади Амбридж, Яксли и Гермионы, и занял сиденье за последней. Он очень боялся, что Гермиона подскочит от неожиданности. Он думал над тем, чтобы применить на Амбридж и Яксли заклинание Муффлиато, но даже тихо произнесённое слово заставило бы Гермиону забеспокоиться. Амбридж повысила голос, обращаясь к мисс Кэттермол, и Гарри использовал этот шанс.
- Я за тобой,- прошептал он в ухо Гермионе.
Как он и ожидал, она подскочила, причём так сильно, что чуть не опрокинула чернильницу, с помощью которой она должна была записывать опрос, но и Амбридж, и Яксли были сконцентрированы на мисс Кэттермол, и это осталось незамеченным.
- Палочка, забранная у вас по вашему прибытии в Министерство сегодня, мисс Кэттермол,- говорила Амбридж,- восемь с тремя четвертями дюймов, вишнёвое дерево, сердцевина - волос единорога. Узнаёте по описанию?
Мисс Кэттермол кивнула, вытирая слёзы рукавом.
- Не соизволите ли вы сказать, у какой ведьмы или волшебника вы забрали эту палочку?
- З-забрала?- прорыдала мисс Кэттермол - Я ни у кого не з-забирала. Я к-купила её, когда мне было одиннадцать. Она...она...она выбрала меня.
Она разрыдалась сильнее, чем когда-либо.
Амбридж рассмеялась мягким девчачьим смехом, из-за которого Гарри захотелось напасть на него. Она подалась вперёд через барьер, чтобы получше наблюдать за своей жертвой, и что-то золотое перенеслось вперёд тоже и качнулось над пустотой:медальон.
Гермиона видела это; она слегка взвизгнула, но Амбридж и Яксли, так занятые своей жертвой, были глухи ко всему остальному.
- Нет,сказала Амбридж,- нет, я так не думаю, мисс Кэттермол. Палочки выбирают только волшебников или ведьм. А вы не ведьма. У меня есть ваши ответы на вопросы из анкеты, которая была послана вам сюда -  Мафалььда, передай мне их.
Амбридж протянула маленькую руку;она была так похожа на жабью, что в тот момент Гарри был удивлён, что между её кототкими и толстыми пальцами нет перепонок. От шока руки Гермионы тряслись. Она нащёпала стопку документов, сложенную на стуле позади неё, и наконец взяла пачку пергамента с именем мисс Кэттермол на ней.
- Это...это прелестно, Долорес,- сказала она, указывая на кулон, блестящий в складках блузы Амбридж.
- Что?- резко сказала Амбридж, глядя вниз.- А, это старинная семейная реликвия, сказала она, поглаживая медальон на её большой груди,="С" значит Сельвин...Я в родстве с Сельвинами...Конечно, есть небольшое количество чистокровных семей, с которыми я не в родстве...какая жалость,- она продолжила более громким голосом, бегло просматривая анкету мисс Кэттермол,- что то же самое нельзя сказать и про вас. "Профессия родителей:продавцы фруктов"
Яксли рассмеялся. Ниже пушистый серебряный кот патрулировал вверх и вниз и дементоры застыли по углам.
Ложь Амбридж, заставила кровь пульсировать в мозге Гарри, и стёрла его чувство осторожности - медальон, который она взяла как взятку от мелкого жулика, тепеь использовался для подтверждения её собственной чистокровности. Он поднял палочку, не задумываясь о том, чтобы прятать её под мантией-невидимкой и произнёс:"Ступефай!"
Вспышка красного света;Амбридж рухнула и ударилась лбом о край баллюстрады. Бумаги мисс Кэттермол упали с её колен и находящийся ниже праздношатающийся серебряный кот исчез. Ледяной воздух ударил их как надвигающийся ветер. Яксли, растерянный, осмотрелся в поисках источника всех бед, и увидел руку Гарри(без остального тела) и палочку, указывающую на него. Он попытался достать свою палочку но было поздно:"Ступефай!"
Яксли упал на пол и скрючившись остался там лежать.
- Гарри!
- Гермиона, если ты думаешь, что я просто собирался сидеть тут и слушать её россказни...
- Гарри, мисс Кэттермол!
Гарри развернулся и сбросил мантию-невидимку;ниже дементоры повыбирались из углов и плавно поплыли к женщине, прикованной цепями к сидению. Или потому что Патронус исчнз, или потому что они видели что их хозяева больше их не контролируют, они перемещались совершенно свободно. Мисс Кэттермол издала чудовищный крик, когда тощая, покрытая коркой рука схватила её за подбородок и потянула лицо назад.
"ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!"
Серебряный олень вылетел из вончика палочки Гарри и поскакал на дементоров, которые отступили и снова растворились в тёмных тенях. Свет оленя, более мощный и более согревающий, нежели защита кота, заполнил всё подземелье, как если бы он скакал и скакал по кругу по всему помещению.
- Возьми хоркрукс,- сказал Гарри Гермионе. Он побежал вниз по ступенькам, по пути складывая мантию-невидимку в сумку, и подбежак к мисс Кэттермол.
- Ты?- прошептала она, пристально смотря на его лицо,- но...но Рег сказал, что ты был тем, кто подтвердил моё имя для допроса.
- Неужели?- пробормотал Гарри, борясь с цепями, сковывающими её руки.- Ну тогда значит я изменил свои взгляды. Диффиндо!
Ничего не произошло.
- Гермиона, как избавится от этих цепей?
- Подожди, я кое-что там попробую...
- Гермиона, мы окружены дементорами!
- Я знаю, Гарри, но если она проснётся и медальона не будет...надо сделать копию...Геминио! Вот...это должно одурачить её...
Гермиона сбежала вниз по ступенькам.
- Посмотрим...Релашио!
Цепи лязгнули и вернулись назад внутрь подлокотников сиденья. Мисс Кэттермол посмотрела так испуганно, как никогда ранее.
- Ничего не понимаю,- прошептала она.
- Вы будете выбираться отсюда с нами,- сказал Гарри, помогая ей встать на ноги,- отправитесь домой, берите своего ребёнка и уходите, уходите из этой страны, если понадобится. Маскируйтесь и бегите. Вы видели, как тут всё происходит, не ожидайте, что тут будут честные слушания или что- то вроде того.
- Гарри,- сказала Гермиона, - а как мы собираемся выбираться отсюда, когда по ту сторону двери полным- полно дементоров?
- Патронусы,- сказал Гарри, указывая палочкой на своего;олень, всё ещё ярко сияя, ходил перед дверью,- как можно больше, сколько мы сможем вызвать;создай своего, Гермиона.
- Экспек...экспекто патронум,- сказала Гермиона. Ничего не произошло.
- Это единственное заклинание, с которым у неё когда-либо были проблемы,- пояснил Гарри окончательно обескураженной мисс Кэттермол,- немного неудачно, пдействительно...Давай, Гермиона!
- Экспекто патронум!
Серебряная выдра вырвалась из кончика палочки Гермионы и грациозно поплыла по воздуху, чтобы присоединиться к оленю.
- Пойдёмте,- сказал Гарри и повёл Гермиону и мисс Кэттермол к двери.
Когда патронусы выплыли из подземелья, стали слышны шокированные крики людей, ожидавших снаружи. Гарри осмотрелся:дементоры отступали по обе стороны от них, растворяясь во тьме, рассеиваясь перед серебряными созданиями.
- Было принято решение, что вы все должны идти домой и скрываться со своими семьями,- сказал Гарри толпе ожидающих маглорожденных, которые были ослеплены светом патроусов и всё ещё слегка ёжились,- уезжайте за границу, если можете. Просто уберитесь на достаточное расстояние от Министерства. Это...э-э..новая официальная позиция. Теперь, если вы будете следовать за патронусами, то сможете покинуть Атриум.
Они решили выбираться уверенными шагами и безо всяких препятствий, но у лифтов Гарри вдруг охватило странное предчувствие. Если они появились в Атриуме с серебряным оленем, выдрой,и двадцатью или около того людьми, половина из которых- обвиняемые маглорожденные, он не мог избавиться от чувства, что они привлекут нежелательное внимание. Он только пришёл к этому нехорошему выводу, когда лифт с лязгом остановился перед ними.
- Рег!- закричала мисс Кэттермол и бросилась в обьятья к Рону.-Ранкорн освободил меня, он атаковал Амбридж и Яксли и сказал всем нам покинуть страну, и я считаю, что нам лучше так и сделать. Рег, действительно, давай поторопимся домой, возьмём детей и...почему ты такой мокрый?
- Вода,- пробормотал Рон, отстраняясь от неё.-Гарри, они знают, что внутри министерства есть незванные гости, говорили что-то о дыре в двери Амбридж, я думаю, у нас есть от силы пять минут если это...
Патронус Гермионы исчез с хлопком, как только она повернула своё напуганное лицо к Гарри.
- Гарри, если мы застрянем здесь!..
- Не застрянем, если будем двигаться быстро,-сказал Гарри. Он обращался к безмолвной группе людей за ними, которые смотрели на них, вытаращив глаза.
- У кого есть палочки?
Около половины людей подняли руки.
- Хорошо, все, у кого нет палочки, сгруппируйтесь с кем- то у кого она есть. Нам нужно поторопиться, чтобы они нас не остановили. Пойдёмте.
Они решили вместиться в два лифта. Патронус Гарри замер как страж возле золотых решёток, как только они закрылись и лифт начал подниматься.
- Этаж восемь,- сказал механический голос ведьмы,- Атриум.
Гарри точно знал, что у них серьёзные проблемы. Атриум был набит людьми, которые двигались от камина к камину и блокировали их.
- Гарри,-пропищала Гермиона,-куда мы собираемся...
- СТОП!-прогремел Гарри и мощный голос Ранкорна эхом пошёл по всему Атриуму. Волшебники, блокирующие камины, замерли.
- За мной,- прошептал он группе испуганных маглорожденных, которые двигались кучкой, сопровождаемой Роном и Гермионой.
- Артур, что такое?- спросил тот же лысеющий волшебник, который ранее сопровождал Гарри из камина. Он выглядел нервным.
- Эта группа людей должна выйти до того, как вы заблокируете все камины,- сказал Гарри со всей важнойстью, на которую он был способен.
Группа волшебников перед ним переглянулась.
- Нам говорили заблокировать все камины и никого не..
- Вы смеете мне перечить?- разбушевался Гарри.-Ты хочешь, чтобы я изучил твоё семейное дерево, как сделал это с Дирком Кресвеллом?
- Простите, - чуть дыша произнёс лысеющий волшебник,- я ничего не имел в виду, Альберт, но я думал...я думал их привели для допроса и...
- Их кровь чиста, - сказал Гарри и его глубокий голос впечатляющим эхом пронёсся через зал,- почище чем у многих из вас, я полагаю. Идите - прогремел он маглорожденным, которые тут же поспешили к камину и начали исчезать парами. Волшебники Министерства попятились назад, некоторые был растеряны, а иные напуганы и возмущены. И тут:
- Мэри?
Мисс Кэттермол глянула через плечо. Настоящий Рег Кэттермол, которого больше не тошнило, но ввид у него был бледный и изнурённый, только что выбежал из лифта.
- Р-рег?
Она перевела свой взляд с мужа на Рона, который громко ругался.
Лысеющий волшебник застыл, его голова нелепо поворачивалась от одного Рега Кэттермола к другому.
- Эй! Что происходит! Что это?
- Блокируйте выход! БЛОКИРУЙТЕ!
Яксли вылетел из другого лифта и бросился к группе людей рядом с камином, из которой все, кроме мисс Кэттермол теперь исчезли. Как только лысеющий волшебник поднял палочку, Гарри поднял свой огромный кулак и мощным ударом отправил волшебника в полёт.
- Он помогал маглорожденным бежать, Яксли!-закричал Гарри.
Коллеги лысеющего волшебника подняли шум, под прикрытием которого Рон схватил мисс Кэттермол, втолкнул её во всё ещё открытый камин и исчез. Растерявшийся, Яксли перевёл взгляд с Гарри на волшебника, которого тот ударил, когда настоящий Рег Кэттермол закричал:
- Моя жена! Кто это был с моей женой! Что вообще происходит?
Гарри увидел, что Яксли повернул голову, увидел лёгкий намёк на его глупом лице на то, что он понял правду.
- Пошли!- крикнул Гарри Гермионе;он взял её за руку и они прыгнули вместе в камин как только проклятие Яксли пронеслось рядом с его головой. Они крутились несколько секунд пока не очутились в кабинке туалета. Гарри рывком распахнул дверь. Рон стоял там рялдом с мойкой, всё ещё борясь с мисс Кэттермол.
- Рег, я не понимаю...
- Отпусти, я не твой муж, тебе нужно идти домой!
В кабинке за ними раздался шум. Гарри оглянулся и увидел, что появился Яксли.
- БЕЖИМ!- закричал Гарри. Он схватил Гермиону и Рона за руки и развернулся на месте.
Тьма поглотила их вместе с ощущением сжимания рук, но что- то было не так... Рука Гермионы, казалось, выскальзывала из его хватки.
Ему было интересно, задохнётся ли он. Он не мог дышать или видеть и единственными существенными вещами на свете были пальцы Гермионы и рука Рона, которые медленно от него ускользали... И затем он увидел дверь номер двенадцать, Гриммолд-Плейс с дверным молотком в виде змеи, но перед тем, как он смог сделать вздох, раздался крик и вспышка пурпуного цвета;рука Гермионы неожиданно исчезла из его руки и всё опять поглотила тьма.

Глава 15. Месть гоблина.
Ранним утром, пока Рон и Гермиона еще спали, Гарри выбрался из палатки, чтобы найти самое старое, корявое и приметное дерево. Найдя такое, он закопал в его тени глаз Грюма, и с помощью палочки пометил ствол маленьким крестиком.
Это было, конечно, не бог весть что, но Гарри чувствовал, что Грозный Глаз заслужил гораздо большего, чем торчать в двери Долорес Амбридж. Затем он вернулся в платку и стал ждать, пока проснуться друзья, чтобы потом обсудить с ними план последующих действий.

Гарри и Гермиона решили, что лучшим будет не оставаться где бы то ни было слишком долго, Рон с ними согласился, сострив, что было бы неплохо, если бы следующее место их пребывания находилось в близкой досягаемости от сендвичей с беконом. Гермиона удалила защитные заклинания, которые она накладывала вокруг их лагеря, в то время как Гарри и Рон уничтожали все следы их пребывания в этом месте. После этого они двинулись к окраине маленького торгового городка.

Как только они разбили новый лагерь в небольшой рощице и окружили их защитой, Гарри накинул свою Мантию-невидимку и отправился за провизией. Однако его планам не было суждено сбыться. Он едва вошел в город, как вдруг пронизывающий холод, опустившийся на землю густой туман и потемневшее небо заставили его застыть на месте.

- Но ты же можешь вызывать потрясающего Патронуса! – воскликнул Рон, когда Гарри вернулся обратно с пустыми руками, тяжело дыша и повторяя одними губами единственное слово «дементоры».
- Я не… смог, - ответил Гарри, судорожно хватая ртом воздух. Бок от быстрого бега нещадно болел, Гарри зажал его рукой. – Патронус… не… появился бы.

Ему вдруг стало стыдно, когда он увидел ошеломленные и разочарованные лица друзей. Это было похоже настоящий ночной кошмар – видеть скользящих в тумане дементоров, и осознавать, что он не способен защитить себя в то время, когда ужасный холод душит его, заполнив и парализовав легкие, а в голове звучат отдаленные крики. От Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не рвануть с места и не убежать, оставив позади безликих дементоров среди людей, которые, конечно их не видели, но вполне точно ощущали отчаяние и безысходность из-за невидимого присутствия этих ужасных существ.

- Итак, мы все еще без еды.
- Заткнись, Рон, - оборвала его Гермиона. – Гарри, так что случилось? Почему ты думаешь, что не смог бы вызвать Патронуса? Вчера у тебя это отлично получалось!
-Я не знаю.

Он уселся в одно из кресел Перкинса, чувствуя себя с каждой минутой всё более униженным. Он боялся, что внутри него происходит что-то не то. Казалось, что вчерашний день был чем-то очень и очень отдаленным, а сегодня он чувствовал себя снова тринадцатилетним, когда при встрече с дементором в Хогвартс-Экспресс упал в обморок.

Рон пнул ножку стула.

- Что? – сердито огрызнулся он на Гермиону. – Я голоден! С тех пор, как я был при смерти, истекая кровью, у меня ничегошеньки не было во рту, кроме пары поганок!

- Ну тогда иди и сам сражайся с дементорами, - сказал уязвленный Гарри.
- Да я бы пошёле, но моя рука забинтована и висит на веревке, перекинутой через шею, если ты вдруг не заметил!
- Да, очень убедительная причина не пойти.
- Это что еще за…?
- Ну конечно же! – воскликнула Гермиона, хлопнув себя ладонью по лбу. Ребята замолчали и в недоумении уставились на девушку. – Гарри, дай мне медальон! Быстрее! – сказала она нетерпеливо, щелкнув большим и средним пальцем перед его носом, увидев, что Гарри не сдвинулся с места. – Хоркрукс, Гарри! Он все еще на тебе?

Она протянула руку, и Гарри снял с шеи золотую цепь. В этот момент он ощутил невероятную легкость и свободу. До этого он даже не осознавал тяжесть, давившую на него изнутри.

- Так лучше? – спросил Гермиона.
- Да, легче!
- Гарри, - сказала она, склонившись над ним, голосом, каким обычно, в его представлении, разговаривают с тяжелобольным, - как ты думаешь, никто в это время не владел твоим сознанием?
- Что? Нет! – воскликнул Гарри. – Я помню все, что мы делали, пока медальон был на мне. Я бы не помнил ничего, если бы мною управляли, правда ведь? Джинни рассказывала мне, что ничего не могла вспомнить, что с ней происходило.
- Хмм, - пробормотала Гермиона, глядя на тяжелый медальон в своей руке. – Ну, все равно, нам не следует его надевать. Будем хранить его в палатке.
- Мы не станем оставлять его без присмотра, - твердо ответил Гарри. – Если мы его потеряем, или его украдут…
- Ну хорошо, хорошо, - согласилась Гермиона, повесила медальон себе на шею и спрятала под рубашкой. – Тогда мы будем носить его по очереди, чтобы медальон по долгу ни на ком не оставался.
- Прекрасно, - раздраженно сказал Рон, - ну теперь-то, когда мы решили этот сложный вопрос, мы можем заняться нашим пропитанием?
- Можем, но только мы отправимся за ним в какое-нибудь другое место, - ответила Гермиона, бросив быстрый взгляд на Гарри. – Нам не в коем случае не следует оставаться здесь, где вокруг шныряют дементоры.

В конечном итоге они обустроились на ночевку на дальнем краю луга, принадлежавшего одиноко стоявшей ферме, где они раздобыли немного яиц и хлеба.

- Это же не считается, что мы совершили кражу, правда? – озабоченно спросила Гермиона, когда они за обе щеки уплетали гренки с яйцами. – Мы ведь оставили деньги под куриным насестом.

Рон закатил глаза и ответил с набитым ртом:

- Гем..фиона, не бесфокойша ты так. Расслабша…

И действительно, гораздо проще было просто наслаждаться жизнью после такого сытного ужина и не о чем ни думать. Недавний инцидент с дементорами этим вечером вспоминали со смехом, и Гарри с веселым, даже можно сказать, оптимистичным, настроением приступил к своему первому из трех дежурств предстоящей ночи.

Впервые они столкнулись с пониманием того, что полный желудок означает хорошее расположение духа, а пустой – ссоры и уныние. Правда, Гарри мало удивился этому открытию, поскольку, благодаря Дурслям, знал о голоде не понаслышке. Гермиона достаточно спокойно переносила те вечера, когда, роясь в отходах, они находили из еды только ягоды или несвежие бисквиты, правда, тогда она становилась несколько вспыльчивей, чем обычно, и более молчаливой. Рон же, привыкшей к вкусной домашней пище и трехразовому питанию благодаря своей матери и домашним эльфам Хогвартса, от голода становился безрассудным и раздражительным. Когда его Рона надевать хоркрукс выпадала на периоды, в которые возникали проблемы с пропитанием, он становился совершенно невыносимым.

- Ну и куда теперь? – постоянно задавал он один и тот же вопрос. Сам он, похоже, не имел не малейшей идеи на этот счет, но при этом ожидал, что Гарри и Гермиона придумают какой-нибудь план, в то время как он будет сидеть и обреченно взирать на ничтожные запасы провизии. Так, Гарри и Гермиона потратили многие часы безуспешно пытаясь решить, где нужно искать другие хоркруксы и как уничтожить уже имеющийся, с каждым разом их разговоры становились все менее продуктивными из-за отсутствия какой-либо новой информации.

Поскольку Дамблдор был уверен, что Волдеморт спрятал хоркрусы в местах, очень важных для него, ребята продолжали снова и снова перечислять, словно читая какую-то скучную молитву, места, где Валдеморт когда –либо жил или бывал, - сиротский приют, где он родился и вырос; Хогвартс, где он учился; Боргин и Беркс, где он работал после школы; и затем Албания, где он пребывал в годы своего изгнания, - все это были основные направлениями поиска.

- Да, давайте отправимся в Албанию. Подумаешь, понадобиться всего несколько часиков, чтобы обыскать всю страну, - саркастично сказал Рон.
- Там хоркруксов быть не может. Он сделал пять из них еще до изгнания, и Дамблдор был уверен, что змея – шестой, - ответила Гермиона. – Мы знаем, что змея не в Албании, потому что она обычно рядом с Вол…
- Я ж просил не называть его имя!
- Хорошо! Змея обычно рядом с Сам-Знаешь-Кем. Теперь доволен?
- Не совсем.
- Я сомневаюсь, что он прячется где-то у «Боргин и Брукс», - сказал Гарри. Он и раньше говорил то же самое, но сейчас он сделал это, чтобы немного разрядить обстановку. – «Боргин и Брукс» были экспертами в Темных силах, они без труда бы распознали хоркрукс.

Рон демонстративно зевнул. Подавив почти непреодолимое желание запустить в него чем-нибудь тяжелым, Гарри продолжал:

- Я все еще настаиваю, что он мог спрятать что-нибудь в Хогвартсе.

Гермиона вздохнула.

- Но Дамблдор нашел бы его, Гарри!

Гарри в который уже раз привел доказательство в пользу своей теории:

- Дамблдор сам мне говорил, что не знает всех секретов Хогвартса. Говорю тебе, если и было место, которое по-настоящему важно для Вол…
- Ой!
- САМ-ЗНАЕШЬ-КОГО! – Прокричал Гарри, делая ударение на каждом слове. – Если и было место, которое действительно было важно для Сами-Знаете-Кого, то это Хогвартс!
- Ой, да ладно тебе, - усмехнулся Рон. – Школа – важное место?
- Да, именно школа. Она стала его первым настоящим домом, местом, где к нему пришло понимание, что он особенный. Она значит для него всё, и даже после того, как он ушел…
- Мы ведь говорим о Сами-Знаете-Ком? Так ведь? Или о тебе, Гарри? – поинтересовался Рон. Он потянул за цепочку с хоркруксом, висевшую на его шее. Гарри вдруг страшно захотелось посильнее схватить её и придушить друга.
- Ты сказал, что Сам-Знаешь-Кто просил Дамблдора предоставить место работы в школе после того, как он ушел, - сказала Гермиона.
- Точно, - кивнул Гарри.
- И Дамблдор подумал, что он хочет вернуться только для того, чтобы, возможно, найти какой-нибудь артефакт и сделать из него еще один хоркрукс?
- Ну да? – сказал Гарри.
- Но работы в Хогвартсе ему все-таки не получил, не правда ли? – продолжала Гермиона. – Таким образом, ему так и не представился шанс сделать хоркрукс и спрятать его в школе!
- Ну хорошо, - сдался Гарри. – Давайте забудем о Хогвартсе.

Не найдя больше никаких ниточек, которые могли бы помочь им в поисках хоркруксов, друзья, спрятавшись под Мантией-Невидимкой, отправились в Лондон, чтобы найти сиротский приют, где провел свое детство Волдеморт. Прокравшись в библиотеку, Гермиона выяснила, что здание приюта было снесено много лет назад. На его месте теперь размещалось офисное здание.

- Может попробовать добраться до фундамената? – нерешительно предложила Гермиона.
- Он не прятал бы тут хоркруксы, - уверенно заявил Гарри. Он знал это наверняка. Приют был для Волдеморта местом, откуда он всегда хотел убежать; он не стал бы здесь прятать частичку своей души. Дамблдор показал Гарри, что главным критерием Волдеморта при выборе мест для своих тайников были великолепие и загадочность, а этот мрачный серый уголок Лондона не шел ни в какое сравнение с Хордвардсом, Министерством или таким зданием как Гринготтc, Волшебный банк, с его золотыми воротами и мраморными полами.

Даже не имея больше идей относительно того, где искать хоркруксы, друзья продолжали колесить по стране, всякий раз разбивая лагерь на новом месте для пущей безопасности. Каждое утро они очень тщательно стирали следы своего пребывания, затем опять отправлялись в путь. Путешествуя с помощью Аппарации (трансгрессии, телепортации, нужное подчеркнуть - Прим. Julia), они находили новое убежище то в лесу, то в тенистой расщелине между утесами, то на поросшей вереском поляне, то на склоне горы, а однажды ночевали в укрытой от чужих глаз уединенной пещере. Каждые двенадцать часов они передавали хоркрукс друг другу, будто играя в какую-то дурацкую замедленную игру «передай посылку», где ужасная музыка замирала, потому что наградой победителю были двенадцать часов страха и тревоги.

Шрам все так же беспокоил Гарри. Он заметил, что это случалось особенно часто, когда он надевал на шею медальон. Иногда он не мог сдержать себя, чтобы не сморщится от боли.

-Что? Что ты видел? – спрашивал Рон, когда замечал страдания Гарри.
- Лицо, - шептал Гарри каждый раз, - Все тоже лицо. Вор, который украл у Грегоровича.

Тогда Рон отворачивался, даже не стараясь скрыть разочарования. Гарри знал, что Рон надеялся узнать хоть какие-то новости о семье или об остальных членах Ордена Феникса, но, в конце концов, Гарри не телевизионный эфир, он может видеть только то, о чем в данный момент думает Волдеморт, и не способен «настраиваться на разные волны» по первой прихоти друга.Судя по всему, Волдеморт постоянно находился в неизвестном молодом человеке с веселым лицом. Гарри был уверен, имя и местонахождение этого юноши Волдеморт знает не лучше, чем он сам. Не смотря на то, что шрам продолжал болеть, а веселый белокурый мальчик так маняще плескался в его воспоминаниях, он научился не показывать свою боль, потому что каждый раз упоминание о воре раздражало Рона и Гермиону. И Гарри не мог винить их за это, потому что прекрасно понимал, что в них говорило лишь отчаянное желание найти хоркруксы.

Дни шли за днями, плавно перетекая в недели, и в какой-то момент Гарри стал подозревать, Рон и Гермиона ведут за его спиной тайные беседы, причем разговаривают они явно о нем. Несколько раз они замолкали, как только Гарри заходил в палатку, и дважды он случайно натыкался на них, что-то быстро шепчущих друг другу, и оба раза, как только они понимали, что Гарри рядом, прекращали разговор и притворялись, что страшно заняты собиранием дров или походом за водой.

Гарри уже начинал думать, что друзья согласились отправиться с ним в это путешествие, которое теперь больше походило на бесцельное бродяжничество, в тайне надеясь на какой-то имеющийся у него секретный план действий. В последнее время Рон открыто демонстрировал свое плохое настроение Кроме того, Гарри начинал переживать, что Гермиона тоже очень разочаровалась в его лидерских способностях. Он отчаянно старался найти ответ, где же находится следующий хоркрукс, но единственным местом его пребывания по-прежнему виделся только Хогвартс, однако, поскольку никто больше с ним не соглашался, Гарри перестал настаивать на этой версии.

Осень настигла их все так же путешествущими по стране. Теперь они устанавливали палатку на ковре из опавших листьев. Обычный для этого времени года туман становился еще гуще из-за появления дементоров, ветер и дождь также не облегчали жизнь. Несмотря на то, что Гермиона теперь лучше разбиралась в съедобных грибах, которые они могли питаться, это приносило мало радости, поскольку самой большой проблемой оставалась практически полная изоляция, недостаток общения с людьми и совершенное неведение всего, что касалось хода борьбы с Волдемортом.

- Моя мать, - однажды сказал Рон, когда они разбили лагерь на берегу одной из рек в Уэльсе, - может сделать что угодно вкусненькое прямо из воздуха.

Он недовольно ткнул вилкой в кусок почти обуглившейся рыбы, лежавшей на тарелке. Гарри невольно взглянул на шею Рона и увидел, как и ожидал, золотую цепь, на которой висел хоркрукс. Он поборол желание огрызнуться другу, подумав, что плохое настроение того явно усугубляется медальоном.

- Твоя мать не может делать еду из воздуха, - возразила Гермиона. – Никто на такое не способен. Еда является одним из пяти Принципиальных Исключений Закона Гампа об Основных элементах Трансфигура…
- О, ты не могла бы говорить по-английски? А? – перебил её Рон, выковыривая остатки рыбы из зубов.
- Невозможно создать еду из воздуха! Ты можешь вызвать её с помощь заклятия Ассио, если знаешь ее местонахождение, можешь трансформировать из чего-то другого или увеличить её количество из того, что уже имеется…
- Ну, не утруждай себя увеличением количества этой рыбы, она отвратительна, - сказал Рон.
- Гарри поймал рыбу, и я приготовила из неё всё, что было в моих силах! Между прочим, я заметила, что мне всегда достается вся готовка. Полагаю, это потому, что я девочка, не так ли?!
- Нет, это потому, что лучше из всех нас троих разбираешься в магии, - возразил Рон.

Гермиона вскочила, остатки ее жаренной рыбы выскользнули из тарелки и упали на пол.

- В таком случае, завтра готовишь ты, Рон! Найдешь продукты и попробуй превратить их во что-нибудь съедобное, а я потом буду сидеть и с недовольной физиономией, смотреть на твое творение, стонать и жаловаться, чтобы ты, наконец, понял…
- Замолчи! – взорвался Гарри. – Замолчи! Сейчас же!

Гермиона возмутилась:

- Как ты можешь принимать его сторону, он ведь даже…
- Гермиона, помолчи! Я сейчас услышал кого-то!

Он напряженно вслушивался, подняв руки, призывая тем самым друзей молчать. Затем, сквозь шум протекающей рядом с палаткой реки, до него донеслись звуки голосов. Он посмотрел на Хитрскоп, тот не вращался.

- Ты защитила нас заклятием Муффлиато, надеюсь? – тихо спросил Гарри Гермиону.
- Я наложила все возможные заклятия, - прошептала она в ответ, - Муффлиато, отталкивающими магглов заклятьями и чарами маскировки. Кто бы они ни были, они не смогут услышать или увидеть нас.

Шарканье и шорох листьев, звук катящихся камней и треск сломанных веток указывали на то, что по крутому, поросшему лесом склону, окаймляющему узкий берег реки, где располагалась их палатка, спускается несколько человек. Ребята выхватили свои палочки, готовые ко всему. Магическая защита, окружавшая их лагерь, была вполне достаточной для того, чтобы Магглы или обычные волшебники и волшебницы не смогли заметить их в этой почти кромешной темноте. Если же это были Пожиратели Смерти, то впервые за все время путешествия Гарри, Рону и Гермионе предоставлялась возможность узнать, насколько эта защита эффективна против Темной Магии.

Голоса становились все громче, но ничего более вразумительного, кроме того, что группа мужчин спустилась к реке, больше нельзя было распознать. Гарри предположил, что некоторые из них находились менее, чем в двадцати шагах от палатки, однако шум реки не позволял делать какие-нибудь окончательные выводы.

Гермиона схватила свою обшитую бисером сумку и принялась в ней рыться в поисках чего-то. Через секунду она извлекла оттуда три Удлинителя Ушей и отдала по одному Гарри и Рону. Те поспешно вставили один конец веревки телесного цвета себе в ухо, а другой – высунули из палатки.

Через несколько секунд Гарри услышал усталый мужской голос.

- Здесь должны водиться лососи, или, или, может, ты считаешь, что еще не сезон для ловли? Ассio Лосось!

В отдалении послышалось всплески воды, затем шлепки рыбы о ладонь человека. Кто-то пробормотал слова благодарности. Гарри поглубже засунул конец Удлининителя Ушей себе в ухо. Сквозь журчание реки он мог различить еще несколько голосов, но все они звучали не на английском и даже не на любом другом человеческом языке, который он когда-либо слышал. Этот был груб и немелодичен, и казался набором энергичных гортанных звуков. На нем общались, похоже, два человека. Голос у одного из них был более низким и тихим, чем у другого.

Вскоре с другой стороны брезента заплясал огонь, между палаткой и костром замелькали тени. Восхитительный запах печённого лосося соблазнительно защекотал ноздри. Затем вилки и ножи застучали по тарелкам. Один из мужчин заговорил:

- Возьмите вот, Грипхук, Горнак.

«Гоблины!» - произнесла одними губами Гермиона Гарри, тот в ответ кивнул.

- Спасибо, - в один голос ответили гоблины на английском.

- Итак, вы трое в бегах. И как долго это продолжается? – спросил какой-то новый мягкий и приятный голос. Гарри показалось, что он когда-то его уже слышал, воображение нарисовало ему полного мужчину с приветливым лицом.
- Шесть недель… Или семь… Я забыл, - ответил владелец усталого голоса. – В первые два дня встретил Грипхука, а затем вскоре после этого объединились с Горнуком. В компании все же легче. – На некоторое время все замолчали, слышалось только скрежет ножей по тарелкам. – А ты почему сбежал, Тед? – снова заговорил мужчина.
- Я знал, что они придут за мной, - ответил Тед, и Гарри вдруг вспомнил, где слышал этот мягкий голос. Это отец Тонкс. – Услышал, что на прошлой неделе в нашей местности появились Пожиратели Смерти, и решил, что нужно уносить ноги. Я принципиально отказался регистрироваться как рожденный от Магглов, но понимал, что они все равно узнают, ведь это лишь вопрос времени, поэтому убежал. С моей женой все будет в порядке, потому что она «чистокровка». А потом я забрал и Дина… сколько? Несколько дней назад, да, сынок?
- Да, - ответил другой голос, и Гарри, Гермиона и Рон взволнованно уставились друг на друга. Они узнали по голосу, что это был Дин Томас, их товарищ по Гриффиндору.

- Ты тоже рожден от Магглов? – спросил первый мужчина.
- Не уверен, - ответил Дин. – Мой отец оставил маму, когда я был совсем ребенком. Хотя, у меня нет никаких доказательств, что он был волшебником.

Затем снова наступила пауза, заполненная чавканье, после которой снова заговорил Тед.

- Должен сказать тебе, Дирк, что очень удивлен нашей встрече. Рад, но удивлен. Ходили слухи, что тебя поймали.
- Так и было, - ответил Дирк, - я был на полпути к Азкабану, но сумел сбежать. Оглушил Доулиша и забрал его метлу. Это было гораздо проще, чем можно подумать. Не думаю, что он был в себе в тот момент. Возможно, на него наложили Заклятие Спутывания. Если так, то я бы хотел пожать руку тому волшебнику или волшебнице, кто это сделал. Возможно, этот человек спас мне жизнь.

Снова наступила тишина, нарушаемая лишь треском костра и гулом реки. Тед сказал:

- А вы вообще за кого? У меня сложилось впечатление, что гоблины полностью перешли на сторону Сами-Знаете-Кого.
- У тебя сложилось ложное впечатление, - ответил гоблин, говоривший более высоким голосом. – Мы не занимаем ничью сторону. Это война волшебников.
- Но тогда почему же вы скрываетесь?
- Я посчитал, - ответил другой гоблин, - что отказавшись от оскорбительного предложения, которое мне было сделано, я поставил свою жизнь под угрозу.
- И о чем же тебя попросили? – спросил Тед.
- Повиновение всегда считалось ниже достоинства нашего народа, - ответил гоблин, его голос стал жестче и менее похож на человеческий. – Я не какой-нибудь домашний эльф.
- Ну а ты, Грипхук?
- По той же причине, - ответил тот. – Гринготтс теперь неподконтролен нам. А я не признаю никаких начальников из волшебников.

Он что-то едва слышно шепнул на языке гоблинов, и Горнук засмеялся.

- Что за шутка? – спросил Дин.
- Он сказал, - ответил Дирк, - что некоторых вещей волшебники тоже не признают.

Последовала короткая пауза.

- Я что-то не совсем понимаю, - сказал Дин.
- Прежде чем бежать, я совершил свою маленькую месть, - ответил Грипхук по-английски.
- Какие милые создания – эти гоблины, - вмешался в разговор Тед, - надеюсь, вы не додумались замкнуть кого-нибудь из Пожирателей Смерти в одном из ваших старых сверх надежных хранилищ?
- Если бы я это сделал, меч вряд ли помог бы ему выбраться, - ответил Грипхук. Горнук снова рассмеялся, и даже Дирк издал сухой смешок.
- Дин и я, похоже, что-то пропустили, - сказал Тед.
- Точно, пропустили! Как и Северус Снейп, правда, он об этом не знает, - сказал Грипхук, и два гоблина зло захохотали. Внутри палатки у Гарри перехватило дыхание от возбуждения. Он и Гермиона смотрели друг на друга, изо всех сил вслушиваясь в рассказ гоблина.
- А вы что, разве не слышали об этом, Тед? – спросил Дирк. – Ну про детей, которые пытались украсть меч Гриффиндора из кабинета Снейпа в Хогвартсе?

Словно электрический разряд прошел через Гарри, когда он услышал эти слова. Он стоял, не шелохнувшись.

- Ничего такого не слышал. – ответил Тед, - Этого не было в «Пророке»?
- Вряд ли, - фыркнула Дирк, - Грипхук сказал мне, что слышал об этом от Билли Уизли, который работает в банке. Одной из детей, пытавшихся украсть меч, была его младшая сестра.
Гарри посмотрел на Гермиону и Рона, которые вцепились в свои Удлинители Ушей так крепко, словно от этого зависела их жизнь.
- Она и еще пара её друзей проникли в кабинет Снейпа и вскрыли стеклянный футляр, в котором хранился меч. Снейп поймал их на лестнице.
- О, храни их Господь. – сказал Тед, - И что они хотели сделать с мечом? Использовать его в против Сам-Знаешь-Кого? Или против самого Снейпа?
- Ну, что бы они не думали, это их дело, но Снейп решил, что меч не будет в безопасности в его кабинете, - ответил Дирк, - Поэтому спустя два дня спустя, видимо, после разговора с Сам-Знаешь-Кем, он прислал его в Лондон, чтобы поместить в Гринготтс.

Гоблины снова расхохотались.

- Я до сих по не пойму, что тут смешного, - сказал Тед.
- Это подделка, - давясь от смеха, проговорил Грипхук.
- Меч Гриффиндора подделка!
- О, да. Это копия. Но, кстати, надо признать, великолепная копия, однако, она сделана волшебником. Оригинал был изготовлен несколько столетий назад гоблинами и обладает свойствами, присущими только оружию, сделанному нашим народом. Где бы сейчас не находился меч Гриффиндора, но он не в Банке Гринготтс.

- Понятно, - сказал Тед, - И я так понимаю, вы не потрудились сообщить об этом Пожирателям Смерти?
- Я не видел причины беспокоить их по таким пустякам, - ответил Грипхук самодовольно, и на этот раз Тед и Дин присоединились к смеющимся Горнуку и Дирку.

В палатке. Гарри закрыл глаза, отчаянно желая, чтобы кто-нибудь у костра задал действительно вопрос, который волновал его сейчас больше всео. Через минуту, которая показалась Гарри вечностью, Дин (кстати сказать, Гарри не без укора ревности вспомнил, что Дин когда-то был парнем Джинни) словно услышал его немую мольбу.

- А что случилось с Джинни и всеми остальными? Что случилась с ребятами, которые пытались украсть меч?
- О, они были наказаны, очень сурово, - безразлично сообщил Грипхук.
- Но с ними-то все в порядке? – быстро спросил Дин. – Ну я хотел сказать, хватит уже с Уизли раненных детей, как вы считаете?
- Ну несколько я знаю, они получили повреждения, но не очень серьезные, - сказал Грипхук.
- Повезло им, - кивнул Тед. – Зная послужной список Снейпа, думаю, мы должны радоваться, что ребята вообще остались живы.
- Так вы тоже верите в эту историю, не правда ли, Тед? – спросил Дирк. – Вы действительно считаете, что Снейп убил Дамблдора?
- Конечно, я в это верю, - ответил Тед. – Надеюсь, вы не собираетесь сказать, что считаете, будто Поттер как-то причастен к смерти Дамдлдора?
- В наши дни трудно во что-либо верить, - прошептал Дирк.
- Я знаю Гарри Поттера, - вступил в разговор Дин. – Я верю, что он тот самый… Избранный… или называйте его, как угодно…
- Да, многие хотели бы верить, что так оно и есть, сынок, - ответил Дирк, - включая и меня. Но где же он сейчас? Давай посмотрим объективно. Если бы он знал что-то, чего не знаем мы, или бы имел какие особенные возможности, он бы не прятался сейчас, неизвестно где, а сражался, возглавил бы сторонников сопротивления. И знаешь, в «Пророке» есть на него достаточно…

- В «Пророке»? – усмехнулся Тед. – Ну что ж, ты заслужил того, чтобы тебе лгали, раз до сих пор читаешь эту гадость. Если хочешь действительно услышать факты, читай «Квиббер».

На другом конце Удлинителя Ушей кто-то поперхнулся и закашлялся. Это Дирк проглотил рыбью кость. Наконец, он пробормотал:

- «Квиббер»? Та самая газетенка лунатика Ксено Лавгуда?
- Ну не такой уж он и лунатик. - не согласился Тед. - Если хотите знать, Ксено пишет обо всем, о чем «Пророк» обычно умалчивает. Например, в последнем номере «Пророка» нет не единого упоминания о Морщерогих кизляках. Я не знаю, как долго они позволят ему печатать свою газету. Но на передовице каждого номера он призывает всех волшебников, кто против Сами-Знаете-Кого, своей первоочередной задачей считать помощь Гарри Поттеру.
- Трудно помогать мальчику, который исчез с лица земли, - возразил Дирк.
- Послушайте, уже то, что его до сих пор не схватили, можно считать большим достижением, - сказал Тед. – Я тоже с радостью получил бы от него хоть какие-то намеки, но он делает сейчас то же, что и мы, пытается не утратить свободу, не так ли?
- Да, в твоих словах есть смысл, - вяло согласился Дирк. – Учитывая, что на поиски парня брошены все ресурсы Министерства, с его доносителями и информаторами, Поттера бы давно должны были поймать. Хотя, откуда мы знаем, что он не пойман и не убит? Возможно, об этом просто умалчивается.
- Ах, не говори так, Дирк, - прошептал Тед.

Потом они надолго замолчали, из Удлинителй Ушей доносился лишь стук ножей и вилок о тарелки. Далее дискуссия ограничилась тем, что они решали, остаться ли ночевать на берегу или уйти. Остановились на втором, решив, что лучше будет скрыться в глубине леса. Они потушили костер и начали взбираться по склону. Вскоре голоса становились все тише, пока совсем не замолкли.

Гарри, Рон и Гермиона смотали и убрали обратно в сумку Удлинители Ушей. Гарри, который во время всего подслушивания с трудом сдерживал себя, чтобы не заговорить, теперь не смог произнести ничего, кроме: «Джинни…меч…»

-Я знаю! – воскликнула Гермиона.

Она запустила руки в свою сумку.

- Вот… она… - процедила она сквозь зубы, с трудом доставая что-то тяжелое. Гарри поспешил к ней на помощь, и вместе они вытащили пустой портрет Финеса Нигеллуса. Гермиона направила полочку на портрет.
- Если кто-то украл настоящий меч из кабинета Дамблдора, - произнесла она, тяжело дыша, пока они пристраивали портрет возле стенки палатки, - Финес Нигеллус мог видеть, как это случилось. Эта картина висела прямо за футляром с мечом.
- Если, конечно, он в тот момент не спал, - предположил Гарри. Он затаил дыхание, когда Гермиона встала на колени напротив картины, кашлянув, позвала:
- Эээ… Финес? Финес Нигеллус!

Ничего не произошло.

- Финес Нигеллус, - снова сказала Гермиона. – Профессор Блэк! Пожалуйста, не могли бы вы поговорить с нами? Прошу вас!
- «Пожалуйста» - волшебное слово, всегда работает, - послышался холодный плутоватый голос, и Финес Нигеллус скользнул в собственный портрет. И тут Гермиона крикнула?
- Обскура!
Тут же черная повязка накрыла умные темные глаза Финеса. От неожиданности тот стукнулся головой о рамку картины и вскрикнул от боли.

- Что?... Да как вы смеете!... Что вы…
- Мне очень жаль, профессор Блэк, - сказала Гермиона, - но это необходимые предосторожности.
- Уберите эту гадость с полотна! Я сказал, уберите! Вы портите великое творение изобразительного искусства! Где я? Что происходит?
- Неважно, где мы, - вмешался Гарри, и Финес застыл, прекратив все попытки снять с глаз черную повязку.
- Неужели я слышу голос самого мистера Гарри Поттера?
- Возможно, - ответил Гарри, пытаясь сохранить интригу и удержать интерес Финеса. – У нас есть к вам пара вопросов, касающихся меча Гриффиндора.
- Ах, - сказал Финес Нигеллус, вращая головой так и эдак в тщетной попытке хотя бы краем глаза взглянуть на Гарри, - да. Глупая девчонка вела себя крайне неразумно…
- Подбирайте выражения, когда говорите о моей сестре! – достаточно резко оборвал его Рон. Финес Нигеллус презрительно приподнял брови:
- А это еще кто? – спросил он, крутя головой из стороны в сторону. – Мне не нравится ваш тон! Девчонка и ее друзья действовали чрезвычайно рискованно. Обворовывать кабинет директора…
- Они не воровали, - перебил его Гарри. – Этот меч не принадлежит Снейпу.
- Но он принадлежит школе Профессора Снейпа, - возразил Финес Нигеллус. – А какие права имеет на меч девочка Уизли? Она заслужила свое наказание точно так же, как заслужил его этот идиот Лонгботтом и ненормальная Лавгуд!
- Невилл не идиот, а Луна – не ненормальная! – вмешалась Гермиона.
- Ну так где я? – повторил Финес Нигеллус и опять принялся бороться с черной повязкой. – Куда вы меня притащили? И почему вы забрали меня из дома моих предков?
- Да хватит уже! Как Снейп наказал Джинни, Невилла и Луну? – спросил Гарри настойчиво.
- Профессор Снейп отправил их в Запретный Лес помогать этому неотесанному мужлану, Хагриду.
- Хагрид – не неотесанный мужлан! – Гермиона явно начала выходить из себя.
- И Снейп считает, что это наказание? – усмехнулся Гарри. – Уверен, Джинни, Невилл и Луна неплохо провели время с Хагридом. Запретный Лес… подумаешь! Они сталкивались с гораздо более страшными вещами, по сравнению с которыми Запретный Лес – это детские шалости!

Он почувствовал огромное облегчение, ибо уже в своем воображение успел нарисовать ужасы, постигшие его друзей, сопоставимые, как минимум, с заклятьем Круциатус.

- На самом деле, Профессор Блэк, мы хотели узнать, кто-нибудь другой брал меч? Ну, может быть, его забирали из кабинета для чистки или чего-нибудь в этом роде?.

Финес Нигеллус застыл, оставив в покое повязку, и чуть не подавился от смеха.

- Сразу видно - дитя Магглов, - ответил он. – Оружие, изготовленное гоблинами, не нуждается в чистке, простушка. На гоблинское серебро грязь не пристает, только впитывается то, что может сделать его еще крепче.
- Не называй Гермиону простушкой, - вступился за подругу Гарри.
- Признаться, я очень устал от этого бесконечного противостояния, - заявил Финес Нигеллс, - может, мне пора уже возвращаться обратно в кабинет директора?

Все еще с повязкой на глазах, он ощупью продвигаться к краю картины, чтобы снова вернуться в Хогвартс. Неожиданно Гарри посетила одна мысль.

- Дамблдор! Вы можете привести сюда Дамблдора?
- Что, простите? – удивился Финес Нигеллус.
- Вы не могли бы привести профессора Дамблдора из его портрета в ваш?

- Подумать только, а ведь не только рожденные от Магглов могут быть столь невежественными, Поттер. Обитатели портретов Хогвартса могут общаться между собой, но они не могут путешествовать за пределы замка, за исключением случаев, когда они навещают собственный портрет. Дамблдор не может прийти сюда вместе со мной. Кроме того, после того бесцеремонного обращения со мной, уверяю вас, я никогда не вернусь сюда опять!

Слегка подавленный Гарри наблюдал, как Финес повторял свою попытку покинуть картину.

- Профессор Блэк, - вдруг сказала Гермиона, - не могли бы вы просто сказать нам, когда в последний раз меч вынимали из футляра? Ну, то есть до того, как его брала Джинни…

Финес нетерпеливо фыркнул.

- Я думаю, в последний раз меч Гриффиндора покидал свой футляр, когда профессор Дамблдор использовал его, чтобы вскрыть кольцо.

Гермиона резко повернулась к Гарри. Никто из них не смел произнести ни слова в присутствии Финеса Нилеллуса, который еще немного повозившись в поисках выхода, все же смог его найти.

- Ну… спокойной ночи, - пожелал он язвительно, и почти исчез и вида, из-за рамки выглядывал только небольшой кусочек его шляпы, когда Гарри закричал:
- Погодите! Вы говорили профессору Снейпу об этом?

Голова Финеса Нигеллуса появилась в картине.

- Профессор Снейп слишком занятйй человек, чтобы интересоваться эксцентричными поступками Альбуса Дамблдора. Прощайте, Поттер!

С этими словами, он окончательно исчез из вида, оставив на картине лишь мрачный фон.

- Гарри! – закричала Гермиона.
- Сам знаю! – тоже прокричал в ответ Гарри. Не в силах больше сдержать себя, он рассек кулаком воздух. Это было гораздо больше, чем он мог даже надеяться. Он мерил шагами палатку, и, как ему казалось, намотал за это время не меньше мили. Он даже уже не чувствовал голод, настолько он был возбужден. Гермиона спрятала картину Финеса Нигеллуса обратно в сумку, застегнула пряжку, и лишь тогда подняла сияющее лицо к Гарри.

- Меч может уничтожить хоркруксы! Гоблины делают лезвие таким образом, что оно само себя усиливает…. Гарри, этот меч уже насыщен ядом василиска!
- И Дамблдор до сих пор не отдал мне его потому, что он был ему нужен, чтобы испытать его на медальоне…
- … и он, возможно, решил, что тебе не позволят его взять…
- … поэтому он сделал копию…
- … и положил ее в стеклянный футляр…
- … а настоящий меч спрятал… Но где?...

Они смотрели друг на друга, чувствуя, что ответ находится совсем рядом, невидимой тенью висит в воздухе. Но почему Дамблдор просто не сказал ему? Или может быть, он говорил, но Гарри тогда не понял?

- Думай! – прошептала Гермиона. – Думай! Где он мог его оставить?
- Не в Хогвартсе, - задумчиво произнес Гарри, снова заходив по палатке.
- Может, где-нибудь в Хоксмиде? – предложила Гермиона.
- Визжащая Хижина? Туда никто никогда не ходит.
- Снейп знает, как туда пройти. По-моему, слишком рискованно было бы оставлять меч там.
- Но Дамблдор доверял Снейпу, - напомнил Гарри.
- Но не настолько, чтобы рисковать мечом, - возразила Гермиона.
- Да, ты права, - согласился Гарри. Его хорошее настроение слегка омрачилось, когда он подумал о предательстве Снейпа. – В таком случае, он должен был спрятать меч где-нибудь подальше от Хогсмида… А что ты думаешь по этому поводу, Рон?.. Рон?...

Гарри огляделся. В первое мгновение он подумал, что Рона нет в палатке, но потому увидел его на нижней койке двухярусной кровати. Выглядел он немного заторможенным.

- О, неужели вспомнили и обо мне? – проговорил он.
- Что?

Рон усмехнулся и уставился в потолок.

- Вы, двое, продолжайте. Не хочу испортить ваше веселье.

Немного сбитый с толку Гарри посмотрел на Гермиону, прося у нее помощи, но та только покачала головой, тоже явно озадаченная.

- А в чем, собственно, проблема? – обратился Гарри к другу.
- Проблема? Нет никаких проблем, - ответил Рон, избегая встречаться с Гарри глазами. – Ну, по крайней мере, ты здессь никакой проблемы не видишь.

По парусине палатки застучали капли дождя.

- Ну раз для тебя она очевидна, - сказал Гарри, - давай, выкладывай!

Рон резко сел, свесив ноги с кровати. Было неприятно смотреть на такого Рона. Он не походил на самого себя.

- Отлично! Выкладываю! Не ждите от меня, что я буду скакать с вами и с этой чертовой палаткой с места на место только потому, что мы должны найти очередную идиотскую вещицу. Просто впиши её в список остального барахла, о котором ты понятия не имеешь.

- Не имею понятия? – повторил Гарри. – Это я не имею понятия?

Кап. Кап. Кап. Капли стучали по крыше все сильнее и чаще. Дождь заговорил скороговоркой на листьях деревьев и что-то нашептывал речке в темноте. Недавнее ликование Гарри, казалось, смывало потоками льющейся с небес воды. Все-таки подозрения и страхи Гарри относительно мыслей Рона начали сбываться. Рон говорил именно то, чего Гарри меньше всего хотел и больше всего боялся от него услышать.

- Это было не лучшее время в моей жизни, - сказал Рон, - Покалечил руку, голодал, мерз каждую ночь, но при этом я надеялся, что рано или поздно, после недель скитаний и поисков, мы все же к чему-то придем, и наши усилия принесут хоть какой-то успех.
- Рон, - тихо позвала Гермиона, но тот не ответил, может быть просто притворившись, что не расслышал её голоса из-за барабанной дроби капель о брезент палатки.
- Я думал, ты знал, на что идешь, - ответил Гарри.
- Да, я тоже так думал.
- Ну и в какой именно части не оправдались твои ожидания? – разозлился Гарри. – Может, ты думал, что мы будем останавливаться в пятизвездочных отелях? Или может быть, ежедневно отыскивать по хоркруксу? Или ты надеялся вернуться под теплое крылышко матери к Рождеству?
- Мы думали, ты знаешь, что делаешь! – закричал Рон, вскакивая на ноги. Каждое его хлестало по щекам. – Мы думали, Дамблдор сказал тебе, как нужно действовать, думали, у тебя есть план!
- Рон! - На этот раз Гермиона обратилась к нему достаточно громко для того, чтобы просто игнорировать её.
- Ну что ж, простите, что подвел вас, - заговорил Гарри, неожиданно для самого себя тихо и спокойно. – С самого начала я был честен с вами. Я говорил все, что узнал от Дамблдора. И еще, мало ли, вдруг вы не заметили, я нашел одни хоркрукс…
- О, да, и мы все еще понятия не имеем, как от него избавиться, точно так же, как не знаешь, где искать остальные хоркруксы.
- Сними с себя медальон, Рон, - попросила Гермиона. Голос её звучал необычно высоко. – Пожалуйста, сними. Ты не говорил бы так, если бы ты не носил его весь день.
- Говорил бы, - вмешался Гарри. Он совершенно не хотел искать оправданий поведению Рона. – Неужели в думаете, что я не заметил, как вы шептались за моей спиной? Неужели считали, что я не догадываюсь, о чем вы думаете?

- Гарри, мы не…
- Не лги, - закричал Рон на Гермиону. – Ты говорила то же самое. Ты говорила, что разочарована и что надеялась, что он был готов для этого дела…
- Я не это имела в виду, Гарри» Все было совсем не так! – она заплакала.

Дождь стекал по парусине палатки, слезы текли по лицу Гермионы. Напряжение, царившее здесь всего несколько минут назад вдруг исчезло, словно его и не бывало, как фейерверк, который вспыхивает и сразу же умирает, оставляя за собой лишь темноту и холод. Меч Гриффиндора был спрятан неизвестно где, а единственным успехом трех подростков было то, что они все еще живы.

- Ну так почему же ты все еще здесь? – спросил Гарри Рона.
- Откуда мне знать?
- Отправляйся домой.
- Да, может, и отправлюсь! – закричал Рон, шагнув к Гарри. Тот не отступил. – Ты слышал, что они говорили о моей сестре? Но тебе ведь наплевать, да? «Подумаешь, это всего лишь Запретный Лес». Гарри Я-И-Не-Такое-Видел Поттеру все равно, что с ней случилось там – ну, подумаешь, гигантские пауки или психическая чепуха…
- Я только сказал, она была с остальными и с Хагридом…
- Да я все понял! Тебя совершенно не заботит ее судьба и судьба остальных членов моей семьи. «хватит уже для Уизли раненных детей» - ты это слышал?
- Да, я…
- И даже не попытался понять, что это значит?
- Рон! – закричала Гермиона, став между ними. – Я не думаю, что случилось еще что-то страшное, по крайней мере, о чем мы еще не знаем. Подумай, Рон, просто Билл напуган, кроме того, многие видели, что Джордж потерял ухо, ты должен быть мертв из-за расщепления. Уверена, именно это Дин имел в виду….
- О, ты уверена, да? Ну тогда зачем мне о них беспокоиться, правда? Что до тебя, так у тебя вообще нет повода для беспокойств – твоим родителям ничего не грозит…
- Зато мои родители мертвы! – проревел Гарри.
- И мои недалеки от этого! – закричал Рон.
- Ну тогда иди! – все больше распалялся Гарри. – Возвращайся к ним и притворись, что ты справился со своим расщеплением, и мамуля накормит тебя от души и…

Рон дернулся, Гарри среагировал на его движение, и через секунду в руках обоих были зажаты палочки. Но прежде чем они успели ими воспользоваться, Гермиона их опередила.

- Престего! – закричала она, и между ней с Гарри и Роном возникла невидимая преграда. Силой заклинания всех их отбросило назад на несколько шагов. Рон и Гарри смотрели через преграду, будто впервые в жизни видели друг друга. Гарри в этот момент испытывал к Рону жгучую ненависть: что-то сломалось между ними.
- Дай сюда хоркрукс, - сказал Гарри.

Рон снял цепочку с медальоном с шеи и бросил его на ближайший стул, затем повернулся к Гермионе:

- Что ты собираешься делать?
- В каком смысле?
- Остаешься или как?

- Я… - она выглядела совершенно несчастной. – Да-да, конечно я остаюсь. Рон, мы обещали, что будем с Гарри, что поможем…
- Я все понял. Ты выбрала его.
- Рон… нет… ну пожалуйста. Вернись!

Она бросилась за ним, но невидимая стена, которую она же и создала, не пускала её. Пока Гермиона снимала заклятье, он уже вышел из палатки и исчез во мгле. Гарри не сдвинулся с места, молча слушая её плач и как она зовет Рона.

Через несколько минут Гермиона вернулась, промокшие волосы прилипли к её лицу.

- Он ушел. Аппарировал…

Усевшись в кресло и свернувшись клубочком, она начала плакать.

После всего случившегося Гарри овладело какое-то оцепенение. Он поднял хоркрукс и повесил его на шею. Взяв покрывало с кровати Рона, он укрыл им Гермиону, затем лег на постель и уставился на темный потолок палатки, вслушиваясь в звуки дождя…

Глава 17. Тайна Батильды.
- Гарри, остановись!
- Что случилось? - Они как раз дошли до могилы неизвестного Эббота.
- Здесь кто-то есть. Кто-то наблюдает за нами. Это точно. Там, за кустами. - Они тихо стояли, прижавшись друг-к-другу, вглядываясь в плотную черную ограду кладбища. Гарри ничего не заметил.
- Ты уверена?
- Я видела, как что-то пошевелилось. Я готова поклясться...- она отодвинулась, чтобы освободить руку с палочкой. - - Мы похожи на маглов, - отметил Гарри.
- Маглов, которые только что клали цветы на могилы твоих родителей? Гарри, я уверена, там кто-то есть!
Гарри подумал о Истории Магии; кладбище, должно быть, населено привидениями; что если..? Но затем он услышал хруст и увидел небольшую воронку из примятого снега в тех кустах, куда показывала Гермиона. Призраки не могли переместить снег.
- Это кошка, - сказал Гарри, подумав, - или птица. Если бы это был Пожиратель Смерти, мы были бы уже мертвы. Надо выйти отсюда, и мы можем снова спрятаться под плащом.
Они все время оборачивались, пока шли к выходу с кладбища. Гарри, который чувствовал себя не так хорошо, как хотелось бы, был рад наконец-то выйти на скользкий тротуар. Они закутались в Плащ-Невидимку. В пабе было больше народу, чем раньше. Многие голоса теперь пели гимн, который они слышали, когда приближались к церкви. На какой-то момент Гарри обдумывал не вернуться ли имвнтрь, но, прежде чем он успел что-нибудь сказать, Гермиона прошептала: "Пойдем сюда," и потащила его по темной улице, ведущей из деревни, в направлении противоположном тому, откуда они входили. Внезапно дома закончились и дорога превратилась в поле. Они шли так быстро. как только могли, мимо окон, в которых сверкали разноцветные огни, и очертания Рождественских елей темнели за занавесками.
- Как мы собираемся искать дом Батильды? - спросила Гермиона, немного дрожа и оглядываясь. - Гарри? Как ты думаешь? Гарри? - Она дергала его за руку, но Гарри не обращал внимания. Он смотрел на темный силуэт, стоявший с краю от ряда домов. В следующий момент он бросился бежать и потащил Гермиону за собой, она слегка поскользила по льду.
- Гарри—
- Посмотри... Посмотри туда, Гермиона...
- Я не... о!
Он мог видеть его; Заклятие Верности, должно быть, умерло вмести с Джеймсом и Лили. Живая изгородь разрослась за шестнадцать лет, прошедших с тех пор как Хагрид забрал его отсюда, лежавшего среди обломков разбросанных по траве. Большая часть дома еще стояла, хотя и покрытая почерневшим плющом и снегом, но правая часть верхнего этажа была разрушена взрывом; там, где сработало проклятье, Гарри был уверен в этом. Он и Гермиона стояли у калитки и смотрели на руины того, что когда-то было обычным коттеджем.
- Интересно, почему никто его так и не восстановил? - прошептала Гермиона.
- Может быть его нельзя восстановить? - ответил Гарри. - Может быть это как увечья от черной магии и разрушенное нельзя починить? - Он высунул руку из-под плаща и взялся за толстую ржавую и заснеженную калитку, не желая открыть ее, а просто потому что она была частью дома.
- Ты же не собираешься заходить внутрь? Он выглядит небезопасно, может -- о, Гарри, смотри! - кажется это было вызвано его прикосновением к калитке. Знак поднялся перед ними прямо из-под земли, пройдя сквозь
переплетение травы, словно какой-то быстрорастущий цветок, золотыми буквами по дереву на нем было написано: "На этом месте, в ночь 31 Октября 1981 года, Лили и Джеймс Поттеры лишились жизни. Из сын Гарри остается единственным волшебником, пережившим Смертельное Проклятие. Дом, невидимый для маглов, был сохранен в разрушенном состоянии как монумент Поттерам и в память о насилии, разрушившем их семью." Вокруг этих аккуратно написанных слов повсюду были надписи добавленные другими волшебниками, приходившими посмотреть на место где спасся Мальчик-Который-Выжил. Некоторые просто написали свои имена вечными чернилами; другие вырезали свои инициалы на дереве, все остальные просто оставили записки. Самые свежие надписи, висящие поверх шестнадцатилетнего слоя этого магического граффити, гласили: "Удачи, Гарри, где бы ты ни был"; "Если ты читаешь это, Гарри, мы все с тобой!"; "Долгих лет, Гарри Поттер".
- Им не следовало писать на знаке! - сказала Гермиона с возмущением. Гарри посмотрел на нее.
- Это великолепно! Я рад, что они это сделали. Я...- он прервался. Плотно укутанная фигура хромала к ним по дорожке, ее силуэт был виден в ярких огнях далекой площади. Гарри подумал, хотя было трудно судить, что это женщина. Она двигалась медленно, возможно боясь поскользнуться на заснеженной почве. По сгорбленной осанке и шаркающей походке можно было определить, что она очень стара. В тишине они наблюдали, как она приближалась. Гарри ждал, что она свернет в один из домов, мимо которых она проходила, хотя он уже чувствовал, что этого не будет. Наконец, она остановилась в нескольких ярдах от них посреди замерзшей дороги. Гермиона ущипнула его за руку, но в этом не было необходимости. Было совершенно ясно, что женщина не магл: она стояла и смотрела на дом, который могли увидеть только волшебники. Но даже для волшебницы было странным поведением прийти холодной ночью, чтобы поглазеть на старые руины. По правилам обычной магии она не могла увидеть их с Гермионой, но Гарри почему-то казалось, что она не только ощущает их присутствие, но и знает, кто они такие. Как раз когда он пришел к этому неприятному выводу, она подняла руку в перчатке и поманила их к себе. Гермиона прижалась к нему под плащом и схватила его за руку.
- Как она догадалась? - он покачал головой. Женщина снова поманила их, более решительно. Гарри мог придумать множество причин, почему не стоит идти на зов, но его подозрения по поводу этой женщины крепчали с каждой секундой. Возможно ли, что она ждала их все эти долгие месяцы? Что Дамблдор велел ей ждать Гарри? Может она шла за ними от самого кладбища? Сама ее способность чувствовать их наводила на мысль о какой-то невиданной магии Дамблдора.
Наконец Гарри сказал, заставив Гермиону Вздрогнуть: "Вы Батильда?"
Укутанная фигура кивнула и снова поманила. Под плащом Гарри и Гермиона переглянулись. Гарри поднял брови; Гермиона нервно кивнула. Они шагнули к женщине, она повернулась и захромала в обратном направлении. Миновав несколько домов, они свернули к калитке. Они шли за ней по тропинке через сад, почти столь же заросший, как тот откуда они только что ушли. Повозившись немного с ключом у входной двери, она открыла ее и отступила на шаг, давая им пройти. От нее исходил тяжелый запах, или может быть от ее дома. Гарри наморщил нос, когда они проходили мимо нее и стянул плащ. Только сейчас, стоя перед ней, он понял, насколько она мала. Согнутая под тяжестью лет, она была ему примерно по грудь. Она закрыла дверь, повернулась и посмотрела на Гарри. Ее мутные глаза тонули в складках полупрозрачной кожи, а лицо было покрыто пятнами лопнувших вен. Он подумал, видит ли она его вообще. Даже если и видит, на нем сейчас внешность лысеющего магла. Запахи старости, пыли, грязной одежды и несвежей еды усилились, когда она размотала побитый молью черный платок, освобождая голову, покрытую редкими белыми волосами.
- Батильда? - повторил Гарри. Она опять кивнула.
Гарри заметил, что медальон у него на груди опять забился. Он чувствовал пульсацию холодного золота. Оно чувствует, знает, что вещь, которая его уничтожит уже близко? Батильда прошла мимо них, оттолкнув Гермиону, словно не замечая ее, и скрылась там, где, должно быть, была гостиная.
- Гарри, я не уверена, - выдохнула Гермиона.
- Посмотри на ее величину, думаю, мы сможем с ней справиться, если придется, - сказал Гарри. - Послушай, Я знаю, она немного не в себе. Мюриел называла ее сумасшедшей.
- Подойди!, - позвала Батильда из соседней комнаты. Гермиона вздрогнула и схватила Гарри за руку.
- Все в порядке, - сказал Гарри уверенно и направился в гостиную. Батильда шаталась по комнате, зажигая свечи, но вокруг по-прежнему было темно, хотя и не слишком. Под ногами лежал толстый слой пыли, Гарри почувствовал, что снизу пахнет сыростью, плесенью и чем-то вроде гнилого мяса. Гарии задумался, когда же в последний раз кто-нибудь заходил проведать Батильду. Она, кажется, уже забыла, что может колдовать, во всяком случае, свечи она зажигала просто вручную, шнурок на ее манжете грозился вот-вот загореться.
- Давайте лучше я, - предложил Гарри и забрал у нее спички. Она смотрела, как он зажигал свечи, стоящие на блюдцах, на стопках книг и на столах, зажатые между треснувших чашек. Последняя свеча, которую он зажег, стояла на пузатом комоде рядом с огромным количеством фотографий. Когда пламя вспыхивало, его свет отразился на пыльном стекле и серебре. Гарри заметил какое-то движение на картинах. Пока Батильда возилась с дровами для камина, он прошептал: "Тергео". Пыль с фотографий исчезла, и он заметил, что примерно полдюжины самых больших и дорогих рамок пустует. Он удивился, зачем Батильда или кто-то другой забрал фотографии. Затем одна из фотографий в заднем ряду привлекла его внимание, и он схватил ее. Симпатичный молодой человек, вор сидевший подоконнике у Грегоровича лениво улыбался из серебряной рамки. Гарри тут же вспомнил, где видел его раньше: в книге "Жизнь и Ложь Альбуса Дамблдора", рука об руку с молодым Дамблдором. Должно быть, отсутствующие фотографии оказались в Ритиной книге.
- Миссис -- Мисс -- Бэгшот? - сказал он, голос немного дрожал. - Кто это?, - Батильда, стоящая посреди комнаты смотрела на Гермиону, разжигающую камин.
- Мисс Бэгшот?, - повторил Гарри, подходя с фотографией в руке в тот момент, когда загорелся огонь в камине. Батильда обернулась на его голос и Хоркрукс на груди забился сильнее. - Кто этот человек? - спросил Гарри, протягивая фотографию. Она посмотрела на фото, затем на Гарри.
- Вы знаете, кто это? - повторил он громка и медленно. - Этот человек, вы знаете его? как его имя? - Батильда выглядела озадаченно. Гарри почувствовал страшное разочарование. Как Рите Скитер удалось добраться до воспоминаний Базильды?
- Кто этот человек? - повторил он громко.
- Гарри, что ты делаешь? - спросила Гермиона.
- Фотография. Гермиона, это вор, тот, кто ограбил Грегоровича! Пожалуйста! - сказал он Базильде. - Кто это? -Но она только смотрела на него.
- Зачем вы нас позвали, миссис - мисс -- Бэгшот? - спросила Гермиона. - Вы что-то хотели нам сказать?
Словно не слыша Гермиону, Батильда подошла ближе к Гарри. Она мотнула головой в сторону прихожей.
- Вы хотите, чтобы мы ушли? - спросил он. Она повторила жест, показав сначала на него, потом на себя, потом на потолок.
- О, понятно… Гермиона, я думаю, она хочет, чтобы я пошел с ней наверх.
- Хорошо, - сказала Гермиона, -пойдем.
Но как только Гермиона пошевелилась, Батильда неожиданно сильно тряхнула головой и снова указала на сначала на Гарри, а затем на себя.
- Она хочет, чтобы я пошел с ней один.
- Почему? - спросила Гермиона, ее голос звучал громко и ясно, старуха слегка тряхнула головой от громкого шума.
- Может быть, Дамблдор сказал ей отдать меч мне и только мне?
- Ты действительно думаешь, что она знает, кто ты?
- Да, - сказал Гарри, глядя в уставившиеся на него молочные глаза. - Она знает.
- Ну ладно, тогда поторопись, Гарри.
- Идем, - сказал Гарри Батильде. Она, кажется, поняла и направилась к двери. Гарри обернулся, чтобы послать Гермионе обнадеживающую улыбку, но она, кажется, этого не заметила, так как разглядывала книжный шкаф. Когда он вышел из комнаты и оказался вне поля зрения Гермионы и Батильды, он положил фотографию неизвестного вора за пазуху куртки.
Лестница была крутой и узкой; Гарри так и хотелось положить руки на плотную спину Батильды, чтобы быть уверенным, что она на него не свалится – это казалось вполне вероятным. Медленно и с легкой одышкой она добралась до верхней площадки, сразу же повернула направо и повела его в спальню с низким потолком. Комната была черной как смоль и жутко воняла: Гарри успел разглядеть ночной горшок под кроватью, прежде чем Батильда закрыла дверь, и комната окончательно погрузилась в темноту.
- Люмос, - сказал Гарри, и его палочка вспыхнула. За несколько мгновений темноты Батильда успела приблизиться к нему так тихо, что он даже не заметил.
- Ты Поттер? - прошептала она.
- Да. - Она медленно кивнула. Гарри почувствовал, что Хоркрукс забился быстрее, чем его собственное сердце. Это было неприятно и тревожно. - У вас есть что-то для меня? - спросил Гарри, но ее, кажется, отвлекал свет на конце его палочки. - У вас есть что-то для меня? - повторил Гарри. Затем она закрыла глаза, и несколько событий случилось одновременно: Гарри почувствовал колющую боль в шраме, Хоркрукс дернулся так сильно, что оттянул ткань на свитере, темная вонючая комната моментально растворилась. Он почувствовал прилив радости и сказал высоким холодным голосом: «Держи его!» Гарри закачался на месте: темная зловонная комната вновь образовалась вокруг него; он не заметил того, что только что произошло.
- У вас есть что-то для меня? - спросил он в третий раз намного громче.
- Здесь, - прошептала она, показывая в угол. Гарри поднял палочку и увидел очертания захламленного туалетного столика у занавешенного окна. В этот раз она осталась на месте. Гарри протиснулся между ней и неубранной кроватью с поднятой палочкой. Он хотел держать ее в поле зрения.
- Что это?, - спросил он, оказавшись у туалетного столика, на котором лежала большая стопка чего-то, что выглядело и пахло как грязное белье.
- Там, - сказала она, указывая на бесформенную массу. Пока Гарри пытался разглядеть в этой куче рубин на эфесе меча, краем глаза он заметил, что старуха странно дернулась. Он повернулся и остолбенел от ужаса: старое тело обмякло, из того места, где была шея выползала огромная змея. Она набросилась, как только он поднял палочку: от укуса в предплечье палочка подлетела к потолку и погасла, затем змея ударила его в грудь, и он упал на туалетный столик в кучу грязной одежды. Он перекатился в сторону, с трудом избегая змеиного хвоста, который ударил туда, где он только что был. На него обрушился дождь из осколков стекла. Гермиона позвала снизу: «Гарри», но он не мог вздохнуть, чтобы ответить: тяжелое гладкое тело прижало его к полу, и он почувствовал, как оно ползет по нему, сильное и мускулистое.
- Нет! - выдохнул он, все еще прижатый к полу.
- Да, - прошептал голос. - Дааа… подожди… подожди…
- Ассио… Ассио палочка…
Но ничего не случилось, и он попытался руками остановить змею, обвивающуюся вокруг него, чтобы выжать воздух из легких, вдавливая Хоркрукс в грудь. Ледяной кружок бился в дюймах от его собственного сердца, сознание заполняли холод и белый свет, мысли исчезли, дыхание остановилось, вдали послышались шаги. Металлическое сердце билось на груди, теперь он летел, летел, и сердце наполнялось радостью, летел без метлы и тестрала… Внезапно он проснулся в кисло-пахнущей темноте. Нагини отпустила его. Он с трудом поднялся и увидел силуэт змеи. Гермиона прыгнула в сторону с криком. Ее заклятие разбило окно вдребезги. Морозный воздух заполнил комнату, Гарри наклонился, уворачиваясь от осколков, и ногой задел что-то круглое – его палочка –
Он нагнулся чтобы поднять ее, но теперь комната была заполнена змеей, ее хвост трепыхался. Гермионы нигде не было видно, и на секунду Гарри подумал, что случилось худшее, но затем раздался сильный хлопок, появилась красная вспышка и змея взлетела в воздух, на ходу ударив Гарри в лицо, и виток за витком поднялась к потолку. Гарри поднял палочку, но как только он это сделал, то почувствовал сильное жжение в шраме, сильнее, чем когда либо.
- Он идет! Гермиона, он идет! - закричал он, в этот момент змея упала с диким шипением.
Начался хаос: змея разбила полки на стене, во все стороны полетели кусочки фарфора, Гарри перепрыгнул через кровать и схватил Гермиону, она вскрикнула от боли, когда он перетаскивал ее обратно. Змея вновь поднялась, но Гарри знал, что приближалось то, что хуже змеи, возможно, оно было уже у калитки. Его голова раскалывалась от боли в шраме.
Змея сделала выпад, когда он побежал, таща за собой Гермиону. Она крикнула: «Конфринго!» и заклятие полетело по комнате, разбило зеркало в шкафу и отрикошетило обратно, прыгая между полом и потолком. Гарри почувствовал, как оно обожгло ему руку, а осколок стекла порезал щеку. Таща за собой Гермиону, Гарри прыгнул к сломанному туалетному столику, а затем прямо в пустоту разбитого окна, она вскрикнула, когда они перевернулись в воздухе…
А потом его шрам открылся, и он был Волдемортом и бежал через зловонную спальню, его длинные белые пальцы ухватились за подоконник, когда он заметил как лысый мужчина и маленькая женщина поворачиваются и исчезают и он кричал от ярости и его крик смешался с криком девчонки и эхом разнесся над темными садами, перекрывая звон рождественский церковных колоколов…
И его крик это был криком Гарри, его боль была болью Гарри. …это случилось там, где это было раньше, радом с домом, где он вплотную подошел к тому, чтобы узнать, что значит умереть… умереть… боль была так ужасна… просто разрывала его тело … Но если у него не было тела, почему его голова болела так сильно, если он мертв, как он может чувствовать себя так отвратительно, разве боль не прекращается после смерти, разве она не уходит...
Сырая и ветреная ночь, двое детей, одетых в тыквы шагают через площадь, окна магазина покрыты бумажными пауками, все дешевые магловские атрибуты мира, в который они не верят… и он скользит по воздуху, это чувство цели, мощи и правоты в нем и он всегда знал об этой возможности… не злоба… это для тех, чьи души слабее … но триумф, да… Он ждал этого, надеялся на это…
- Отличный костюм, мистер! - Он увидел маленького мальчика, чья улыбка пропала, когда он подбежал достаточно близко, чтобы заглянуть под капюшон плаща, увидел ужас на его лице. Тогда мальчик развернулся и побежал. …Он нащупал палочку под плащом… одно простое движение и ребенок никогда не вернется к матери,… но это, ни к чему, совершенно, ни к чему.
Он шел по новой более темной улице, цель его пути была видна, Заклятие Верности разрушено, хотя они об этом еще не знают… Он двигался тише, чем мертвые листья, скользившие по тротуару, когда поравнялся с темной изгородью и преодолел ее.
Они не задернули шторы, он прекрасно видел их, сидящих в маленькой комнате, высокий черноволосый мужнина в очках выпускал струи разноцветного дыма из своей палочки, чтобы развлечь маленького черноволосого мальчика в синей пижаме. Ребенок смеялся, пытаясь поймать дым, схватить его маленькой рукой.
Дверь открылась и вошла мать, сказала что-то, он не расслышал, ее длинные темно-рыжие волосы падали на лицо. Отец взял ребенка на руки и передал матери. Он бросил палочку на диван и потянулся, зевая…
Калитка скрипнула, открываясь, но Джеймс Поттер этого не слышал. Его белая рука достала палочку из-под мантии, указав на дверь, которая тут же распахнулась.
Он переступал порог, когда Джеймс выбежал в коридор. Это было просто, слишком просто, он даже не взял палочку…
- Лили, возьми Гарри и уходите! Это он! Быстрее! Бегом! Я его задержу!
Задержит без палочки в руках? … Он рассмеялся, прежде чем сотворить заклятие …
- Авада Кедавра! - Зеленый свет заполнил коридор и осветил детскую коляску, прижатую к стене, перила, вспыхнувшие как лампы, и Джеймс Поттер упал как марионетка с обрезанными нитями…
Он слышал, как она кричит наверху, запертая, но если будет благоразумна, то с ей нечего бояться… Он взобрался по ступеням, с легкой улыбкой слушая, как она пытается забаррикадироваться… У нее тоже не было при себе палочки… Как они глупы, как доверчивы, думая, что друзья обеспечат их безопасность, и оружие можно отложить хоть на секунду…
Он заставил дверь открыться, пробившись через поспешно сваленные перед ней стулья и коробки, одним легким движением палочки… и вот она стоит с ребенком на руках. При виде его она бросила сына в колыбель, стоящую за ней и широко раскинула руки, как будто это могло помочь, как будто, если она закроет ребенка собой, он выберет ее…
- Только не Гарри, не Гарри, пожалуйста, не Гарри!
- Отойди, глупая девчонка… сейчас же отойди.
- Не Гарри, пожалуйста нет, убейте меня вместо него –
- Последний раз предупреждаю –
- Не Гарри! Пожалуйста… пощадите… пощадите… Не Гарри! Не Гарри! Пожалуйста – я все сделаю…
- В сторону. В сторону, девочка!
Он мог заставить ее отойти, но лучше будет уничтожить обоих. …
Зеленая вспышка озарила комнату, и она упала также как ее муж. Ребенок не плакал, он стоял, опираясь о края колыбели и смотрел на вошедшего с явным интересом, возможно, он думает, что это его отец спрятался под мантией, и создает красивые вспышки света, а мать вот-вот встанет, смеясь…
Он аккуратно направил палочку мальчику в лицо, он хотел увидеть, как исчезнет эта непонятная угроза. Ребенок заплакал: он увидел, что это не Джеймс. Он не любил детский плач, не выносил вой малышни в приюте.
- Авада Кедавра!
Затем он сломался. Он был ничем, только боль и ужас, он должен спрятаться, не здесь среди обломков разрушенного дома, где остался кричащий ребенок, далеко… очень далеко… «
- Нет! - застонал он.
Змея с хрустом ползла по заваленному осколками полу, он убил мальчика и в то же время он сам был этим мальчиком…
- Нет…
Теперь он стоял у разбитого окна Батильдиного дома, погрузившись в воспоминания о своем крупнейшем провале, змея у его ног скользила по осколкам стекла и фарфора… Он посмотрел вниз и увидел что-то… что-то невероятное.
- Нет…
- Гарри, все в порядке, ты как!
Он наклонился и подобрал разбитую фотографию. Это был неизвестный вор, вор которого он искал…
- Нет… Я потерял… потерял…
- Гарри, все в порядке, проснись, проснись!
Это был Гарри… Гарри, не Волдеморт… и этот шорох издавала не змея… Он открыл глаза.
- Гарри,- прошептала Гермиона, - ты хорошо себя чувствуешь?
- Да», соврал он.
Он был в палатке, лежал на одной из низких коек рядом с кучей одеял. Кажется, уже светало, судя по неподвижности холода и свету, проходящему через полотняную крышу. Он был весь мокрый, простыня и одеяло пропитались потом.
- Мы ушли.
- Да, - сказала Гермиона. - Мне пришлось использовать Парящее Заклятие, чтобы доставить тебя сюда. Я не могла тебя поднять. Ты… в общем ты был не особо …
Под ее карими глазами залегли бурые тени, а в руке у нее он заметил маленькую губку: она вытирала его лицо.
- Ты был болен, - закончила она, - совершенно болен.
- Давно мы ушли?
- Несколько часов назад. Скоро утро.
- Я был без сознания?
- Не совсем,- сказала Гермиона, смутившись. -Ты кричал, стонал и так далее,- добавила она, и Гарри почувствовал неловкость. Что он делал? Выкрикивал проклятия, как Волдеморт, или плакал как младенец?
- Не могла вытащить из тебя Хоркрукс,- сказала Гермиона, желая сменить тему. - Он застрял, застрял у тебя в груди. Теперь на его месте шрам. Извини, мне пришлось применить разрезающее заклятие, чтобы вытащить его. Змея тебя тоже ударила, но я промыла и обработала рану.
Он стянул потную футболку и посмотрел вниз: на груди был красный овальный след от медальона. Еще он заметил полузажившие отметины на предплечье.
- Куда ты положила Хоркрукс?
- Он в моей сумке. Пусть полежит там некоторое время.
Он откинулся на подушки и посмотрел в ее осунувшееся серое лицо.
- Нам не стоило идти в Годрикову Лощину. Это моя вина, полностью моя вина. Прости, Гермиона.
- Ты не виноват. Я сама захотела пойти. Я и вправду думала, что Дамблдор мог оставить там меч для тебя.
- Ну что ж… мы ошиблись, верно?
-Что случилось, Гарри? Что случилось, когда вы поднялись наверх? Змея где-то пряталась? Она вылезла, убила ее и напала на тебя?
- Нет, - сказал он. - Она была змеей… или змея была ею… как-то так.
- Ч-что?
Он закрыл глаза. Он все еще чувствовал на себе запах Батильдиного дома, от этого воспоминания были еще ярче.
- Батильда, должно быть, давно была мертва. Змея была… внутри нее. Сама-Знаешь-Кто оставил ее в Годриковой Лощине поджидать нас. Ты была права. Он знал, что я вернусь.
- Змея была внутри нее?
Он снова открыл глаза. Гермиона выглядела потрясенной, казалось ее вот-вот вырвет.
- Люпин говорил, там будет магия, которую мы и представить не можем,- сказал Гарри. - Она не хотела говорить в твоем присутствии, потому что она говорит только на змеином языке, я этого не заметил, хотя и понимал ее. Как только мы поднялись наверх, она связалась Сама-Знаешь-С-Кем, я слышал это в моей голове, я почувствовал, что он взволнован, он сказал держать меня там… а потом…
Он вспомнил, как змея вылезает из шеи Батильды: Гермионе не нужно знать такие детали.
- …она превратилась в змею и напала.
Он посмотрел на следы от укуса.
- Она не собиралась меня убивать, только задержать, пока не придет Сама-Знаешь-Кто.
Если бы он только смог убить змею, то все было бы не напрасно. С болью в сердце он сел и отбросил покрывало.
- Гарри, нет, я уверена, тебе нужно отдыхать.
- Это тебе нужно поспать. Не обижайся, но ты выглядишь ужасно. Я в порядке. Я пока постерегу. Где моя палочка?.
Она не отвечала, только смотрела не него.
- Гермиона, где моя палочка?
Она прикусила губу, в глазах показались слезы.
- Гарри…
- Где моя палочка?
Она достала ее и протянула ему. Палочка из остролиста с пером феникса была почти сломана пополам. Только хрупкий остовок пера соединял две половинки. Дерево было совсем сломано. Гарри взял ее так, будто это живое существо, получившее тяжелую травму. Он не мог думать, все плыло от тревоги и страха. Затем он вернул ее Гермионе.
- Почини ее. Пожалуйста.
- Гарри, вряд ли это возможно при таких повреждениях—
- Пожалуйста, Гермиона, попробуй!
- Р-Репаро!
Части палочки соединились. Гарри взял ее.
- Люмус!
Палочка слегка заискрилась и погасла. Гарри прицелился в Гермиону.
- Экспелиармус!
Палочка Гермионы чуть дернулась, но осталась у нее в руке. Это оказалось слишком для палочки Гарри и она вновь распалась на две половины. Он в ужасе смотрел на это, отказываясь верить в то что видел… эта палочка столько всего перенесла…
- Гарри,- прошептала Гермиона так тихо, что он с трудом расслышал. - Мне очень-очень жаль. Я думаю, это из-за меня. Помнишь, когда мы убегали от змеи, я сотворила Ударное Заклятие, и оно летало повсюду, и, должно быть… должно быть задело палочку.
- Это произошло случайно,- сказал Гарри автоматически. Он чувствовал пустоту и оцепенение. - Мы… мы придумаем, как ее починить.
- Гарри, вряд ли это получится, - сказала Гермиона, по ее щекам текли слезы. - Помнишь… помнишь Рона? Когда он сломал палочку при аварии? Она так и не стала прежней, и пришлось купить новую.
Гарри подумал об Олливандере, похищенном и находящемся в заложниках у Волдеморта, о Грегоровиче, который умер. Где он теперь возьмет новую палочку?
-Ну что ж, - сказал он притворно спокойно, - что ж, придется пока одолжить твою. Пока я на страже.
Ее лицо было покрыто слезами, Гермиона протянула свою палочку, и он оставил ее сидящей на кровати, желая только поскорее уйти.

Глава 19. Серебряная лань.
В полночь, когда Гермиона заступила на дежурство, уже шёл снег. Сны Гарри были беспорядочными и беспокойными: периодически в них появлялась Нагини, так, в первый раз она выползла из венка рождественских роз. Он часто просыпался в страхе, ощущая, как будто кто-то зовёт его издалека, и слыша в вое ветра за пологом тента то шаги, то голоса.
Когда он окончательно встал, было темно, и Гарри присоединился к Гермионе, которая, сгорбившись у входа в палатку, читала при свете палочки «Историю магии». Шёл густой снег, и предложение Гарри упаковать вещи и выдвинуться пораньше она восприняла с радостью.

- Нам нужно более укрытое место, - согласилась Гермиона, с дрожью натягивая трикотажную рубашку поверх пижамы. - Мне все время кажется, что я слышу, как снаружи ходят люди. Кажется, я даже кого-то видела, раз или два.
Гарри оторвался от надевания джемпера и взглянул на спокойный, неподвижный хитроскоп на столе.
- Я уверена, мне показалось, - нервно сказала Гермиона. – Снегопад и темнота, легко обмануться… Но, может быть, нам стоит аппарировать под плащом-невидимкой, просто на всякий случай?
Спустя полчаса, с уже упакованной палаткой, с хоркруксом у Гарри на шее и вышитой бисером сумкой, зажатой Гермионой в руках, они дизаппарировали. Привычное давление навалилось на их, а ноги Гарри попрощались со снегом, и следующим, что он почувствовал, был удар о поверхность, по ощущениям, бывшую замёрзшей землёй, покрытой листьями.

- Где мы? - спросил он, оглядывая деревья вокруг, пока Гермиона открывала сумку и вытаскивала из неё опоры палатки.
- Овражный Лес, - ответила она, - мы здесь однажды отдыхали с родителями.

Здесь тоже стоял пронизывающий холод и все деревья вокруг были покрыты снегом, но, по меньшей мере, они были защищены от ветра. Большую часть дня Гарри и Гермиона провели в палатке, сгорбившись, пытаясь согреться, над синими огоньками, умельцем в производстве которых была Гермиона, и которые можно было при необходимости собирать и переносить в баночке. Она так заботилась о Гарри, что он чувствовал себя больным, отходящим от какой-то быстротечной, но тяжёлой болезни. В полдень вновь начался снегопад, и их укрытое убежище покрылось свежим слоем мелкого, похожего на пыль снега.

После двух ночей плохого сна, чувства Гарри были более насторожены, чем обычно. Им еле удалось сбежать из Годриковой Лощины и теперь Волдеморт казался как будто ближе, чем раньше, более угрожающим. Когда наступила темнота, Гарри сказал Гермионе поспать, и заступил на дежурство. Он вытащил ко входу в палатку старую подушку и сел, надев все свитеры, что у него были, но всё ещё дрожа. В ближайшие часы темнота сгустилась настолько, что стала непроницаемой. Гарри думал достать карту мародёров, чтобы ещё немного последить за точкой, изображавшей Джинни, но вспомнил, что сейчас рождественские каникулы, и она наверняка в Норе.

Каждая секунда казалась долгой в бесконечности леса. Гарри знал, что вокруг должно быть полно живых созданий, но он хотел бы, чтобы они оставались беззвучными и бездвижными, чтобы он мог отделить их невинные суету и брожение от звуков, могущих означать другие, более зловещие движения. Он вспомнил шелест плаща, скользившего по опавшей листве много лет назад, и ему показалось, что он слышит его снова. Гарри встряхнул головой. Их защитные заклинания успешно работали уже недели, почему они должны отказать сейчас? Но ощущение, что сегодня что-то не так, его не покидало.
Несколько раз Гарри засыпал, под неудобным углом сползая к стенке палатки, и тут же просыпался. Шея его болела. Ночь достигла такой густоты, что ему казалось, будто он застрял в неопределенности, наступающей при аппарации.
Когда это случилось, Гарри как раз держал руку перед своим лицом, пытаясь разглядеть пальцы. Яркий серебряный свет, двигавшийся между деревьями, появился справа перед ним. Что бы ни было его источником, двигалось оно беззвучно. Свет как будто плыл к нему. С вскриком, застывшим в горле, он вскочил на ноги и поднял палочку Гермионы. Гарри прищурился, поскольку свет стал уже ослепляющим, и только чёрные тени деревьев были видны на фоне силуэта, испускавшего его, и он приближался…
Источник света сделал ещё один шаг, выходя из-за дуба. Это была белая, серебряная лань, сияющая, яркая, как луна, беззвучно шагавшая по свежевыпавшему нетронутому снегу, не оставляя следов. Она шагнула к Гарри, высоко держа голову с прекрасными глазами с длинными ресницами.
Гарри неотрывно смотрел на неё, будучи поражён не её странностью, но тем, что она была ему необъяснимо знакома. Он чувствовал, что должен был ждать её прихода, но забыл о нём до этого момента, что они должны были встретиться. Желание немедленно позвать Гермиону, бывшее у него ещё секунду назад, пропало. Он знал, он был бы готов поставить на это свою жизнь, что лань пришла к нему и к нему одному.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, а потом она развернулась, и пошла прочь.

- Нет, - сказал Гарри надтреснутым от долгого молчания голосом, – Вернись!

Она продолжила неторопливо шагать меж деревьями, и её свет начал скрываться за тенями ветвей. Одну секунду Гарри сомневался. Осторожность шептала, что это может быть обман, приманка, ловушка. Но инстинкт, охвативший его, подсказал, что это не может быть тёмной магией. Он бросился за ней.
Снег хрустел у него под ногами, но лань не производила ни звука, пробираясь между деревьями, поскольку сама она была только светом. Все глубже уводила она его в лес, и Гарри торопливо шагал за ней, уверенный, что, когда она остановится, она позволит ему приблизиться к себе, и тогда заговорит, и голос скажет ему то, что он должен узнать.
Наконец она остановилась. Лань вновь повернула свою прекрасную голову к Гарри, и тот бросился к ней, с кипящим в груди вопросом, но, когда он открыл рот, чтобы его произнести – лань исчезла.
Темнота полностью поглотила её, изображение ещё горело в глазах у Гарри, затмевало его взор, сияя даже под закрытыми веками. И пришёл страх: её присутствие означало безопасность.

- Люмос! - прошептал он, и кончик палочки засветился.

Отпечаток лани в его глазах угасал, пока Гарри стоял здесь, моргая, прислушиваясь к звукам леса, к отдалённому потрескиванию веток, скольжению снега. Должны ли были на него напасть? Заманила ли она его в ловушку? Стоял ли кто-то в темноте, вне пределов, освещённых палочкой, глядя на него?
Гарри поднял палочку выше. Никто не бросался на него, из-за дерева не летел в него сноп зелёного света. Зачем, тогда, она привела его сюда?
Что-то блеснуло в свете палочки, и Гарри повернулся, но это было просто маленькое, замёрзшее озеро, чёрная истрескавшаяся поверхность которого заблестела, когда она приподнял свою палочку, чтобы разглядеть её.
Он осторожно приблизился и посмотрел вниз. Лёд отразил его изломанную тень и свет от палочки, но глубоко под толстым, мутным, серым панцирем, блеснуло что-то ещё. Большой серебряный крест.
Сердце Гарри подпрыгнуло. Он упал на колени на берегу и направил палочку так, чтобы как можно сильнее осветить дно озера. Вспышка глубокого красного цвета… Это был меч с украшенной рубинами рукоятью. Меч Гриффиндора лежал на дне лесного озера.
Едва дыша, Гарри уставился на него. Как такое могло быть? Как меч мог оказаться здесь, лежащим в озере возле их лагеря? Какая-то неведомая магия направила Гермиону сюда, или лань, которую он принял за патронуса, была какого-то рода стражем этого озера? Или меч был помещён сюда уже после их прибытия, именно потому, что они были здесь? В этом случае – кто был человеком, желавшим передать его Гарри? Снова он направил палочку на деревья и кусты вокруг, пытаясь разглядеть человеческий силуэт, отблеск глаз, но никого не увидел. Всё так же, и немного страха добавилось к его волнению, когда он снова обратил своё внимание на меч, покоившийся на дне замёрзшего озера.

Гарри направил палочку на серебряный силуэт и прошептал: «Ассио меч!»

Тот не пошевелился. Гарри и не ожидал этого. Если бы всё было так просто – меч лежал бы на берегу, дожидаясь пока Гарри поднимет его, а не в глубине покрытого льдом озера. Он начал шагать вокруг ледяного круга, размышляя о том, как в последний раз меч доставил себя в его руки. Тогда Гарри был в ужасной опасности и просил помощи.

- Помогите, - прошептал он, но меч остался лежать на дне, безразличный, недвижимый.

Что, спросил себя Гарри, продолжив шагать, сказал ему Дамблдор, когда Гарри добыл меч в прошлый раз? «Только истинный гриффиндорец мог вытащить его из шляпы». И какие качества определяют гриффиндорца? Тихий голос в голове Гарри ответил ему: «храбрость и твёрдость духа предпочитал Гриффиндор».
Гарри, глубоко вздохнув, остановился и пар от его дыхания рассеялся в морозном воздухе. Он знал, что нужно делать. Будучи честным, он знал это с того самого момента, когда увидел подо льдом меч.
Он ещё раз оглядел окружавшие его деревья, но уже был уверен, что никто не собирается на него нападать. У них был шанс, когда он шагал один сквозь лет, и была куча шансов, пока он исследовал озеро. Единственной настоящей причиной задержки сейчас было то, что немедленная перспектива была столь непритягательной.
Путающимися пальцами Гарри начал расстёгивать многочисленные слои своей одежды. При чем тут «храбрость», он был совершенно не уверен, разве что она заключалась в том, что Гарри не звал сейчас Гермиону, чтобы та сделала всё за него.
Пока Гарри раздевался, где-то ухнула сова, и он с болью подумал о Хедвиге. Он дрожал, его зубы жутко стучали, но он продолжал раздеваться, пока не остался стоящим в одном белье, голыми ногами на снегу. Он положил мешочек, в котором хранились его палочка, письмо матери, осколок зеркала Сириуса и старый снитч поверх своей одежды, и направил палочку Гермионы на лёд.

- Диффиндо!

В тишине лёд треснул со звуком выстрела. Поверхность озера растрескалась и обломки чёрного льда закачались на взволновавшейся воде. Насколько Гарри мог судить, здесь было неглубоко, но, чтобы достать меч, необходимо было полностью нырнуть.
Впрочем, раздумья над предстоящей задачей не делали её легче или воду теплее. Гарри шагнул к краю озера и положил всё ещё зажжённую палочку Гермионы на землю рядом с ним. Потом, не вдаваясь в размышления о том, насколько холоднее ему станет, и насколько сильно он будет дрожать, Гарри прыгнул.
Каждая пора его тела протестующе закричала. Как будто сам воздух в его лёгких замёрз, когда Гарри погрузил свои плечи в ледяную воду. Он едва мог дышать, и так сильно дрожал, что волны ударялись о края озера. Большим пальцем ноги Гарри ощущал меч. Ему нужно было нырнуть только один раз.
Гарри откладывал момент полного погружения секунду за секундой, дрожа и задыхаясь, пока он не напомнил себе, что это должно быть сделано, собрал всю свою смелость и нырнул.
Холод охватил его как огонь, это было подобно агонии, как будто его мозг замёрз, когда Гарри, расталкивая чёрную воду, потянулся ко дну чтобы нащупать меч. Его пальцы сомкнулись на рукояти, и Гарри потянул меч вверх.
В этот момент что-то жёстко стянуло его шею. Он подумал о водорослях, хотя ничто не мешало ему, когда он нырял, и протянул руку, чтобы освободиться. Это не были водоросли. Цепь хоркрукса уменьшилась и медленно сжимала ему горло.
Гарри изо всех сил оттолкнулся ногами, пытаясь выкинуть себя на поверхность, но его только закрутило и ударило о каменный край озера. Потрясённый, задыхающийся, он царапал сжимающуюся цепь, но его замёрзшие пальцы не могли ослабить её, и теперь маленькие огоньки вспыхивали в его голове, и он должен был утонуть, больше ничего не оставалось, ничего, что он мог бы делать, и руки, сжимавшие его шею, точно принадлежали смерти…
Задыхаясь, отплевываясь, насквозь мокрый и более замёрзший, чем когда либо в своей жизни, Гарри упал лицом в снег. Где-то недалеко от него другой человек шатался, кашлял и задыхался. Как Гермиона появилась во время нападения змеи… Но звуки не были похожи на неё, ни глубокий кашель, ни тяжёлые шаги.
У Гарри не было сил поднять голову, чтобы разглядеть своего спасителя. Всё, что он смог сделать – это протянуть трясущуюся руку к своему горлу и ощупать место, в котором медальон врезался в его тело. Медальона не было. Кто-то освободил Гарри. В этот момент задыхающийся голос зазвучал над ним.

- Ты с ума сошёл?

Ничто, кроме шока от звука этого голоса, не дало бы Гарри силы встать. Смертельно дрожа, он поднялся на ноги. Перед ним стоял Рон, полностью одетый, мокрый до нитки, с волосами, прилипшими к лицу, держа в одной руке меч Гриффиндора, а в другой – болтающийся на обрывке цепи хоркрукс.

- Какого чёрта, - выдохнул Рон, держа качающийся вперёд и назад на укоротившейся цепи хоркрукс, будто в какой-то пародии на гипнотический сеанс, - Ты не снял эту штуку перед тем, как нырнуть?

Гарри не знал, что ответить. Серебряная лань была ничем в сравнении с появлением Рона, он не мог в это поверить. Дрожа от холода, он кинулся к куче одежды, всё ещё лежавшей у кромки воды, и начал одеваться. Натягивая свитер за свитером, Гарри смотрел на Рона так, будто ожидал, что он исчезнет, едва Гарри потеряет его из вида, но Рон был настоящим: он только что нырнул в озеро и спас Гарри жизнь.

- Это б-был т-ты? - наконец произнёс Гарри, стуча зубами, более слабым, чем обычно, из-за недавнего удушения, голосом.
- Ну, да - ответил Рон, выглядя немного смущённым.
- Т-ты призвал эту лань?
- Что? Нет, конечно нет! Я думал, это ты сделал!
- Мой патронус – олень.
- А, да. Я заметил, что он выглядел иначе… Без рогов.

Гарри надел мешочек Хагрида обратно на шею, натянул последний свитер, наклонился, чтобы поднять палочку Гермионы, и снова встал перед Роном.

- Откуда ты здесь?

Определённо Рон надеялся, что этот вопрос будет задан позже, а если возможно – и не будет задан вообще.

- Ну, я… Ты знаешь… Я вернулся. Если... - он прочистил горло. – Ты знаешь… Если я вам ещё нужен.

Возникла пауза, во время которой уход Рона как будто стеной встал между ними. Но Рон был здесь, он вернулся и только что спас Гарри жизнь.

Рон посмотрел на свои руки. Он выглядел удивлённым тем, что за вещи держал в них.

- О, да, я понял, - ни к чему сказал он, поднимая меч так, чтобы Гарри мог его разглядеть, - Вот зачем ты прыгнул туда, да?
- Да, - ответил Гарри, – Но я не понимаю, как ты попал сюда? Как ты нашёл нас?
- Длинная история, - сказал Рон. – Я несколько часов искал вас, это ведь большой лес, не так ли? Я уже думал, что мне стоит прикорнуть под деревом и подождать утра, когда я увидел этого идущего оленя, и тебя за ним.
- Ты видел кого-нибудь ещё?
- Нет, - ответил Рон. – Я…

Он заколебался, глядя на два дерева, росшие рядом в нескольких ярдах от них.

- Мне кажется, я видел какое-то движение вон там, но в этот момент я бежал к озеру, потому что ты нырнул и не показывался обратно, так что я не планировал заходить ещё… Эй!

Гарри уже спешил к месту, которое указал Рон. Два дуба росли близко друг к другу, между стволами была только щель в несколько дюймов на уровне глаз. Идеальное место для того, чтобы видеть всё и не быть увиденным. Вокруг корней снега не было, так что Гарри не смог увидеть каких-либо следов. Он вернулся туда, где стоял Рон, всё ещё сжимавший в руках меч и хоркрукс.

- Есть что-нибудь? - спросил Рон.
- Нет, - ответил Гарри.
- Так каким образом меч попал в озеро?
- Тот, кто вызвал патронуса, и поместил меч туда.

Они оба посмотрели на узорчатый серебряный меч, украшенная рубинами рукоять которого слегка блестела в свете палочки Гермионы.

- Думаешь, это настоящий? - спросил Рон.
- Есть один способ узнать это, не так ли? - ответил Гарри.

Хоркрукс всё ещё болтался у Рона на руке. Медальон слегка подёргивался. Гарри знал, то, что скрыто внутри него, снова волновалось. Оно чувствовало присутствие меча и пыталось убить Гарри, чтобы не дать ему завладеть им. Сейчас не было времени для долгих дискуссий, нужно было уничтожить это раз и навсегда. Гарри огляделся, высоко держа палочку Гермионы, и нашёл подходящее место – гладкий камень, лежавший в тени платана.

- Иди сюда, - сказал он. Гарри смёл с камня снег и протянул руку за хоркруксом. Когда Рон предложил ему меч, однако, Гарри покачал головой.
- Нет, ты должен сделать это.
- Я? - шокировано спросил Рон. – Почему?
- Потому что ты достал меч из озера. Я думаю, это должен быть ты.

Это не была любезность или щедрость. Гарри знал, что Рон должен быть тем, кто держит меч, так же точно, как он знал, что лань не была чем-то злым. По меньшей мере, Дамблдор научил Гарри кое-чему об определенных видах магии, о несравненной силе определенных действий.

- Я открою его, - произнёс Гарри, – И ты ударишь. Немедленно, хорошо? Что бы там ни было – оно будет бороться. Тот кусочек Риддла в дневнике пытался убить меня.
- Как ты собираешься открыть его? спросил Рон. Он выглядел напуганным.
- Я думаю попросить его открыться, на парселтонге, - сказал Гарри. Ответ так быстро пришёл к нему, как будто он уже знал его. Возможно, он понял это благодаря недавней встрече с Нагини. Он посмотрел на змееподобную букву «S», выложенную сияющими зелёными камнями и с лёгкостью представил, что это миниатюрная змея, свернувшаяся на холодном камне.
- Нет! - вскрикнул Рон – Не открывай это! Я серьёзно!
- Почему нет? - спросил Гарри. – Давай избавимся от этой проклятой штуки, все эти месяцы…
- Я не могу, Гарри! Честно! Ты сделай это…
- Но почему?
- Потому что эта штука опасна для меня! - ответил Рон, отступая от медальона. - Я не могу с ней справиться! Я не оправдываю своё поведение, но это влияет на меня сильнее чем на вас с Гермионой, это заставляет меня думать такое… такое, что я бы и так думал, но намного хуже! Я не могу объяснить этого, но потом я снимаю её… И моя голова снова в порядке, но приходится снова надевать эту чёртову штуку… Я не могу, Гарри!

Тряся головой, он отступил дальше с мечом в дрожащей руке.

- Ты можешь сделать это! - сказал Гарри – Ты можешь! Ты только что достал меч, я знаю, что это ты должен использовать его! Пожалуйста, просто избавься от этого, Рон.

Звук его имени подействовал на Рона как стимулятор. Он сглотнул, и, всё ещё тяжело дыша, шагнул к камню.

- Скажи мне, когда, - прохрипел он.
- На счёт три, - произнёс Гарри, снова глядя на медальон и прищуривая глаза, чтобы сконцентрироваться на букве «S», изображавшей змею. Содержимое медальона трепыхалось, как пойманный таракан. Можно было бы испытать к нему жалость, если бы не порез вокруг шеи Гарри, до сих пор пылавший огнём.
- Раз… Два… Три… Откройся!

Последнее слово прозвучало как шипение, и медальон, щёлкнув, раскрылся на золотые половинки.

За каждым из их стеклянных окошек скрывалось по живому, мигающему глазу, тёмному и красивому, какими были глаза Тома Риддла до того, как они стали красными и щелевидными.

- Бей! - сказал Гарри, держа медальон наготове на поверхности камня.

Рон поднял меч дрожащими руками. Глаза медальона отчаянно вращались, а Гарри, упершись, надёжно схватил его, уже представляя, как хлынет кровь из пустых окон. Тогда из хоркрукса раздался шипящий голос.

- Я видел твоё сердце, и оно принадлежит мне.
- Не слушай его! - резко вскрикнул Гарри – Бей!
- Я видел твои мечты, Рональд Уизли, и видел твои страхи. Всё, чего ты желаешь – возможно, но то, чего ты боишься – так же возможно…
- Бей! - прокричал Гарри, и его голос эхом отразился от окружавших их деревьев. Кончик меча вздрогнул, и Рон уставился прямо в глаза Риддла.
- Всегда менее любимый матерью, желавшей дочь… Сейчас, менее любимый девушкой, которая предпочитает твоего друга… Всегда второй, вечно в тени…
- Рон, бей! - заорал Гарри. Он чувствовал как медальон дрожит в его руках и боялся того, что сейчас произойдёт. Рон поднял меч выше, и, когда он сделал это, глаза Риддла вспыхнули красным.

Из двух окошек медальона, из глаз, как два гротескных пузыря выплыли причудливо искаженные головы Гарри и Гермионы.

Рон в шоке вскрикнул и отступил назад, когда фигуры полностью вышли из амулета, сначала плечи, потом тела, ноги – пока они полностью не встали внутри амулета, плечо к плечу, как деревья с одним корнем, глядя на Рона и настоящего Гарри, отдёрнувшего руки от медальона так, как будто он был раскален добела.

- Рон! - крикнул он, но Риддл-Гарри сейчас говорил голосом Волдеморта и Рон, как заворожённый, смотрел ему в лицо.
- Зачем ты вернулся? Нам было лучше без тебя, мы были счастливее без тебя, рады твоему отсутствию… Мы смеялись над твоей глупостью, твоей трусостью, твоими комплексами…
- Комплексами! - эхом повторила Гермиона-Риддл, которая была более красива и более ужасна, чем настоящая. Она, причитая, закачалась перед Роном: - Кто посмотрит на тебя, кто обратит на тебя хоть какое-то внимание, когда рядом Гарри Поттер? Что ты вообще сделал, в сравнении с Избранным? Кто ты такой в сравнении с Мальчиком, Который Выжил?
- Рон! Бей! БЕЙ!!! - Гарри вопил, но Рон не шелохнулся. В его широко открытых глазах отражались Гарри-Риддл и Риддл-Гермиона, их волосы завивались, как огонь, глаза сияли красным, и голоса звучали высоким злым дуэтом.
- Твоя мать призналась, - засмеялся Риддл-Гарри, а Риддл-Гермиона ухмыльнулась, – Что она предпочла бы меня в качестве сына, была бы рада поменять…
- Кто не предпочтёт его? Какой женщине ты нужен? Ты никто, никто, никто рядом с ним! - пропела Гермиона-Риддл, и, вытянувшись как змея, обвилась вокруг Гарри-Риддла в тесном объятии. Их губы встретились.

Лицо Рона наполнилось болью. Дрожащими руками он высоко поднял меч.

- Сделай это, Рон! - прокричал Гарри.

Рон взглянул на него и Гарри показалось, что он увидел алый отблеск в его глазах.

- Рон?

Блеснув, меч опустился. Гарри отскочил в сторону, раздался лязг металла и долгий, протяжный крик. Гарри обернулся, скользя на снегу, с палочкой в руке, готовый защищаться – но воевать было не с кем.
Чудовищные варианты его и Гермионы пропали, остался только Рон, стоящий с мечом, болтающимся в руке, смотрящий на разбитые остатки амулета, разбросанные по плоской поверхности камня.
Медленно, Гарри подошёл к нему, не зная, что сказать. Рон тяжело дышал. Его глаза больше не были красными – к ним вернулся обычный синий цвет. И они были влажными.
Гарри наклонился, притворившись, что этого не видит, и поднял уничтоженный хоркрукс. Рон разбил стекла в обоих окошках, глаз Риддла больше не было, а запятнанный шёлк внутри медальона слегка дымился. То, что жило внутри хоркрукса – исчезло, пытка Рона была последним, что оно сделало. Меч с лязгом выпал из руки Рона. Он упал на колени, обхватив голову руками, Рон дрожал, но, как Гарри понимал, не от холода. Гарри запихнул разбитый медальон себе в карман, присел рядом с Роном и осторожно положил руку ему на плечо. Как хороший знак он воспринял то, что Рон не оттолкнул его.

- После твоего ухода, - сказал Гарри тихо, радуясь тому, что лицо Рона от него скрыто, – она плакала неделю. Может быть и больше, она не хотела, чтобы я это видел. Было много вечеров, когда мы вообще не говорили друг с другом. Без тебя…

Он не смог закончить – Рон снова был с ним, и только теперь Гарри полностью понимал, сколького стоило им его отсутствие.

- Она мне как сестра, - продолжил он, – Я люблю её как сестру и я знаю, что она чувствует то же самое по отношению ко мне. Так было всегда. Я думал, ты знаешь.

Рон не ответил, но отвернулся от Гарри и с шумом вытер нос о рукав. Гарри снова поднялся на ноги и отошёл на несколько ярдов в сторону, к гигантскому рюкзаку, который Рон бросил на бегу к озеру, пытаясь успеть спасти Гарри. Он закинул его себе на спину и вернулся обратно к Рону. Тот поднялся на ноги при приближении Гарри, с глазами, ещё немного красноватыми, но в остальном спокойный.

- Я сожалею… - Сказал он сдавленно. – Я сожалею, что ушёл. Я знаю, что я был…

Он оглядел темноту вокруг, будто надеясь, что достаточно дурное слово сейчас само свалится на него.

- Ну, ты вроде расплатился за это сегодня, - произнес Гарри. – Добыл меч. Уничтожил хоркрукс. Спас мою жизнь.
- Это звучит круче, чем то, что было на самом деле, - пробормотал Рон.
- Такие вещи вообще всегда звучат круче, чем на самом деле, - сказал Гарри. – Я уже годы пытаюсь тебе это объяснить.

Одновременно, они шагнули навстречу друг другу и обнялись, и Гарри обхватил всё ещё мокрый жакет Рона.

- А теперь, - произнёс Гарри, когда они отпустили друг друга, – Всё, что нам осталось сделать – это снова найти палатку.

Но это было не сложно. Хотя путешествие через тёмный лес с оленем показалось длинным, теперь, в компании с Роном, обратная дорога заняла удивительно мало времени. Гарри не мог дождаться возможности разбудить Гермиону, и он почувствовал оживление и возбуждение, входя в палатку с Роном позади.

По сравнению с лесом и озером, в палатке было восхитительно тепло. Единственным источником света были синие огоньки, всё ещё мерцавшие в чашке на полу. Гермиона спала, свернувшись под одеялами, и не двигалась, пока Гарри не произнёс несколько раз её имя.

- Гермиона!

Она дёрнулась и резко встала, отбрасывая волосы с лица.

- Что случилось, Гарри? Ты в порядке?
- В порядке, всё хорошо. Больше того, великолепно! И здесь ещё есть кое-кто.
- Что ты имеешь в виду? Кто?..

Она увидела Рона, стоящего с мечом в руке на старом ковре. С него всё ещё капала вода. Гарри отошёл в тёмный угол, снял рюкзак Рона и попытался слиться с холстом стены.

Гермиона соскользнула со своей койки и, как лунатик, пошла к Рону, не сводя глаз с его бледного лица. Она остановилась прямо перед ним, слегка разомкнув губы и широко открыв глаза. Рон с легкой надеждой улыбнулся и приподнял руки.

Гермиона бросилась на него, и начала колотить руками каждый дюйм его тела, до которого могла дотянуться.

- Ай! Ай! Отста!... Какого?... Гермиона! Ай!
- Ты! Полная! Задница! Рональд! Уизли!

Каждое слово она обозначила ударом. Рон отшатнулся, прикрывая голову, когда Гермиона продолжила наступать на него.

- Ты! Приполз! Обратно! Сюда! После! Всех! Этих! Недель! О, где моя палочка?!

Она выглядела так, будто готова немедленно с боем отобрать её у Гарри, и тот среагировал инстинктивно.

- Протего!

Невидимый щит повис между Роном и Гермионой. Удар об него отбросил Гермиону назад, на пол. Выплевывая волосы изо рта он встала на ноги.

- Гермиона! - сказал Гарри – Успоко…
- Я не успокоюсь! - прокричала она. Никогда ещё он не видел, чтобы Гермиона настолько потеряла контроль над собой. Она выглядела обезумевшей. – Верни мне мою палочку! Отдай её мне!
- Гермиона, пожалуйста…
- Не говори мне, что делать, Гарри Поттер! - она завизжала – Не смей! Верни мне её сейчас! А ты!!!

Она страшно, с обвинением указала на Рона. Это выглядело как проклятье, и Гарри не в чем было его упрекнуть, когда тот отступил ещё на несколько шагов.

- Я бежала за тобой! Я звала тебя! Я умоляла тебя вернуться!
- Я знаю, - сказал Рон, – Гермиона, мне жаль, мне правда…
- Ах тебе жаль!

Она высоко, не контролируя себя, засмеялась. Рон посмотрел на Гарри, как бы прося о помощи, но в выражении лица того была видна неспособность помочь сейчас.

- Ты возвращаешься через недели! Недели! И думаешь, что всё будет хорошо, стоит просто сказать "мне жаль"?!

- А что ещё я могу сказать? - воскликнул Рон, и Гарри был рад, что он борется.
- Я не знаю! - выкрикнула Гермиона с жутким сарказмом в голосе – Поройся в своих мозгах, Рон, у тебя это займёт не больше пары секунд!
- Гермиона! - вмешался Гарри, который воспринял это как удар ниже пояса, – он только что спас…
- Мне всё равно! - проорала она, – Мне всё равно, что он сделал! Недели и недели, мы уже могли бы быть мертвы, он бы и не узнал!
- Я знал, что вы не мертвы! - взревел Рон, впервые перекрывая её голос и приближаясь настолько, насколько позволяло заклинание щита, висевшее между ними. - Гарри в "Пророке", на радио, они ищут его везде, все эти слухи, сумасшедшие истории, я знал, что услышал бы сразу, если бы вы были мертвы, вы не знаете, что как это было…
- Как это было для тебя?!

Её голос уже был так высок, что скоро его бы смогли услышать разве что летучие мыши, но её негодование уже достигло такой степени, что какое-то время она вообще не могла говорить, и Рон воспользовался возможностью.

- Я хотел вернуться назад в ту же минуту, когда аппарировал, но я попал прямо в лапы банде Охотников, Гермиона, я не мог никуда пойти!
- Банде кого? - спросил Гарри, тогда как Гермиона рухнула в кресло, сцепив руки и ноги настолько плотно, что казалось, теперь она не сможет их распутать несколько лет.
- Охотников, - сказал Рон – они везде! Банды, пытающиеся заработать золото ловлей маглорожденных, или изменников крови, Министерство объявило за них награды. Я шёл сам по себе, и по виду я школьного возраста, так что они завелись, думали, я – магглорожденный в бегах. Пришлось быстро что-то придумать, или бы меня утащили в Министерство.
- Что ты сказал им?
- Сказал, что я – Стэн Шанпайк. Первый, о ком я подумал.
- И они поверили?
- Они не были слишком умны. И один из них, похоже, полутролль, его запах…

Рон посмотрел на Гермиону, определенно надеясь, что её смягчит его небольшая попытка пошутить, но выражение её лица с плотно сжатыми губами осталось каменным.

- В любом случае, у них была дискуссия на тему, Стэн я или нет. Они были довольно жалки, если быть честным, но всё равно их было пятеро, а я один, и они забрали мою палочку. Двое из них подрались, и, пока остальные были отвлечены, я смог врезать тому, который держал меня, в живот, схватить его палочку, обезоружить типа, у которого была моя, и дизаппарировать. Не слишком хорошо справился, снова расщепил себя, - Рон поднял свою правую руку, чтобы показать, что на ней не хватает двух ногтей, – и прибыл в место в милях от того, где были вы. К тому времени, когда я добрался до того берега, где был лагерь… вас уже не было.

- Чёрт возьми, да это захватывающая история! - сказала Гермиона высоким голосом, который привыкла использовать, если желала ранить – Ты, наверное, был просто в ужасе. Пока мы посещали Годрикову Лощину, и, дай подумать, что там было, Гарри? Ах да, змея Сам-Знаешь-Кого появилась и чуть не убила нас обоих, а следом прибыл и Сам-Знаешь-Кто, опоздав буквально на секунду.
- Что? - вскликнул Рон, глядя то на неё, то на Гарри, но Гермиона проигнорировала его.
- Представь себе потерю ногтей, Гарри! Это действительно затмевает наши страдания, не так ли?
- Гермиона, - тихо произнёс Гарри – Рон только что спас мне жизнь.

Кажется, она его не услышала.

- Однако, одну вещь я хотела бы узнать, - сказала она, глядя в точку где-то на фут выше головы Рона, – Как ты нашёл нас сегодня? Это важно. Когда мы узнаем, мы с можем убедиться, что нас больше не сможет посетить никто, кого мы не хотим видеть.

Рон посмотрел на неё, потом достал маленький серебряный предмет из кармана джинсов.

- Вот.

Ей пришлось посмотреть на Рона, чтобы узнать, что он им показывает.

- Делюминатор? - спросила она, будучи настолько удивлена, что забыла о необходимости выглядеть холодной и жестокой.
- Он не просто включает и выключает свет, - сказал Рон, – Я не знаю, как это работает, и почему это случилось только сейчас, а не в какое-то другое время, потому что я хотел вернуться всегда с момента ухода. Но я слушал радио рождественским утром, и услышал… Услышал тебя.

Он смотрел на Гермиону.

- Услышал меня на радио? - скептически спросила она.
- Нет, услышал тебя из своего кармана. Твой голос, - он снова поднял делюминатор, – из этой штуки.
- И что конкретно я сказала? - спросила Гермиона с чем-то средним между скептицизмом и любопытством в голосе.
- Моё имя. "Рон". И ещё ты сказала… что-то о палочке.

Гермиона густо покраснела. Гарри вспомнил – это был первый случай, когда они вслух произнесли имя Рона с тех пор, как он их покинул. Гермиона упомянула его, когда они говорили о починке палочки Гарри.

- Так что я достал его, - продолжал Рон, глядя на делюминатор, - он не выглядел как-то иначе, ничего такого, но я был уверен, что слышал тебя. Так что я щёлкнул. И тогда погас свет в моей комнате, но зажёгся другой, прямо за окном.

Рон поднял свободную руку и указал прямо перед собой, глядя на что-то, чего ни Гарри, ни Гермиона не могли увидеть.

- Это был шар света, пульсирующий, немного голубоватый, вроде того, который загорается вокруг портключей, вы знаете.
- Да, - вместе автоматически сказали Гермиона и Гарри.
- Я знал, это оно, - сказал Рон, - так что я схватил всё своё барахло, упаковал, выкинул рюкзак через окно и вышел в сад.
- Маленький светящийся шар летал там, ждал меня. Когда я вышел, он двинулся вперёд, я последовал за ним за тент, и… ну, он вошёл внутрь меня.
- Прости? – переспросил Гарри, убеждённый в том, что он неправильно услышал.
- Он как бы плыл ко мне, - пояснил Рон, иллюстрируя движение указательным пальцем, - прямо к моей груди, и дальше… он просто прошёл насквозь. Он был здесь. – Рон указал на точку возле своего сердца. – Я мог его чувствовать, он был горячим. И когда он был внутри меня, я знал, что я должен делать. Я знал, что он доставит меня туда, куда мне нужно. Так что я аппарировал и оказался на склоне холма, полностью покрытого снегом…
- Мы были там, - сказал Гарри, - мы провели там две ночи, и всю вторую ночь я чувствовал, будто слышу кого-то, бродящего недалеко в темноте и зовущего!
- Ну, да, это, наверное, был я, - сказал Рон. – В любом случае, ваши защитные заклинания работают, потому что я не мог ни видеть, ни слышать вас. Я был уверен, что вы рядом, так что в конце концов я забрался в свой спальный мешок и ждал, пока кто-нибудь из вас появится. Я думал, вы покажетесь, когда будете упаковывать палатку.
- Нет, на самом деле, - ответила Гермиона, - Мы аппарировали под плащом-невидимкой, в качестве дополнительной предосторожности. И мы отправились весьма рано, потому что, как Гарри сказал, мы слышали, что кто-то бродит вокруг.
- А я остался на холме на весь день, - сказал Рон. – Продолжал надеяться, что вы появитесь. Но когда стало темнеть, я понял, что упустил вас, так что я ещё раз щёлкнул делюминатором, синий свет вышел из меня и снова вошёл, я аппарировал и прибыл сюда, в этот лес. Я по-прежнему не мог видеть вас, так что оставалось только надеяться, что рано или поздно один из вас покажется, и Гарри показался. Хотя, первым я, естественно, увидел оленя.
- Ты увидел что? – резко спросила Гермиона.

Они рассказали ей о происшедшем. Пока раскрывалась история серебряной лани и меча в озере, Гермиона хмуро смотрела то на одного, то на другого настолько сосредоточенно, что забыла о своих скрещенных руках.

- Но это, видимо, был патронус! – сказала она. – Вы видели, кто вызвал его? Вы кого-нибудь видели? И он привёл вас к мечу! Невероятно! И что случилось дальше?

Рон рассказал, как он увидел Гарри, прыгающим в озеро, и ждал его появления обратно, как он понял, что что-то неладно, нырнул, спас Гарри и потом вернулся за мечом. Он добрался до открытия медальона, но тут смутился, и Гарри пришлось вмешаться.

- …и Рон ударил его мечом.
- И… и он был уничтожен? Так просто? – прошептала она.
- Ну, он… оно кричало, - сказал Гарри, глянув на Рона. – Вот.

Он бросил медальон ей на колени. Гермиона осторожно подняла его, и осмотрела его разбитые окошки.
Решив, что теперь это безопасно, Гарри снял заклятье щита взмахом палочки и повернулся к Рону.

- Ты говорил, что сбежал от Охотников с палочкой в запасе?
- Что? – спросил Рон. - О, да.

Он рывком открыл карман своего рюкзака и достал оттуда короткую, тёмную палочку. – Вот, я подумал, что никогда не помешает иметь запас.

- Ты был прав, – сказал Гарри, протягивая руку. - Моя сломана.
- Ты шутишь? – удивился Рон. В этот момент Гермиона поднялась, и он с опаской посмотрел на неё.

Гермиона положила уничтоженный хоркрукс в вышитую бисером сумку, потом забралась в свою постель и легла, не говоря больше ни слова. Рон передал Гарри новую палочку.

- Думаю, лучшее, на что ты можешь сейчас рассчитывать, - прошептал Гарри.
- Да, - ответил Рон. - Могло быть и хуже. Помнишь птиц, которых она наслала на меня?
- Я ещё ничего не решила. – Из-под одеял донёсся приглушенный голос Гермионы, но Гарри видел, что Рон улыбался, вытаскивая из рюкзака свою каштановую пижаму.

Глава 21. Сказка о трёх братьях.
Гарри обернулся, чтобы посмотреть на Рона и Гермиону. Ни один из них, казалось, не понимал, о чем им говорил Ксенофилиус.
- Дары Смерти?
- Совершенно верно, - сказал Ксенофилиус. - Вы никогда не слышали о них? Я не удивлен. Очень, очень мало колдунов знают об этом. Свидетель, на свадьбе твоего брата, тот олух, - он посмотрел на Рона - который атаковал меня за использование символа известного Темного волшебника. Безобразие... В Дарах нет ничего Темного – по крайней мере, не в общепринятом смысле. Некоторые просто используют их чтобы найти сторонников в надежде что это поможет в их Пути.
Он размешал несколько кусочков сахара в настойке Gurdyroot и отпил.
- Извините, - сказал Гарри - но я все еще не понимаю.
Чтобы не показаться невежливым, он отпил глоток из своей чашечки. Отвратительная жижа, была на вид как вареные сопли, или что-то в этом роде, но на вкус было еще хуже.
- Видишь ли, только понимая, и веря в Дары Смерти можно их найти, - сказал Ксенофилиус, и отпил еще раз из своей кружки, оставив над губой коричнево-зеленый след.
- Но что такое Дары Смерти? - спросила Гермиона.
Ксенофилиус отставил, уже пустую чайную чашку.
- Я полагаю, что вы знакомы со «Сказкой о Трех Братьях»?
Гарри сказал "Нет", но Рон и Гермиона, в один голос ответили – "Да".
Ксенофилиус нахмурился, и утвердительно качнул головой.
- Хорошо, ну, в общем, мистер Поттер, все начинается с этой легенды. Позвольте, у меня наверное где то должна быть эта книга...
Он поглядел неопределенно вокруг своей комнаты, на груды пергамента и книг, но
Гермиона сказала, - У меня есть копия, мистер Лавгуд, она у меня с собой. – и она вытащила Сказки Барда Биддла из маленького, украшенного бусами рюкзачка.
- Оригинал? – спросил Ксенофилиус резко, и когда Гермиона утвердительно кивнула, заторопил, - О, это просто замечательно. Тогда, почему бы тебе ни прочитать это нам всем вслух? Лучший способ убедиться, что мы все понимаем.
- Ээ ... хорошо – нервно согласилась Гермиона. Она открыла книгу, и Гарри увидел знакомый символ, экслибрис – это был тот самый символ. Гермиона откашлялась, и начала читать.
- «Однажды путешествуя в сумерках по заброшенной извилистой дороге».
- «Полночь», наша мама всегда говорила «полночь», - сказал Рон, вытянувшись в кресле и закинув руки за голову. Гермиона раздраженно посмотрела на него.
- Извини, но я думаю что «полночь» звучит страшнее! - сказал Рон.
- Да, нам действительно нужно чуть больше страха в наших жизнях... – не удержавшись, сказал Гарри. Ксенофилиус, который, казалось, не обращает на происходящее внимание, с отрешенным видом смотрел в окно:
– Продолжай, Гермиона.
- «Они шли, пока не достигли реки, слишком глубокой, чтобы перейти, и слишком широкой, чтобы переплыть. Однако, эти братья были обучены волшебным искусствам, и просто взмахнули своими волшебными палочками и над предательскими водами появился большой мост. Они уже были почти на середине моста, но вдруг, им дорогу преградила сгорбленная старуха. И Смерть заговорила с ними...»
- Извините, - перебил Гарри, - Как это смерть заговорила с ними?
- Это же сказка, Гарри.
- Ну да, да конечно. Продолжай.
- «И Смерть заговорила с ними. Она была очень сердита, поскольку ее одурачили эти три новые жертвы, ведь путники обычно тонули в реке. Но, Смерть очень хитра. Она не показала братьям, что сердита на них, но вместо этого поздравила со столь удачным волшебством, и сказала, что они заслужили награду и каждый из них может получить по одному подарку для себя.
Так самый старший брат, который обладал духом воина, попросил для себя волшебную палочку, более сильную, чем у любого из колдунов: палочку, которая будет побеждать в поединке любого, палочку, достойную волшебника победившего саму Смерть! Тогда Смерть, вытащила со дна реки самое старое и гнилое дерево, расщепила и сделала из него Палочку, которую передала старшему брату.
Второй брат, будучи человеком высокомерным решил еще более унизить Смерть и потребовал силу забирать у Смерти других. Тогда Смерть подняла с берега реки Камень и дала его второму брату, сказав, что этот Камень может возвратить к жизни любого из мертвецов.
Затем, Смерть спросила самого младшего из братьев, чего бы желал он. Но, младший брат был самым скромным, а так же самым мудрым из братьев. Он не верил в искренность Смерти и попросил у нее то, что даст возможность ему уйти дальше, чтоб Смерть не смогла его преследовать. Тогда, Смерть, очень неохотно отдала ему свой собственный Плащ-Невидимку».
- У смерти есть Плащ-Невидимка? - прервал Гарри снова.
- Так она может ходить среди людей, - сказал Рон – Иногда, когда ей надоедает гонятся за своими жертвами, и тогда она высовывает руки из под плаща и воет... ой, прости, Гермиона
- «После этого Смерть отступила и позволила братьям продолжить свой путь, и они пошли дальше, весело обсуждая свое приключение и восхищаясь дарами которые они получили.
Но вскоре каждый из них решил пойти своей дорогой.
Первый брат больше двух недель шел по дороге, пока на его пути не встретилась деревня, там он нашел волшебника и вызвал его на поединок. Конечно со Старшей Палочкой, он не мог проиграть поединок. Он убил своего соперника, и оставив его лежать на земле, отправился в деревенский бар, где он хвастался своей могучей палочкой, которую он добыл у самой Смерти, и что теперь он самый непобедимый волшебник на всей земле.
Той же ночью, другой колдун пробрался в комнату, где спал охмелевший от вина старший брат. Вор украл палочку и перерезал горло спящему Брату.
Таким образом, Смерть получила первого из братьев.
Тем временем второй из братьев вернулся, в дом, где он жил. Здесь он вынул камень, который имел свойства возвращать из мира мертвых, и повернул трижды в руке. К его изумлению и восхищению, перед ним сразу появилась девушка, которую он очень любил, но умершая незадолго до их свадьбы.
Но все же хоть она и была жива, но оставалась холодна, как будто их разделяла невидимая завеса. Хоть она и была возвращена в мир живых, она не могла уже жить по настоящему и полноценно. Вскоре, второй брат обезумев от горя и тоски, убил себя, чтобы по настоящему воссоединится с ней.
Так Смерть получила второго брата.
Но как не искала Смерть третьего брата много лет, она никак не могла найти его. Только, когда достиг преклонных лет, он снял Плащ Невидимку и передал его своему сыну. И когда, наконец, Смерть пришла к нему, он приветствовал ее с радостью и пошел с ней с удовольствием, и, так закончил свой век последний из братьев».
Гермиона закрыла книгу. Воцарилась тишина. Прошло мгновение или чуть больше, и Ксенофилиус, который похоже не понял, что она закончила читать; отвел пристальный взгляд от окна и сказал: "Ну наконец то, вот и они."
- Простите, - не поняла его Гермиона.
- Я имею ввиду - Дары Смерти, это они и есть, - сказал Ксенофилиус.
Он достал клочок пергамента и начал разложил его на заваленом книжками и свитками столе.
- Старшая Палочка, - сказал он, и нарисовал прямую вертикальную линию на клочке пергамента.
- Воскрешающий камень, - и добавил круг над верхним концом линии.
- Плащ-Невидимка, - закончил он, и нарисовал треугольник, который включил в себя круг с линией. Получился символ который так заинтриговал Гермиону.
- Вместе, - продолжил Ксенофилиус – «Дары Смерти».
- Но ни в одной книге я не нашла упоминаний о «Дарах Смерти», - сказала Гермиона.
- Ну, конечно же, - сказал Ксенофилиус, невыносимо самодовольный. - Это – детская сказка, призванная развлечь, а не проинструктировать. Тем не менее, если найти эти три объекта, три Дара, и соединить их вместе, то можно стать Хозяином Смерти.
Возникла тишина. Ксенофилиус еще раз глянул в окно. Солнце уже было совсем низко.
- Надеюсь у Луны достаточное количество Блинкисов, -сказал он спокойно.
- Под «Хозяином самой Смерти», вы подразумеваете... – начал было Рон.
- Хозяин! - воскликнул Ксенофилиус, взмахнув в воздухе рукой. – Завоеватель! Властелин! Выбирайте как вам больше нравится.
- Но тогда... вы хотите сказать...- медленно произнесла Гермиона и Гарри показалось, что она пытается хоть как то убрать из своего голоса нотки скептицизма, - вы верите в то, что эти объекты – эти, так скажем Дары – действительно существуют?
Ксенофилиус поднял брови.
- А как же, конечно существуют.
- Но, - начала Гермиона, и Гарри показалось, что Гермиона все таки не впечатлена , - мистер Лавгуд, как в такое можно верить?
- Луна рассказывала мне о вас, молодая леди, - сказал Ксенофилиус. – я думаю, что ты, весьма интеллектуальна и начитана, но у тебя очень узкий взгляд на вещи, и по моему во многом ограниченный.
- Думаю, тебе стоит примерить эту шляпу, - сказал Рон, кивая на ужасно смешной головной убор. В его голосе звенели нотки смеха.
- Мистер Лавгуд, - снова начала Гермиона – Все мы знаем о таких вещах как Плащи-Невидимки, это конечно большая редкость, но...
- Плащ-Невидимка – Третий из Даров, совсем не такой как обычные плащи, мисс Грэйнджер! Я имею ввиду, что простые Плащи Невидимки просто зачарованные заклятьем Невидимости куски материи, сотканные из волокон блестящего Гекса и волос Демигуса, которые с годами изменяют свои свойства, изнашиваются и становятся совершенно не прозрачными. Я же говорю о Плаще, который дает своему хозяину полную защиту и невидимость, и никогда, никогда не теряет своих магических свойств, независимо от того, кто скрывается под ним. Сколько людей вы знаете, мисс Грэнджер, имеющих подобную вещь?
Гермиона открыла рот, собираясь, что-то ответить, но не решилась, при этом она выглядела смущенной. Она, Гарри и Рон поглядели на друг друга, и Гарри знал, что они все думали об одном и том же. Так случилось, что точно такой плащ, что и тот о котором рассказывал Ксенофилиус, был в этой комнате с ними в эту самую минуту.
- Вот именно, - сказал Ксенофилиус, как будто он победил их всех в аргументированном споре - Ни один из Вас никогда не видел такую вещь. Обладатель был бы неизмеримо богат, так ведь?
Он снова поглядел в окно. Небо теперь было окрашено в блекло розовый свет.
- Хорошо, - сказала Гермиона, совершенно дезориентированная. - Допустим, что Плащ существовал... что касается того камня, кажется вы назвали его Воскрешающим Камнем?
- Да.
- Хорошо, так разве может он существовать на самом деле?
- Докажите обратное, - сказал Ксенофилиус.
Гермиона выглядела оскорбленной.
- Простите, конечно, но мне кажется это смешным! Вы хотите сказать, что те кто не верит должны доказывать свою правоту, ну а каким же способом? Проверить все булыжники в мире на предмет волшебности? Я имею в виду, что вы утверждаете, о существовании вещи, основываясь на том, что ни кто не в состоянии доказать обратное!
- Да, Я утверждаю, - улыбнулся Ксенофилиус. – Мне приятно видеть, что вы все-таки задумались об этом.
- Так, а что же Старшая Палочка, - сказал Гарри быстро, прежде, чем Гермиона продолжила спор, - вы считаете, что и она существует?
- О, ну в этом случае есть множество неоспоримых доказательств, - сказал Ксенофилиус. – Старшая Палочка - Дар, который наиболее легко проследить, по пути который она прошла, из рук в руки, от колдуна к колдуну.
- Проследить путь? - не понял Гарри.
- Каждый, кто обладал палочкой, так или иначе добыли ее у предыдущих владельцев, - сказал Ксенофилиус. – Вы наверное знаете о том, как палочка попала к Эгберту Вопящему, и коварном убийстве Ужасающего Эмерика? Или о том, как странным образом умер Геделот и палочка перешла к его сыну Хереварду? А ужасный Локсиас, который получил палочку после Бараабаса Дьавилла, кого он уничтожил? Проклятый след Старшей Палочки залит кровью и тянется через всю историю.
Гарри поглядел на Гермиону. Она нахмурившись глядела на Ксенофилиуса, но не ни о чем не пыталась с ним спорить.
- Ну а, где вы думаете, Старшая Палочка теперь? - спросил Рон.
- Увы, это не известно, - сказал Ксенофилиус задумчиво, глядя в окно. – Кто-то возможно и знает, где сейчас она спрятана. Далее след тянется к Аркусу и Левиусу. Предполагается, что по крайней мере кто то из них убил Локсиаса и забрал палочку. Ну а дальше совершенно неизвестно, что случилось с палочкой, и кто стал хозяином после них. История, увы, об этом умалчивает.
Возникла пауза. Наконец Гермиона резко спросила, - мистер Лавгуд, какое отношение к Дарам Смерти имеет семья Певереллов?
Ксенофилиус выглядел озадаченным, но кое-что шевельнулось в памяти Гарри, он совершенно точно слышал это имя.. но где? Певереллы... он не мог вспомнить.
- Зачем же вы морочите мне голову, юная леди! - сказал Ксенофилиус, он посмотрел на ребят и на Гермиону будто бы только что их заметил. - Я думал, что вы не знакомы с Поиском Даров Смерти! Многие из тех, кто искал реликвии, уверены, что у Певереллов были все – все Священные Реликвии!
- Кто это такие, Певереллы, - спросил Рон.
- Эта фамилия была на камне, на котором был знак реликвий, в Лощине Годрика, - сказала Гермиона, все еще внимательно смотря на Ксенофилиуса. – «Игнатус Певерелл».
- Точно! - сказал Ксенофилиус, он поднял вверх указательный палец. – Знак означающий Дары Смерти на могиле Игнатуса, окончательное подтверждение теории!
- Какой теории? – не понял Рон.
- Все очень просто, тремя братьями из легенды были три брата Певереллы – Антиох, Кэдмус и Игнатус! Они и были первыми владельцами этих реликвий, Даров Смерти!
С этими словами он еще раз взглянул в окно, встал, и подхватив поднос с чашками пошел к винтовой лестнице.
- Вы останетесь на обед? – крикнул он из далека, скрывшись где то за лестницей. - Все постоянно просят наш рецепт Пресноводного супа с Рыгалушками.
- Вероятно, чтобы показать Отделу Отравлений в больнице Святого Мунга, - сказал Рон негромко.
Гарри подождал, пока Ксенофилиус не скрылся в кухне, и не услышал как лязгает кухонная утварь.
- Что ты думаешь? - спросил он Гермиону.
- Ох, Гарри, - сказала она устало, - это, всего лишь догадки, а так же сказки совершенно искаженные временем. Нет ни одного конкретного факта. Возможно все эти истории чистая выдумка. И, думаю, мы только тратим время впустую.
- Сложно верить людям, верящих в Складкорогих Циклопов, - сказал Рон.
- Ты во все, что он сказал, тоже не поверил? - спросил его Гарри.
- Неа, по-моему, это всего лишь сказка на ночь, нужная лишь для того, сто бы попугать детишек, разве не так? Не ходи куда попало, не бери неизвестно что у незнакомцев! Одним словом, не высовывайся и не лезь на неприятности, тогда все у тебя будет хорошо. Выдумки, так я думаю. - сказал Рон, - возможно, поэтому все владельцы Старшей Палочки обязательно заканчивали плохо.
- Что ты имеешь в виду?
- Суеверие, которых множество, не так ли? Типа - ведьмы не могут выходить замуж за магглов, колдовство после полуночи принесет неудачу, или то, что волшебные палочки нельзя делать из сидра. Ты, должно быть, слышал о них. Моя мама, верит во все эти суеверия.
- Гарри и я были воспитаны магглами, - напомнила ему Гермиона. – и нас учили очень многим суевериям. - Она глубоко вздохнула, довольно острый запах доносился из кухни. Это сильно ее нервировало, так что она перестала отчитывать Рона, - Я думаю, что ты во многом прав, - сказала она ему – кстати, конечно это вопрос чисто гипотетический, но все же какой из даров вы бы выбрали?
Все трое сказали одновременно: Гермиона – «Плащ», Рон – «Палочка», а Гарри сказал, - «Камень».
Они посмотрели друг на друга немного удивленно и рассмеялись.
- Почему ты выбрала именно Плащ? – спросил Рон Гермиону, - тебе совершенно не нужно будет - становится невидимкой, имея такую сильную палочку. Ведь это по настоящему всесильная палочка, с ней не надо бояться никого!
- У нас уже есть Плащ Невидимка, - сказал Гарри.
- Да, и это помогло нам избежать многих неприятностей, если ты не заметил! - сказала Гермиона. – а с палочкой мы бы не смогли так легко и незаметно ускользнуть.
- А, имея эту палочку, и не пришлось бы прятаться, - спорил Рон. – Конечно, если бы ты не размахивала ей над головой и не кричала, что у тебя есть непобедимое оружие, все что нужно это держать рот на замке.
- И как долго ты сможешь держать свой рот на замке? – сказала Гермиона, с явным скептицизмом. – Хотя, знаешь, единственно ценным и правдивым среди рассказанного нам, является то что рассказы всемогущих волшебных палочках действительно существовали на протяжении сотен лет.
- Что ты хочешь сказать этим? - спросил Гарри.
Гермиона выглядела сердитой: выражение было очень знакомо Гарри и Рону, поэтому они с улыбкой посмотрели друг на друга.
- Смертоносная Палочка, Палочка Судьбы, они неожиданно всплывают под различными названиями время от времени, обычно во времена власти некоторых Темным Колдунов, которые хвастались ими.
Профессор Биннс упоминал некоторые из них, но – по-моему, это полная ерунда. Палочки сильны настолько, насколько сильны и умелы в колдовстве пользующиеся ими. Поэтому, слава о непобедимых палочках, были придуманы их владельцами, для увеличения собственного величия.
- Но откуда ты знаешь, - сказал Гарри, - что Смертоносная Палочка и Палочка Судьбы - не являются одной и той же палочкой, всплывающей в истории под разными именами?
- А что, если они - все действительно являются Старшей Палочкой, сделанной Смертью? - спросил Рон.
Гарри рассмеялся: странная идея, которая в конце концов пришла и ему в голову была действительна смехотворна. Его собственная палочка была сделана из ясеня, совсем не древняя, и к тому же сделана современным мастером - Оливандером, как бы то ни было, в ту ночь, когда Волдеморт преследовал его по небу, а его палочка была бы непобедима, разве могла бы она потерпеть поражение?
- Итак, ну а почему ты выбрал камень? - спросил его Рон.
- Ну, если я мог бы возвратить людей, к нам присоединились бы быть Сириус... Шизоглаз... Дамблдор... мои родители...
Ни Рон, ни Гермиона не улыбнулись.
- Но согласно Барду Биддлу, они не хотели бы вернутся, не так ли? - сказал Гарри, думая о легенде которую они только что услышали. – Я полагаю, что текстов касающихся этого камня больше нет? - спросил он Гермиону.
- Нет, - ответила она печально. - Я не думаю, что кто-нибудь кроме мистера Лавгуда могли бы рассказать больше. Биддл вероятно взял идею от «Философского Камня»; то есть вместо камня, делавшего обладателя им бессмертным, камень возвращающий к жизни мертвецов.
Запах из кухни становился более сильным. Возможно, Ксенофилиус решил сделать жаркое из трусов. Гарри задавался вопросом, сможет ли он съесть хоть немного той пищи, которой его скоро будут кормить, и как отказаться, не оскорбив чувств хозяина дома.
- А что вы думаете о Плаще? - медленно сказал Рон. – Вы думаете, что это именно то самый Плащ Невидимка, из Даров? Я никогда не думал об этом, и к тому же так привык к старому плащу Гарри. Но я никогда не слышал о подобном. Это очень странно. Мы никогда не попадались, пользуясь им.
- Конечно не попадались, Рон, под ним мы невидимы.
- Да, но материал из которого он сделан, стоит явно не десять нутов! Я слышал много раз о том, что очарование плащей и материал из которого они сшиты, очень не долговечны, и очень быстро теряют свои свойства и частично перестают быть невидимыми. Плащ Гарри принадлежал еще его отцу, и он достаточно старый для обычного Плаща Невидимки, тем не менее, то состояние, в котором он сейчас – само совершенство!"
- Хорошо, Рон, ну а камень?
Поскольку они спорили шепотом, Гарри прошелся по комнате, практически не слушая их. Дойдя до спиральных ступенек, он совершенно остолбенел. Сверху, из приоткрытой комнаты, на него смотрело, его собственное лицо! После небольшого замешательства, он наконец то понял, что это было не зеркало, но какой то портрет или фотография. Уступив любопытству, он начал подниматься по ступеням.
- Гарри, что ты делаешь? Я не думаю, что было бы вежливо так разгуливать по дому!
Но Гарри уже достиг следующего этажа. Луна украсила потолок своей спальни пятью красиво украшенными портретами: Гарри, Рона, Гермионы, Джинни, и Невилла. Они не двигались как портреты Хогвартсе, но какое то волшебство них все равно было. Гарри показалось, что они дышат. Все портреты были, как показалось Гарри вначале, связаны длинной золотой нитью, но подойдя ближе и присмотревшись, он понял, что это были - написанные золотыми чернилами слова: друзья... друзья... друзья...
Гарри чувствовал сильный порыв привязанности к Луне. Он осмотрел комнату. Около кровати стояла фотография молодой женщины вместе с совсем юной Луной, черты лица женщины, как показалось Гарри, были ему знакомы и напоминали теперешнюю Луну.
Они обнимались. Луна выглядела более опрятной и холеной, чем Гарри когда-нибудь видел ее в жизни. Изображение было пыльным. Это показалось Гарри странным. Он осмотрелся вокруг. Кое-что было неправильным. Светло-голубой ковер был также весь в пыли. В платяном шкафу практически не было никакой одежды. К кровати похоже уже несколько недель никто не прикасался. На окне, огромный кусок красного от заката неба, закрывала паутина.
- Что случилось? – спросила Гермиона. Гарри спускался по лестнице, но прежде, чем он смог ответь, Ксенофилиус показался с лотком каких то зеленых шаров из кухни.
- Мистер Лавгуд, - сказал Гарри. – Где Луна?
- Извини, что?
- Где Луна?
Ксенофилиус остановился с пораженным видом.
- Я - я уже сказал вам. Она пошла на мост Ботис, половить рыбу на Шлепнушек.
- Тогда ответьте почему у вас в лотке только четыре порции зеленой дряни?
Ксенофилиус попытался говорить, но никаких внятных звуков не вышло.
Единственными звуками были тихое пыхтение печатной машины и звяканье приборов в его лотке.
- Кажется, Луна не была здесь уже несколько недель - сказал Гарри. - Ее одежда отсутствует, на кровати никто не спао. Где она? И, почему вы постоянно смотрите в окно?
Ксенофилиус выронил лоток. Зеленые шары шлепнулись на пол, Гарри, Рон и Гермиона в одно мгновение выхватили свои палочки. Ксенофилиус остановил свою руку на полпути в карман. В этот момент печатная машина или нечто похожее на нее зашумело, и выплюнуло на стол, небольшой журнал, очередной номер «Квиблера», Гермиона взглянула на журнал и взяла его в руки, ее палочка, все еще была направлена на Лавгуда.
- Гарри, взгляни на это, - она прошла через комнату и протянула Гарри журнал.
На обложке «Квиблера» красовался портрет самого Гарри, тут же большим шрифтом было написано – «Внимание, разыскивается», а ниже крупная сумма вознаграждения.
- Вы послали номер «Квиблера», приятелю! - спросил Гарри холодно, его мысли летали с бешеной скоростью. – Там, в саду... Это было предупреждение? Сова в Министерство?
Ксенофилиус нервно облизывал свои губы.
- Они похитили Луну, - прошептал он, - из-за того, что я писал. Они увезли ее, и я совершенно не знаю где она, и что они с ней сделали. Но они предложили сделку, если только я... что я..
- Выдадите Гарри, - Закончила Гермиона за него
- Сделка отменяется, - сказал Рон категорически – уйдите с дороги, мы уходим!
Ксенофилиус выглядел ужасно, он как будто постарел за секунды, губы дрожали, глаза слезились от страха.
- Они будут здесь в любой момент. Я должен спасти Луну. Я не могу потерять ее. Ты не должен уходить, - он растопырил руки, преграждая путь к лестнице. Гарри внезапно вспомнилась подобная ситуация, но в ней дорогу преграждала его мать
- Не заставляйте нас причинять вам боль, - сказал Гарри. – Уйдите с дороги мистер Лавгуд.
- ГАРРИ! – закричала Гермиона.
Несколько фигур пролетели на метлах мимо окна. На мгновение Гарри отвлекся на окно, и Ксенофилиус воспользовавшийся этим моментом, выхватил свою палочку. Гарри понял их ошибку как раз вовремя. Он отпрыгнул в сторону, увлекая за собой Рона с
Гермионой. Они кубарем откатились в сторону а Гарри уже выхватил из кармана «Рог Ерумпента» и швырнул в центр комнаты.
Комнату сотряс колоссальный взрыв. Взрывная волна прокатилась по комнате, сокрушая все на своем пути. Фрагменты мебели, бумаги и щебня летели во всех направлениях, помещение наполнила белая не проницаемая пыль. Гарри отбросило по воздуху на несколько метров, и ударило о то, что осталось от стены, привалив обломками дерева и камня. Он услышал Крик Гермионы, вопль Рона, а так же глухой металлический звон от лестницы, которые означали, что Ксенофилиус был отброшен назад и скатился по винтовой лестнице вниз. Наполовину похороненный в щебне, Гарри попытался подняться. Но смог только пошевелится, а его глаза застилала плотная пылевая завеса, так, что он еле различал обстановку вокруг.
Половина потолка совершенно обрушилась, и в проломе виднелась часть комнаты Луны.
Бюст Ровены Равенкло лежал неподалеку разломанный по кускам, некоторые из них отсутствовали, вероятно, отброшенные далеко в сторону, большая часть печатного станка валялось около прохода на кухню. Какая то белая фигура двигалась недалеко от него, это была Гермиона. Она приблизилась и приставила палец к губам.
Дверь внизу с хрустом слетела с петель.
- Разве я не говорил тебе, что не было никакой необходимости, так торопится, Трэверс? - сказал грубый голос. – Наверняка этот хорек как обычно вызвал нас не по делу?
Послышался звук удара и стон Ксенофилиуса.
- Нет... не... наверху... Поттер!"
- Я говорит тебе еще на прошлой неделе Лавгуд, мы не вернемся, пока ты не дашь конкретную информацию! Помнишь прошлую неделю? Когда ты хотел поменять твою девчонку на тот глупый кровоточащий головной убор? И неделей раньше – еще один звук удара напоминающий – «ТУЦ» и глухой стон, - Когда ты думал, что мы отдадим ее, за доказательство существования «Складко», - ТУЦ - "Рогих" - ТУЦ - "Циклопов".
- Нет - нет - прошу вас! - рыдал Ксенофилиус. - Это действительно - Поттер, Действительно!
- И теперь оказывается, что ты вызвал нас сюда, чтобы попытаться взорвать нас! – ревел Упивающийся Смертью. Далее послышалось много «ТУЦ» вперемешку со стонами Ксенофилиуса.
- Похоже на то, что он окончательно спятил, Сельвин, - сказал холодный голос второго Упивающегося Смертью - Лестница полностью блокирована. Какого дьявола надо было ее взрывать?
- Ты лживый кусок грязи - кричал колдун по имени Сельвин.
- Ты никогда в жизни не видел Поттера, не так ли? Ты захотел взорвать нас в своем доме. И ты думал так вернуть свою девчонку?
- Я клянусь... Я клянусь... Поттер наверху!
- Гоменум ревелио. - произнес голос внизу лестницы. Гарри услышал вздох Гермионы, а у самого появилось странное чувство, будто рядом с его лицом, что-то пролетело, и нырнуло с черное пятно тени рядом.
- Там действительно кто-то есть, Сельвин, - сказал второй резко.
- Это - Поттер, я говорю вам, это - Поттер! - рыдал Ксенофилиус. - Пожалуйста... пожалуйста... отдайте мне Луну, только отдайте мне мою дочь...
- Ты можешь получить обратно свою девчонку, Лавгуд, - сказал Селвин, - если ты встанешь, поднимешься наверх и приведешь мне сюда Гарри Поттера. Но если это - ловушка, если это – все обман, если у тебя есть сообщник, который дожидается там, и ты пытаешься заманить нас в засаду, что ж, мы отдадим твою девчонку только по частям.
Ксенофилиус издал вопль страха и отчаяния. Но, послышался хруст щебня и дерева, Ксенофилиус лез на второй этаж.
- Быстрее, - шептал Гарри, - мы должны убраться отсюда.
Он начал откапывать себя так быстро как мог, прислушиваясь к шуму со стороны лестницы. Рон был сильно завален Гарри и Гермиона поднялись, и так тихо, как могли пробрались до того места где лежал Рон и начали помогать ему выбираться. В то время как Ксенофилиус карабкался и пробирался все ближе и ближе, Гермиона пыталась убрать завал с помощью заклинания парения.
- Хорошо, - выдохнула Гермиона, пока сломанная печатная машина, блокирует проход, у нас есть время. Ксенофилиус был все еще далеко от них. Она была вся белой как статуя от пыли.
- Ты доверяешь мне Гарри?
Гарри кивнул.
- Хорошо, тогда - шептала Гермиона. - дай мне Плащ-Невидимку. Рон, надень это.
- Я? Но Гарри...
- Пожалуйста, Рон! Гарри, держись плотней к моей руке, Рон захвати мое плечо.
Гарри протянул левую руку. Рон исчез ниже Плаща. На лестнице послышался грохот, Ксенофилиус пробовал сдвинуть преграды заклинания парения. Гарри не знал то, чего ждала Гермиона.
- Ждем... - шептала она. – Ждем... в любую секунду...
Лицо Ксенофилиуса, совершенно белое, появилось поверх буфета.
- Obliviate! – крикнула Гермиона, указывая в него, и далее на пол под ними - Deprimo!
Она пробила отверстие под ними. Они рухнули вниз как валуны. Гарри все еще держался за ее руку изо всех сил. Внизу Гарри услышал, какие то вопли, он бросил взгляд на двух мужчин, пытающиеся пробраться по завалам из камней и дерева, и уворачивающихся от летящего с потолка щебня.
Гермиона крутнулась в воздухе и в тот же миг звук взрыва ударил по ушам Гарри, у него сбило дыхание, но его тянули и тянули дальше в темноту.

Глава 23. Поместье Малфоев.
Гарри смотрел вокруг на других двоих, там, в темноте на земле. Он увидел, что Гермиона вытащила свою палочку, но его ударил в лицо луч белого света, и он застонал в муках, неспособный видеть. Он закрыл глаза руками и ощутил, что его лицо быстро напухло под пальцами, но тут его окружили крупные фигуры.
- Вставайте, негодяи.
Неизвестные руки грубо подняли Гарри с земли.
Быть может, он бы смог остановить их, если бы хорошо порылся в кармане в поисках палочки, но Гарри удерживала мучительная боль лица, под пальцами он ощутил, что оно изменилось до неузнаваемости, раздулось и опухло, как если бы он перенес аллергию. Он ничего не видел из-за опухшего лица: все, что он мог разобрать - это нечёткие фигуры четырех человек, схвативших Рона и Гермиону.
- Отпусти … немедленно… ее! – Закричал Рон.
Неприятный звук суставов, ударивших плоть, резанул слух: Рон хрюкнул от боли, а Гермиона всхлипнула:
- Нет! Оставьте его в покое, оставьте его в покое!
- Твоему дружку будет хуже, если его имя есть в моём списке, - прозвучал ужасно знакомый, жуткий голос. - Восхитительная девочка … одно удовольствие … я люблю мягкую кожу …
Живот Гарри скрутило судорогой. Он знал, кто это. Фенрир Сивый, оборотень, которого Пожиратели Смерти наняли за его зверскую дикость.
- Ищи палатку! - Приказал другой голос.
Гарри бросили лицом вниз на землю. Глухой стук сообщил ему, что Рона бросили рядом. - Они не могли слышать шаги; мужчины перемещали стулья в палатке, которую они искали.
- Теперь давайте посмотрим кто здесь у нас, - злорадно сказал Сивый, и Гарри перекатили на спину. Луч света палочки осветил его лицо, и Сивый засмеялся.
- Мне нужно будет долго отмывать тебя. Что случилось, уродец?
Гарри не отвечал.
- Я задал вопрос, - повторил Сивый, и Гарри получил сильный удар в солнечное сплетение, усиливший боль, - что случилось с тобой?
- Ужалили, - пробормотал Гарри. – Меня ужалили.
- Да, напоминает именно это, - прозвучал второй голос.
- Твоё имя? - прорычал Сивый.
- Дадли, - ответил Гарри.
- А первое имя?
- Я … Вернон. Вернон Дадли.
- Проверь список, Скабиор, - приказал Сивый, и Гарри услышали, что он продвигается боком, чтобы рассмотреть Рона. - И что насчёт тебя?
- Стэн Шанпайк, - сказал Рона.
- Не лги, - сказал человек по имени Скабиор. - Мы знаем Стэна Шанпайка; он нам немного помогал.
Раздался новый глухой стук.
- Я Барди, - сказал Рон, и Гарри понял, что рот его друга полон крови. – Барди УизГли.
- А Уизли? – рыкнул Сивый. – Так твоя родня чистокровная, даже если ты – не грязнокровка. И наконец, ваша симпатичная, маленькая подружка …
Гарри кинуло в дрожь от его интонации.
- Спокойнее, Сивый, - предупредил Скабиор.
- О. Я не собираюсь её сейчас кусать. Мы просто узнаем лучше ли она помнит свё имя, чем Барди. Кто ты, девчушка?
- Пенелопа Клеарвотер, - сказала Гермиона. Её голос прозвучал испуганно, но уверенно.
- Какой ты крови?
- Полукровка, - сказала Гермиона.
- Это легко проверить, - произнес Скабиор. - Но их компания напоминает студентов Хогвартса…
- Нас бГосили, - сказал Рон.
-Бросили? - переспросил Скабиор. - И вы решили отправиться в поход? И вы думали посмеяться над именем Тёмного Лорда?
- Мы не смеялись, - сказал Рона. – Это сГучайность.
- Случайность? – Раздался смешок. - Ты знаешь, кто называл Тёмного Лорда по имени, Уизли? - прорычал Сивый. – Орден Феникса. Это тебе ничего не говорит?
- НеГ.
- Они не чтили должным образом Тёмного Лорда, а имя его запрещено произносить. Несколько членов Ордена были выслежены нами. Мы ещё увидим. Кинь этих к двум пленным из Ордена!
Кто-то схватил Гарри за волосы, немного протащил его, толкнул вниз и усадил, а затем привязал его спина к спине к каким-то людям.
Гарри всё ещё был наполовину слеп, его глаза настолько опухли, что он едва мог что-либо видеть.
Когда связавший их человек, наконец, ушёл, Гарри зашептал другим пленным:
- У кого-нибудь есть палочка?
- Нет, - раздались голоса Рона и Гермионы с обеих сторон от Гарри.
-Это всё моя ошибка. Я сказал имя. Простите…
- Гарри?
Это был новый, но знакомый голос, звучавший прямо позади Гарри, слева от Гермионы.
- Дин?
- Это ты! Если они узнают, кого они поймали…! Они Охотники - ищут пропавших, чтобы получить взамен золото…
- Совсем неплохой улов за одну ночь. – сказал Сивый, стуча подбитыми гвоздями ботинками прямо рядом с Гарри; раздался громкий звук внутри палатки. – Грязнокровка, гоблин, и эти дети. Ты проверил их имена в списке, Скабиор? – прорычал он.
- Да. В списке нет никакого Вернона Дадли, Сивый.
- Интересно. – произнёс Сивый. – Это интересно.
Он присел около Гарри. Гарри увидел через бесконечно малый промежуток между распухшими веками, лицо, обрамленное спутанными седыми волосами и бакенбардами, коричневые зубы и раны в уголках губ. Как и в тот вечер, когда погиб Дамблдор, Сивый источал смесь запахов грязи, пота и крови.
- Так ты не разыскиваешься, Вернон? Или в том списке у тебя другое имя? На каком факультете ты учился в Хогвартсе?
- Слизерин, - автоматически ответил Гарри.
- Забавно, что они все думают, что мы хотим это услышать.- Из темноты искоса посмотрел Скабиор. – Но никто из них не может сказать, где находится их комната отдыха.
- Она в темницах, - уверенно произнёс Гарри. – Надо пройти сквозь стену. Там полно черепов, она прямо под озером, поэтому там весь свет зелёный.
Была короткая пауза.
- Хорошо, ну, в общем, похоже на то, что мы действительно поймали Слизеринца, - воскликнул Скабиор. – Это тебе на пользу, Вернон, на Слизерине не много грязнокровок. Кто твой отец?
- Он работает в Министерстве, - солгал Гарри. Он знал, что его ложь рухнет при малейшей попытке копнуть её глубже, но, во всяком случае, у него был шанс восстановить лицо до нормального состояния, пока его ложь не раскроется. – В Отделе Волшебных Несчастных Случаев и Катастроф.
- Знаешь, Сивый, - сказал Скабиор. – Я думаю, что Дадли там есть.
У Гарри участилось дыхание: возможно ли – удача, действительно удача, которая, может быть, вызволит их отсюда?
- Ну-ну…- произнёс Сивый, и Гарри различил небольшой трепет в его чёрством голосе, Гарри знал, что Сивый задаётся вопросом: действительно ли он сейчас схватил и связал сына Чиновника из Министерства. Сердце Гарри выскакивало из груди, обвязанной верёвкой; его не удивила бы мысль, что Сивый заметил это. – Если ты говоришь правду, уродец, значит, тебе нечего бояться поездки в Министерство. Твой отец только наградит нас за то, что мы тебя вернём ему.
- Но, -воскликнул Гарри, мгновенно ощущая сухость во рту, - если вы всего лишь разрешите нам…
- Эй! – раздался крик из палатки. – Сивый, погляди на это!
Тёмная фигура с шумом подошла к ним, и Гарри увидел серебристую вспышку свечения от их палочек. Они нашли меч Гриффиндора.
- О-о-очень хорошо! – Похвалил Сивый, взяв меч в руки. – О, действительно очень хорошо. Похоже, работа гоблина. Где ты это взял?
- Это моего отца,- слабо надеясь, что в темноте Сивый не разглядит гравировку ниже рукояти, солгал Гарри. – Мы взяли его, чтобы нарубить дров…
- Подожди, Сивый! Посмотри на это, в Пророке!
Как только Скабиор произнёс это, расположенный на опухшем лбу, шрам, поразила резкая боль. Более ясно, чем что-либо вокруг него, Гарри увидел высокое здание, мрачную крепость, чёрную как уголь: мысли Волдеморта снова, как лезвие бритвы, пронзили его; он скользил к огромному зданию, со спокойным чувством торжества над поставленной целью.
Настолько близко… Настолько близко…
Огромным усилием воли, Гарри закрыл свой разум для мыслей Волдеморта, и вернул себя назад, где он сидел в темноте, привязанный к Рону, Гермионе, Дину и Грипхуку, слушая Сивого и Скабиора.
- Гермиона Грейнджер, - сказал Скабиор, - грязнокровка, как известно, путешествует с Гарри Поттером.
Шрам Гарри горел огнём, но он предпринимал отчаянные попытки для того, чтобы удержать себя в настоящем, не переноситься в мысли Волдеморта. Он расслышал скрип ботинок Сивого, наклонившегося над Гермионой.
- Знаешь, маленькая девчушка? Эта фотография – кошмар по сравнению с тобой.
- Это не я! Это не я!
Испуганный писк Гермионы был равносилен признанию.
-…как известно, путешествует с Гарри Поттером, - спокойно повторил Сивый.
Неподвижность овладела ситуацией. Шрам Гарри причинял отвратительную боль, но он боролся изо всех сил против напора мыслей Волдеморта. Сейчас, как никогда, важно было оставаться в собственном разуме.
- Ну, это всё меняет, не так ли? – прошептал Сивый. Все молчали. Гарри ощущал на себе множество застывших взглядов, чувствовал рядом дрожащую руку Гермионы. Сивый поднялся, сделал несколько шагов в направлении Гарри, и присел над ним, чтобы разглядеть его искажённое лицо.
- Что это на твоём лбу, Вернон? – мягко спросил он; Гарри ощущал его зловонное дыхание, его грязный палец надавил на шрам.
- Не прикасайтесь! – завопил Гарри; он не мог сдержаться, он подумал, что может потерять сознание от этой боли.
- Я думал, ты носишь очки, Поттер? – вздохнул сивый.
- Я нашёл очки! – закричал один из Охотников, стоявший сзади. – Там очки в палатке, подожди, Сивый…
И секунды спустя, очки водрузили на лицо Гарри. Охотники собрались вокруг и пялились на него.
- Да! – прокричал Сивый. – Мы поймали Поттера!
Все на несколько шагов отступили назад, ошеломлённые происходящим. Гарри всё ещё боролся за то, чтобы сохранить свои мысли в раскалывающейся от боли голове, и не мог придумать что сказать. Моментные видения прерывали действительность…
- …Он прятался среди неприступных стен чёрной крепости…
Нет, это Гарри, связанный и подвергающийся серьёзной опасности…
-…искать, исследовать до самого верхнего окна, самой высокой башни…
Это был Гарри, а они жёсткими голосами обсуждали его судьбу…
-….Время лететь…
-…В Министерство?
- К чёрту Министерство! – прорычал Сивый. – Они возьмут деньги, и на нас не посмотрят. Я хочу сказать, что мы ведём его прямо к Вы – Знаете - Кому.
- Ты вызовешь его? Сюда? – спросил Скабиор, и казалось, что он был напуган, он был в ужасе.
- Нет, - проревел Сивый. – Я не… они говорят, что используют поместье Малфоя как укрытие. Мы отведём его туда.
Гарри показалось, что он понял, почему Сивый не вызвал Волдеморта. Оборотню разрешали носить одеяние Пожирателя Смерти, когда он был им нужен, но только наилучшие слуги Волдеморта были заклеймены Чёрной Меткой: Сивый не удостоился такой чести.
Шрам Гарри загорелся от боли вновь…
…и он воспарил в ночь, он летел к окнам самой высокой башни…
- …Ты полностью уверен, что это он? Потому что, если нет, Сивый, - мы погибли.
- Кто здесь главный? – грозно проревел Сивый.- Я сказал, что это Поттер, он и его палочка, это двести тысяч галеонов прямо здесь! Но если у вас не хватает духу, у любого из вас, всё это достанется мне и, в любом случае, я добавлю девчонку!
….Окно было обычным разрезом в чёрной скале, не достаточно крупным для того, чтобы пройти в него мужчине… Скелетоподобная фигура была лишь видима сквозь него под одеялом… Мёртвая или спящая….?
- Хорошо! – сказал Скабиор. – Мы в деле! Но что с остальными, Сивый, что будем делать с ними?
- Можем взять всех. Здесь две грязнокровки – это ещё десять галеонов. И ещё дай мне меч. Если это на нем рубины – это дополнительная прибыль.
Пленных потащили за ноги. Гарри услышал рядом дыхание Гермионы, быстрое и испуганное.
- Граб, крепко держи этих. Я возьму Поттера! – сказал Сивый, хватая Гарри за волосы; Гарри почувствовал, как его жёлтые длинные когти царапают кожу головы. – На три! Один – два – три…
Они трансгрессировали, потянув пленников за собой. Гарри боролся, пробуя оторваться от руки Сивого, но это не принесло результатов; Рон и Гермиона были сильно зажаты рядом с ним; он не мог отделиться от них, его дыхание сбилось, а шрам болел всё мучительнее…
….он проскользнул через оконную щель подобно змее и легко опустился на пол в комнате…
Пленники отлетели друг от друга, когда они приземлились в городском переулке. Понадобилась минута, чтобы всё ещё опухшие глаза Гарри адаптировались, и он увидел пару железных ворот в шаге от длинной улицы. Гарри испытал крошечное облегчение. Самое худшее пока не случилось: Волдеморта здесь нет. Гарри это знал, потому что сопротивлялся этому видению в своей голове; Волдеморт был в каком-то странном месте, в крепости, на самой верхней башне.
Как долго Волдеморт будет добираться до этого места, когда он узнает, что здесь Гарри, было совсем иным вопросом…
Один из Охотников шагнул к воротам и пошатал их.
- Как мы войдём? Они заперты, Сивый, и я не могу… о, чёрт!
Он в испуге отдёрнул руки прочь от ворот. Железо начало искажаться, выворачивать себя, преображаясь в ужасающее лицо, громко воскликнувшее: Сообщите вашу цель!
- У нас Поттер! – прорычал Сивый. – Мы поймали Поттера!
Ворота распахнулись.
-Двигайтесь! – приказал Сивый своим сообщникам, и пленники прошли через ворота и массивные преграды, заглушающие их шаги. Гарри разглядел белую призрачную фигуру повыше него, и догадался, что это был белый павлин. Он наткнулся на ноги Сивого; теперь он, пошатываясь, шёл спина к спине с другими пленниками. Гарри закрыл опухшие глаза, чтобы боль прошла через его шрам, чтобы узнать, чем занят Волдеморт, знает ли он, что Гарри пойман…
Тощая фигура, двигавшаяся под одеялом, повернулась к нему, открыла глаза… Изнурённый мужчина сел, запавшие в череп глаза посмотрели на него, на Волдеморта, и он улыбнулся. У него не хватало большинства зубов…
- Так, ты пришёл. Я думал, что ты придёшь…однажды. Но твоё прибытие бессмысленно. У меня никогда этого не было.
- Ты лжёшь!
Так же, как гнев Волдеморта разливался в нем, так и шрам Гарри, похоже, мог разорваться от боли, и мальчик попытался вернуться назад в своё тело, но пленники сошли с гравия.
Свет ослепил их всех.
- Что это? – прозвучал холодный женский голос.
- Мы должны увидеть Того-Кого-Нельзя-Называть! – жестко сказал Сивый.
- Кто вы?
- Ты знаешь меня! – негодующе воскликнул оборотень. – Фенрир Сивый! Мы поймали Гарри Поттера!
Сивый схватил Гарри и вытянул его на свет, сдвинув также и других пленников.
- Я знаю, его лицо опухло, госпожа, но это он! – подтвердил Скабиор. – Если вы приглядитесь, то увидите его шрам. И, видите эту девочку? Это гразнокровка, которая сопровождала его, госпожа. Это, без сомнения он, и ещё, у нас его палочка! Вот, госпожа…
Сквозь опухшие веки Гарри увидел Нарциссу Малфой, тщательно рассматривающую его лицо. Скабиор показал ей палочку, и Нарцисса приподняла брови.
- Введите их, - сказал она.
Гарри и остальных по каменному полу втолкнули в прихожую, увешанную портретами.
- Следуйте за мной, - приказала Нарцисса, проходя вперед через зал. – Мой сын, Драко, дома на Пасхальных каникулах. Если это – Гарри Поттер, он его узнает.
Гостиная ослепляла после темноты снаружи; Даже почти закрытыми глазами Гарри мог оценить огромные размеры комнаты. С потолка свисала хрустальная люстра, множество портретов висело на тёмно-фиолетовых стенах. Две фигуры поднялись со стульев перед каменным камином, когда пленных ввели в комнату Похитители.
- Что это значит?
Ужасно знакомый, растягивающий слова голос Люциуса Молфоя резанул слух Гарри. Теперь он запаниковал. Он не видел выхода, и стало проще блокировать мысли Волдеромта в голове, хоть шрам Гарри всё ещё болел.
- Они говорят, что поймали Поттера! – прозвучал холодный голос Нарциссы. – Драко, подойди сюда.
Гарри не посмел открыто смотреть на Драко, но боковым зрением видел его; фигура немного выше самого Гарри приподнялась с кресла, его бледное лицо резко выделялось, обрамлённое белёсыми волосами.
Сивый опять растолкал пленников, чтобы поставить Гарри прямо под светом люстры.
- Ну, мальчик? – прорычал оборотень.
Гарри стоял как раз напротив большого зеркала в позолоченной раме над камином. Через узкие разрезы глаз Гарри впервые после отъезда с Гриммаулд- плейс видел своё отражение.
Каждая черта его огромного, жёлто-розового лица была искажена проклятьем Гермионы. Его волосы достигали длиной до плеч, а вокруг его подбородка образовался тёмный синяк. Он не мог понять, что это он стоит здесь, он задавался вопросом – кто это одел его очки. Он решил ничего не говорить, потому что был уверен, что голос его выдаст. Он избегал прямого взгляда на Драко, когда тот приблизился.
- Ну, Драко? – энергично спросил Люциус. – Это? Это Гарри Поттер?
- Я не могу… Я не уверен, - ответил Драко. Он держался на расстоянии от Сивого, и, казалось, так же боялся смотреть на Гарри, как и Гарри опасался смотреть на него.
- Ну, посмотри на него внимательней! Подойди поближе!
Гарри никогда не слышал Люциуса Малфоя таким возбуждённым.
- Драко, если это мы передадим Поттера Тёмному Лорду, всё будет прощено…
- Теперь, я надеюсь, мы не забудем, кто действительно его поймал, мистер Малфой? – угрожающе произнёс Сивый.
- Конечно, нет, конечно, нет! – нетерпеливо произнёс Люциус. Он так близко подошёл к Гарри, что мальчик мог рассмотреть на его вялом, бледном лице каждую деталь даже опухшими глазами, как будто глядя сквозь прутья клетки.
- Что вы с ним сделали? - Спросил Люциус у Сивого. – Как довели до такого состояния?
-Это не мы.
-Как по мне, так очень похоже на Проклятие Язвы. – Прокомментировал Люциус.
Его серые глаза изучали лоб Гарри.
-Там кое-что есть, - прошептал он. – Это, должно быть, шрам… Драко, иди сюда, взгляни повнимательней! Что ты думаешь?
Гарри теперь заметил лицо Драко, рядом с лицом его отца. Они были необычайно похожи, но отец смотрел на Гарри с волнением, Драко же выражал нежелание, даже испуг.
- Я не знаю, - сказал он и ушёл к камину, где стояла и наблюдала за происходящим его мать.
-Мы должны быть уверены, Люциус, - холодно сказала Нарцисса. – Полностью уверены в том, что это –Поттер, прежде чем мы призовём Тёмного Лорда…Они сказали, что это его, - она близко рассмотрела палочку из терновника, - но по описанию Олливандера она не похожа…Если мы совершим ошибку и вызовем Тёмного Лорда… Ты помнишь, что он сделал с Роулом и Долоховым?
- Тогда что делать с грязнокровкой? – прорычал Сивый. Он отшвырнул Гарри, и растолкал пленников, чтобы свет люстры упал теперь на Гермиону.
-Подождите, - резко воскликнула Нарцисса. – Да-да, это она была у Миссис Малкин с Поттером! Я видела её фотографию в Пророке! Взгляни, Драко – не это ли девчонка Грейнджер?
- Я…возможно …да.
- Но тогда, вот этот – Уизли! – крикнул Люциус, подходя к Рону. – Это они, друзья Поттера – Драко, посмотри на него, разве это не сын Артура Уизли, как его зовут…?
- Да, - ответил Драко, стоя спиной к пленникам. – Может быть.
За спиной Гарри открылась дверь гостиной. Заговорила женщина, и звук её голоса ранил слух Гарри ещё болезненней.
-Что такое? Что случилось, Цисси?
Беллатриса Лестранж медленно обошла пленников по кругу, и, остановившись справа от Гарри, пристально посмотрела на Гермиону.
- Ну конечно, - спокойно сказала она, - это грязнокровка? Это Грейджер?
- Да.да, это – Грейнджер! – вскрикнул Люциус. – И рядом с ней, мы думаем, Поттер! Поттера и его друзей, наконец, поймали!
-Поттер? – повысила голос Беллатриса, и двинулась в обратном направлении, чтобы лучше рассмотреть Гарри.
- Ты уверен? Тогда нужно сразу сообщить Тёмному Лорду! – она оттянула вниз по руке левый рукав: Гарри увидел Чёрную Метку, выжженную на её плоти, и он знал, что она собирается к ней прикоснуться, чтобы вызвать своего возлюбленного хозяина…
- Я собирался вызвать его! – воскликнул Люциус, хватая её за запястье, тем самым, помешав дотронуться до Метки. – Я вызову его, Белла. Поттера привели в мой дом, и он в моей власти…
- В твоей власти! – рассмеялась она, пытаясь вывернуть руку из его хватки. – Ты утратил власть, когда лишился волшебной палочки, Люциус! Как ты смеешь! Убери от меня свои руки!
-Для тебя это ничего не значит, чтобы ты не тронула мальчика…
-Прошу прощения, мистер Малфой, - вставил замечание Сивый, - но это мы поймали Поттера, и мы будем требовать золота…
-Золото! – расхохоталась Беллатиса, всё ещё пытаясь отбросить в сторону шурина и освободиться, а другой рукой она искала волшебную палочку в кармане. – Забери своё золото, грязный мусорщик, зачем мне нужно золото? Мне нужна только его честь…
Она прекратила вырываться, её взгляд устремился на что-то, чего Гарри не мог увидеть. Радуясь своёй победе на ней, Люциус отпустил её руку и разорвал свой рукав.
-ОСТАНОВИСЬ! – закричала Беллатриса, - не касайся её, мы все погибнем, если сейчас вызовем Тёмного Лорда!
Люциус остановился, указательный палец замер над Чёрной Меткой. Беллатриса сдвинулась с места, но Гарри не мог разглядеть, куда она подошла.
-Что это? – услышал он её голос.
-Меч, - прохрипел дрожащий Охотник.
-Дай его мне.
-Он не ваш, миссис, он мой, я нашёл его.
Произошёл громкий удар и вспышка красного света; Гарри понял, что Охотник Ошеломлён. Остальные Охотники заревели, а Скабиор выхватил волшебную палочку.
-С чем это ты играешь, женщина?
-Ступефай! – крикнула она. – Ступефай!
Они не представляли для неё серьёзной угрозы, даже когда их было четверо против её одной: Гарри знал, что она была безжалостной волшебницей с неординарными способностями. Они все упали на тех же местах, где и стояли, все, кроме Сивого, который застыл на коленях с протянутыми руками. Боковым зрением Гарри заметил, что она вырвала из рук оборотня меч, и её лицо помрачнело.
- Откуда ты взял этот меч? – шёпотом спросила она у Сивого, выманивая его палочку из рук.
- Как ты смеешь? – прорычал он; Сивый обнажил свои редкие зубы. – Освободи меня, женщина!
- Где ты достал этот меч? – Спросила она, размахивая мечом перед его лицом. – Снейп спрятал его в моём хранилище в Гринготтсе!
- Он был в их палатке! – просипел Сивый. – Освободи меня, говорю!
Она взмахнула волшебной палочкой, и оборотень прыгнул к её ногам, но не рискнул приближаться ещё ближе. Он ходил вокруг кресла, его грязные изогнутые когти сжимали его спинку.
- Драко, выведи этот мусор из дома! – приказала Беллатриса, указывая на приходящих в сознание мужчин. – Если у тебя не хватит духа, чтобы прикончить их, оставь их на заднем дворе для меня.
- Не смей так разговаривать с моим сыном! – неистово разозлилась Нарцисса, но Беллатриса крикнула:
- Тихо! Ситуация более серьёзная, чем мы можем представить, Цисси! У нас серьёзная проблема!
Она стояла, смотря на меч, изучая его рукоять и задыхалась. Потом она повернулась, чтобы посмотреть на притихших пленников.
- Если это – действительно Поттер, ему нельзя причинить вред, - пробормотала она, обращаясь преимущественно, к себе. – Тёмный Лорд желает избавиться от Поттера лично… Но если он найдёт… Я должна.. Я должна узнать…
Она снова обратилась к сестре:
- Пленников надо посадить в подвал, пока я подумаю, что можно предпринять!
-Это мой дом, Белла, ты не имеешь права давать распоряжения в моём доме…
- Делай что я говорю! Ты понятия не имеешь о той опасности, которая нам угрожает! – завопила Беллатриса. В её взгляде было безумие и страх, из её палочки вылетел тонкий поток огня и пропалил отверстие в ковре.
Нарцисса задумалась на мгновение, а после обратилась к оборотню:
- Отведите этих пленных в подвал, Сивый.
- Подожди, - резко сказала Белатриса. – Все, кроме… кроме грязнокровки. Доставим Сивому удовольствие.
-Нет! - закричал Рон. – Возьмите меня, возьмите меня!
Беллатриса ударила его по лицу: звук удара отозвался эхом по всей комнате.
- Если она умрёт при допросе, потом я заберу тебя, - сказала она. – Предатели крови – следующие после грязнокровок в моей книге. Отведи их вниз, Сивый, и убедись, что они безопасны, но больше с ними ничего не делай, на всякий случай.
Она бросила Сивому обратно его палочку, и достала из одежд короткий серебряный нож. Она схватила Гермиону за волосы и потащила её в середину комнаты, в то время как Сивый повёл остальных пленников через комнату к другой двери, в тёмный проход.
- Думаете, она угостит меня девочкой, когда закончит с ней? – напевал Сивый, ведя их по коридору. – Я думаю, что могу откусить один раз или два…
Гарри почувствовал, что Рона бьет дрожь. Они спускались по крутой лестнице, всё ещё привязанные спина к спине, по скользким ступеням, рискуя сломать шею в любой момент. Внизу оказалась массивная дверь. Сивый открыл её своей палочкой, толкнул их в сырую заплесневелую комнату, и бросил в полной темноте. Оглушительный грохот от запирающейся двери не успел утихнуть, как раздался душераздирающий крик сверху.
- ГЕРМИОНА! – заревел Рон, предпринимая отчаянные попытки освободиться от верёвки, которой они были связаны.- ГЕРМИОНА!
-Тихо! – сказал Гарри. – Замолчи, Рон, мы должны придумать как…
-ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА!
-Нам нужен план, прекрати вопить… Нужно освободиться от верёвок…
-Гарри? – раздался шёпот из темноты. – Рон? Это вы?
Рон перестал кричать. Что-то прошуршало, двигаясь рядом с ними.
-Гарри? Рон?
-Луна?
-Да, это я! О нет, я так не хотела, чтобы вас поймали!
-Луна, ты можешь помочь нам освободиться от верёвок? – спросил Гарри.
-О, да, я думаю, да… Мы тут используем старый гвоздь, если нам нужно что-то сломать…Подождите минуту…
Опять послышался крик Гермионы, и можно было расслышать слова Беллатрисы, но Рон снова завопил:
-ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА!
-Мистер Олливандер? – услышал Гарри слова Луны. – Мистер Олливандер, у вас гвоздь? Если бы немного подвинулись… Я думаю, он возле кувшина с водой.
Она вернулась через секунду.
- Вы должны ещё подождать, - произнесла она.
Гарри почувствовал, как она перебирает веревки, чтобы развязать узлы. Наверху раздался крик Беллатрисы.
- Я спрашиваю снова! Откуда у вас меч? Откуда?
-Мы нашли его… мы нашли его… ПОЖАЛУЙСТА! – закричала Гермиона снова.
Рон дернулся сильнее, чем прежде, и ржавый гвоздь впился в запястье Гарри.
- Рон, пожалуйста, сиди спокойно! – прошептала Луна. – Я не вижу, что делаю…
-Мой карман! – воскликнул Рон. – В моём кармане Делюминатор, там полно света!
Несколько секунд спустя раздался щелчок, и люминесцентные шары Делюминатора осветили потолок подвала. Они просто висели там, как крошечные копии солнца. Гарри увидел Луну, её большие глаза на бледном лице и неподвижную фигуру Олливандера, свернувшегося на полу в углу. Вытянув шею, он также, увидел их товарищей-пленников: Дина и гоблина Грипхука (Griphook), который похоже, скоро потеряет сознание.
- О, так гораздо проще, Рон, спасибо, - сказала Луна и опять стала копаться в их верёвках. – Привет, Дин!
Опять прозвучал голос Беллатрисы.
- Ты лжёшь, мерзкая грязнокровка, и я это знаю! Вы были в моём хранилище в Гринготтсе! Говори правду, говори правду!
Новый ужасающий крик…
- ГЕРМИОНА!
- Что ещё вы украли? Что ещё взяли? Скажи мне правду или, я клянусь, я проткну тебя этим клинком!
- Там!
Гарри почувствовал, что верёвки ослабли, стал растирать запястья, и заметил, что Рон мечется по подвалу в поисках люка. Лицо Дина было обиженным и окровавленным, он сказал Луне «Спасибо» и стоял рядом с Гарри, но Гринхук лежал на полу почти без чувств, его лицо тоже было все в ранах.
Рон же пытался трансгрессировать без палочки.
-Здесь нет выхода, Рон, - сказала Луна, наблюдая за его бесплодными попытками. – Я пыталась сначала спастись. Мистер Олливандер здесь дольше меня, он перепробовал всё.
Гермиона закричала снова: этот звук причинил Гарри физическую боль. Только ощутив отвратительную пульсацию шрама, Гарри сам начал бегать по подвалу в поисках выхода, сердцем зная, что это бесполезно.
- Что вы ещё забрали? ОТВЕЧАЙ МНЕ! КРУЦИО!
Из-за отражающихся от стен криков Гермионы, Рон задохнулся рыданиями и заколотил кулаками по стенам подвала, а Гарри в отчаянии схватил мешочек Хагрида, висящий на шее, и вытащил снитч Дамблдора – ничего не произошло, он взмахнул сломанными половинками палочки феникса, но они были безнадёжны; из мешка выпал фрагмент зеркала, и упал, искрясь на полу. Гарри увидел свечение ярко-синего глаза Дамблдора, он пристально посмотрел на Гарри.
- Помогите нам! – закричал Гарри в безумном отчаянии. – Мы заперты в подвале поместья Малфоев, помогите нам!
Глаз моргнул и исчез. Гарри не был даже уверен, что он действительно там когда-то был. Он немного наклонил черепок зеркала, и не увидел ничего, кроме стен и потолка их тюрьмы.
Гермиона закричала надрывней, чем раньше, и рядом с ним Рон заревел:
- ГЕРМИОНА! ГЕРМИОНА!
- Как вы вошли в моё хранилище? – слышали они голос Беллатрисы. – Этот маленький грязный гоблин в подвале помог вам?
- Мы встретили его только сегодня вечером, - рыдала Гермиона. – мы никогда не были в вашем хранилище... Это не настоящий меч! Это копия, всего лишь копия!
- Копия? – завизжала Беллатриса. – Ах, ну конечно!
- Но мы это можем легко узнать! – вмешался голос Люциуса. – Драко, приведи гоблина, он скажет настоящий меч или нет!
Гарри помчался в ту часть подвала, где лежал Грипхук.
- Грипхук, - прошептал он в ухо гоблина, - ты должен сказать им, что меч – фальшивка, они не должны узнать, что он настоящий, Грипхук, пожалуйста…
Гарри расслышал шум шагов в подвале; в следующее мгновение Драко произнёс из-за двери:
- Стойте сзади. Выстройтесь в линию у задней стены. Не вздумайте что-то вытворить, или я вас убью!
Они отошли к задней стене, Рон щёлкнул Делюминатором , и шары прыгнули в его карман, восстанавливая темноту подвала. Дверь открылась. Малфой вошёл внутрь, протягивая впереди себя палочку. Дверь хлопнула и закрылась, а одновременно с этим раздался щелчок в подвале. Рон включил Делюминатор. Три светящихся шара опять полетели к потолку из его кармана, освещая Добби, домового эльфа, который только что трансгрессировал в середину подвала.
- ДОБ…!
Гарри схватил Рона за руку, чтобы вовремя остановить его крик, но Рон уже и сам понял, что ошибся и выглядел испуганным. Послышались шаги наверху. Драко привёл Грипхука к Беллатрисе.
Огромные, как теннисные мячи, глаза Добби расширились; он дрожал от ног до ушей. Он вернулся в дом своих старых хозяев, и стало ясно, что он был смертельно напуган и ошеломлён.
- Гарри Поттер, - пропищал он в тишине подвала, - Добби пришёл спасти вас!
-Но как ты…?
Ужасный крик утопил слова Гарри: Гермиона снова мучалась.
Гарри перешёл к действию:
- Ты можешь трансгрессировать из этого подвала? – спросил он у Добби. Добби закивал, и его уши закачались в такт.
- И ты можешь взять с собой людей?
Добби кивнул снова.
- Хорошо. Добби, я хочу, чтобы ты захватил Луну, Дина и мистера Олливандера и перенёс их… перенёс их к…
- Биллу и Флер, - подсказал Рон. – Коттедж Шелл в предместьях Тинворса!
Эльф третий раз кивнул.
- И затем вернись, - попросил Гарри. – Ты можешь это сделать, Добби?
- Конечно, Гарри Поттер! – прошептал маленький эльф. Он поспешил к мистеру Олливандеру, который, казалось, был еле в сознании. Он взял одной рукой руку Олливандера, вторую протянул Луне и Дину, но те не пошевелились.
- Гарри, мы хотим помочь тебе! – зашептала Луна.
- Мы не можем бросить тебя здесь, - добавил Дин.
- Идите, вы оба! Мы встретимся у Билла и Флер.
Когда Гарри говорил, его шрам разгорелся немыслимой болью. Он посмотрел вниз, но вместо Олливандера, увидел другого человека, который был так же стар и немощен, но зазвенел презрительный смех.
- Убей меня, Волдеморт, я приветствую смерть! Но моя смерть не принесёт тебе то, что ты ищешь… Существует так много того, чего ты не понимаешь…
Гарри почувствовал ярость Волдеморта, но в этот момент неистово крикнула Гермиона, и Гарри вернул свои мысли в настоящее.
- Идите! – умолял Гарри Луну и Дина. – Идите! Мы за вами, только идите!
Они схватились за протянутые пальцы эльфа. Раздался громкий щелчок, и Добби, Луна, Дин и мистер Олливандер исчезли.
- Что это было? – вскрикнул Люциус Малфой над их головами. – Вы слышали это? Что там за шум в подвале?
Гарри и Рон уставились на друг друга.
- Драко – нет, позови Хвоста! Пусть он пойдёт и проверит!
Шаги пересекли комнату наверху, и наступила тишина. Гарри знал что
люди в гостиной слушают, что происходит в подвале.
-Нам нужно попытаться обезоружить его, - прошептал Гарри Рону. У них не было выбора: в ту секунду, когда кто-то войдёт в комнату и увидит, что трое заключённых исчезло, будет означать для них конец.
- Оставь свет, - добавил Гарри.
- Стойте сзади, - прозвучал голос Хвоста. – Стойте подальше от двери. Я захожу.
Дверь открылась. Долю секунды Хвост разглядывал, очевидно, пустой подвал, освещённый тремя пылающими шарами под потолком, плывущими в воздушном пространстве. Наконец, Гарри и Рон набросились на него. Рон схватил его руку, держащую палочку, и поднял её вверх, а Гарри закрыл ему рот ладонью, заглушая его крик. Они тихо боролись. Палочка Хвоста испускала искры; его серебряная рука обхватила горло Гарри.
- Что там, Хвост? – Громко спросил Люциус Малфой наверху.
- Ничего! – ответил Рон, стараясь копировать хриплый голос Хвоста. – Всё хорошо!
Гарри уже с трудом дышал.
- Ты хочешь убить меня? – задыхался Гарри, пытаясь разжать серебряную руку. – После того, как я спас тебе жизнь? Ты мой должник, Хвост!
Серебряные пальцы разжались. Гарри не ожидал этого: он вывернулся, прикрывая рукой рот Хвоста. Он увидел похожего на крысу маленького мужчину, его водянистые глаза смотрели с опасением и удивлением. Он так же был потрясён, как и Гарри, тем, что рука сделала сама по себе в крошечном, милосердном импульсе.
- Мы заберём её, - прошептал Рон, вытягивая палочку из руки Хвоста.
Удивлённые, беспомощные глаза Петтигрю расширились от ужаса. Его взгляд перескакивал с Гарри на кое-что другое. Пальцы его серебряной руки непреклонно двигались к его собственному горлу.
- Нет…
Не задумываясь, Гарри попробовал оттянуть руку назад, но не смог. Серебряная рука, которую дал своему самому трусливому слуге, Лорд Волдемрт, направлялась к своему разоружённому и бесполезному владельцу. Петтигрю пожинал результат его колебания, мгновения жалости; он давился перед глазами мальчиков.
- Нет!
Рон тоже отпустил Хвоста, и вместе, он и Гарри, пытались остановить металлические пальцы, но всё было бесполезно. Петтигрю становился синим от удушья.
- Релашио! – крикнул Рон, указывая палочкой на серебряную руку, но ничего не произошло; Петтигрю упал на колени, и одновременно Гермиона пронзительно крикнула наверху. Глаза Хвоста закатились вверх на его фиолетовом лице, он дёрнулся последний раз, и упал.
Гарри и Рон переглянулись, оставили тело Хвоста на полу и побежали вверх по лестнице назад в темный проход, ведущий к гостиной. Они осторожно подползли к приоткрытой двери гостиной. Теперь они чётко видели Беллатрису, смотрящую вниз на Грипхука, держащего меч Гриффиндора своими длинными пальцами. Гермиона лежала у ног Беллатрисы. Она была почти без сознания.
Ну? – спросила Беллатриса у Грипхука. – Это подлинный меч Гриффиндора?
Гарри ждал, затаив дыхание, борясь против боли шрама.
- Нет, - ответил Грипхук. – Это подделка.
- Ты уверен? – задохнулась Беллатриса. – Ты точно уверен?
- Да, - ответил гоблин.
Волна облегчения прокатилась по её лицу, вся напряжённость спала.
- Хорошо, - и щелчком палочки она глубоко порезала гоблину лицо, он упал с воплем у её ног. Она отпихнула его в сторону.
- И теперь, - сказала она с нотами триумфа в голосе, - мы призовём Тёмного Лорда!
Она опустила рукав и коснулась указательным пальцем Тёмной Метки.
И сразу же Гарри показалось, что его голова раскололась. Его истинное я исчезло: он был Волдемортом, и тощий волшебник смеялся перед ним. Он был разгневан вызовом: он предупреждал их, чтобы они не вызывали его ни для чего иного, кроме как Поттера. Если они ошиблись…
- Убей меня! – потребовал старик. – Ты не победишь, ты не сможешь победить! Эта палочка никогда не будет принадлежать тебе…
Ярость Волдеморта переполнилась: взрыв зелёного света заполнил тюремную комнату, худое старое тело поднялось над кроватью, а затем, безжизненное, упало обратно. Волдеморт, вернувшись к окну, едва мог управлять своим гневом:… Они перенесли бы его возмездие, если бы не имели никакой причины для того, чтобы призвать его обратно....
- И я думаю,- сказала Беллатриса, - мы можем избавиться от грязнокровки. Сивый, бери ее, если хочешь.
- НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!
Рон ворвался в гостиную; Беллатриса потрясённо оглянулась. Она вынула палочку, чтобы сразиться с Роном, но вместо этого….
- Экспеллиармус! – взревел он, направляя палочку Хвоста на Беллатриссу Её палочка отлетела в воздух, и её поймал Гарри, вбежавший в комнату после Рона. Люциус, Нарцисса, Малфой и Сивый подбежали к Гарри;
Он закричал:
- Ступефай!
И Люциус Малфой отлетел к камину. Стрелы от заклятий Драко, Нарциссы и Сивого летели в Гарри; Гарри бросился на пол, и прокатился за диван, чтобы скрыться от них.
- ОСТАНОВИТЕСЬ ИЛИ ОНА УМРЕТ!
Задыхаясь, Гарри выглянул из-за края дивана. Беллатриса поддерживала Гермиону, и приставила короткий серебряный нож к горлу девочки.
- Опустите ваши палочки, - прошептала Беллатриса. – Опустите или мы все увидим её грязную кровь!
Рон твёрдо стоял, сжимая в руке палочку Хвоста. Гарри выпрямился, всё ещё смотря на Беллатрису.
- Я сказала опустить их! – взвизгнула Беллатриса, нажимая лезвием ножа на горло Гермионы: Гарри увидел, как потекли бусинки крови по её шее.
- Хорошо! – крикнул он, и опустил палочку Беллатрисы на пол у своих ног, Рон тоже опустил палочку. Оба подняли руки на высоту плеч.
- Хорошо! – искоса посмотрела она. – Драко, подними их! Тёмный Лорд приближается, Гарри Поттер! Близится твоя смерть!
Гарри знал это; его шрам разрывался от боли из-за этого, он мог чувствовать полёт Волдеморта по небу над тёмным бурлящим морем далеко отсюда.
- Теперь, - мягко сказала Беллатриса, когда Драко поспешил к ней с палочками. – Цисси, я думаю, мы должны связать этих маленьких героев снова, в то время как Сивый позаботится о мисс Грейнджер. Я уверена, что Тёмный Лорд не пожалует тебе девочку после того, что ты допустил сегодня вечером.
При последних словах послышался специфический звон сверху. Все вовремя посмотрели наверх, чтобы увидеть, как хрустальная люстра со зловещим скрипом и звоном начала падать. Беллатриса стояла прямо под ней; бросив Гермиону, она отскочила в сторону с криком. Люстра упала как раз на Гермиону и гоблина, всё ещё сжимающего меч Гриффиндора в руке. Блестящие черепки хрусталя разлетелись во все стороны. Драко обхватил руками своё окровавленное лицо.
Когда Рон побежал к Гермионе, Гарри решил рискнуть: он прыгнул на кресло и вырвал все три палочки из власти Драко, направил все три в Сивого и закричал:
- Ступефай!
Оборотня подкинуло в воздух от тройного заклятия, он подлетел к потолку и разбился об пол.
Нарцисса вытянула Драко из-под осколков, Беллатриса прыгнула к её ногам, размахивая серебряным ножом, но Нарцисса направила свою палочку в дверной проём.
- Добби! – закричала она, и даже Беллатриса застыла на месте.- Ты! Ты обрушил люстру…?
Крошечный эльф вбежал в комнату, тыча пальцем в его старую хозяйку.
- Вы не должны травмировать Гарри Поттера, - пропищал он.
- Убей его, Цисси! – завопила Беллатриса, но раздался новый треск и палочка Нарциссы полетела в воздух и приземлилась в другой стороне комнаты.
- ты грязная маленькая обезьяна! – закричала Беллатриса. - Как ты смеешь прикасаться к палочке ведьмы? Как ты смеешь бросать вызов своим хозяевам?
- У Добби нет хозяина! – завизжал эльф. – Добби – свободный эльф, и Добби пришёл, чтобы спасти Гарри Поттера и его друзей!
Шрам Гарри ослеплял его болью. Он смутно понимал, что секунды отделяли его от прибытия Волдеморта.
- Рон, лови – и БЕГИ! – завопил он, бросая одну из палочек другу; потом он нагнулся, чтобы вытащить Грипхука из-под люстры. Поднимая стонущего эльфа, всё ещё цепляющегося за меч, Гарри схватил за руку Добби и приготовился трансгрессировать.
Когда он исчезал в темноте, последнее, что он увидел это бледных, застывших Нарциссу и Драко, красные полосы, которые, вероятнее всего, были волосами Рона и летящий нож Беллатрисы как раз в том месте, где произошло их исчезновение…
Билл и Флер… Коттедж Шелл… Билл и Флер…
Он исчез в неизвестности; Всё, что он мог, - это повторять название места назначения, и надеяться, что это поможет ему туда добраться. Боль на лбу убивала его, а вес гоблина тянул вниз; он чувствовал лезвие меча Гриффиндора, упирающееся в его спину; рука Добби дрожала в его руке; он задавался вопросом в правильном ли направлении их переносит эльф, и сжал свои пальцы, чтобы показать, что всё прекрасно…
Затем они приземлились на твёрдую землю, и почувствовали запах солёного воздуха. Гарри упал на колени, бросил руку Добби и поймал Грипхука, чтобы мягко опустить его на землю.
- Вы в порядке? – спросил он, но Грипхук просто хныкал.
Гарри искоса посмотрел сквозь темноту. Казалось, что дорога до дома очень короткая, и он даже заметил движение невдалеке.
- Добби, это Коттедж Шелл? – шёпотом спросил Гарри, прижимая две палочки, которые он отнял у Малфоев, опять готовясь к борьбе, если это понадобиться. – Мы ведь именно в этом месте? Добби?
Он осмотрелся вокруг. Маленький эльф стоял у его ног.
- ДОББИ!
Эльф немного дрожал и пошатывался, звёзды отражались в его крупных, светлых глазах.
Гарри посмотрел вниз на серебряную рукоятку ножа, торчащую из судорожно трепещущейся груди эльфа.
- Добби… нет… ПОМОГИТЕ! – прокричал Гарри, повернувшись к дому, к людям, передвигающимся возле него.- ПОМОГИТЕ!
Он не знал и его не волновало, были ли они волшебниками или магглами, друзьями или врагами; всё, что его беспокоило, - это тёмное пятно, растекающееся по груди Добби, и что эльф протянул к Гарри руки, со взглядом мольбы о помощи. Гарри поймал его и положил боком на прохладную траву.
- Добби, нет, не умирай, не умирай…
Взгляд эльфа нашёл его, его губы дрожали, но он пытался что-то сказать.
- Гарри… Поттер…
После этого, вздрогнув, эльф затих. Его глаза, как большие гладкие шары, мерцали в свете звёзд, видеть которые они уже не могли.

Глава 25. Коттедж Шелл.
Домик Билла и Флер в одиночестве стоял на утёсе, спускающемся к морю. Это было одинокое и прекрасное место. Везде, где бы Гарри ни находился – в крошечном доме или в саду, он слышал звуки прилива и отлива моря, похожие на дыхание крупного, дремлющего существа. Большую часть своего времени в последующие дни Гарри потратил на то, чтобы придумать оправдание и сбежать из переполненного дома; чтобы забраться на самую вершину утёса, откуда открывался вид на небо и на широкое, пустое море, где захватывало ощущение холодного, солёного ветра, прикасающегося к лицу.
Грандиозность принятого им решения не пытаться наперегонки с Волдемортом отыскать палочку всё ещё пугала Гарри. Он не мог припомнить, чтобы хоть раз он делал выбор в пользу бездействия. Его переполняли сомнения, сомнения, которые каждый раз при встрече озвучивал Рон.
- Что, если Дамблдор хотел, чтобы мы получили палочку? Если разобраться, то может, тот символ означал, что ты «достоин» получить Дары? Гарри, если это действительно Старшая Палочка, то, чёрт возьми, как мы уничтожим Сам-Знаешь-Кого?
Гарри не знал что ответить: случались моменты, когда он думал, что будет безумием не попытаться препятствовать Волдеморту вскрыть могилу. Он даже сносно не мог объяснить причину, по которой не делает этого: каждый раз, внутренне пытаясь аргументировать самому себе, все доказательства кажутся ему слишком слабыми.
Странно, что Гермиона, поддерживающая его решение, так же сбивала с толку, как и Рон со своими сомнениями.
Теперь необходимо было признать, что Старшая Палочка действительно существует, она является частью Тёмной магии и что отвратительный план Волдеморта с целью обладания этой палочкой не учтен.
- Ты никогда не сможешь сделать этого, Гарри, - повторяла Гермиона снова и снова. – Ты никогда не вскроешь могилу Дамблдора.
Но сама идея разворошить могилу Дамблдора пугала Гарри намного меньше, чем то, что он, возможно, неправильно истолковал намерения живого Дамблдора.
Гарри чувствовал, - он идёт наощупь в темноте; он выбрал свой путь, но всё ещё оглядывался назад, задаваясь вопросом – возможно, что он неверно читал знаки, не должен ли он пойти другой дорогой. Время от времени, гнев на то, что Дамблдор погиб по его вине, такой же сильный гнев, как и удары волн о скалу ниже дома, захватывал его, появлялась злость на то, что Дамблдор, будучи при жизни, всё ему не объяснил.
- Но он ведь мёртв? – спросил Рон спустя три дня после их прибытия в дом. Гарри в замешательстве прохаживался возле стены, отделяющей сад дома от утёса, когда Рон и Гермиона нашли его. Гарри пожалел, что они его нашли, ему бы не хотелось продолжать бесконечный спор.
- Да, Рон. Пожалуйста, не начинай снова!
- Взгляни на факты, Гермиона, - сказал Рон, проходя мимо Гарри, продолжающего смотреть куда-то за горизонт. - Отвлекись от всего... Меч. Глаз, который Гарри видел в зеркале…
- Гарри допускает, что, возможно, глаз ему почудился! Правда, Гарри?
- Мог почудиться, - ответил Гарри, не глядя на неё.
- Но ведь может быть, что и не почудился, так ведь? – спросил Рон.
- Да, может быть, - произнёс Гарри.
- Вот именно! – быстро сказал Рон, прежде, чем Гермиона смогла бы продолжить. – Если это был не Дамблдор, тогда объясни, откуда Добби узнал, что мы в подвале, Гермиона?
- Я не знаю откуда…Но а ты можешь объяснить, как в таком случае отправил его к нам Дамблдор, если он сам лежит в могиле в Хогвартсе?
- Ну, наверное, это мог быть призрак!
- Дамблдор не вернулся бы в виде призрака, - сказал Гарри. Осталось совсем не много о Дамблдоре, насчёт чего он ещё был уверен, но это он знал точно. – Он бы пошёл дальше.
- Что ты подразумеваешь под «пошёл дальше»? – спросил он, но прежде, чем Гарри смог ответить, раздался голос позади них. - `Арри?
Флер вышла из дома, её длинные серебряные волосы, развевались по ветру.
- `Арии, Грипхук хотел поговорить с тобой. Он в самой маленькой спальне, говорит, что не хочет, чтобы вас подслушали.
Её неприязнь к гоблину, отправившему её с сообщением, была очевидна; она выглядела раздраженной, когда шла обратно к дому.
Грипхук, как и сказала Флер, ждал их в самой маленькой спальне из трёх, в которой Гермиона и Луна спали этой ночью. Он повесил красные хлопковые занавески у окна напротив облачного неба, что наполнило комнату пламенным жаром, резко контрастируя с воздушным, светлым домиком.
- Я принял решение, Гарри Поттер, - сказал гоблин, сидевший скрестив ноги на низком стуле и обхватив руки скрюченными пальцами. – Гоблины Гринготтса подумают, что это предательство, но я решил помочь тебе…
- Это отлично! – облегчённо воскликнул Гарри. – Грипхук, спасибо, мы действительно…
…взамен, - твёрдо сказал гоблин, - на оплату.
Гарри озадаченно поколебался.
- Сколько вы хотите? В смысле, золота.
- Не золото, - возразил Грипхук. – У меня есть золото.
Его чёрные глаза заблестели; ничего светлого в них не было.
- Я хочу меч. Меч Годрика Гриффиндора.
Настроение Гарри резко упало.
- Я не могу вам его отдать, - сказал он. – Простите.
- Тогда,- мягко сказал гоблин. – У нас проблемы.
- Мы можем отдать вам что-нибудь другое, - нетерпеливо сказал Рон. – Держу пари, у Лестранж много ценностей, вы сможете выбрать всё, что угодно, когда мы зайдём в хранилище.
Он сделал ошибку, сказав это. Грипхук сердито вспыхнул.
- Я не вор, мальчик! Я не возьму сокровище, на которое не имею прав!
- Меч наш…
- Нет,- возразил гоблин.
- Мы – Гриффиндорцы, и меч принадлежал Годрику Гриффиндору…
- А прежде, чем он попал к Гриффиндору, чей он был? - требовательно спросил гоблин, сидя прямо.
- Ничей, - сказал Рон. – Меч был сделан специально для него, не так ли?
- Нет! – ощетинившись, закричал гоблин в гневе, и тыкнул своим длинным пальцем в Рона. – Снова высокомерие волшебников! Этот меч принадлежал Рангуку Первому, и был отнят у него Годриком Гриффиндором! Это- ….шедевр гоблинского труда! Он принадлежит гобл… Меч – это цена моего наёма, как хотите!
Грипхук впился в них взглядом. Гарри посмотрел на остальных… и сказал:
- Мы должны обсудить это, Грипхук, всё в порядке. Дадите нам пару минут?
Грипхук кисло кивнул.
Внизу в пустой гостиной, Гарри, сдвинув брови, подошёл к камину, пытаясь придумать, что можно сделать. Сзади него Рон воскликнул:
- Да он просто смеётся. Мы не можем позволить ему взять меч.
- Это правда? – спросил Гарри у Гермионы. – меч был украден Гриффиндором?
- Я не знаю, - безнадёжно сказала она. Истории о волшебниках часто упускают подробности того, что волшебники сделали для достижения цели, и я ничего не знаю о том, что Годрик Гриффиндор украл меч.
- Это одна из гоблинских историй, - сказал Рон, - о том, как волшебники издеваются над ними. Я думаю, нам ещё повезло, что он не потребовал наши палочки.
- У гоблинов есть серьёзные основания, чтобы не любить волшебников, - воскликнула Гермиона.- С ними в прошлом жестоко обращались.
- Гоблины – это ведь не маленькие пушистые кролики, ведь так? – спросил Рон. – Они многих из нас убили. Они тоже вели грязную борьбу.
- Но обсуждение с Грифуком –какая раса более великая и сильная не простимулирует его сотрудничать с нами, не так ли?
Наступила тишина, во время которой они думали о решении своей проблемы. Гарри посмотрел из окна на могилу Добби. Луна устанавливала цветок морской лаванды в банку из-под джема около надгробного камня.
- Хорошо, - сказал Рон, и Гарри развернулся, столкнувшись с ним. – Как вам это? Мы скажем Грипхуку, что не отдадим ему меч, пока не зайдём в хранилище, а затем он сможет его забрать. Там есть фальшивка, не так ли? Мы поменяем их, и отдадим ему копию.
- Рон, он заметит разницу раньше, чем все мы! – воскликнула Гермиона. – Он единственный, кто разобрался, что произошёл обмен!
- Да, но мы сможем… исчезнуть прежде, чем он разберётся…
Он испугался взгляда, которым одарила его Гермиона.
- Это, - спокойно сказала она, - омерзительно. Просить его о помощи, а потом обмануть его? И ты ещё удивляешься, почему гоблины не любят волшебников, Рон?
Уши Рона покраснели.
- Хорошо, хорошо! Это единственное, что я мог придумать! Что ты надумала?
- Мы должны предложить ему что-нибудь другое, что-нибудь такое же ценное.
- Замечательно, я пойду и заберу один из самых древних мечей, сделанных руками гоблинов, а ты заберёшь обёртку от него.
Снова опустилась тишина. Гарри был уверен, что гоблин согласится взять только меч, даже если они предложат какую-нибудь другую ценность. Но ведь меч был их единственным, необходимым оружием против Хоркруксов.
Гарри закрыл глаза на несколько мгновений и услышал шум моря. Мысль о том, что Гриффиндор, возможно, украл меч была неприятна ему: он всегда гордился тем, что он гриффиндорец; Гиффиндор был покровителем магглорожденных, волшебником, боровшимся с любовью к чистой крови Слизерина…
- Возможно, он лжёт, - сказал Гарри, снова открывая глаза. – Грипхук. Возможно, Гриффиндор не крал меч. Как мы узнаем, что гоблин говорит правду?
- А разве есть какая-то разница? – спросила Гермиона.
- Это повлияет на то, что я чувствую, - ответил Гарри.
Он глубоко вздохнул.
- Мы скажем ему, что он получит меч после того, как поможет нам попасть в хранилище, но не скажем когда именно отдадим ему меч.
Медленно по лицу Рона расплылась улыбка. Гермиона, однако, выглядела встревожено.
- Гарри, мы не можем…
- Он его получит, - продолжил Гарри. – После того, как мы уничтожим все Хоркруксы. Я уверен, что он его получит. Я сдержу своё слово.
- Но это может случиться через годы! – воскликнула Гермиона.
- Я не знаю, но он его получит. Я не солгу… действительно.
Гарри встретил её вызывающий и униженный взгляд. Гарри вспомнил слова, выгравированные у ворот Нурменгарда: ДЛЯ ОЧЕНЬ ХОРОШЕГО. Он выбросил эту мысль из головы. Какой у них был выбор?
- Мне это не нравится, - сказала Гермиона.
- Мне тоже не очень, - признался Гарри.
- Ну а я думаю, что это гениально, - вставая с места, сказал Рон. – Пойдём и скажем ему.
В самой маленькой спальне Гарри предложил это Грипхуку, осторожничая, чтобы не сказать о временных рамках. Гермиона во время этого разговора хмуро смотрела на пол; Гарри злился на неё и боялся, что она может выдать обман. Но Грипхук ни на кого, кроме Гарри не смотрел.
- Ты дашь мне слово, Гарри Поттер, что отдашь мне меч Гриффиндора, когда я помогу вам?
- Да, - пообещал Гарри.
- Тогда договорились, - сказал гоблин, протягивая руку.
Гарри взял и пожал её. Он думал о том, что могли разглядеть эти тёмные глаза в глазах Гарри. Тогда Грипхук отпустил его, хлопнул в ладоши и сказал:
- Так! Начинаем!
Это всё больше было похоже на разработку плана для того, чтобы захватить Министерство. Они расположились в самой маленькой спальне, которая по желанию Грипхука оставалась в полутьме.
- Я был в хранилище Лестранж лишь однажды, - рассказал им Грипхук. – Тогда, когда я подкинул туда фальшивый меч. Это одна из самых старых комнат. Самые древние семейства волшебников хранят свои сокровища на самом нижнем уровне банка, там самые большие и наиболее защищённые хранилища…
В течении многих часов они просидели в этой комнате. Дни медленно перетекали в недели. Появлялись проблемы за проблемами, не последней из которых было то, что припасы Оборотного Зелья очень истощились.
- Здесь хватит только на одного из нас, - сказала Гермиона, поднеся бутыль с тёмного цвета жидкостью к свету.
- Этого достаточно, - ответил Гарри, рассматривая самые глубокие ходы на карте, придерживаемой Грипхуком.
Другие обитатели домика Шелл едва ли могли не заметить, что Гарри, Рон и Гермиона что-то затевают, появляясь только на время приёма пищи.
Никто из них ни о чём не спрашивал, хотя Гарри часто чувствовал на себе обеспокоенный, заинтересованный взгляд Билла за столом.
Чем больше они проводили времени вместе, тем яснее Гарри понимал, что гоблин ему не нравится. Грипхук оказался неожиданно кровожадным, он смеялся над тем, что можно причинить боль меньшим существам и смаковал возможность ранить кого-нибудь из волшебников на пути к хранилищу Лестранж. Гарри мог бы сказать, что его отвращение разделяют его друзья, но они не обсуждали это. Грипхук им был необходим.
Гоблин неохотно питался вместе с остальными обитателями дома. Даже после того, как его ноги исцелили, он продолжал требовать, чтобы еду ему доставляли в комнату, как и всё ещё болеющему Олливандеру, до тех пор, пока Билл
(после рассерженной вспышки Флер) поднялся наверх, чтобы сообщить ему, что это больше не может продолжаться. Тогда Грипхук присоединился к ним за переполненный стол, тем не менее, отказываясь есть тоже самое, что и остальные, требуя огромное количество сырого мяса, коренья и различных грибов. Гарри чувствовал ответственность за всё это: в конце концов, это он настоял, чтобы гоблин остался в домике Шелл для того, чтобы расспросить его; по его вине всё семейство Уизли вынуждено было искать убежище, в том, что Билл, Фред, Джордж и мистер Уизли не могли работать.
- Мне очень жаль, - сказал он Флер в один ветреный вечер, когда помогал ей готовить обед. – Я никогда не хотел, чтобы у вас были проблемы со всем этим.
Она только что приказала ножам нарезать мясо на бифштексы для Грипхука и Билла, которые после укуса Сивого предпочитали мясо с кровью. Когда ножи начали резать мясо, её раздражённое лицо смягчилось.
- `Арри, ты спас жизнь моей сестре, я это не забыла.
Грубо говоря, это было верно, но Гарри не стал напоминать ей, что Габриэлла никогда не была в реальной опасности.
- Тем не менее, - продолжила Флер, указывая палочкой на горшок с соусом на печи, начавший пузыриться. – Мистер Олливандер сегодня уезжает в Мюриэл. Можно переселить гоблина. – нахмурилась она при этом упоминании. – Ты, Рон и Дин можете переместиться в его комнату.
- Мы не против спать в гостиной, - отказался Гарри, зная, что Грипхуку не понравится спать в гостиной на диване; сохранить у Грипхука хорошее настроение было невероятно важно для осуществления их плана. – Не беспокойся о нас. – И когда она попробовала возразить, он продолжил. – Мы тоже скоро уедем, я, Рон и Гермиона. Мы не на долго задержимся.
- Что ты хочешь сказать? – сердито глядя на него, спросила Флер, указывая палочкой на кастрюлю, застывшую в воздухе. – Вы не должны уезжать, вы здесь в безопасности!
Она была невероятно похожа на миссис Уизли в этот момент, и Гарри очень образовался, когда открылась дверь чёрного хода. На кухню зашли Луна и Дин, мокрые от дождя, с дровами в руках.
- … и хрупкие маленькие ушки, - говорила Луна. – Папа рассказывал, что они немного похожи на бегемотов, только фиолетовые и волосатые. И если ты хочешь их позвать, надо пожужжать; они любят вальс, ничего быстрее по темпу…
Видимо, чувствуя себя некомфортно, Дин пожал плечами, когда прошёл за Луной мимо Гарри в объединённую столовую и гостиную, где Рон и Гермиона сервировали обеденный стол.
Получив шанс не отвечать на вопросы Флер, Гарри подхватил два кувшина тыквенного сока и последовал за ними.
- … и если ты когда-нибудь придёшь к нам в гости, то я покажу тебе его горн, папа мне об этом написал, но я сама ещё не видела, потому что Пожиратели Смерти выкрали меня из Хогвартс - экспресса и я не была дома на Рождество, - продолжала рассказывать Луна, когда она и Дин возобновили разговор.
- Луна, мы говорили тебе, - обратилась к ней Гермиона. – Тот горн взорвался. Он от Эрумпента, а не Морщерогого кизляка…
- Нет, это определённо был рог Кизляка. – чётко сказала Луна. – Папа говорил мне. Они, вероятно, изменились в наше время, они ведь меняют себя, ты знаешь.
Гермиона кивнула и продолжила раскладывать вилки, корда появился Билл, ведя мистера Олливандера вниз по лестнице. Изготовитель волшебных палочек всё ещё выглядел изнурённым, он цеплялся за руку Билла, который нёс его чемодан.
- Я буду скучать по вам, мистер Олливандер, - воскликнула Луна, приближаясь к старику.
- И я по тебе, моя дорогая, - сказал Олливандер, гладя её по плечу.- Ты была мне невыразимой опорой в том ужасном месте.
- Ну, до свидания, мистер Олливандер, - сказала Флер, целуя его в обе щёки. – И я бы хотела попросить вас вернуть кое-что тётушке Билла Мюриэл? Я всё ещё не отдала ей диадему.
- Это будет честь для меня, - ответил Олливандер с небольшим поклоном, - это самое меньшее, чем я могу отплатить вам за ваше щедрое гостеприимство.
Флер протянула бархатный сундучок, открыв его, чтобы показать Олливандеру.
Лежащая там диадема сверкала и мерцала от лучей низко висящей люстры.
- Лунные камни и бриллианты, - заметил Грипхук, незаметно для Гарри входя в комнату. – Я думаю, её сделали гоблины?
- И заплатили за неё волшебники, - спокойно сказал Билл, а гоблин недовольно и сомнительно посмотрел на него.
Сильный ветер подул в окна дома, когда Билл и Олливандер вышли в ночь. Остальные втиснулись за столом, локоть к локтю. Огонь в камине потрескивал и лизал прутья каминной решётки. Гарри заметил, что Флер почти ничего не ела; каждые несколько минут она поглядывала на окна. Однако, Билл вернулся раньше, чем они съели первое, его длинные волосы запутались от ветра.
- Всё прекрасно, - сообщил он Флер. – Олливандер надёжно устроился, мама и папа передают всем приветы, Джинни просила передать, что всех любит, Фред и Джордж у тётушки Мюриэл, они занимаются делами Ордена Сов в её задней комнате. Она обрадовалась, когда вернули диадему назад. Она думала, мы её украли.
- Ах, она п`гелестна, твоя тётя, - раздражённо сказал Флер, размахивая волшебной палочкой и оставляя на всём грязные пятна от поднятого в воздух стейка. Она поймала его и вышла из комнаты.
- Папа сделал диадему, - вставила Луна. – Она действительно намного больше короны.
Рон поймал взгляд Гарри и усмехнулся; Гарри понял, что друг вспомнил смехотворный головной убор, который они видели, когда были в Ксенофилиусе.
- Да, он попробует воссоздать потерянную диадему Равенклоу. Он теперь думал, что нашёл большинство главных элементов. Но то, что он добавил крылья Брюховёртки немного изменило…
Раздался удар в переднюю дверь. Все сразу развернулись на стук. Флер, испуганно глядя на дверь, выбежала из кухни; Билл подскочил на стуле и направил волшебную палочку на дверь; Гари, Рон и Гермиона повторили его движение. Грипхук тихо соскользнул со своего стула под стол.
- Кто там? – вопросительно крикнул Билл.
- Это – я, Римус Джон Люпин! – раздался голос, перекрывающий ветер. Гарри испытал острое ощущение опасения, что могло случиться? – Я – оборотень, женился на Нимфадоре Тонкс, и ты, Хранитель Коттеджа Шелл, дал мне адрес и разрешил прийти в критической ситуации!
- Люпин, - пробормотал Билл и побежал открывать дверь.
Люпин упал на порог, он был бледный, завёрнутый в дорожный плащ, ветер трепал его волосы. Он выпрямился, осмотрелся в комнате, удостоверяясь, что нет чужих и громко закричал:
- Это – мальчик! Мы назвали его Тэдом, в честь отца Доры!
Гермиона завопила.
- Что…? Тонкс… Тонкс родила малыша?
- Да, да, она родила малыша! – крикнул Люпин. За столом прозвучали крики восхищения и вздохи облегчения: Гермиона и Флер дружно завизжали:
- Поздравляем!
А Рон воскликнул: - Вот это да, ребёнок! – как будто он никогда о таком раньше не слышал.
- Да…да…мальчик, - снова воскликнул Люпин, ошеломлённый собственным счастьем. Он подошёл к столу и обнял Гарри, чего никогда не случалось в стенах Гриммолд-плейс.
- Ты будешь крёстным? – спросил Люпин, отпустив Гарри.
- Я..я? – запнулся Гарри.
- Ты, да, конечно…Дора согласна, никто не будет лучшим….
- Я…да…это...да…
Гарри чувствовал удивление и восхищение; Билл поспешил принести вино, а Флер убеждала Люпина присоединиться к ним, чтобы выпить.
- Я не могу надолго остаться, мне надо вернуться, - сказал Люпин, обводя всех сияющим взглядом: Гарри никогда не видел его выглядящим моложе, чем сейчас. – Спасибо, спасибо, Билл.
Билл быстро наполнил кубки, и все их высоко подняли для тоста.
- О-о… На кого он похож? – спросила Флер.
- Я думаю, он похож на Дору, а она думает, что на меня. У него не очень много волос. Они были тёмными, когда он родился, но я клянусь, что они стали рыжими спустя час после родов. Вероятно, он будет блондином, когда я вернусь. Андромеда говорит, что волосы Тонкс начали меняться в цвете в день, когда она родилась. – Он выпил вино. – О, налей ещё, налей ещё один, - сияя добавил он, когда Билл опять наполнил его кубок.
Ветер обдувал маленький домик со всех сторон, огонь в камине прыгал и потрескивал, и вскоре Билл открыл новую бутылку вина. Новости Люпина, казалось, отстранили их от осадного положения, в котором они находились: новость о новой жизни подбодрила их. Только гоблин остался равнодушным к внезапной праздничной атмосфере и через некоторое время он отправился в спальню, занимаемую теперь им одним. Гарри думал, что он был единственным, заметившим это, пока не увидел взгляд Билла, следящий за гоблином на лестнице.
- Нет… Нет… Я действительно должен вернуться, - наконец сказал Люпин, выпивая ещё бокал вина. Он поднялся и взял свой плащ.
- До свидания, до свидания… я попробую принести фотографии через несколько дней… все будут очень довольны узнать, что я вас навестил…
Он застегнул дорожный плащ, обнял на прощание женщин, пожал руки мужчинам, и с сияющим лицом вернулся в ночь.
- Крёстный отец, Гарри! – воскликнул Билл, когда они вместе шли на кухню, помогая убирать со стола. – Какая честь! Поздравляю!
Когда Гарри поставил пустые бокалы, Билл закрыл дверь, приглушив этим громкие голоса продолжающих праздновать даже без Люпина.
- Я хотел с тобой поговорить наедине, Гарри. Нелегко найти возможность это сделать в доме, полном людей.
Билл замялся.
- Гарри, ты что-то планируешь с Грипхуком.
Это прозвучало как утверждение, не вопрос, и Гарри не стал отрицать. Он просто в ожидании посмотрел на Билла.
- Я знаю гоблинов, - начал Билл. – Я начал работать в Гринготтсе после окончания Хогвартса. Настолько, насколько вообще может возникнуть дружба между гоблином и волшебником, я могу сказать, что у меня есть друзья-гоблины…или, по меньшей мере, я хорошо знаю гоблинов, и они мне нравятся.
Билл снова замялся.
- Гарри, что тебе надо от Грипхука и что ты пообещал взамен?
- Я не могу сказать, - ответил Гарри, - Прости, Билл.
Дверь кухни позади них открылась; Флер предложила помочь преодолеть трудности с пустыми кубками.
-Подожди, - остановил её Билл. – Одну минуту.
Она вышла, и снова закрыла дверь.
- Тогда я должен предупредить тебя, - продолжил Билл. – Если ты заключил сделку с Грипхуком, и особенно, если эта сделка связана с сокровищами, ты должен быть предельно осторожен. Понятия гоблина о собственности, оплате и выплате…они не такие же, как человеческие.
Гарри почувствовал небольшой дискомфорт внутри, будто маленькая змея зашевелилась в нем.
- Что ты хочешь сказать? - Спросил он.
- Я говорю о разных вариантах того, как всё может быть, - ответил Билл. - Деловые отношения между волшебниками и гоблинами были чреваты в течение многих столетий - но ты знаешь это из Истории Волшебства. Ошибались обе стороны, я бы никогда не смог сказать, что волшебники были не виноваты. Однако, есть мнение среди гоблинов, и те, что сидят в Гринготтсе относятся к таким, что волшебникам нельзя доверять в вопросах золота и сокровищ, что волшебники не уважают право собственности гоблинов.
- Я уважаю, - начал Гарри, но Билл покачал головой.
- Ты не понимаешь, Гарри, никто не поймёт, если он не жил с гоблинами. У гоблинов законный и истинный владелец любой ценности – не покупатель, а изготовитель, мастер. Всё, что сделал гоблин своими руками, по его мнению, принадлежит ему.
- Но эта вещь была куплена…
-…тогда они считают, что тот, кто заплатил деньги, просто взял вещь в аренду. Но, тем не менее, у них есть определённая трудность в отношении сокровищ, переходящих от волшебника к волшебнику. Ты видел лицо Грипхука, когда ему на глаза попалась диадема. Он этого не одобряет. Я полагаю, он думает, точно так же, как и многие из гоблинов, что эта диадема должна быть возвращена гоблину, сделавшему её, когда первоначальный покупатель умрёт. Они считают нашу привычку к хранению сделанной гоблином ценности, передавая её от волшебника к волшебнику, ничем иным, как воровством.
Гарри захватили зловещие предчувствия; возможно ли, что Билл на самом деле был осведомлён обо всём куда лучше, чем делал вид.
- Всё, что я сейчас сказал, - произнёс Билл, кладя руку на дверную ручку, - было сказано затем, чтобы ты был очень острожен с обещаниями, данными гоблину, Гарри. Гораздо менее опасно ворваться в Гринготтс, чем нарушить своё слово в отношениях с гоблином.
- Да, - сказал Гарри, когда Билл уже открыл дверь. – Да, спасибо. Я приму это к сведению.
Когда Гарри последовал за Биллом к остальным, злобная мысль посетила его, рождённая, без сомнения, вином, которое он выпил. Ему показалось, что он был выбран крёстным отцом для Тэда Люпина так же опрометчиво, как и Сириус Блек был выбран крёстным для него самого.

Глава 28. Пропавшее зеркало.
Гарри опустился на дорогу. Он видел до боли знакомую Высокую Улицу Хогсмида: тёмные фасады магазинов, вуаль чёрных гор над деревней, петляющую тропинку, ведущую к Хогвартсу, свет, вырывающийся из окон Трёх Мётел, и с ужасающей точностью в его памяти пронеслась картина его пребывания здесь около года назад, когда он поддерживал отчаянно слабого Дамблдора - это было лишь мгновение после приземления, а затем, когда Гарри, Рон и Гермиона разжали руки - что-то произошло.

Раздался крик - точно так же кричал Волдеморт, когда узнал, что кубок был украден: он коснулся каждого нерва в теле Гарри, и тот сразу же понял, что вопль вызван их появлением. Пока он переглядывался с друзьями под плащом, дверь Трёх Мётел распахнулась и дюжина Пожирателей Смерти, одетых в мантии с капюшонами, бросились на улицу с поднятыми палочками. Гарри схватил Рона за запястье, когда тот попытался поднять свою палочку; их было слишком много, чтобы применять заклинания. Даже попытка этого могла бы выдать их. Один из Пожирателей Смерти взмахнул волшебной палочкой и крик прекратился, эхом затихая в отдалённых горах.
- Ассио Плащ! - взревел один из Пожирателей Смерти
Гарри ухватил складку плаща, но тот и не пытался сдвинуться. Притягивающее заклятье на него не действовало.
- Что, Поттер, ты сегодня без своей накидки? - выкрикнул Пожиратель, что произнёс заклинание, затем обратившись к своим спутникам. - Разделитесь! Он здесь.

Шестеро из Пожирателей Смерти бежали в их сторону: Гарри, Рон и Гермиона отступали, во всю прыть убегая вниз по ближайшему переулку, Пожиратели отставали от них на сантиметры. Трое под плащом ждали в темноте, напряжённо улавливая звуки шагов и лучи света от палочек Пожирателей.

- Уходим! - шептала Гермиона - Дизаппарируем!
- Отличная идея, - сказал Рон, но прежде, чем Гарри успел открыть рот, Пожиратель смерти закричал:

- Мы знаем, что ты здесь Поттер, и тебе не скрыться! Мы найдём тебя!

- Они были готовы к нашему появлению, - прошептал Гарри - они наложили это заклятье, чтобы знать, когда мы будем здесь. Я полагаю, они сделали что-то ещё, чтобы задержать нас здесь, заманить в ловуш...

- А что, если мы привлечём дементоров? - выкрикнул другой Пожиратель. - Давайте освободим дементоров, они найдут их довольно быстро!
- Тёмный Лорд хочет, чтобы Поттер умер только от его руки...
- Дементоры не убьют его! Тёмному Лорду нужна жизнь Поттера, а не его душа. Ему будет легче убить мальчишку, если того уже поцелуют!

Начался шумный спор. Гарри охватил ужас: чтобы противостоять дементорам, им придётся вызывать Патронусов, которые сразу же выдадут их.

- Мы попробуем дизаппарировать, Гарри! - прошептала Гермиона.

Сразу после её слов он почувствовал невероятный холод, расползающийся по улице. Весь свет вокруг внезапно сжался, устремился куда-то вверх, к звёздам, и там исчез. В кромешной тьме он почувствовал прикосновение Гермионы, и они обернулись. Воздух, по которому они хотели перемещаться, казалось, стал твёрдым. Они не могли дизаппарировать, Пожиратели Смерти хорошо блокировали их заклятья. Холод проникал под кожу Гарри всё глубже и глубже. Он, Рон и Гермиона продолжали отступать вниз по переулку, держась стен и стараясь не издавать звуков. Внезапно из-за угла бесшумно выскользнули дементоры, с десяток или больше, отчётливо видимые, поскольку были чуть светлее тёмного неба, в тёмных плащах, с покрытыми струпьями гниющими руками. Могли ли они почувствовать страх вблизи? Гарри был уверен в этом. Казалось, что сейчас они стали приближаться быстрее, окружая их, с затяжными и шумными вздохами, которые он ненавидел.

Он поднял палочку. Он не сможет, ни при каких обстоятельствах переживёт Поцелуя дементора. Рон и Гермиона тоже - пронеслось у него в мыслях, когда он прошептал "Экспекто Патронум!"
Серебряный олень вырвался из палочки и набросился на дементоров. Те бросились врассыпную, а где-то вдали раздался радостный крик:

- Это он, вон там, вон там, я видел его Патронуса, это был олень!

Дементоры отступили, звёзды вновь появились на небе, а шаги Пожирателей Смерти становились всё громче. Но прежде чем Гарри, охваченный паникой, успел принять хоть какое-то решение, где-то неподалёку раздался скрип, с левой стороны узкой улицы открылась дверь и грубый голос сказал:

- Поттер, сюда, быстро!

Он последовал без промедлений. Все трое втиснулись в открытый дверной проём.

- Наверх, не снимай Плащ, и веди себя тихо! - пробормотала высокая фигура, которая затем вышла на улицу и захлопнула за ними дверь.

У Гарри не было ни малейшего представления о том, кто бы это мог быть, но сейчас, в дрожащем свете единственной свечи, он увидел грязный, погрязший в пыли бар постоялого двора "Голова вепря". Они пробежали за прилавок, во второй дверной проём, ведущий к шаткой деревянной лестнице, по которой они вбежали наверх. Лестница вела в гостиную с потёртым ковром и маленьким камином, над которым висела огромная картина, которая изображала светловолосую девушку, глядящую на комнату с рассеянной безмятежностью.
Звук шагов на улице достиг их ушей. Не снимая плаща, они на цыпочках подошли к запачканному окну и посмотрели вниз. Их спаситель, в котором Гарри сейчас признал бармена "Головы вепря", был единственным человеком без капюшона.

- Так что? - кричал он в одно из лиц, закрытое капюшоном. - Что ещё? Вы посылаете дементоров на мою улицу, я направляю на них Патронуса. Рядом со мной никого нет, я говорю, никого нет!
- Это был не ваш Патронус! - ответил Пожиратель Смерти. - Это был олень, это Патронус Поттера!
- Олень?! - взревел Бармен и достал палочку. - Олень! Ты идиот! Экспекто Патронум!

Что-то огромное и рогатое оторвалось от палочки, пронеслось по Высокой Улице и пропало из вида.

- Это не то, что я видел! - произнёс Пожиратель Смерти уже с меньшей увереностью
- Коммендантский час был нарушен, вы слышали шум! - обратился к бармену один из его спутников. - Кто-то вышел на улицу против правил...
- Если я хочу выгулять своего кота, я сделаю это, и мне плевать на ваш коммендантский час!
- Так это вы привели в действие Кричащие чары?
- И что, если это сделал я? Сошлёте меня в Азкабан? Убьёте меня, зажав мой нос дверью? Да пожалуйста, если хотите. Но я надеюсь, что вы не настолько глупы, чтобы надавить на ваши чёрные метки и призвать Его? Поверьте, Ему не понравится, что вы отрываете его из-за меня и моего старого кота, не так ли?
- Не переживайте за нас. - сказал один из Пожирателей. - Переживайте за себя, нарушитель коммендантского часа!
- А где же вы будете брать зелья и яды, когда мой паб закроется? Как тогда проявит себя ваша вторая сущность?
- Вы угрожаете...
- Я держу свой рот на замке, вот почему вы приходите сюда, не так ли?
- Я уверен, что я видел Патронуса в виде оленя - закричал первый Пожиратель смерти
- Олень? - зарычал бармен. - Это козёл, идиот!
- Хорошо, мы совершили ошибку. - процедил второй Пожиратель Смерти. - Но если вы вновь нарушите коммендантский час, мы не будем так лояльны!

Пожиратели направились обратно в сторону Высокой Улицы. Гермиона с облегчением вздохнула, выбралась из-под плаща и опустилась на колченогий стул. Гарри плотно закрыл занавески, затем стащил плащ с себя и Рона. Они услышали как бармен открыл дверь бара, затем стал подниматься по лестнице.

Внимание Гарри привлекло что-то на каминной плите. Её увенчивало небольшое квадратное зеркало, находящееся прямо под портретом девушки.

Бармен вошёл в комнату.

- Вы ужасно глупы, - сказал он грубо, оглядывая каждого из них. - И о чём вы думали, появляясь здесь?
- Спасибо! - сказал Гарри. - Мы не знаем, как отблагодарить вас. Вы спасли наши жизни.

Бармен хмыкнул. Гарри приблизился к нему, глядя в лицо, пытаясь заглянуть за длинные тонкие серо-седые волосы и бороду. Он носил очки. Глаза за грязными стёклами сияли ослепительным, бриллиантово-голубым цветом.

- Это ваш глаз был в зеркале?

В комнате воцарилось молчание. Гарри и бармен посмотрели друг на друга.

- Вы послали Добби?

Бармен кивнул и оглянулся в поисках эльфа:

- Я думал, он будет с вами. Где вы оставили его?
- Он умер. - сказал Гарри. - Беллатрикс Лестрейндж убила его.

Лицо бармена осталось невозмутимым. Через несколько секунд он произнёс:

- Мне очень жаль слышать это. Мне нравился этот эльф.

Он отвернулся, зажигая лампы прикосновениями палочки, не глядя ни на одного из них.

- Вы – Аберфорт, - сказал Гарри мужчине в спину.

Он не подтвердил и не опровергнул эту фразу, лишь слегка наклонился, чтобы разжечь огонь в камине.

- Откуда это у вас? - спросил Гарри, подойдя к зеркалу Сириуса - близнецу того, что он разбил почти два года назад.
- Купил у Данга около года назад - ответил Аберфорт. - Альбус рассказал мне, что это было. И я пытался следить за тобой.

Рон открыл рот от удивления.

- Серебряная олениха! - сказал он с волнением. - Это тоже были вы?
- О чём ты говоришь? - переспросил Аберфорт.
- Кто-то послал на нас Патронуса в виде оленихи!
- С таким умом ты мог бы стать Пожирателем Смерти, сынок. Разве я только что не доказал, что мой Патронус имеет вид козла?
- О, да... - ответил Рон. - Да... Пожалуй, я голоден. - добавил он в оправдание и его живот издал громкий урчащий звук.
- У меня есть еда. - сказал Аберфорт и вышел из комнаты, появившись через минуту с огромной булкой хлеба, сыром и оловянным кувшином с медовухой, которые он поставил на небольшой столик перед камином.

Они с жадностью набросились на еду, и на некоторое время над столом воцарилась тишина, исключая портрескивание пламени, звон кубков и чавканье.

- Прямо сейчас - сказал Аберфорт, когда они наелись досыта и Гарри и Рон устало опустились на стулья. - Мы должны придумать, как вам выбраться отсюда. Это нельзя сделать ночью, вы слышали, что случается, если кто-то выходит на улицу в тёмное время суток. Кричащие чары сработают, и они сбегутся к вам как скучечерви на яйца докси. Я не думаю, что смогу выдать козла за оленя второй раз. Мы дождёмся рассвета, когда коммендантский час закончится, затем вы сможете обратно надеть плащ и пуститься в бега. Выбирайтесь из Хогсмида, вверх, в горы, там вы сможете дизаппарировать. Возможно, вы увидите Хагрида, он прячется в пещере с Пушком с того момента, как они попытались арестовать его.
- Мы не уходим - возразил Гарри. - Нам нужно попасть в Хогвартс
- Не будь глупцом, парень! - произнёс Аберфорт
- Нам необходимо. - повторил Гарри
- Что вам необходимо - продолжил Аберфорт, поворачиваясь вперд. - Так это убраться отсюда как можно дальше.
- Вы не понимаете. У нас мало времени. Нам нужно попасть в замок. Дамблдор... я имею в виду... ваш брат - хотел бы, чтобы мы...

Вспышка огня моментально сделала грязные линзы очков Аберфорта непрозрачными, кипельно белыми, и Гарри вспомнил слепые глаза гигантского паука, Арагога.

- Мой брат хотел много чего. - бросил Аберфорт. - И люди обычно попадали в большие неприятности, пока он вынашивал свои грандиозные планы. Убирайся из этой школы, Поттер, и из этой страны, если можешь. Забудь моего брата и его умные схемы. Он ушёл туда, где никто не причинит ему боль, и ты ничем ему не обязан.
- Вы не понимаете! - повторил Гарри
- Я? Не понимаю? - тихо сказал Аберфорт. - Не думаешь ли ты, что я не понимал собственного брата? Ты думаешь, ты знал Альбуса лучше, чем я?
- Я не имел это в виду. - произнёс Гарри несколько вяло от усталости и действия еды и медовухи. - Это... Он оставил мне работу.
- Да? Сейчас? - усмехнулся Аберфорт. - Хорошую работу, я надеюсь? Приятную? Лёгкую? Что-то, что даже начинающий волшебник сможет сделать без особого перенапряжения?

Рон зловеще усмехнулся. Гермиона выглядела напряжённо.

- Она не лёгкая, нет, - покачал головой Гарри. - Но мне нужно...
- Нужно? Почему "нужно"? Он умер, не так ли? - грубо выплюнул Аберфорт. - Оставь его, не надо следовать по его пути! Спасай себя!
- Я не могу.
- Почему нет?
- Я... - Гарри Чувствовал ошеломлённым. Он не мог объяснить, поэтому вместо этого бросил на Аберфорта исполненный злобой взгляд. - Но ведь вы тоже боролись, вы состоите в Ордене Феникса...
- Я состоял, - продолжил Аберфорт. - Ордена Феникса больше нет. Ты-Знаешь-Кто победил, всё завершилось, а тот, кто думает по-другому лишь издевается над собой. Здесь ты никогда не почувствуешь себя в безопасности, Поттер, он жаждет убить тебя. Поэтому уезжай за границу, прячься. Спасай себя. И лучше забери этих двоих с собой. - Он указал пальцем на Рона и Гермиону. - Они будут в опасности, потому что все знают, что они с тобой за одно.
- Я не могу уйти. У меня есть дело...
- Передай его кому-нибудь другому!
- Я не могу. Это должен быть я. Дамблдор объяснил это толь...
- Надо же! А всё ли он сказал тебе, был ли честен с тобой?
Гарри от всего сердца хотел сказать "Да", но никак не мог произнести это простое слово. Аберфорт, похоже, знал, о чём думал Гарри.

- Я знал своего брата, Поттер. Он впитал скрытность с молоком матери. Тайны и ложь, вот в какой обстановке мы росли, и Альбус... он был таким же.

Глаза старика переместились на портрет девушки над каминной плитой. Гарри внимательно огляделся, это была единственная картина в комнате. Здесь не было ни фотографий Дамблдора, ни изображений кого-либо другого.

- Мистер Дамблдор - робко спросил Гари. - Это ваша сестра? Ариана?
- Да. - произнёс Аберфорт, не разжимая губ. - Читаете Риту Скитер, не так ли, юная мисс?

Даже в розовом свете костра было видно, насколько красным стало лицо Гермионы.

- Эльфиас Додж представил её нам. - сказал Гарри, пытаясь успокоить Гермиону
- Старый дурак. - проворчал Аберфорт, сделав ещё один большой глоток медовухи. - Думал, что от моего брата исходило солнечное сияние. Впрочем, так думали многие, вы трое в том числе, судя по вашим взглядам.

Гарри молчал. Он не хотел выражать сомнения и неуверенность в Дамблдоре, которая озадачивала его месяцами. Он сделал свой выбор, выкопав могилу Добби, он решил продолжить шагать по опасному извилистому пути, очерченному Альбусом Дамблдором, принимая то, что ему было сказано не всё, что он хотел знать, но не оставляя веры. Он больше не пытался сомневаться вновь; он не хотел слышать ничего, что бы отвлекало его от цели.

Он поймал взгляд Аберфорта, который поразительно походил на взгляд его брата: светло-голубые глаза создавали такое же впечатление, насквозь пронизывая объект своего внимания, и Гарри думал, что Аберфорт знал о его мыслях и презирал его за это.

- Профессор Дамблдор заботился о Гарри... очень... - тихо сказала Гермиона
- Правда? - хмыкнул Аберфорт. - Забавно, как много людей, о которых сильно заботился мой брат, закончили в состоянии худшем, чем если бы были этой заботы лишены.
- Что вы имеете в виду? - на одном дыхании спросила Гермиона
- Ничего такого... - Аберфорт замолчал.
- Но ведь это действительно то, что стоит сказать! - выпалила Гермиона. - Вы... вы говорите о своей сестре?

Аберфорт уставился на неё. Его губы двигались, как будто пытались сжевать слова, вырывающиеся наружу. Затем он заговорил.

- Когда моей сестре было шесть лет, на неё напали трое мальчишек-магглов. Они увидели её колдующей, подглядывая через изгородь сада на заднем дворе. Она была ребёнком и не могла контролировать себя, как и остальные в этом возрасте в этом возрасте. То, что они увидели, я полагаю, их напугало. Они перелезли через изгородь, и когда она не смогла показать, в чём был фокус, они слишком увлеклись, уговаривая её сделать это.

Глаза Гермионы были огромными в свете огня; Рон выглядел немного усталым. Аберфорт поднялся, он был высоким как Альбус и внезапно отвратительным в своей злости и силе собственной боли.

- То, что они сделали, уничтожило её. Она уже не могла быть такой как прежде. Она не использовала магию, но не могла избавиться от неё, та выходила наружу и доводила её до сумасшествия, взрывалась внутри неё, когда невозможно было взять её под контроль, и временами Ариана бывала странной и опасной. Но большую часть времени она была прекрасной, напуганной и беззлобной. А мой отец нашёл ублюдков, которые это сделали, - продолжил Аберфорт. - И напал на них. За это его заключили в Азкабан. Он никогда не говорил, почему сделал это, Министр и так знал, чем стала Ариана, они хотели заключить её в госпиталь Святого Мунго, якобы, во благо. Они видели в ней серьёзную угрозу Международной Тайне Волшебников, неуравновешенную, какой она являлась, с вырывающейся наружу магией, когда она не могла её более сдерживать. Нам пришлось держать её в тишине и безопасности. Мы сменили дом, распространив слух, что она больна и моя мать приглядывала за ней, пытаясь делать всё, чтобы она была спокойна и счастлива... Я был её любимцем, - из-за морщин и спутанной бороды Аберфорта, казалось, глядел неопрятный школьник. - Не Альбус, когда он был дома - всё время проводил в своей спальне, читая книги и пересчитывая награды, поддерживая переписку с "самыми значимыми магическими именами современности", - последние слова были произнесены с особой злобой. - Он не хотел, чтобы она его беспокоила. Я нравился ей больше. Я мог заставить её поесть, когда у матери это не получалось, я мог успокоить её, когда она выходила из себя, а когда она была тихой, она помогала мне кормить козлов. Потом, когда ей было четырнадцать. Поймите, меня там не было... - голос Аберфорта начал дрожать. - Если бы я был там, я успокоил бы её. У нее случился очередной припадок, моя мать была уже немолода, и... произошёл несчастный случай. Ариана не могла его контролировать. Моя мать была убита.
Гарри почувствовал ужасную смесь жалости и отвращения, он больше не хотел ничего слышать, но Аберфорт продолжал говорить, и Гарри задумался над тем, сколько времени прошло с тех пор, когда он в последний раз кому-нибудь рассказывал об этом, если рассказывал вообще.

- Это положило конец кругосветному путешествию Альбуса с маленьким Доджем. Эта парочка явилась на похороны моей матери, после этого Додж смылся, а Альбус устроился в доме на правах главы семьи. Ха!

Аберфорт приблизил руки к огню.

- Я бы приглядывал за ней, я сказал ему об этом, я не заботился о школе, я бы остался дома и делал бы всё. Он сказал, что мне надо закончить образование и разлучил меня с сестрой. Наверно, это было унизительно для мистера Бриллианта, что за присмотр за полусумасшедшей сестрой, пытающейся каждый день поджечь дом, не дают призов. Но в течение нескольких недель он справлялся... пока не появился он.

Во взгляде Аберфорта стала сквозить опасность.

- Гриндельвальд... В конце-концов, у моего брата появился собеседник, столь же светлый и талантливый, сколь он сам. А присмотр за Арианой занял второе место, пока они размышляли о Волшебстве нового порядка, поиске реликвий и вообще всём, что их интересовало. Большие замыслы на пользу всех волшебников... что, мол, случится, если пренебречь маленькой девочкой в пользу великого и прекрасного?! Но после нескольких недель такого отношения, с меня было довольно... Довольно! Мне пришло время возвращаться в Хогвартс, поэтому я сказал им, обоим, прямо в лицо, как сейчас тебе.

Аберфорт свысока поглядел на Гарри, и последнему не нужно было особой фантазии, чтобы увидеть подростка, жёсткого и злобного, противостоящего старшему брату.

- Я сказал ему, что ему лучше оставить свои идеи. Что она не в том состоянии, чтобы перемещать её, что бы он ни планировал делать, заводя умные разговоры, подстёгивающие к этому. Ему это не понравилось.

Глаза Аберфорта ненадолго скрылись в запотевших от вспышки огня линзах. Они вновь стали белыми и слепыми.

- Гриндельвальду вообще ничего не нравилось. Он злился. Он высказал мне, каким глупым я был, пытаясь встать на пути между ним и моим прекрасным братом... Разве я не понимал, что мою сестру будет уже не спрятать, когда они изменят мир, выведут волшебников из тени и поставят магглов на своё место.
Начался спор... я вытащил свою волшебную палочку, он - свою. Лучший друг Альбуса наложил на меня заклятье Круциатус, Альбус пытался его остановить, затем мы втроём сражались, а вспышки огней и взвуки взрывов вывели её из себя, она не могла этого вынести.

Лицо Аберфорта постепенно теряло цвет, как если бы он был смертельно ранен.

- Я думаю, она хотела помочь, но не знала, что делает, я не знаю, кто из нас это сделал, но... Она была мертва.

Его голос сорвался на последнем слове и он опустился на ближайший стул. Лицо Гермионы было мокрым от слёз, а Рон стал таким же бледным как Аберфорт. Гарри не чувствовал ничего, кроме отвращения: он не хотел слышать этого, желал очистить свой разум от этого.

- Мне... Мне так жаль, - прошептала Гермиона
- Уходите, - гаркнул Аберфорт. - Исчезните навсегда!

Он со свистящим звуком высморкался в рукав и прочистил горло.

- Конечно Гриндельвальд смотался в свою страну! За ним уже числилось кое-что, и он не хотел списывать Ариану на свой счёт. Но теперь Альбус был свободен, разве нет? Свободен от груза своей сестры, свободен, чтобы стать величайшим волшебником...

- Он никогда не был свободен, - перебил его Гарри

- Что, прошу прощения? - прошипел Аберфорт.

- Никогда. - повторил Гарри. - В ту ночь, когда ваш брат умер, он выпил зелье, которое свело его с ума. Он начал кричать, обращаться к кому-то неведомому. Он говорил "Не причиняйте им боль, пожалуйста! Лучше сделайте это со мной!"

Рон и Гермиона уставились на Гарри. Он никогда не распространялся о том, что случилось на острове на озере: события, имевшие место после его с Дамблдором возвращения в Хогвартс быстро затмили всё.

- Он думал, что был с вами и Гриндельвальдом, я уверен - произнёс Гарри, вспоминая шепчущего, умоляющего Дамблдора. - Я думаю, что он видел, как Гриндельвальд причинял боль вам и Ариане. Это было пыткой для него, если бы вы видели его тогда, вы бы не сказали, что он был свободен.

Аберфорт, казалось, увлёкся изучением своих сплетённых в узел жилистых рук. После небольшой паузы он проговорил:

- Как ты можешь быть уверен, Поттер, что мой брат был заинтересован в тебе больше, чем в прекрасном-далёком?

Осколок льда уколол сердце Гарри.

- Я не верю в это. Дамблдор любил Гарри! - отразила выпад Гермиона
- Почему же тогда он не посоветовал ему скрыться? - выпалил Аберфорт. - Почему он не сказал ему "Позаботься о себе, только так ты сможешь выжить"?
- Потому что... - начал Гарри, прежде чем Гермиона открыла рот. - иногда нужно думать о чём-то большем, чем собственная безопасность! Иногда нужно думать о прекрасном-далёком! Это война!
- Тебе семнадцать, парень!
- Мне достаточно лет, и я продолжу бороться, даже если вы сдадитесь!
- Кто сказал, что я сдался?
- "Ордена Феникса больше нет." - с горькой иронией повторил Гарри слово в слово. - "Ты- Знаешь-Кто победил, всё завершилось, а тот, кто думает по-другому лишь издевается над собой."
- Я не говорю, что мне это нравится, но это правда!
- Неправда! - Гарри поднял брови. - Ваш брат знал, как покончить с Сами-знаете-кем и передал это знание мне. И я доведу своё дело до победы или умру. Не думайте, что я не знал, что этому можно положить конец. Я знал это годами.

Он замолчал, ожидая от Аберфорта очередной колкости в ответ, но он лишь подвинулся.

- Нам нужно в Хогвартс, - повторил Гарри. - Если вы не можете помочь нам, мы дождёмся рассвета, оставим вас в покое и попытаемся найти дорогу сами. Если вы можете помочь нам - что ж, самое время предложить это.

Аберфорт оставался приклеенным к стулу, уставившись на Гарри глазами, необычно похожими на глаза его брата. Наконец он прочистил горло, обошёл небольшой стол и приблизился к портрету Арианы.

- Ты знаешь, что делать, - произнёс он.

Она улыбнулась, повернулась и удалилась, не так, как обычно люди на портретах - уходя за конец рамки - а вдоль, по длинному туннелю, нарисованному за ней. Они наблюдали за стройной удаляющейся фигурой, пока её не поглотила темнота.

- И... что? - начал Рон.
- Сейчас отсюда есть единственный путь, - сказал Аберфорт. - Вы должны знать, что все старые секретные туннели закупорены ими с обеих концов, пограничные стены окружены дементорами, регулярно патрулирующими школу, так говорят мои источники. Это место никогда ещё так не охранялось. Как вы сможете сделать хоть что-то со Снейпом и его помощниками ... где же ваш план? Вы сказали, что вы готовы умереть.
- Но... что? - повторила вопрос Гермиона, разглядывая картину Арианы.
Маленькая белая точка появилась в конце нарисованного туннеля, и сейчас Ариана возвращалась к ним, становясь всё больше и больше. Но сейчас с ней был кто-то ещё, выше чем она, ковыляющий со взволнованным видом. Его волосы были самыми длинными из всех, которые они когда-либо видел. Он проявлялся всё явственнее, отрываясь от туннеля. Обе фигуры становились всё больше и больше, пока их головы не заполнили весь портрет.
Внезапно, картина отъехала от стены как маленькая дверь, открыв проход в настоящий туннель. Из него, с нестриженными волосами, раненным лицом, в изорванной одежде вылез самый настоящий Невилл Лонгботтом, который, облегчённо вздохнув, спрыгнул с камина и завопил:
- Я знал, что ты придёшь! Я знал, Гарри!

Глава 30. Увольнение Северуса Снейпа.
В тот момент, когда ее палец коснулся Метки, шрам Гарри дико заболел, гостиная растворилась перед глазами, и он оказался на пласте выходящих на поверхность горных пород под отвесной скалой, море плескалось вокруг него, его сердце было наполнено триумфом – они получили мальчишку.
Громкий звук удара вернул Гарри туда, где он стоял. Растерянный, он поднял свою палочку, но ведьма перед ним уже падала вперед; она ударилась об пол так сильно, что стекла в книжных шкафах зазвенели.
- Я никогда никого не оглушала ударом, не считая наших уроков по Защите от Темных Искусств, - сказала Луна слегка заинтересованно. - Это оказалось более шумно, чем я думала.
И конечно, потолок начал трястись. Спешащие, отдающиеся эхом шаги зазвучали ближе, сзади из-за двери, ведущей в общие спальни. Заклинание Луны подняло рэйвенкловцев, спящих этажом выше.
- Луна, ты где? Мне нужно залезть под мантию!»
Ступни Луны появились из ниоткуда; он поспешил встать поближе к ней, и она накинула мантию на них обоих в тот момент, когда поток рэйвенкловцев, всех в своих ночных пижамах, хлынул в общую комнату. Послышались оханья и вскрики удивления, когда они увидели Алекто, лежащую без сознания. Медленно они сомкнулись вокруг нее, как вокруг дикого зверя, который может в любой момент очнуться и наброситься на них. Потом один маленький смелый первокурсник подскочил к ней и толкнул в спину большим пальцем ноги.
- Мне кажется, она умерла! - закричал он с радостью.
- О, взгляни, - прошептала Луна счастливо, в то время как рэйвенкловцы столпились вокруг Алекто. – Они довольны!
- Да…прекрасно…
Гарри закрыл глаза, и пока его шрам пульсировал, решил опять погрузиться в мозг Волдеморта… Он продвигался по туннелю в первую пещеру… Он решил удостовериться, что она заперта, перед тем, как уйти…но это не задержит его надолго…
Послышался резкий стук в дверь общей комнаты, и каждый рэйвенкловец замер. С другой стороны Гарри услышал мягкий музыкальный голос, который исходил из дверного кольца в форме орла: «Куда попадают исчезнувшие вещи?»
- Я не знаю, не так ли? Заткни его! - прорычал грубый голос, в котором Гарри узнал брата Кэрроу, Амикуса.
- Алекто? Алекто? Ты там? Ты поймала его? Открой дверь!
Рэйвенкловцы испуганно перешептывались между собой. Потом, без предупреждения раздалась серия громких хлопков, как будто кто-то стрелял из ружья в дверь.
- АЛЕКТО! Если он придет, а у нас не будет Поттера – ты хочешь закончить так же, как и Малфои? ОТВЕЧАЙ МНЕ! - ревел Амикус, тряся дверь со всей силы, на какую он был способен. Впрочем, дверь не подавалась. Рейвенкловцы все подались назад, а несколько самых испуганных начали бегом подниматься по лестнице назад, к своим постелям. Потом, как раз, когда Гарри думал, не должен ли он взрывом открыть дверь и оглушить Амикуса прежде, чем Пожиратель Смерти сможет сделать что-то еще, второй, хорошо знакомый голос донесся из-за двери.
- Могу я спросить, что вы делаете, профессор Кэрроу?
- Пытаюсь справиться с этой проклятой дверью! - закричал Амикус. - Идите и приведите Флитвика! Чтобы он открыл ее, сейчас же!
- Но не там ли ваша сестра? - спросила профессор МакГонагалл. - Разве профессор Флитвик не впустил ее ранее этим вечером по вашей безотлагательной просьбе? Возможно, она бы могла открыть вам дверь? Тогда вам не нужно было бы будить половину замка.
- Она не отвечает, ты, старая метла! Ты откроешь ее! Делай это, сейчас же!
- Непременно, если вы так хотите», - сказала профессор МакГонагалл с ужасной холодностью. Раздался легкий изящный стук дверного кольца, и музыкальный голос спросил опять.
- Куда попадают исчезнувшие вещи?
- В никуда, что, по сути, есть все, - ответила профессор МакГонагалл.
- Хорошо сказано, - ответил орел, и дверь открылась.
Несколько рэйвенкловцев, которые остались, побежали вверх по лестнице, когда Амикус ворвался через порог, размахивая палочкой. Такой же горбатый, как и его сестра, он имел мертвенно-бледное, рыхлое лицо и крошечные глазки, которые тут же обратились к Алекто, неподвижно растянувшейся на полу. Он испустил крик, полный ярости и страха.
- Что они наделали, маленькие подонки! - завопил он. - Я замучаю многих из них, прежде чем они признаются, кто это сделал – и что скажет Темный Лорд? - визжал он, стоя над своей сестрой, ударяя себя кулаком по лбу. - Мы не поймали его, а они пришли и убили ее!
- Она просто оглушена, - сказала профессор МакГонагалл раздраженно, наклонившись осмотреть Алекто. - С ней все будет в порядке.
- Нет, не будет!- прорычал Амикус. - Только не после того, как до нее доберется Темный Лорд! Она ушла и была послана за ним, я почувствовал, как жжет моя Метка, и он думает, мы схватили Поттера!
- Схватили Поттера? - спросила профессор МакГонагалл резко. - Что вы имеете в виду, «схватили Поттера»?
- Он сказал нам, что Поттер может попытаться пробраться в Башню Рэйвенкло, и нужно послать за ним, если мы его поймаем!
- Зачем бы это Гарри Поттеру понадобилось пытаться пробраться в Башню Рэйвенкло! Поттер является студентом моего факультета!
За недоверием и яростью Гарри услышал толику гордости в ее голосе, и чувство привязанности и близости к Минерве МакГонагалл затопило его изнутри.
- Нам сказали, он может прийти сюда! - сказал Кэрроу. - Я не знаю почему!
Профессор МакГонагалл встала, и ее глаза, похожие на бусинки, внимательно осмотрели комнату. Дважды они прошлись как раз по тому месту, где стоял Гарри и Луна.
- Мы можем все свалить на детей, - сказал Амикус, его похожее на свинячье лицо стало вдруг хитрым. - Да, это-то мы и сделаем. Мы скажем, что Алекто подкараулили дети, эти дети наверху, - он посмотрел на звездный потолок по направлению к общим спальням. –И мы скажем они заставили ее нажать на Метку, вот почему он получил ложный сигнал…Он может наказать их. Парой детей больше или меньше, какая разница?
- Всего лишь разница между правдой и ложью, смелостью и трусостью, - сказала профессор МакГоннагалл, побледнев, - разница, одним словом, в том, что ни вы, ни ваша сестра не способны понять. Но позвольте мне прояснить одну вещь. Вы не свалите ваши многочисленные промахи на студентов Хогвартса. Я не позволю сделать это.
- Прошу прощения?
Амикус двигался вперед, пока не оказался угрожающе близко к профессору МакГонагалл, в нескольких миллиметров от ее лица. Она не отодвинулась назад, и посмотрела на него так, как будто он был чем-то поистине гадким.
- Это не тот случай, когда вы разрешаете, Минерва МакГонагалл. Ваше время вышло. Теперь мы командуем здесь, и вы мне подчинитесь или заплатите за это.
И он плюнул ей в лицо.
Гарри сбросил мантию, поднял палочку и сказал:
- Тебе не следовало этого делать.
Пока Амикус поворачивался, Гарри закричал:
- Круцио!
Пожирателя Смерти оторвало от пола. Он корчился в воздухе, как тонущий человек, дергаясь и воя от боли, потом с треском и хрустом разбитого стекла врезался в книжный шкаф и рухнул, потеряв сознание, на пол.
- Я вижу, что имела в виду Беллатрикс, - сказал Гарри, кровь шумела у него в ушах, - Тебе действительно нужно было это понять.
- Поттер! – прошептала профессор МакГонагалл, прижимая руку к сердцу. – Поттер – вы здесь! Что…? Как…? – она взяла себя в руки. – Поттер, это было глупо!
- Он плюнул в вас, - сказал Гарри.
- Поттер, я…это было очень…любезно с вашей стороны…но вы понимаете…?
- Да, - уверил ее Гарри. Каким-то образом ее паника придала ему твердости. – Профессор Макгонагалл, Волдеморт на пути сюда.
- О, нам теперь можно говорить имя? – спросила Луна заинтересованно, скидывая Мантию Невидимку. Появление второго нарушителя, казалось, потрясло Профессора МакГонагалл, она зашаталась и упала в стоящее поблизости кресло, хватаясь за воротник своего старого клетчатого платья.
- Я не думаю, что есть какая-то разница, как мы его называем, - сказал Гарри Луне. – Ведь он уже знает, где я.
Крохотной частью своего сознания Гарри мог видеть темного лорда, плывущего по темному озеру в призрачной зеленой лодке... Он почти достиг острова, на котором находилась каменная чаша…
- Вы должны бежать, - прошептала профессор МакГонагалл, - Сейчас, Поттер, так быстро, как только сможете!
- Я не могу, - сказал Гарри. – Есть кое-что, что мне нужно сделать. Профессор, вы же знаете, где находится диадема Рэйвенкло?
- Д-диадема Рэйвенкло? Конечно же, нет – разве она не утеряна уже много столетий?
Она села чуть ровнее_.
- Поттер, это было сумасшествие, совершенное сумасшествие, пробраться в замок…
- Я был вынужден, – сказал Гарри. – Профессор, здесь что-то спрятано, то, что мне, думаю, нужно найти, и это может быть корона… Если бы я только мог поговорить с профессором Флитвиком…
Послышался звук движения и звенящего стекла. Амикус приходил в себя.
Прежде чем Гарри и Луна могли что-то сделать, профессор МакГонагалл поднялась на ноги, направила свою палочку на нетвердо стоящего на ногах Пожирателя Смерти и сказала:
- Империо.
Амикус встал, подошел к своей сестре, поднял ее палочку, затем послушно подошел к профессору МакГонагалл и отдал палочку сестры вместе со своей. Потом он лег на пол рядом с Алекто. Профессор МакГонагалл взмахнула своей палочкой еще раз, мерцающая серебряная веревка появилась из воздуха и обвилась вокруг Кэрроу, крепко связывая их вместе.
- Поттер, - сказала профессор МакГонагалл, поворачиваясь к нему лицом, равнодушно глянув на связанных Кэрроу. – Если Тот-Кого-Нельзя-Называть действительно знает, что вы здесь…
Когда она это сказала, ярость, подобная физической боли, пронзила Гарри, заставив шрам пылать от боли, и на секунду он заглянул в чашу, зелье в которой стало прозрачным, и увидел, что там нет медальона.
- Поттер, с вами все в порядке? – раздался взволнованный голос, и Гарри вернулся назад. Он сжимал плечо Луны, пытаясь устоять на ногах.
- Время истекает, Волдеморт приближается, профессор, я действую по указаниям Дамблдора, и я должен найти то, что он хотел, чтобы я нашел! Но мы должны вывести студентов, пока я обыскиваю замок… Это я нужен Волдеморту, но он не будет милосерден к другим... немного больше смертей, немного меньше...не сейчас… не сейчас, когда он знает, что я разрушаю Хоркруксы, закончил Гарри про себя.
- Ты действуешь по указаниям Дамблдора? – повторила она с нарастающим изумлением. Затем она выпрямилась во весь рост.
- Мы защитим школу от Того-Кого-Нельзя-Называть, пока вы будете искать этот…этот объект.
- Это возможно?
- Я думаю, да, – сказала профессор МакГонагалл сухо. – Мы, учителя, достаточно хороши в магии, как ты знаешь. Я уверена, мы будем способны удержать его некоторое время, если мы приложим все наши усилия для этого. Конечно, нужно что-то сделать с профессором Снейпом…
- Позвольте мне…
- …и если Хогвартс на грани осады, с Темным Лордом перед воротами, будет, несомненно целесообразно вывести столько невинных людей, сколько возможно. Каминная Сеть под наблюдением, и аппарация невозможна внутри территории…
- Есть выход, – быстро сказал Гарри, и он объяснил о проходе, ведущем в Кабанью Голову.
- Поттер, мы говорим о сотнях студентов…
- Я знаю, профессор, но если Волдеморт и Пожиратели Смерти сосредотачиваются на границах школы, они не будут заинтересованы ни в ком, кто аппарирует из Кабаньей головы.
- В этом что-то есть, – согласилась она. Профессор направила палочку на Кэрроу, и серебряная сеть упала на их связанные тела, завязываясь вокруг них и поднимая в воздух, где они болтались под золото-голубым потолком, как два больших уродливых морских существа.
- Пошли. Мы должны предупредить других деканов. Тебе лучше опять надеть эту Мантию.
Она прошагала к двери, и когда это сделала, подняла свою палочку. С кончика сорвались три серебряные кошки с отметинами в форме очков вокруг глаз. Патронусы побежали, поблескивая, вперед, наполняя спиральные лестницы серебряным светом, а профессор Макгонагалл, Гарри и Луна поспешили вниз.
Они бежали вдоль коридоров, и, один за другим, патронусы покидали их. Клетчатое платье профессора МакГонагалл шелестело по полу, а Гарри и Луна бежали за ней под Мантией.
Они спустились еще на два этажа, когда раздались тихие шаги. Гарри, у которого еще покалывал шрам, услышал их первым. Он нащупал в мешочке на шее Карту Мародеров, но прежде, чем он сумел ее вытащить, МакГонагалл тоже, казалось, догадалась о новом спутнике. Она остановилась, подняла палочку, готовая к поединку и сказала:
- Кто здесь?
- Это я, - раздался низкий голос.
Из-за доспеха рыцаря вышел Северус Снейп.
Ненависть вскипела в Гарри при его виде. Он забыл детали внешности Снейпа из-за его преступлений, забыл, как его сальные черные волосы свисают как занавески вокруг его тонкого бледного лица, какие у него черные глаза с мертвым, холодным взглядом. Он был не в ночной пижаме, а в своей обычной черной мантии и тоже держал палочку, готовый к сражению.
- Где Кэрроу? – поинтересовался он тихо.
- Там, где ты сказал им быть, я думаю, Северус, - сказала профессор МакГонагалл.
Снейп подошел ближе, и оглядел пространство вокруг, словно знал, что Гарри был здесь. Гарри тоже поднял палочку, готовый нападать.
- У меня сложилось впечатление, - сказал Снейп, - что Алекто задержала нарушителя.
- Действительно? – протянула профессор МакГонагалл. – И что послужило причиной такого впечатления?
Снейп дернул своей левой рукой, на которой была выжжена Темная Метка.
- О, конечно, - сказала профессор МакГонагалл, - Вы, Пожиратели Смерти, располагаете своими собственными способами общения, я забыла.
Снейп сделал вид, что не услышал ее. Он напряженно вглядывался в воздух вокруг нее, и постепенно придвигался ближе, не замечая, что делает это.
- Я не знал, что сегодня твоя очередь патрулировать коридоры, Минерва.
- У тебя есть возражения?
- Я хотел бы знать, что могло поднять тебя с постели в такой поздний час?
- Я думала, что где-то беспорядки, - ответила профессор МакГонагалл.
- Действительно? Но все, кажется, спокойно.
Снейп посмотрел ей в глаза.
- Вы видели Поттера, Минерва? Потому что если да, я должен настаивать…
Профессор МакГонагалл совершила движение быстрее, чем Гарри мог осознать, что она делает. Ее палочка рассекла воздух, и на долю секунды Гарри подумал, что Снейп рухнет без сознания, но его Щит от Чар был настолько быстр, что МакГонагалл была выведена из равновесия. Она махнула палочкой на факел на стене, и он выскочил из своего крепления. Гарри, почти готовый произнести заклинание против Снейпа, был вынужден вытолкнуть Луну из-под падающего пламени, которое превратилось в кольцо огня, заполняющего коридор и летящего как лассо на Снейпа.…
Затем пламя исчезло, и появилась огромная черная змея, которую МакГонагалл превратила в дым, который за несколько секунд трансформировался в стаю летящих кинжалов. Снейп спасся от них только из-за доспеха рыцаря перед собой, и с громким скрежетом кинжалы погрузились, один за другим, в грудь доспеха…
- Минерва! – крикнул писклявый голос, и оглянувшись назад, все еще защищая Луну от пролетающих проклятий, Гарри увидел профессоров Флитвика и Спраут, бегущих по коридору к ним в своей ночной одежде, с огромным профессором Слагхорном, тяжело дышащим позади.
- Нет! – пропищал профессор Флитвик, поднимая свою палочку. – Больше вы не совершите убийства в Хогвартсе!
Заклинание Флитвика ударило в доспех рыцаря, за которым укрывался Снейп. С грохотом, доспехи упали. Снейп освободился от обломков и послал их назад, к нападавшим. Гарри и Луна были вынуждены нырнуть в сторону, чтобы не попасть под обломки, и они врезались в стену и развалились на части. Когда Гарри оглянулся назад еще раз, Снейп удирал со всех ног, с МакГонагалл, Флитвиком и Спраут, преследующими его. Он с треском влетел в дверь класса, и несколько мгновений спустя, послышался крик МакГонагалл:
- Трус! ТРУС!
- Что случилось? Что случилось? – спросила Луна.
Гарри поставил ее на ноги, и они побежали по коридору, оставляя Мантию Невидимку позади, в пустой класс, где профессоры МакГонагалл, Флитвик и Спраут стояли возле разбитого окна.
- Он прыгнул, - сказала профессор МакГонагалл, когда Гарри и Луна вбежали в комнату.
- Вы имеете в виду, он мертв? – Гарри подбежал к окну, игнорируя пораженные вопли Флитвика и Спраут из-за его внезапного появления.
- Нет, он не умер, - сказала профессор МакГонагалл горько. – В отличие от Дамблдора, он все еще носил палочку… и, кажется, научился нескольким трюкам у своего хозяина.
С ужасом, Гарри заметил вдалеке огромную летучею мышь, летящую через темноту к стене, огораживающей территорию шкллы.
Послышалась тяжелая походка позади и громкое сопение. Слагхорн только-только подошел.
- Гарри! – сказал он, задыхаясь и массируя свою огромную грудь под изумрудно-зеленой шелковой пижамой. – Мой дорогой мальчик…какой сюрприз…Минерва, объясни, пожалуйста…Северус…что…?
- Наш директор берет небольшой отпуск, - сказала профессор МакГонагалл, показывая на дырку в форме фигуры Снейпа в окне.
- Профессор! – закричал Гарри, хватаясь рукой за свой лоб.
Он снова видел озеро, заполненное Инфери, скользящими позади него, он чувствовал призрачную зеленую лодку, стукнувшуюся о подземный берег, и разъяренного Волдеморта, шагающего из нее. - Профессор, мы должны защитить школу, он идет прямо сейчас!
- Очень хорошо. Тот-Кого-Нельзя-Называть приближается, - сказала она другим учителям. Спраут и Флитвик открыли рот от удивления. Слагхорн застонал.
- У Поттера есть дело в замке согласно указаниям Дамблдора. Мы должны установить всю защиту, на которую мы способны, пока Поттер будет делать то, что ему нужно сделать.
- Ты понимаешь, без сомнения, что все, что мы сделаем, не будет способно остановить Того-Кого-Нельзя-Называть? – пропищал Флитвик.
- Но мы можем его задержать, - сказала профессор Спраут.
- Спасибо, Помона, - сказала профессор МакГонагалл, и волшебницы обменялись понимающими взглядами.
– Я советую установить основную защиту вокруг территории, затем собрать наших студентов и встретиться в Главном Зале. Большинство должны будут быть эвакуированы, хотя если кто-то из них, кто достиг совершеннолетия, захотят остаться и сражаться, я думаю, мы должны дать им шанс.
- Согласна, - сказала профессор Спраут, уже спеша к двери. – Я встречусь с вами в Главном Зале через двадцать минут с моим факультетом.
И по мере того, как она удалялась из поля зрения, они слышали ее бормотание:
- Щупальца, Чертов Капкан. И стручки Снаргалафф…да. Хотелось бы посмотреть, как Пожиратели Смерти будут с ними бороться.
- Я могу действовать отсюда, - сказал Флитвик, и, хотя он мог просто посмотреть из окна, он направил свою палочку на разбитое окно и начал бормотать очень запутанные заклинания. Гарри услышал странный шипящий звук, как будто Флитвик спускал с привязи силу ветра на территорию школы.
- Профессор, - сказал Гарри, приближаясь к маленькому волшебнику. – Профессор, я сожалею, что прерываю вас, но это важно. Есть ли у вас какие-нибудь мысли по поводу того, где находится диадема Рэйвенкло?
- …Протего Хоррибиллис…диадема Рэйвенкло? – пропищал Флитвик. – Немного мудрости никогда не помешает, Поттер, но я не думаю, что она сильно сможет помочь в этой ситуации!
- Я только имел в виду…вы знаете, где она? Вы ее когда-нибудь видели?
- «Видели»… Никто не видел ее из ныне живущих! Давно утеряна, мальчик.
Гарри почувствовал смесь отчаянного разочарования и паники. Что, тогда, было Хоркруксом?
- Мы встретимся с вами и вашими рэйвенкловцами в Главном Зале, Филиус! – сказала профессор МакГонагалл, показывая Гарри и Луне кивком головы следовать за ней.
Они уже достигли двери, когда Слагхорн пророкотал:
- Мое слово, - просипел он, бледный и потный, с моржовыми усами торчком. – Что за суматоха! Я вообще не уверен, что это разумно, Минерва. Он обязан найти путь внутрь, ты знаешь, и каждый, кто попытается его задержать, окажется в самой печальной ситуации...
- Я буду ожидать вас и ваших слизеринцев также через двадцать минут, – сказала профессор МакГонагалл. – Если вы захотите уйти вместе с вашими студентами, мы не будем вас останавливать. Но если кто-то из вас попытается навредить сопротивлению или поднять руку против нас внутри замка, тогда, Хорэс, мы будем сражаться. До убийства.
- Минерва! – сказал он ошеломленно.
- Пришло время для Слизерина сделать выбор, – перебила профессор МакГонагалл. – Идите и разбудите ваших студентов, Хорэс.
Гарри не остался понаблюдать за лопотаньем Слагхорна. Он и Луна последовали за профессором МакГонагалл, которая заняла позицию посередине коридора и подняла палочку.
- Пьертотум…о, ради всего святого, Филч, не сейчас…
Старый смотритель, прихрамывая, только что появился в поле зрения, крича:
- Студенты не в кроватях! Студенты в коридорах!
- Они там и должны быть, жалкий идиот! – закричала МакГонагалл. – Теперь иди и сделай что-нибудь полезное! Найди Пивза!
- П-пивза? – заикался Филч, как будто он никогда не слышал этого имени раньше.
- Да, Пивз, ты, дурак, Пивз! Не ты ли жаловался на него четверть века? Иди и приведи его, сейчас же.
Филч явно подумал, что у профессор МакГонагалл не все в порядке с головой, но захромал прочь, горбясь, бормоча себе под нос.
- А теперь…Пьертотум Локоматор! – вскрикнула профессор МакГонагалл. По всему коридору статуи и доспехи рыцарей спрыгнули со своих постаментов, и по отдающемуся эхом грохоту, с этажей выше и ниже, Гарри понял, что тоже самое произошло во всем замке.
- Хогвартс под угрозой! – прокричала профессор МакГонагалл. – Защитите границы, исполните свой долг перед нашей школой!
Громыхая и крича, орда двигающихся статуй, некоторые меньше, некоторые больше, чем в жизни, побежало мимо Гарри. Также тут были животные, лязгающие доспехи, размахивающие мечами и шарами с шипами на цепях.
- Теперь, Поттер, - сказала МакГонагалл. – Вам и мисс Лавгуд лучше вернуться к вашим друзьям и привести их в Главный Зал – я подниму остальных гриффиндорцев.
Они расстались на следующем лестничном пролете, Гарри и Луна свернули назад к тайному входу в Комнату Требований. Пока они бежали, они встретили толпы студентов, большинство из них были одеты в дорожные мантии поверх пижам, их вели вниз в Главный Зал учителя и старосты.
- Это был Поттер!
- Гарри Поттер!
- Это был он, я клянусь, я только что его видел!
Но Гарри не оглядывался, и, в конце концов, они достигли входа в Комнату Требований. Гарри поклонился перед зачарованной стеной, которая открылась, чтобы пропустить их, и он и Луна помчались вниз по крутой лестнице.
Когда комната показалась, Гарри проскользнул несколько ступенек, пораженный. Комната была забита, гораздо больше заполнена, чем он видел ее в последний раз. Кингсли и Люпин были там, так же, как и Оливер Вуд, Кэти Белл, Анджелина Джонсон и Алисия Спинетт, Билл и Флер, и мистер и миссис Уизли.
- Гарри, что происходит? – сказал Люпин, встречая его на основании лестницы.
- Волдеморт на пути сюда, они устанавливают защиту на школу… Снейп сбежал…Что вы здесь делаете? Как вы узнали?
- Мы послали сообщения остатку Армии Дамблдора, - объяснил Фред. – Ты же не думал, что кто-то пропустит веселье, Гарри, и Армия Дамблдора позволила все узнать Ордену Феникса, и все, пошло-поехало.
- Что сначала, Гарри? – позвал Джордж. – Что происходит?
- Они эвакуируют младших детей и все встречаются в Главном Зале, чтобы организоваться, – сказал Гарри. – Мы сражаемся.
Послышался громкий рев, и волна колыхнулась к ступенькам, его прижало к стене, пока они пробегали мимо него, перемешанные члены Ордена Феникса, Армии Дамблдора, и старая команда Гарри по квиддичу, все с поднятыми палочками, направляющиеся в главный замок.
- Пошли, Луна, – позвал Дин, проходя мимо, протянул свободную руку, она схватила его и последовала за ним по ступенькам.
Толпа уменьшалась. Только маленькая кучка людей осталась внизу, в Комнате Требований, и Гарри присоединился к ним. Миссис Уизли боролась с Джинни. Вокруг них стояли Люпин, Фред, Джордж, Билл и Флер.
- Ты несовершеннолетняя! – кричала миссис Уизли на свою дочь, когда Гарри приблизился. – Я не разрешу это! Мальчики, да, но ты, ты должна отправиться домой!
- Я не поеду!
Волосы Джинни взметнулись, когда она вырвала свою руку из хватки матери.
- Я в Армии Дамблдора…
- Банда подростков!
- Банда подростков, которая бросила ему вызов, чего никто не решался сделать! - сказал Фред.
- Ей шестнадцать! – кричала миссис Уизли. – Она недостаточно взрослая! О чем вы двое думали, когда притащили ее сюда…
Фред и Джордж поглядели друг на друга немного пристыжено.
- Мама права, Джинни. – мягко сказал Билл. – Ты не можешь этого сделать. Все несовершеннолетние должны покинуть школу, это единственно правильное решение.
- Я не могу вернуться домой! – кричала Джинни, сердитые слезы сверкали в ее глазах. – Вся моя семья здесь, я не могу остаться ждать здесь одна, ничего не зная, и…
Ее глаза впервые встретились с глазами Гарри. Она посмотрела на него умоляюще, но он покачал головой, и она отвернулась с горечью.
- Хорошо, – сказала она, уставившись на проход, ведущий в Кабанью Голову. – Тогда я скажу «пока» и…
Послышался шум драки и тяжелого удара. Кто-то еще выбрался из туннеля, немного пошатываясь, и упал. Он поднялся и добрался до ближайшего стула, оглянулся вокруг сквозь кривобокие очки в роговой оправе и сказал:
- Я не слишком опоздал? Уже началось? Я только что узнал, так что я…я…
Перси лопотал в тишину. Очевидно, он не ожидал столкнуться с большинством своей семьи. Последовала долгая пауза, которую нарушила Флер, повернувшись к Люпину и спросив, в пытаясь снять напряжение:
- Так…как там маленький Тедди?
Люпин заморгал, вздрогнув. Тишина между Уизли, казалось, начинала застывать, как лед.
- Я…о да… он в порядке! – громко сказал Люпин. – Да, Тонкс с ним…у своей мамы…
Перси и остальные Уизли по-прежнему смотрели друг на друга, застыв.
- Вот, у меня есть фотография! – прокричал Люпин, доставая фотографию из своего пиджака и показывая ее Флер и Гарри, который увидел крошечного ребенка с пучком ярких бирюзовых волос, размахивающего толстыми кулачками перед камерой.
- Я был дураком! – прорычал Перси, так громко, что Люпин чуть не уронил фотографию.
- Я бы идиотом, я был напыщенным придурком, я был…
- Обожающим-министерство, отрекающимся-от-семьи, жадным-до-власти болваном, – сказал Фред.
Перси сглотнул.
- Да, был.
- Ну, ты не мог бы сказать честнее, чем сейчас, – сказал Фред, протягивая руку Перси.
Миссис Уизли разрыдалась. Она побежала вперед, оттолкнула Фреда в сторону и схватила Перси в удушающе-крепкие объятия, в то время как он хлопал ее по спине, глядя на отца.
- Мне очень жаль, па, – сказал Перси.
Мистер Уизли быстро-быстро заморгал, а потом тоже поспешил обнять сына.
- Что заставило тебя прийти в себя, Перс? – осведомился Джордж.
- Это заняло некоторое время, – сказал Перси, протирая свои глаза под очками уголком своей дорожной мантии. – Но я должен был выбраться, а это не так просто в Министерстве, они все время сажают в тюрьму предателей. Я сумел установить контакт с Аберфортом и он сообщил мне десять минут назад, что Хогвартс собирается устроить сражение, так что вот он я.
- Что ж, мы просим наших старост взять на себя бремя лидерства в такие времена, как сейчас, – сказал Джордж, изображая напыщенную манеру речи Перси. – А теперь пошли наверх сражаться, а то всех хороших Пожирателей Смерти разберут.
- Так ты теперь моя золовка? – сказал Перси, пожимая руку Флер, в то время как они спешили к лестнице вместе с Билом, Фредом и Джорджем.
- Джинни! – рявкнула миссис Уизли.
Джинни пыталась под атмосферой дружественных отношений тоже прокрасться к лестнице.
- Молли, а что на счет этого? – сказал Люпин. – Почему бы Джинни не остаться здесь, тогда она хотя бы будет на месте действий, и будет знать, что происходит, но будет не в центре сражения?
- Я…
- Это хорошая идея, – сказал мистер Уизли твердо. – Джинни, ты останешься в этой комнате, ты слышишь меня?
Джинни не очень нравилась эта идея, но под необычно суровым взглядом своего отца она кивнула. Мистер и миссис Уизли и Люпин тоже устремились к лестнице.
- Где Рон? – спросил Гарри. – Где Гермиона?
- Они должно быть уже поднялись в Главный Зал, – крикнул мистер Уизли через плечо.
- Я не видел, чтоб они проходили мимо меня, – сказал Гарри.
- Они говорили что-то про туалет, – сказала Джинни. – Незадолго после того, как ты ушел.
- Туалет?
Гарри прошагал через комнату к открытой двери, ведущей из Нужной Комнаты, и проверил туалет вдали. Он был пуст.
- Ты уверена, они сказали туа…?
Но потом его шрам прожгло болью, и Комната Требований исчезла. Он смотрел через высокие, ворота из кованого железа, с крылатыми лодками на колоннах на другую сторону, он смотрел через тьму на замок, который был освещен огнями. Нагини лежала, обвившись вокруг его шеи. Он испытывал то леденящее, жестокое чувство преследования цели, которое предшествует убийству.

Глава 32. Старейшая палочка.
Мир рухнул, так почему сражение не прекратилось, замок не замер в ужасе, и каждый боец не сложил оружие?
Сознание Гарри находилось в свободном падении, вышедшем из-под контроля, было неспособным поверить в невозможное, потому что Фред Уизли не мог быть мертв, это значило, все его чувства лгут.

И тут тело провалилось в дыру, образованную взрывом в стене школы, в них полетели проклятия, ударяясь в стену позади.

- Пригнитесь! - Гарри кричал, потому что все больше и больше проклятий летело из темноты.

Гарри и Рон, схватив Гермиону, потянули ее к земле, но Перси все еще лежал поперек тела Фреда, ограждая его от заклятий. Когда Гарри закричал:
- Мы должны бежать!

Он поднял голову.

- Перси!

Гарри видел, как слезы потекли по грязному лицу Рона, как он потянул старшего брата за плечи, но Перси не двинулся с места.

- Перси, ты уже ничего не сможешь сделать для него! Мы идем...-Гермиона закричала, и Гарри, повернувшись, не стал спрашивать, почему. Чудовищный паук размером с маленький автомобиль пытался пролезть через огромную дыру в стене.
Один из потомков Арагога присоединился к борьбе. Рон и Гермиона закричали вместе, их заклятия соединились, монстра отбросило назад и он, дергая лапками, исчез в темноте.

-Он привел друзей!

Гарри посмотрел на дыру в стене у края замка, оставшуюся от проклятия.
Больше гигантских пауков карабкались на сторону замка, освобожденную от Запретного Леса, в который, должно быть, проникли Пожиратели Смерти. Гарри запустил парализующие чары в них, откинув ведущего монстра в его товарищей, так, что они отступили и скрылись из виду. Новые проклятия просвистели над головой у Гарри, так близко, что он чувствовал колебания воздуха от них.

- Давайте двигаться, сейчас же!
Протиснувшись между Гермионой и Роном, Гарри наклонился, чтобы схватить тело Фреда. Перси, понимая, что Гарри хочет сделать, прекратил цепляться за него и помог: вместе, приседая низко, чтобы избежать проклятий, летящих в них, они поволокли тело Фреда с прохода.

- Сюда! - сказал Гарри.
Они поместили его в нишу, где ранее стояли доспехи. Он не мог вынести, когда смотрел на Фреда дольше секунды, и убедившись в том, что тело хорошо спрятано, поспешил за Роном и Гермионой.

Малфой и Гойл исчезли, но в конце коридора, который был теперь полон пыли и падающей каменной кладки, он видел, как много людей сновали туда-сюда, но нельзя было разобрать, друзья это или враги.

Повернув за угол, Перси издав подобный быку рев:
- Руквуд! - бежал в направлении высокого человека, который преследовал нескольких учеников.

- Гарри, сюда! - закричала Гермиона.

Она потянула Рона за гобелен. На одну сумасшедшую секунду Гарри показалось, что они там обнимаются, но потом он разглядел, что Гермиона пытается задержать Рона и не дать ему побежать за Перси.

Гермиона пробовала уговорить Рона не бежать за Перси.
- Слушай меня - СЛУШАЙ, РОН!
- Я хочу помочь - я хочу убить Пожирателей Смерти.
Его лицо было искажено пылью и дымом; он был охвачен гневом и горем.

- Рон, мы единственные, кто может покончить со всем этим! Пожалуйста, Рон, мы должны убить змею! - сказала она.

Но Гарри знал, что Рон чувствовал: уничтожение Хоркрукса не могло утолить жажду мести; он хотел бороться, наказать людей, которые убили Фреда!!!
Он хотел найти других Уизли, удостовериться, что с ними все в порядке, особенно с Джинни, в чем он не был уверен.
- Мы боролись! - сказала Гермиона.

- Мы должны добраться до змеи! Мы единственные, кто может покончить с этим!

Гермиона плакала и вытирала лицо порванным, подпаленным рукавом. Вдохнув побольше воздуха, чтобы успокоить себя, поскольку, все еще держала напряженно
Рона, она повернулась к Гарри.

- Ты должен узнать, где Волдеморт, потому что змея всегда с ним, не так ли? Сделай это!

Почему это было настолько просто? Потому что его шрам горел в течение многих часов, словно хотел показать ему мысли Волдеморта? Он закрыл глаза по ее команде, и сразу, крики и удары, и все звуки сражения утихали, пока не стали отдаленными, как если бы он стоял далеко, далеко от них...
Он стоял в середине пустынной, но странно знакомой комнаты с оборванными обоями на стенах и всех окнах, забитых за исключением одного. Звуки нападения на замок были приглушены и отдаленны. Единственное открытое окно показывало отдаленные вспышки света с того места, где стоял замок, но в самой комнате было темно за исключением уединенной керосиновой лампы. Он катал палочку между пальцами, наблюдая за этим, он думал о комнате в замке, Тайная комната, которую он когда-то находил, обнаружить ее сможет лишь умный, хитрый и любознательный... Он был уверен, что мальчик не найдет диадему.. .. хотя марионетка Дамблдора зашла намного дальше, чем он когда-либо ожидал ... слишком далеко...

- Мой Лорд... - сказал голос, отчаянный и сломанный. Он повернулся: это был Люциус Малфой, сидящий в самом темном углу, все еще имеющий следы наказания, которое он получил после последнего спасения мальчика. Один из его глаз оставался закрытым и опухшим.

- Мой Лорд ... пожалуйста... мой сын...

- Если ваш сын мертв, Люциус, это не моя ошибка... Он не пришел и не присоединился ко мне, как остальная часть Слизеринцев. Возможно, он решил оказать поддержку Гарри Поттеру?

- Нет, никогда... - шептал Малфой.

- Вы должны надеяться, нет.

- Разве Вы не боитесь, мой Лорд, что Поттер может умереть от чужой руки? - спросил Малфой, его голос колебался.

- Разве не было бы ... простите меня ... благоразумнее, остановить это сражение, войти в замок и искать его самостоятельно?

- Не симулируй, Люциус. Ты хочешь, чтобы сражение прекратилось, потому что сможешь узнать, что случилось с твоим сыном. Я не должен искать Поттера до наступления ночи. Поттер придет, чтобы найти меня.
Волдеморт сосредоточил свой пристальный взгляд на палочке в его пальцах. Это беспокоило его ... те вещи, которые беспокоили Лорда Волдеморта должны были быть разрешены...

- Позови Снэйпа.

- Снэйпа, мой Лорд?

- Снэйпа. Сейчас же! Он нужен мне... Ступай..

Испуганный, следуя через мрак, Люциус покинул комнату. Волдеморт продолжал стоять там, вращая палочку между его пальцами и уставившись на это.

- Это единственный способ, Нагини, - он шепнул и осмотрелся;
в комнате была большая толстая змея, находящаяся в воздушном пространстве, защищала место, которое он сделал для нее - звездная, прозрачная сфера где-то между блестящей клеткой и резервуаром.

С удушьем Гарри отступал и открыл глаза одновременно, его уши атаковали крики и звуки боя.

- Он в Визжащей Хижине. Змея с ним, она имеет своего рода волшебную защиту вокруг себя. Он только что послал Люциса Малфоя, чтобы тот нашел Снейпа.
- Волдеморт сейчас в Визжащей Хижине? - сказала Гермиона, пораженная. Он не - он даже НЕ ДЕРЕТСЯ?
- Он не думает, что он должен драться, - сказал Гарри. Он думает, что я собираюсь идти к нему.

- Но почему?

- Он знает, что я приду за Хоркруксом - он держит Нагини около себя.

- Очевидно, мне придется пойти к нему, чтобы добраться до змеи...

- Верно! - сказал Рон, распрямляя плечи. Значит, ты не можешь пойти, он только этого и хочет. Ты останешься здесь и позаботишься о Гермионе, а я пойду и достану его. Гарри приблизился к Рону.
- Вы оба оставайтесь здесь, я пойду под Плащом-Невидимкой, и я вернусь, как только я...
- Нет. - сказал Гермиона, больше смысла будет, если я возьму Плащ и ...
- Даже не думай об этом!- Рон рычал на нее.

Но едва Гермиона начала: "Рон, я вполне способна..." гобелен на вершине лестницы, на которой они стояли, откинулся, и...

- ПОТТЕР!

Два скрытых под маской Пожирателя Смерти стояли там, но не успели они поднять палочки, Гермиона закричала:
- Глиццео!

Лестница накренилась в скат и она, Гарри, и Рон, устремились вниз неспособные справиться с их скоростью, настолько быстро, что парализующие заклятия Пожирателей Смерти пролетели далеко над их головами. Они выкатились за гобелен у подножья лестницы и ударились о противоположную стену.

- Дуро! - выкрикнула Гермиона, направив палочку на гобелен, и за ним раздались два громких болезненных крика, когда ткань превратилась в каменную стену и преследующие их Пожиратели смерти врезались в нее.

- Назад! - закричал Рон, и они с Гарри и Гермионой спрятались за дверью, услышав шаги бегущих учеников, подгоняемых плюющейся профессором МакГонагалл. Казалось, она их не заметила, ее волосы растрепались, а на щеке была грязь. Когда она повернула за угол, они услышали ее крик:

-Заряжай!

- Гарри, ты должен надеть Плащ, - сказала Гермиона. Не думай о нас... Но он набросил его на всех трех. Они подросли, но он сомневался, что любой увидет их свободные ноги через пыль, которая забивала воздух. Они прошли следующую лестницу и оказывались в коридоре, полном дуэлянтов. Они спустились по следующей лестнице и обнаружили себя в коридоре, полном сражающихся. Портреты по обе стороны были полны фигур, выкрикивающих советы и подбадривающих, а Пожиратели Смерти, в масках и без, сражались с учителями и учениками. Дин добыл себе палочку и теперь сражался с Долоховым, Парвати - с Треверсом. Гарри, Рон и Гермиона мгновенно подняли палочки, готовые напасть, но дуэлятны двигались так быстро, что был велик риск задеть кого-то из друзей, если они бросят проклятия. Пока они стояли так, ожидая возможности напасть, раздался громкий крик "ВИИИИ!" и, подняв головы, они увидели, что над ними висит Пивз и обстреливает Пожирателей Смерти клубнями Снаргалафф, отчего головы у них порастали дрыгающимися зелеными ростками, похожими на червей.
- Аах!.
На голову Рону под мантией свалилась пригоршня ростков, вялые зеленые корни невероятным образом закачались в воздухе, пока Рон отчаянно пытался стряхнуть их.

Там кто-то невидимый! - кричал, обращаясь, скрытый под маской Пожиратель Смерти. Дин максимально использовал мгновенное отвлечение Пожирателя Смерти, проклял его парализующим заклинанием; Долохов попытался ответить, но Парвати попала в него
Связывающими чарами.

-ПОЙДЕМ!- Гарри вопил, и он, Рон и Гермиона набросили Плащ, идя через середину бойцов, слегка скользили в скоплениях сока к вершине мраморной лестницы в вестибюль.

- Я Драко Малфой, я - Драко, я на вашей стороне! - он умолял замаскированного Пожирателя Смерти.

Гарри походя, оглушил Пожирателя. Малфой озирался по сторонам, сияющий, искал своего спасителя, и Рон ударил его кулаком из-под Плаща.
И Малфой упал навзничь поверх Пожирателя Смерти, совершенно пораженный, изо рта у него текла кровь.

- И это - второй раз, когда мы спасли твою жизнь сегодня вечером, двуличный ублюдок! - Рон вопил.

Было больше дуэлянтов на всем протяжении лестницы и в зале. Гарри заметил, Пожиратели Смерти были всюду: Яксли около передних дверей в бою с Флитвиком, скрытый под маской Пожиратель бился с Кингсли прямо около них.

Студенты бегали в каждом помещении; некоторые переносили раненных друзей и заботились о них. Гарри направил заклятие в Пожирателя; он промазал, но почти задел Невилла, который появился из ниоткуда, размахивая охапками ядовитой Тентакулы, которая радостно набросилась на ближайшего Пожирателя Смерти и впилась в него.

Гарри, Рон и Гермиона бросились вниз по мраморной лестнице. Под ногами у них хрустело стекло, а из песочных часов Слизерина, в которых учитывались баллы, сыпались изумруды прямо под ноги бегущим людям.
С балкона упали два тела, и когда они достигли земли, серое пятно, которое Гарри принял за животное, бросилось к ним со всех четырех ног, чтобы вонзить зубы в упавшее тело.

- НЕТ!- вопила Гермиона. С оглушительным взрывом от ее палочки Фенрир
Грейбэк был отброшен назад от еле шевелящегося тела Лаванды Браун. Он крушил мраморные перила и изо всех сил пытался добраться до ее ног. Тогда, с яркой белой вспышкой и трещиной, хрустальный шар упал на его голову, он рухнул на пол и не двигался.

-У меня есть больше! - кричала профессор Трелони из-за перил. Для любого, кто хочет...?! Здесь ...

И с движением, похожим на теннисную подачу, она поднимала другую огромную кристаллическую сферу из сумки, палочкой придала ему ускорение и отправила через весь зал, где он врезался в окно.

В тот же момент взрыв передних дверей, и больше гигантских пауков направились в передний зал.

Крики террора заполняют воздух: бойцы рассеялись, Пожиратели Смерти и обитатели Хогвартса также.
Красные и зеленые струи света летели в середину источника монстров, которые дрожали и поднимались, более ужасающе, чем когда-либо.

Как мы выйдем? - закричал Рон. Гарри и Гермиона не смогли ответить; вниз по лестнице гремя спускался Хагрид, размахивая его цветочным розовым зонтиком. Не пораньте их, не пораньте их!

-Хагрид, НЕТ!
Гарри забыл все остальное: он выбежал из-под плаща, уклонялся от проклятий, освещающих целый зал.
- Хагрид, вернись!

Но он не был даже на полпути к Хагриду, когда он увидел, что случилось:
Хагрид исчез среди пауков. Со стремительным движением, грязным роящимся движением, они отступили под атакой заклятий. Хагрид был похоронен в их середине.
- Хагрид!
Гарри услышал свое имя, но это сейчас его не заботило: он бежал вниз...
А пауки роились далеко с их добычей, и он не мог видеть Хагрида вообще.
- Хагрид!
Казалось, ему удалось различить огромную руку, помахавшую ему из гущи паучьего роя, за которыми он гнался, но потом обзор заслонила гигантская нога, появившаяся из темноты, и земля затряслась. Он поднял глаза: перед ним стоял великан двадцати футов высотой, его голова была скрыта в темноте, видно было только волосатые, напоминающие дерево ноги, освещенные идущим из дверей замка светом. Одним быстрым жестким движением он разбил огромным кулаком одно из верхних окон, и на Гарри посыпался град осколков, заставляя его вернуться под прикрытие дверного проема.
-О боже...! - вопила Гермиона; она и Рон догнали Гарри и теперь пристально глядели вверх на гиганта.

-НЕ НАДО!- Рон кричал, хватая Гермиону за руку, потому что она подняла волшебную палочку. "Оглушите его, иначе он разрушит половину замка..."
-ХАГГЕР?

Из-за угла замка выглянул Грох ; только сейчас Гарри в действительности осознал, что Грох был не очень большим великаном. Жуткий монстр, который пытался ловить людей, поднял глаза и зарычал. Под ними задрожали каменные ступени, когда он направился к своему собрату поменьше, и Грох раззявил кривой рот, открывая желтые зубы размером с кирпич; и они набросились друг на друга с львиной жестокостью.
- Бежим! - заревел Гарри. Ночь наполнилась жуткими криками и ударами, великаны дрались. Гарри схватил Гермиону за руку и потащил вниз по ступеням на улицу, Рон следовал за ними. Гарри не терял надежды найти и спасти Хагрида; он бежал так быстро, что они преодолели полпути до леса, прежде чем снова остановиться.
Воздух стал ледяным, у Гарри перехватило дыхание. Во тьме двигались какие-то тени, сотканные из загустевшего мрака, двигались широкой волной к замку, их лица были скрыты капюшонами, они хрипели при вдохах.

Рон и Гермиона приблизились к нему, звуки борьбы позади них становились внезапно приглушенными, ослабленными - тишину могли принести лишь дементоры; и Фреда больше не было, и Хагрид наверняка погибает или уже погиб...

Давай, Гарри! - крикнула Гермиона издалека. Патронус, Гарри, давай!
Он поднял палочку. Он чувствовал безнадежность: сколько еще умерло, о которых он не знал? Он чувствовал, как будто его душа наполовину покинула тело…

- ГАРРИ, давай! - орала Гермиона. Сто дементоров двигались, скользя к ним, высасывая, направлялись к нему, ближе к отчаянию Гарри, которое обещало им банкет...

Он видел, как серебряный терьер Рона врывается в воздух, мерцает слабо и исчезает; он видел завихрение выдры Гермионы, покружилось и тоже пропало, и его собственная палочка дрожала в его руке, он почти приветствовал приближение забвения, обещание ничего, никакого чувства...

И затем серебряный заяц, боров (кабан) и лиса пролетели мимо Гарри, Рона и головы Гермионы: дементоры отступали перед напором существ.

Трое людей вынырнувшие из темноты, теперь стояли возле них, их протянутые палочки продолжали колдовать Патронуса: Луна, Эрни и Симус.

Отлично! - сказала Луна, ободряюще, как будто они вернулись в Выручай комнату, и это было просто практическое заклинание на занятиях О.Д.

- Все хорошо, Гарри ... давай, вспомни счастливый момент... что-нибудь счастливое? – сказал он сломанным голосом.

- Мы все - все еще здесь, - она шептала. Мы все еще боремся! Давай, сейчас....

Была серебряная искра, затем дрогнувший свет, следом, с огромным усилием, взрыв с конца палочки Гарри.
Теперь дементоры рассеялись окончательно, и немедленно вернулась ночь. В ушах стояли громкие звуки сражения.

- Даже не знаю, как вас благодарить, – сказал Рон, поворачиваясь к Луне, Эрни и Симусу. Вы нас спасли.

Из тьмы над лесом появился с ревом другой великан, гораздо выше всех предыдущих, и от его поступи дрожала земля.

- Побежали! – снова крикнул Гарри, но другие не нуждались в команде; они все сорвались с места как раз вовремя, поскольку секунду спустя огромная нога опустилась как раз туда, где они стояли.
Гарри оглянулся: Рон и Гермиона следовали за ним, а остальные трое, сражаясь, исчезли позади.

- Давайте уберемся подальше! - крикнул Рон, когда великан снова размахнулся, а его рычание разнеслось в ночи, освещаемой красными и зелеными вспышками.

- Плакучая Ива, - сказал Гарри. Идем!

Так или иначе он думал, что окружен стеной, все это было в его переполненном сознании, в которое теперь он не мог погрузиться: мысли о Фреде и Хагриде, и о мучениях всех людей, которых он любил, должны подождать, потому что они должны были бежать, должны были добраться до змеи и Волдеморта, потому что это был, как говорила Гермиона, единственный способ покончить со всем этим…

Он бежал, веря, что он мог обогнать смерть, игнорируя струи света, летящие в темноте вокруг него, и звук озера, плещущегося как море, и скрипение Запретного Леса, хотя ночь была безветренна; он бежал быстрее, чем он когда-либо бежал в его жизни. Он увидел большое дерево, Ива, с подобными кнуту, хлестающими ветвями, которая скрывала тайну в своих корнях.

Задыхаясь, Гарри замедлился, окаймляя сильно бьющие ветви Ивы, глядя через темноту на ее ствол, пытаясь найти единственный узел в коре старого дерева, что парализует его.

Рона и Гермиону схватили, , настолько запыхавшаяся, что она не могла сказать ни слова.

- Как мы войдем? - задыхался Рон. - Я вижу место… если бы у нас были крюкостержни…

- Крюкостержни? – хрипела Гермиона, сгибаясь пополам и задыхаясь. Ты волшебник, или нет?

- О, верно, да…, - Рон озирался, затем направил его палочку на прут, лежащий на земле, и сказал «Вингардиум Левиоса!». Прут взлетел с земли, как будто пойманный порывом ветра, летел к стволу через зловеще колеблющиеся ветви Ивы. Прут тыкал в месте около корней, и дерево мгновенно стало корчиться.

- Прекрасно! – задыхалась Гермиона.
- Ждите.

В течение секунды, в то время как звуки битвы заполнили воздух, Гарри колебался...

Волдеморт хотел, чтобы он сделал это, хотел, чтобы он пришел...
Он вел Рона и Гермиону в западню? Но действительность, казалось, закрывалась от него, жестокая и простая: единственный путь вперед заключался в том, чтобы убить змею, и змея была там, где был Волдеморт, а он был в конце этого туннеля...

- Гарри, мы идем, пошли туда! - сказал Рон, толкая его вперед.
Гарри извивался в земляном проходе, скрытом в корнях дерева. Это было намного более трудно - сжиматься, чем когда это было в последний раз.
Потолок в тоннеле был низким. Четыре года назад им пришлось идти согнувшись, теперь же они могли только ползти на четвереньках.

Гарри продвигался первым, его освещенная палочка ожидала в любой момент встретить преграды, но таких не оказалось. Они двигались тихо, пристальный взгляд Гарри был устремлен на дрожащий луч палочки, сжатой в его кулаке.

Наконец, туннель начал расширяться, и Гарри видел щелочку света впереди. Гермиона потянула его за ногу

Плащ! - шептала Гермиона. Надень Плащ!

Он нащупывал позади него, и она положила связку скользкой ткани в его свободную руку. С трудностью он потянул ее к себе.

- Нокс - погасил он свет палочки, продвигал его руки и колени, настолько тихо насколько возможно.

Его чувства были напряжены: ожидание каждую секунду быть обнаруженным, услышать холодный ясный голос, увидеть вспышку зеленого света.

И затем он услышал голоса, доносящиеся из комнаты прямо перед ними,
только немного приглушенные старой корзиной, которая блокировала отверстие в конце туннеля.

Едва смея дышать, Гарри продвигался и глядел через крошечный промежуток между корзиной и стеной.
Комната была смутно освещена, но он мог видеть Нагайну, сворачивающуюся кольцами и кружащую словно под водой в ее заколдованной, сверкающей сфере, которая плавала не поддержанной в воздушном пространстве. Он мог видеть край стола, и часть белой руки с длинными пальцами, играющей с палочкой.

Когда Снэйп заговорил, сердце Гарри подпрыгнуло: Снэйп находился всего в нескольких дюймах от того места, где он сидел, скрытый.

... Мой Лорд, их сопротивление слабеет -

- и это делается без вашей помощи, - сказал Волдеморт его высоким, ясным голосом. Ты квалифицированный волшебник, Северус, я не думаю, что ты сейчас многое сможешь изменить… Мы - почти там ... почти.

- Позвольте мне найти мальчишку. Позвольте мне притащить Вам Поттера. Я знаю, что я могу найти его, мой Лорд. Пожалуйста.

Снэйп шагал мимо отверстия, и Гарри отодвигался немного, не сводя глаз с Нагайны, задаваясь вопросом, есть ли какое нибудь заклятие, которое смогло бы проникнуть через защиту, окружающую ее, но он не мог ни о чем думать...

Одна неудавшаяся попытка, и он потерял бы свое положение...

Волдеморт встал. Гарри мог видеть его теперь, видеть красные глаза, сглаженное, змеиное лицо, бледность такова, что он немного мерцал в
сумраке.

- У меня есть проблема, Северус, - сказал Волдеморт мягко.

- Мой Лорд? - сказал Снэйп.

Волдеморт поднял Старейшую Палочку, держа ее так изящно, точно жезл проводника.

- Почему она не работает, Северус?

В тишине Гарри показалось, что он услышал змею, шипящую немного, потому что она наматывалась и разматывалась - или это был свистящий вздох Волдеморта, задерживающийся в эфире?

- Мой - мой Лорд? - сказал Снэйп безучастно. Я не понимаю.
Вы - Вы выполняли экстраординарное волшебство этой палочкой.

- Нет, - сказал Волдеморт.

-Я выполнял мое обычное волшебство. Я экстраординарен, но эта палочка ... нет.

- Она не показала волшебство, которое обещала. Я не чувствую никакого различия между этой палочкой и палочкой Оливандера, которой я владел все эти годы…

Волдеморт спокойно размышлял, но шрам Гарри начал пульсировать и пульсировать: боль стояла в его лбу, и он чувствовал, что ей управляет ярость, охватившая Волдеморта.

- Никакой разницы, - сказал Волдеморт снова.

Снэйп не говорил. Гарри не мог видеть его лица.
Он задавался вопросом, ощущал ли Снэйп тревогу, пробовал найти правильные слова, чтобы убедить своего хозяина.

Волдеморт начал двигаться по комнате: Гарри терял из виду его на протяжении многих секунд, потому что он бродил, говоря тем же взвешенным голосом, в то время как боль и ярость усилились в Гарри.

- Я думал серьезно и долго, Северус ...Ты знаешь, почему я вернул тебя с поля боя?

И на мгновение Гарри увидел профиль Снэйпа. Его глаза уставились на намотки змеи в ее заколдованной клетке.

- Нет, мой Лорд, но я прошу Вас, позволить мне вернуться. Позвольте мне найти Поттера.

- Ты походишь на Люциуса. Ни один из вас не понимает Поттера, как я. Его не надо искать. Поттер придет ко мне. Я знаю его слабость, его большой недостаток. Он не хочет видеть жертвы вокруг себя, зная, что это случается из-за него. Он захочет остановить это любой ценой. Он придет.

- Но мой Лорд, он может быть убит случайно кем-то другим…-

- Мои инструкции Пожирателям Смерти были совершенно ясными. Схватить Поттера. Убить как можно больше его друзей, чем больше, тем лучше - но не убивать его.

- Но я хотел поговорить о тебе самом, Северус - не о Гарри Поттере. Ты был очень полезен. Очень полезен. ..

- Мой Лорд знает, что я жажду служить только ему. Но – позвольте мне уйти и найти мальчишку, мой Лорд. Позвольте мне притащить его к Вам. Я знаю, что я могу-

- Я сказал тебе, нет! - ответил Волдеморт, и Гарри поймал свет его красных глаз, поскольку он повернулся снова, размахивание его плаща походило на скольжение змеи, и он чувствовал нетерпение Волдеморта в своем горящем шраме.

- Меня заботит то, Северус, что случится, когда я наконец встречу мальчишку!

-Мой Лорд, без сомнений, конечно…?

- .. сомнение есть, Северус. Есть.
Волдеморт остановился, и Гарри мог видеть его снова, он двигал Старейшую Палочку по его белым пальцам, уставившись на Снэйпа.

- Почему обе палочки, которые я использовал, потерпели неудачу, когда я направил их на Поттера?

- Я - я не могу ответить на этот вопрос, - мой Лорд.

- Не можешь???

Волна его ярости шипами пронзила голову Гарри; он прикусил себе руку, чтобы не закричать от боли; он закрыл глаза, и внезапно стал Волдемортом, глядящим на бледное лицо Снейпа.

- Моя тисовая палочка сделала все, что я просил, Северус, кроме просьбы убить Гарри Поттера. Дважды это не удалось. Олливандер сказал мне под пыткой, взять чью - либо палочку. Я так и сделал, но палочка Люциуса, была разрушена при встрече с Поттером.

- Я-я не могу объяснить…, - мой Лорд.

Снэйп теперь не глядел на Волдеморта. Его темные глаза все еще смотрели на намотки змеи в защитной сфере.

- Я искал третью палочку, Северус. Старейшая Палочка, Палочка Судьбы, Смертельная Палочка. Я взял ее у предыдущего владельца. Я взял ее из могилы Альбуса Дамблдора.

Теперь Снейп смотрел на Волдеморта, и его лицо напоминало посмертную маску. Оно было мраморно-белым и таким неестественно неподвижным, что странно было, что эти слова говорит живой человек.

- Мой Лорд, - позвольте мне пойти к мальчишке –
- Всю эту долгую ночь, когда я на грани победы, я сидел здесь, - сказал Волдеморт.
Его голос был громче, чем шепот.

- ... гадая, гадая, почему же Старейшая палочка отказывает стать тем, чем должна, делать то, что, как гласит легенда, она должна делать в руках законного хозяина... и, думаю, я нашел ответ.

Снэйп молчал.

Может быть, ты уже знаешь его? Ты - умный человек, в конце концов, Северус. Ты был хорошим и преданным служащим, и я сожалею о том, что должно случиться.

-Мой Лорд…

- Старейшая Палочка не может служить мне должным образом, Северус, потому что я не ее истинный хозяин. Старейшая Палочка принадлежит волшебнику, который убил ее последнего владельца. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты живешь, Северус, Старейшая Палочка не может быть моей.

- Мой Лорд! - Снэйп протестовал, поднимая палочку.

- Это единственный путь, - сказал Волдеморт. Я должен подчинить себе палочку, Северус. Если она станет моей, я наконец справлюсь с Поттером.

И Волдеморт сильно рассек воздух Старейшей Палочкой.

Это не сделало ничего Снэйпу, которому на доли секунды показалось, что Лорд передумал: но тогда намерение Волдеморта стало ясным.
Клетка змеи плыла по воздуху, и прежде, чем Снэйп смог сделать что-то большее, чем завопить, Волдеморт сказал на змеином языке.

- Убить.

Был ужасный крик. Гарри видел, что лицо Снэйпа побелело, его подбитые глаза расширились, потому что клыки змеи проникли в его шею. Он был не в состоянии отодвинуть заколдованную клетку от себя, поскольку его колени подкосились, и он упал к полу.

- Я сожалею об этом, - сказал Волдеморт холодно. Он отвернулся; в нем не было никакой печали, никакого расскаяния.

Пришло время оставить эту лачугу и использовать палочку, которая теперь исполнила бы его любое желание.
Он указал на звездную клетку, держа змею, дрейфующую вверх от Снейпа, который упал боком на пол; кровь лилась из его ран на шее.

Волдеморт несся из комнаты, не взглянув назад, большая змея двигалась после него в ее огромной защитной сфере.

В туннеле Гарри открыл глаза; Он тянул кровь, льющуюся из укусанных суставов, в усилии не выкрикнуть. Теперь он просматривал крошечную щель между корзиной и стеной, наблюдая за ногой в черном ботинке, дрожащем на полу.

Гарри! - сказала Гермиона позади него, но он уже направил палочку на корзину, блокирующую видимость. Она поднялась на дюйм в воздух и дрейфовала боком. Он как можно спокойнее протиснулся в комнату.

Он не знал, почему он делал это, почему он приближался к умирающему человеку: он не знал то, что он чувствовал, когда видел бледное лицо Снэйпа, который пытался зажать пальцами раны на шее.

Гарри снял Плащ-Невидимку и смотрел вниз на человека, которого он ненавидел, чьи расширенные подбитые глаза нашел Гарри, он хотел что-то сказать.
Гарри склонился над ним, и Снэйп схватил его за одежду и подтянул поближе.

Ужасный хрип, булькающий шум доносился из горла Снэйпа.

- Возьми ... это... Возьми ... это ...

Что-то еще кроме крови просачивалось из Снэйпа.

Ни газ, ни жидкость серебристо-синего цвета. Это лилось из его рта, из его ушей и глаз; Гарри знал что это было, но не знал что делать - фляга…, наколдованная из воздуха Гермионой, толкалась в его руку…
Гарри, используя палочку, наполнял флягу серебристой субстанцией.
Когда фляжка наполнилась до краев, Снэйп выглядел опустошенным, как будто в нем больше не осталось крови; его хватка ослабла.

- Взгляни ... на .... меня ..., - он шептал.

Зеленые глаза нашли черные, через секунду, что-то в темных глубинах глаз, казалось, исчезало, оставляя их застывшими и пустыми. Рука, державшая Гарри, упала на пол.
Снэйп больше не двигался.